Полутьма, тихие шорохи, слабый свет, запах пыли, старой бумаги и
страшной духоты этого лета. Лави очень хочется открыть окно и так и
оставить его на всю ночь, но если панда увидит – убьёт непутёвого
ученика страшной смертью… Книгам, видите ли, нужен сухой воздух, а в
сегодняшней ночи так и чувствуется аромат приближающегося дождя.
Бросив взгляд на едва заметную за горой книг седую макушку, книжник едва
заметно улыбается. Возвращаясь с миссии, Лави слегка подзадержался,
поэтому в Чёрном Ордене оказался уже после полуночи, почти сразу же
направившись в библиотеку и увидев там уже ставшую привычной картину…
Мальчик спит крепко, не просыпаясь даже тогда, когда Лави тихо проводит
ладонью по седым волосам. Скорее всего, он ждёт ещё с утра – лежащий тут
же на столе пустой пакет, в котором остались лишь крошки от некогда
бывших там булочек, подсказывает эту и без того очевидную мысль. Рядом
раскрытая книга. Книжник только усмехается, глядя на номер страницы – не
осилил…
Лави садится напротив, наблюдая за спящим Алленом. Он не видит лица
мальчика – седые пряди заслоняют его, мешают смотреть, но книжник не
убирает их, боясь разбудить. Тот, кто говорит, что люди некрасивы во
сне, или нагло врёт, или просто неспособен увидеть спящего человека
по-настоящему… А Аллен… Даже в полумраке библиотеки, почти не видя лица,
Лави всё равно знает, что…
… Первые капли начинают стучать по стеклу. Лави отрывает взгляд от Аллена и оборачивается к окну.
Дождь. Летний ночной дождь.
Плевать на панду – распахнуть окно настежь, впустить в душную комнату
свежий воздух, пропитанный ароматом воды и цветов, вдохнуть полной
грудью, зажмурив глаз. Протянув руку, Лави ощущает, как первые крупные
прохладные капли падают на ладонь, медленно стекая вниз, к кончикам
пальцев, оставляя после себя влажную дорожку. Ночной летний ветер
врывается в комнату, где на мёртвой старой бумаге записаны такие же
мёртвые люди и мёртвые даты, наполняет её жизнью, заставляя книги
проснуться, зашелестеть, зашуршать, зашептать свои дремавшие до этого
истории…
Аллен чуть вздрагивает и ёжится во сне от прохладного ветра. Сняв
куртку, Лави укрывает так и не проснувшегося мальчика, а сам
возвращается к окну, с ногами забираясь на подоконник, вслушиваясь в
шорох дождя… На коленях лежат листы, на которых записаны события этой
миссии. Надо бы их обработать, но… Просто не хочется. И тут же
шаловливый порыв ветра смахивает ненужные бумаги на пол, оставляя лишь
пару девственно-чистых листов. Лави усмехается – этот ветер совсем как
Аллен. Тот тоже порой, сердясь, выхватывает из рук Младшего историка
бумаги и швыряет их как можно дальше, чтобы затем прижаться, спрятав
лицо на груди и прикрывая глаза…
«…Улыбка времени смывается дождём, теряясь в белом гриме лунной ночи…»
И почему в такие ночи в голову так часто лезет бессмыслица, отдалённо
похожая на стихи, имеющая лишь ритм, но никак не какое-то вообще
значение? Лави мотает головой, но чуждые друг другу слова продолжают
соединяться в абсолютно бессмысленные строчки… Лави, махнув рукой, вновь
смотрит в сторону дождя, позволяя бреду заполнять голову… К утру он
исчезнет, не оставив и следа, и плевать ему на феноменальную память
историка – Лави не вспомнит ни одной строчки…
— Лави? – тихий вопросительный шёпот за спиной. Обернувшись, книжник
видит, что Аллен, оторвав голову от столешницы, сонно потирает глаза,
ещё не совсем понимая, наяву ли он видит Лави или нет…
— Иди ко мне, Аллен, — улыбается книжник, чуть склонив голову, но не сдвигаясь с места.
Аллен подходит вплотную, всё ещё не вполне проснувшись и вопросительно
глядя на Лави. Но ночной воздух проясняет голову, развеяв остатки сна, а
родная мягкая улыбка окончательно прогоняет сомнения, как и крепкое
объятие, и тихий неразборчивый шёпот…
— Лави… — но тёплые губы не дают сказать больше ничего… На минуту
отстранившись от всего, утонув в знакомом аромате и ощущении тихого
счастья…
Мальчик вдруг резко отстраняется и сердито произносит:
— Хватит, ты же упадёшь! Слазь!
— Но здесь так хорошо… — виновато говорит Лави, привлекая Аллена ещё ближе.
— Слезай, говорю! – Аллен нехотя пытается высвободиться из плена ласковых рук.
— Не хочу. Лучше иди сюда…
И Аллен сдаётся. Сбросив руки Лави со своей талии, он забирается ему на
колени, прижимаясь к его груди и стараясь не смотреть вниз за окно… Лави
обнимает его как можно крепче:
— Не бойся, я не дам тебе упасть…
— Я и не боюсь… — сердито бормочет Аллен, прикрывая глаза и подставляя
лицо ночному ветру и редким каплям дождя… И уже намного мягче добавляет:
— Я скучал по тебе…
— Я знаю… — тихо шепчет Лави на ухо мальчику, вдыхая аромат его волос. – Я тоже…
Аллен улыбается, а Лави, не видя, но чувствуя эту улыбку, касается
губами снежно-белых волос, притягивая ещё ближе, давая понять, что он
рядом… Всегда…
А дождь за окном уже закончился, оставив после себя лишь лёгкий аромат цветов и влаги, успокаивающий, умиротворяющий, нежный…
Vova
