Совсем скоро мы оказались у туннеля, именуемого сталкерами ещё
«Лабиринтом Смерти» - второе слово именно с большой буквы, потому что в
туннеле погибло очень много людей. Пожалуй, это самое опасное место на
нашем маршруте. По крайней мере, мне хотелось надеяться, что оно таковым
является. Так как я не представляю, как через этот туннель вести двух
туристов. Один из них, причём, очень вредный и самоуверенный. А
самоуверенность в Зоне никого до добра не доводила – самоуверенные люди
думают, что они всегда правы и ошибиться – для них это непозволительная
роскошь. Скорее даже не роскошь, а позор. Если, к примеру, кажется
самоуверенному новичку, что на пути у него нет аномалии, хоть и детектор
показывают показывает обратное, он всё равно попрётся на аномалию.
Именно самоуверенному новичку, потому что до гордого звания «сталкер»
людям с таким плохим качеством и ошибочным мнением «я всегда прав»
дожить не удаётся. Я не уверен в том, что если скажу Дмитрию «иди строго за мной», он из упрямства не сделает наоборот.
Туннель этот – постоянное пристанище для разного рода аномалий: там
есть и «жарки», и «трамплины», и «карусели». И даже аномалии-гибриды.
Последнее – это когда две аномалии расположены слишком близко друг к
другу, вследствие чего они как бы скрещиваются. Так вот под этим
злосчастным туннелем гибридов, как показывал детектор, было три штуки.
Но, к счастью, туннель в длину был всего метров десять, что заметно
облегчало задачу: пройти через него, не потеряв ни одного человека. Но
это всё же не делало её лёгкой. Я развернулся к ведомым.
Татьяна стояла, держа перед собой обеими руками пистолет, и смотрела на
меня в ожидании дальнейших приказаний. Она точно дойдёт живой до
Периметра. Не самоуверенная и может подчиниться, если того требуют
обстоятельства. Дмитрий же наоборот стоял, опустив руку с пистолетом вниз и с ухмылкой посматривая на меня. Вот обязательно найдётся в отряде хотя бы одна гнида, которая будет портить всем настроение и препираться. Закон подлости!
- Значит так, уважаемые, впереди – туннель, который сплошь забит
аномалиями. Там, кстати, есть и «трамплины». Чтобы выйти живыми по ту
сторону – вам необходимо идти точь-в-точь по моим следам. Следите, куда я
ставлю ноги, и наступайте туда же. Для наглядности можете посмотреть
сюда и заодно убедиться в том, что я не вру, - я поднёс каждому туристу к
лицу детектор аномалий, на котором круглыми зелёными овалами было
обозначено тринадцать аномалий. Может, их и больше, даже армейский
детектор – последняя разработка иногда ошибается. Чего уж говорить про
самодельные детекторы?. . Недоверие на лице Димона, когда он посмотрел на экран детектора, сменилось удивлением. - Э-э… Это всё аномалии? – Очкарик указал пальцем на экран ПДА. - К сожалению, да. Их, скорее всего, ещё больше.
Дмитрий нервно сглотнул, закусил нижнюю губу и посмотрел в тёмный зев
туннеля, озаряемый иногда срабатывающими на залетавший в них мусор
«жарками». - Ну что, убедились, что здесь, мягко скажем, не парк
отдыха имени Кирова? А теперь идите за мной. Как я сказал – след в след!
– Я достал из кармана бронежилета один болт, в левую руку взял детектор
и двинулся вперёд. Сложность состояла в том, что если случайно
активировать болтом хотя бы одну аномалию, кроме «жарки» - уж не знаю
почему, но она не включает рядом находящиеся аномалии, то пойдёт цепная
реакция и нас одновременно и зажарит, и скрутит, и подтолкнёт. Здесь под
туннелем воздух везде дрожит, рябит, закручивается, лежит много костей,
так что выделить из всего этого кавардака отдельную аномалию – будет
очень сложно. Придётся полагаться только на детектор и своё сталкерское
чутьё. Оно, кстати, нередко мне помогало в подобных случаях. Я и через
этот туннель ходил, да, только за полгода, что я в Зоне, всего два раза –
первый с учителем, второй с месяц назад один. Даже и не помню, как
прошёл, единственное помню, как потом обливался и когда к научникам
пришёл, пришлось сушить одежду и снимать маленькое помещение на два часа
– разнервничался, и нужно было срочно поспать, чтобы восстановить нервы
и идти назад. Но шёл я тогда через Милитари, оно же Армейские склады. И
сейчас бы с этими двумя можно было так же пойти, но на таком длинном
пути поджидает гораздо больше опасностей, чем под этим туннелем. Я
обошёл первую бетонную колонну, служащую одной из опор для поддержания
потолка туннеля. Посмотрел на детектор. Запомнив расположение аномалий
на его экране, глянул вперёд. Так, вот передо мной воздух аж плавится,
дышать трудно и лицо обжигает. «Жарка»! А вот справа в метре от неё
вроде ничего не вижу, и детектор не показывает в том месте опасности. А
слева от «жарки» «трамплин» маленький притаился. Это если верить
детектору, а сам я ни черта в том месте не вижу, точнее этот «трамплин»
не виден из-за того, что на метр вокруг «жарки» весь воздух дрожит, и
пространство словно размыто. Других путей нет, пойду направо!
