Плотная
простыня занавешивала высокое узкое окно, больше похожее на бойницу,
нежели на окно кельи. Свет Сестры, особенно сильный сегодня, в
полнолуние, тревожно заглядывал в узкие щёлочки, будто копьё, пронзая
заполнившую комнату темноту. Ассасин лежал на кровати, голой
спиной вжимаясь в грубо обработанный камень стен. Руками он крепко
охватил плечи, колени поджал к груди, наивно полагая, что такой детский
способ поможет ему скрыться от проблем. Тёмный свод потолка давил всё
сильнее, сгущая темноту вокруг, сжимая её, концентрируя вокруг слабо
подрагивающего тела. Причинять боль, чтобы забыть о ней – таков твой
выбор? Хлестать плетью по спине, прокусывать губы в кровь, острым
клинком резать внутреннюю сторону бедра… Может хватит?! Может стоит
остановиться?! Ты так не думаешь, Альтаир?. . Темнота сгущалась
всё сильнее, а затем резко вспыхнул свет, это был простой старик с
лампой; старик, на лице которого за мгновение вспыхнули и погасли –
удивление, страх, непонимание. Удар. Убит. И разбитый фонарь вновь
стягивает тьму вокруг себя. Чёртовы пещеры! Всё из-за них, всё из-за
этих многочисленных коридоров древнего лабиринта. Скольких вы похоронили
под своими сводами? Скольких вы убили? Многих. Немало – троих. Кадар…навеки. Малик – сломан. Я. Изничтожен.
Всё могло быть иначе, все могли быть живы, все могли быть семьёй, как и
раньше. Пещеры. Признайся, они ведь не виноваты. Всё ты: граничащий с
безумием эгоизм, излишняя самоуверенность, стремление к справедливости.
Лучший из лучших, лучший во всём – поплатись за это. Подобно Икару, ты
рухнул на самое дно. И ты прекрасно знаешь, что мы говорим не о ранге.
Сколько времени уже прошло, как мы заперлись в этой келье, сколько
времени мы, как в зыбучих песках, барахтаемся в болоте твоей души:
забывшей о морали, о заботе, о привязанности, о Дружбе в конце концов.
Помнишь ту боль, когда солнце резануло твои глаза на выходе из пещер?
Боль осознания, что ты выжил. А когда в живот вонзился кинжал? Боль
перерождения… Боль, которая всё сильнее вгрызается в тебя, заставляя раз
за разом вспоминать тот роковой день, хвататься за голову, рвать
волосы, истязать тело. Из-за тебя погиб младший брат, кровь которого
обагрила твои руки и одежду бывшего Друга. Из-за тебя Братство потеряло
многих Сыновей. Из-за тебя Мастеру пришлось убить твою душу. Из-за Тебя!
Скрипнули зубы, ногти сильнее впились в плечи, горячие струйки
потекли по груди. Да, кровь так же текла и из его ран, куда более
серьёзных! Во всём твоя вина, прими же это наконец, Альтаир! Это НЕ
случайность, НЕ оплошность, НЕ отсутствие необходимого опыта… Это – Ты!
Простынь колыхнулась от сильного ветра и наполовину вывалилась из окна,
пропуская лунный свет. Сестра ласково обняла сжавшегося в комочек
мужчину. Похудевшего, растрёпанного, с синяками под глазами. Он был
похож на мёртвого. - Лучше бы я умер…
Vova
