-Всё будет хорошо.
Я уже не отплёвывал кровь, она сама ледяными ручьями стекала изо рта и
терялась на алой рубашке. В груди невыносимо ныло, я чувствовал, как
нахожусь на грани бессознания. Руки и ноги онемели от холода, но я мне
не нужно было ходить самому, меня по коридору под руку несла Линна, и
носки ботинок скользили по металлическому полу, оставляя полосы из
стекающей с меня жидкости жизни. Лениво приоткрыв заплывший глаз, я
посмотрел на неё. Она, безмятежно улыбаясь, легко несла меня по
бесконечным коридорам литейного завода, как будто бы забыв про
кровоточащую ногу. Волосы бережно убраны назад, чтобы не лезть в глаза,
сажа и копоть с лица начисто смыты, открыв порозовевшую кожу, широко
открытые иссиня-голубые глаза смотрели вперёд, губы расплылись в широкой
улыбке. Она была спокойна. Ненормально спокойна, слишком. И улыбка была
будто бы насильно натянута, и внушала подсознательный страх. Она шла,
как заведённая, влекомая одной ей известной причиной.
-Всё будет хорошо, - голос не дрожал, как раньше, а был твёрд, спокоен и… страшен?
Я захотел ответить что-нибудь, но сил не нашлось на не то, что открыть
рот, а даже не то, чтобы собрать мысли воедино. Они лихорадочно летали
взад-вперёд, иногда сталкиваясь и взрываясь вплеском безумных фантазий.
Меня посещали психоделические образы, хуже, чем во время лихорадки. Но
они тотчас же исчезали, оставляя после себя чувство пустоты и
непонимания. А Линна? Она не та, что раньше... Хотя, кто я, чтобы так
считать? Священник?! Поэтому я просто забросил все тягостные раздумия и
просто лёг ей на плечо. Через мгновение я вырубился…
…Удар!. . НЕТ ЖЕ!!! Не было ничего такого! Мне это
порядком надоело. Вы слышите? НАДОЕЛО тчк Надоело и точка тут, вот она =
. Все видите? ВИДИТЕ?! А я вот вижу… Что? Я схожу с ума? Вовсе нет. Это
вы, вы все… все…
-…все, вы все… - я понял, что сновидение окончилось, и я как заведённый почему-то повторяю одну и ту же фразу.
Я глубоко вдохнул и открыл глаза. Передо мной было бледное, но
улыбающееся личико Линны, расплывающееся на белоснежном как лист бумаги
фоне. Всё кончилось? Действительно, всё кончилось? Неужели? Наконец-то.
Она улыбнулась и, положив ладонь мне на щёку, прошептала:
-Всё будет хорошо.
Я устало улыбнулся в ответ и протянул руку к её лицу…
*КЛАЦ*
Рука не двигалась с места. Я двинул другой рукой, но и она не двинулась
с места. Я напрягся и попробовал встать, но все конечности были крепко
чем-то примотаны.
-Что происходит?
Я оглянулся вокруг. Я лежал в маленькой комнатке, видя лишь её
белоснежные стены, накрепко примотанный ремнями к операционному столу.
Рубашка уже привычно не холодила спину, как раньше, её попросту не
было. Кровь на моём теле спеклась и застыла, местами обшарапываясь и
опадая мелкими хлопьями. В руки обе руки, в виски и ноги были воткнуты
капельницы, а на грудь было накинуто что-то вроде ширмочки, которой
закрывают место проведения операции больным, находящимся в сознании.
-Что ты со мной делаешь?!?!
Я задёргался, порываясь встать, но не смог. Линна продолжала улыбаться и смотрела на меня белёсыми глазами.
-Не волнуйся, - она повернулась и схватила что-то увесистое и
металлическое с тумбочки, - Всё будет хорошо, - она повертела этим
предметом в руках, с улыбкой смотря на него, - Я тебе помогу.
И только тут я заметил, что водолазка на ней слишком сильно
топорщилась, и сквозь неё было видно расплывающееся красное пятно. Кровь
обильно текла с груди, впитываясь в джинсы и гулко падая с них на пол
крупными каплями. Глаза были уже не небесно-синими, а нездорово
белёсыми, сквозь белую пелену которых едва просвечивала привычная
голубизна. На бледном лице маской застыла зловещая улыбка.