Не переходя на другую полосу дороги, обошёл справа «жарку», проклиная её
на всех языках, которые хорошо знал или более-менее хорошо знал –
русский, английский, немецкий и немного французский. Лингвист, блин! Это
меня родители отдали в первый класс в языковую школу, где я проучился
до девятого и перешёл в другую. Помню, как путал из языков некоторые
слова и фразы. Кстати, меня Лингвистом и назвали бы, если бы я
кому-нибудь рассказал об этом. Но с наставником мы говорили только о
Зоне. Как сказал Шерлок Холмс, «мне нужна только та информация, которая
помогает мне работать, а остальная – излишняя». Или это как-то
по-другому звучало, но общий смысл такой. Я стоял в замешательстве,
не зная, что мне делать, потому что детектор сообщал, что передо мной
всё пространство так и пестрит аномалиями, а самому разобрать что-то в
таком было сложно. «Спасибо» «жарке», псевдопёс её укуси, сука такая,
так левое плечо обжигает. Гнида! Узнал бы я, кто Зону создал, пошёл бы и
взорвал к чёртовой матери! И без разницы мне – люди это или
инопланетяне её создали. Двадцать килограмм пластида в тротиловом
эквиваленте никому на пользу явно не пойдут. Если это стопроцентный
вариант, себя бы взорвал вместе с чёртовыми создателями Зоны! Зато она
бы наверняка исчезла и многие бы мне спасибо сказали. Эх, злится муха на
арбуз, что не лезет в брюхо! На кого я тявкаю… Сзади Димон издал какой-то непонятный звук. Наполовину похоже на смешок, и наполовину на хрюканье. Я повернулся к нему и недовольно спросил: - Что такое? Он поднял с землю взгляд на меня, затем посмотрел назад и вскрикнул: - Снорки!. . Я велел ведомому присесть, чтобы я смог увидеть снорков, если они вообще есть – вдруг он издевается.
К огромному моему огорчению, турист был прав: из-за поворота с Янтаря
выскочили два снорка. Они сели на дороге и завертели головами,
прикрытыми от чьего-либо взора рваными советскими противогазами. Помню,
видел фотографию, сделанную, по-моему, в детском саду в Припяти лет
через десять-пятнадцать после аварии восемьдесят шестого. Так вот там
были сотни, если не тысячи таких противогазов. У меня много раз
возникало чувство, что все снорки выходцы из тех мест и противогазы, что
на них сейчас болтаются, как раз из того детсада. Снорки особенно в
такое время – это очень и очень плохо! Для нас, разумеется. Хотя и им
от этого плюсов нет. Если хотя бы один мутант попадёт хоть в одну
аномалию (здесь аномалий пруд пруди, а снорк здоровый и если уж влетит,
то сразу в три), то начнётся цепная реакция и нас здорово приготовит –
сначала на куски разорвёт, а потом пожарит. Тьфу, о чём я!. . Так, они
нас не видят, а если повезёт, увидят уже тогда, когда мы пройдём весь
туннель. Ага! И ещё тысячу баксов на дорогу положат и отвалят! Вот с той
же долей вероятности вариант с баксами мог осуществиться, как если бы
мутанты нас не заметили. По-любому, как ни крути, надо идти вперёд!
Я снова глянул на экран детектора. О, слева есть совсем маленький,
меньше метра, проход между «каруселью» и «воронкой». Эти аномалии,
кстати, чаще всего и скрещиваются, потому что обладают похожими
свойствами. Только бы они не схлопнулись как раз в тот момент, когда мы
будем мимо них идти. Как мне казалось, в пространстве между «каруселью» и
«воронкой» воздух и правда меньше рябит, чем вокруг. Всё равно ничего
не теряю – кинул болт в «коридор», как ещё называют проход между двумя
аномалиями. Болт свободно пролетел в возможный «коридор» и упал на землю. Есть! Я медленно двинулся к узкому проходу. Теперь мне обжигало спину. Хорошо, бронежилет спасает, а то давно бы уже всё плечо сгорело….
Как отошёл от «жарки», дышать стало легче – конечно, воздух ведь она
сжигает не хуже печки. Даже лучше, потому что температура в ней за
тысячу градусов по Цельсию. Проход между «каруселью» и «воронкой»
был шириной всего сантиметров девяносто. Да, плоховато. Надо ещё учесть,
что к каждой аномалии ближе, чем на двадцать сантиметров подходить
нельзя – затянуть может. Я скинул рюкзак, прицепил ПДА к запястью, в
одну руку взял автомат, а в другую рюкзак, опустил руки вдоль туловища и
вполоборота стал протискиваться в проход. Когда я прошёл примерно
половину длины «коридора», стал ощущать напряжение воздуха, буквально
чувствовал, что обе аномалии на взводе и приблизься я к одной хотя бы на
три-пять сантиметров, она неизбежно сработает, затем вторая, а потом
пойдёт цепная реакция. Были инциденты, когда вот так вот один человек
из-за своей неосторожности губил весь отряд. Но мне почему-то помирать
не хотелось, да и ведомых гробить ни к чему. Я ощущал напряжение,
то, что связывало эти две аномалии, словно невидимые энергетические нити
проходили через моё тело насквозь… Ощущение присутствия в организме
чего-то инородного, незнакомого и враждебного… - Кекль!!! – завизжала Татьяна. – Их ещё больше! Они сю…
Тьфу, дура! Я от страха чуть в аномалию не зашёл! Я был весь
сосредоточен и сконцентрирован на том, чтобы пройти по «коридору»,
абстрагировался от внешнего мира, чтобы он мне не мешал. И тут на тебе!
Это всё равно, что человек уже засыпает, а к нему подойти и заорать под
ухом. Да при том некоторые аномалии срабатывают на громкие звуки… -
Закрой рот! – шёпотом перебил я её. – Никогда не орите в Зоне! – Каюсь,
забыл предупредить, но всего не упомнишь, тем более в Зоне, чтобы
выжить частенько приходится подстраиваться под обстоятельства и
действовать нестандартно. Единственные три правила, которые никогда
нельзя и не придётся нарушать – держать порядок строя в отряде,
слушаться более опытного товарища и всегда держать оружие готовым к бою.
– Что случилось-то? - Мутанты бегут… скачут сюда, - ответил за
девушку Дмитрий. – Их уже трое… четверо… пятеро… Они постоянно
выскакивают из-за поворота. Я слышал только его первую фразу, но и этого было достаточно, чтобы понять, что мы в полной жопе.
Когда я вышел из «коридора», даже не успел порадоваться успешному
проходу через него – нужно скорее выбираться отсюда, иначе снорки за
нами бросятся и в аномалии запрыгнут, сами угробятся и нас заодно…
Снорки, в отличие от слепышей или кабанов, не ощущают на своём пути
аномалии. Может, и ощущают, но не понимают, что это. Подстрелить
мутантов тоже не получится – попробуй попади со ста метров из «калаша»
по хаотично движущейся мишени да при этом не разбуди пару десятков
аномалий вокруг себя. Есть только один путь и шанс на спасение –
двигаться вперёд! Я глянул на экран детектора. На нём обозначались
две аномалии: «электра» – слева от меня и «зыбь» – справа. Между ними
был проход – по ширине около полутора метров и примерно так же по длине.
По сравнению с предыдущим «коридором», этот – просто палуба океанского
лайнера. Образно, конечно. Я двинулся в проход, так же опустив
руки, сжимающие оружие и рюкзак. Но вспомнил про своих ведомых.