-Поспи, - она погладила меня по голове, - Осталась ещё половина операции.
-ЧТ-ТО?!
Я посмотрел на себя и увидел, что ширмочка, которая закрывала моё тело,
обильно пропитана кровью. Линна подняла руку, и в ней я увидел
небольшой аппарат, больше всего похожий на пилу для резки костей, только
большую часть лезвия составляли зубцы, а на ручке находилась батарея. А
она продолжала улыбаться, растягивая уголки губ почти до ушей, обнажая
белоснежные клыки.
-Я обещала, всё будет хорошо, - она говорила, не убирая ухмылку с уст.
Подняв палец, она дёрнула небольшой рычажок сбоку от ручки.
Пронзительно зашумел маленький моторчик, и ожившие зубчики слились в
одно движущееся лезвие. Я задёргался изо всех сил, но был привязан
слишком крепко, чтобы сдвинуться хотя бы на дюйм. А она опустила лезвие
за ширму и удовлетворённо хмыкнула.
И тут мне стало страшно. Страх, захлестнувший с головой и поглотивший
рассудок. За весь день, когда мне становилось страшно, я старался
сохранить ясную голову и даже в панике рассуждать холодно и рационально.
И больше всего я боялся умереть. Страх смерти сохранился и сейчас, но
это было уже за гранью. Я заметался, как пойманный зверь, в последней
попытке выжить. И когда я в который раз убедился, что попытки побега
безуспешны, рассудок меня подвёл. Я ударился в панику и, закрыв глаза,
стал ждать. Пила весело звенела, предвкушая предстоящее пиршество.
-Линн, - по щеке текли горячие слёзы, а она продолжала улыбаться и не обращала на мои слова никакого внимания, - Пожалуйста…
И тут пила вгрызлась в кость. Боль захлестнула меня с головой, и я с
надеждой ждал, что умру, или хотя бы потеряю сознание, но ничего
подобного. Всё время, пока она проводила не то операцию, не то пытку, я
находился в сознании. Я орал из последних сил и бился в агонии, причиняя
себе только большую боль. И вместе с моим криком был ещё один крик.
Пронзительный настолько, что почти сливался со звоном пилы. Моё сердце
билось почти беспрерывно, в то время как другое медленно угасало. И
когда крупные капли крови хлестали из меня на её лицо, она продолжала
улыбаться. Из моей груди, хрустнув костями, показалось что-то, похожее
на слизня, и тут моё сознание услужливо отключилось…
«…Вдох, выдох. Так, молодец. Теперь повтори. Вдох, выдох, ещё вдох и ещё выдох…»
Я протёр рукой по лицу и медленно открыл глаза. Я лежал там же, где и
отключился, на операционном столе. Но если раньше это была ухоженная и
почти что чистая операционная, то теперь это больше напоминало
мясницкую. Стены обильно украшала скапывающая и ещё тёплая бурая кровь,
на них – следы когтей и выстрелов. Люминесцентные лампы трещали и
мигали. Я в очередной раз провёл рукой по горящему лбу и сел на столе.
Подо мной хлюпнула кровь, в груди закололо. Не заболело, как раньше, а
просто закололо. В левой же руке я нащупал что-то твёрдое. Я поднял это
что-то и посмотрел. В руке лежал небольшой диск с логотипом Амбреллы.
Откуда он у меня? Что я должен с ним делать?
Я попытался опустить голову и посмотреть, что там, но шея затекла, и я
просто провёл рукой. Пальцы провалились в центре грудины и погрузились в
мясо. Я поспешно вытянул руку обратно, стараясь не сосредотачивать на
этом своё внимание. Вскочив, я почувствовал, что встал на что-то. Из
моей ступни торчала игла. Я подвигал ногой. Ничего. Не болит. Я вдохнул,
некоторое время подержал в себе ледяной воздух, потом выдохнул, открыл
глаза и огляделся. Свет мигал, по частям открывая мне кровавую картину.
Вспышка, и я увидел на стоящей рядом тумбочке кипу сложенных
окровавленных инструментов, притом половину из которых я даже не видел, и
странный отключенный аппарат, напоминающий систему жизнеобеспечения, но
более сложно и комплексно устроенный, свою окровавленную рубашку и
пистолет. Вспышка, и в углу я увидел расстрелянное тело очередного
чудовища. Но оно было не мускулистое и стройно подтянутое, как все
остальные, а желеобразное и больше похожее на слизня, только с когтями.
Как будто его не доделали. Не доносили. Вспышка, и в углу я увидел ещё
одно тело.
-Линна?
Я бросился к ней, оттолкнув тумбу с инструментами и схватив пистолет.
Инструменты с треском разлетелись по комнате. Она сидела, прислонившись к
стене и опустив голову, сдерживая в руке пустой Дезерт со съехавшей
ствольной коробкой. Рядом в лужах крови лежали расстрелянные гильзы и
пустые магазины.
-Линн!!!
Я подбежал к ней и присел, положив ладонь ей на лоб. «…Как холодно…»
Чёлка упала на лицо, скрыв его от меня. Я протянул к ней руку, но в
миллиметре от неё остановился. Она так и лежала, не шелохнувшись. «…Ты
действительно хочешь это увидеть?. . » Рука задрожала, я отвернулся, не в
силах смотреть на то, что с нею случилось. Я встал, и медленно
переставляя ноги, поплёлся назад.
-Почему? – по щеке текли слёзы горечи и обиды, - Линн, почему?. .
Ответ лежал у меня в руке. Лёгкий диск с логотипом Амбреллы. Зачем? Она с
самого начала знала, что всё примерно так и кончится. И почему она
пошла на это? Зачем они все на это идут? Не понимаю…
«…Ты ведь любил её, верно?. . » Я в последний раз посмотрел на неё.
«…Такая красивая. Ты тоже был ей небезразличен…» НЕТ!!! Не думай, не
думай! Прошу тебя, не думай ни о чём.
В голове бардак. Измотан настолько, что сил на чувства не осталось.
Тупое безразличие ко всему. Тупое безразличие… «…Но ведь это не так…»
Нет, это так. Я не могу, я просто не могу. «…Не можешь, или не
хочешь?. . » Не могу!!! «…ВРЁШЬ!. . »
Я не нашёл, что ответить себе, внутренний голос тоже замолчал,
добившись своего. Слёзы текли горячими ручьями, но я ещё держал себя в
руках. Это просто слёзы, я не заплачу… Я сильный… Я смогу… Я… Я…
-Никки… - слабый голос позади вывел меня из траура. Я остановился, ещё не веря своему счастью, - Никки…
Я обернулся, мгновенно забыв про всё.
-Л. . Л…Линн?
Передо мною, прислонившись к стене и из последних сил подняв на меня
голову, сидела Линна. Бледная, болезненная, ослабленная, окровавленная,
но живая. На её устах играла слабая, но тёплая улыбка. Её грудь
приподнималась в такт дыханию. Моё сердце, почти что выскакивая,
трепыхалось в груди, дыхание как будто бы остановилось. Но мгновенное
оцепенение прошло, а передо мною так и сидела Линна, смотря на меня и
устало улыбаясь. Я бросился к ней и, сев перед нею, обнял её. Уткнув
лицо в её мягкие локоны, я разревелся. Расплакался, как рыдал только в
далёком детстве. Она издала тихий смешок и тоже обняла меня.
-Всё хорошо… - она провела рукой по моей голове и взъерошила волосы.
-Я рад! Я так рад, Линн! – я отпустил руки и без сил рухнул ей на грудь, - Так рад…
Она слабо улыбнулась в ответ и я, закрыв глаза, стал ощущать, что
проваливаюсь в сон. Всё хорошо. Наконец-то всё хорошо. «…Не торопись с
выводами…» Почему это? «…Не выдавай желаемое за действительное…» Что?
Эй! Что ты сказал?!
Я в страхе открыл глаза и посмотрел на Линну. А она продолжала с
улыбкой поглаживать меня по голове. «…Всмотрись…» Я снова начал
закрывать глаза, убедившись, что всё в порядке. «…Всмотрись…» Некуда
всматриваться. «ВСМОТРИСЬ ЖЕ!!!»
От крика голову чуть не разорвало. Я нехотя открыл глаза, и в который
раз посмотрел на Линну. А там… «…Вот видишь…» Передо мной, протягивая ко
мне свои лапы, сидело какое-то существо. Серая, отслаивающаяся кожа,
запёкшаяся кровь на чёрной водолазке, приоткрытый рот, лицо, не
выражающее никаких эмоций, а главное - глаза. Эти белёсые глаза, в
которых затушен огонёк жизни. Это была уже не Линна.
Нет… Это невозможно… Как?! За что?!?!
Я отполз назад, протянув руку к выпавшему пистолету. В груди застыл крик.
-Стой!!! – я дотянулся до пистолета и, подняв его, наставил его ей
между глаз. Прицел шатало из стороны в сторону, но даже так, если я
выстрелю, то не промахнусь. Но почему? Почему я не могу выстрелить? Я
сегодня оборвал столько жизней, но сейчас почему-то не могу. Это
нечестно, это несправедливо!!!
Я закусил губу и отвернулся, палец начал сжимать курок.
-Никки, что ты делаешь?
Преисполненный недоумения вопрос заставил меня отпустить курок. Я знал, я так и знал, что это не так! Ты жива!
Я открыл глаза и вгляделся в недоумённое лицо девушки.
-Почему ты в меня целишься?
Я опустил пистолет и виновато улыбнулся. Она сделала притворно-злое лицо, но через мгновение снова заулыбалась.
«…Не выдавай желаемое за действительное…» Но я хочу... Я хочу, чтобы
всё так и было. Иначе быть просто не может. Я не хочу, чтобы было иначе.
«…Ты сам знаешь, что это всего лишь иллюзия…» Тогда я хочу навсегда
жить в сновидении. «…Жизнь не для тех, кто любит сны…»
Я моргнул, стряхивая последние слёзы с ресниц. Передо мною сидел
просто-напросто очередной зомби, который принял форму Линну. И сидел он
тут постоянно. Я смотрел в пустое серое лицо, а голове звучал её голос.
-Это не ты… - я поднял пистолет и недрогнувшей рукой навёл его ей в лоб, - Прости…
Грянул выстрел, гильза стукнулась о стену и, прокатившись по полу,
замерла. Линну слегка приподняло в воздух и бросило в стену. Упавшая
чёлка закрыла собою пробитую глазницу, с её щеки слезами капала белая
жидкость.
-Прости…пожалуйста…прости…
Гулкая тишина эхом отдавала щёлканье ламп. Я встал, засунул пистолет за
пояс и застегнул рубашку, оставив незастёгнутыми три верхние пуговицы,
развернулся и пошёл прочь. Мимо проплывали белоснежные стены,
растерзанные тела людей и чудовищ, лестница, потаенная дверь в комнате
отдыха и чаны с расплавленным металлом. Слёзы застыли на щеках. Дыхание
выровнялось. Почему? Почему я? Почему со мной?! Нет ответа…
-Э-эй? – Голдман положил руку мне на плечо, когда я вошёл в искорёженный, но работоспособный лифт, - Ты жив или как?
Я, не найдя в себе сил ответить, промолчал. С висков капал холодный
пот, скатываясь по лицу и теряясь в окропленной свежей кровью рубашке.
Голдман пожал плечами и запустил лифт. Прошло несколько минут, и лифт
остановился. Я поднял голову и сквозь наклонный коридор увидел оранжевое
небо. Свежий ветерок взъерошил мои волосы. Раздался шум прибоя и
чириканье птиц. Голдман расслабленно выдохнул и пошёл.
-Рассвет. Я выжил…
Я улыбнулся пролетавшим вдалеке птицам и зашагал наверх. Мы вышли на
скале, в которой был спрятан проход, ведущий в Ковчег Томпсона. Далеко
позади стоял Раккун Сити, внизу шумели прибойные волны. Всходящее солнце
резало глаза и отсвечивало от стоявшего неподалёку заведённого
вертолёта.
-Вот и всё, - Голдман обернулся и улыбнулся мне, - Теперь отдай ЭТО мне.
«Это»? О чём он говорит? «…Ты прекрасно знаешь, что ЭТО, и это ЭТО лежит у тебя в кармане брюк…»
-Я вижу, ты поражён, - Голдман развёл руки в стороны, - Позволь
пояснить. Меня зовут Винсент Голдман, и я – будущая глава Амбреллы.
Помнишь, что я сказал тебе вчера вечером? «Каждый рождается для
какого-либо дела, и если он следует ему до самой смерти, то его жизнь
прожита не зря», - он широко развёл руки в стороны, широко улыбаясь в
бесконечность, - Я был рождён для власти. Я должен управлять людьми! –
он сделал притворно-грустное лицо, - Но мне не везло-о! В Амбрелле
посчитали-и, что я недостаточно амбициозе-ен, - он снова улыбнулся, - Но
теперь всё переменится. Благодаря информации, которую тебе предала твоя
подружка, я займу один из высших чинов, и моя жизнь переменится. Я
пришёл в Ковчег не для того, чтобы останавливать Росса и совершать
прочие бессмысленные поступки. Он-то как раз и остановил меня от
активирования Тиранов. А знаешь, почему я хотел их пробудить? Потому что
я был зол!!! Диск, на который мои люди должны были записать всю
информацию о Тиранах, был украден!!! Я носился по всему комплексу,
допрашивал и потом убивал всех выживших! Но Рэндалу удалось сбежать.
Зато он успел обмолвиться, что есть ещё один человек, который «знает,
где диск с данными». И я стал ждать этого человека. Честно говоря, я
слабо догадывался, что эта прелестная девчушка – опаснейший оперативник
АнтиАмбреллы. Тем лучше. Ты сделал всё за меня. МОЯ ЖИЗНЬ НЕ БУДЕТ ПРОЖИТА ЗРЯ!!! А теперь, дай мне его.
И он протянул ко свою мне руку. Это он во всём виноват, он убил её. Он поплатится.
Я вытащил пистолет из-за пояса и, наведя на него, нажал на курок.
Грянул выстрел. Голдман, не ожидавший от меня такой прыти, успел только
вытащить револьвер из кобуры, и так и стоял, с оружием у бедра. Выстрел
быстро потонул в завывании ветра. Голдман трясся от напряжения, по его
лицу стекал холодный пот. Я же стоял прямо и бесстрастно, ещё удерживая
пистолет наведённым на Винсента.
*КАП*
Кровь капнула из пробитой грудной клетки. Я не чувствовал боли, но
кровь текла из меня. Голдман криво усмехнулся и, сдув дымок, тянущийся
из ствола своего крупнокалиберного револьвера, покрутил его на пальце.
«…Как так?. . » Я же нажал первый. «…Я был первее…» Это невозможно…
А давно пустой магазин доказывал, что возможно. Последний патрон я
разрядил в Линну, и даже будь я во сто крат быстрее, не помогло бы.
*КАП*
Кровь скапливалась в лужу подо мною. Позвоночник внутри меня хрустнул, и
я упал на колени, чёлка спала на глаза. Боли не было, но кровь фонтаном
била из дыры в моём туловище. «…Как?. . » Я… «…Я…» Я умираю?. .
Голдман, напевая песенку, шагал ко мне.
-Луна исчезла, Солнца нет… - он встал передо мною и, достав из кармана
моих брюк диск, прижал к моему лбу револьвер, - Теперь я точно не
промахнусь!
*ЩЁЛК*
-Хах? – Голдман недоумённо поднял револьвер и ещё пару раз щёлкнул им в воздухе, - Патроны кончились…
В голове образовался вакуум. Логика отступила назад. Так не может быть. «…Почему так?. . » Ничего не должно было закончиться ТАК.
-Хотя, ладно, - Голдман сдунул чёлку со лба, развернулся и, напевая
песенку, зашагал к спасительному вертолёту, размахивая диском в воздухе,
- Ты всё равно сдохнешь задолго до взрыва. Адиос, амиго!
Я услышал, как хлопнула дверь вертолёта, как он усилил обороты, как он
прожужжал в воздухе, и, наконец, я остался наедине с тишиной и
собственным разумом. Позвоночник под моим весом хрустнул снова, и я
рухнул набок. Кровь скопилась подо мною, голову закружило от недостатка
кислорода. Как? Что происходит? Я умираю? Но как? Я же не могу умереть!
Я лежал, и смотрел на восходящее из-за горизонта солнце. «…Если бы ты могла это увидеть…»
Выдох, и последние силы покинули меня. Я не могу умереть…не могу умереть…могу умереть…умереть…
Перед глазами в лучах солнца возник яркий образ Линны.
1246 Прочтений • [Resident Evil: Ordeal. Часть 1. Глава 26] [10.05.2012] [Комментариев: 0]
Vova