Оглянулся. В проход между «каруселью» и «воронкой» втискивалась Татьяна,
держа в руках пистолет и рюкзак. Молодец! Догадалась снять! А
вот Дмитрий топтался за девушкой и не спешил снимать свой пижонский
рюкзачок. Неужто собрался пройти по «коридору», не снимая его? Рюкзаки
(лучше даже называть их вещмешками) сталкеров состоят из грубой и
крепкой ткани и затягиваются вверху резинкой. А потому в вещмешки можно
насовать много полезных вещей, у них нет границ. А вот за Периметром
девяносто пять процентов рюкзаков имеют каркас – поролон – и на эту
основу производители натягивают ткань. Потому хоть ничего в такие
рюкзаки не клади, хоть кучу всего, они будут иметь примерно одинаковые
размеры. В общем, если Димон собрался с таким «одноформенным»
рюкзаком идти через «коридор», то он либо дурак, либо и слыхом не
слыхивал, что аномалии могут сделать с жертвой… Хотя я ж ему вроде
показал на примере пистолета. - Чемодан свой сними, дурьё! – сквозь
зубы процедил я ему. – Видели, куда я наступаю?! Идите так же. – Это
уже обоим да при том медленно, но верно продвигаясь по сравнительно
широкому «коридору». Осторожно выйдя из прохода, я посмотрел на
экран детектора. Руки дрожали от мысли, что сейчас я могу погибнуть,
показания было трудно разглядеть. Как показывал ПДА, передо мной
была очень большая по диаметру «воронка». Но, посмотрев вперёд, я не
увидел ничего, никаких нарушений циркуляции воздуха, которые, если бы на
том месте существовала аномалия, обязательно бы были. А вот это уже
глюк детектора. Странно… Обычно он наоборот не показывает то, что на
самом деле есть. Наконец я явственно различил утробное рычание
снорков, от которого у меня по коже пробежали мурашки, и прошмыгнула
мысль: «А ведь мы только чуть больше половины туннеля прошли…»
Очень сложно контролировать себя и сохранять хладнокровное спокойствие,
когда подсознание орёт на всех известных тебе языках: «Чего стоишь, чёрт
побери?! Беги, беги!!!» Ага, инстинкт самосохранения! Только невдомёк
тебе, что и побежать, и стоять на месте – оба варианты проигрышные. Есть
всего единственный способ выжить – медленно, но верно прокладывать путь
с помощью детектора, чутья и зрения. Я, веря не детектору, а собственным ощущениям и, самое главное, глазам, двинулся вперёд, через несуществующую «воронку». - Кекль, давайте быстрее! – заторопил меня Дмитрий, в голосе которого слышались истерические нотки. – Они уже близко.
- Не ссы, студент, прорвёмся, - рассеянно пробормотал я, смотря на
экран детектора и сверяясь с его показаниями. – Меня, кстати, здесь пока
одна штука. Как показывал ПДА, передо мной был «коридор» шириной
два метра, тянущийся вплоть до самого выхода из «Лабиринта Смерти», а
вот у выхода, полностью перегораживая его нам, в линеечку вширь туннеля
выстроились самые разнообразные аномалии. Прохода через них не
намечалось. Сам я тоже не замечал впереди каких-либо преград вплоть
до выхода. И не только не замечал, но и не ощущал – со временем у
сталкера вырабатывается внутренний детектор аномалий. Когда такой
человек-детектор подходит к аномалии, он начинает испытывать странные
ощущения. У всех они разные, кого-то передёргивает, у кого-то учащается
сердцебиение, я даже слышал, что у кого-то начинается эрекция. Мда… Но у
меня при приближении к аномалии начинает чуть-чуть ныть поясница.
Странно, что аномалии так расположены… Насколько я помню, когда я шёл
здесь в последний раз, да и в позапрошлый тоже, туннель был весь усеян
ими и между ними были только пресловутые короткие «коридорчики» –
максимум метра два в длину, а здесь все четыре, если не пять. И уж тем
более не было таких «аномальных линеек». Я осторожно метнул болт
вперёд. Он, прыгая по неровной, местами разбитой, асфальтированной
дороге, остановился в трёх метрах от выхода, к счастью, не активировав
ни одну аномалию. Потому что там их и не было. Я не стал думать, как мы
будем потом выбираться из туннеля – проблемы нужно решать по мере их
поступления. А спешно потрусил к выходу из «Лабиринта Смерти» по
длинному «коридору». Я остановился в трёх метрах от спасительной
земли, свободной от скопления аномалий. Казалось, один прыжок – и ты вне
опасности, снова перехитрил смерть и можешь идти в бар праздновать
очередной день рождения. Но нет – ты ещё на территории госпожи Смерть,
которая сообща с Зоной уготовила тебе новое испытание – бесконечную
полосу аномалий, тянущуюся вширь всего туннеля. На первый взгляд, это
испытание непреодолимое и тебе его не осилить, но нужно всего лишь
абстрагироваться от окружающего мира и сконцентрироваться на поиске
выхода из положения. И тогда, если есть хотя бы пятнадцать секунд, он
обязательно найдётся. Я его нашёл. Выход был рисковым, но других путей
выйти из «Лабиринта Смерти» я не видел. Выход – маленький «трамплин»,
приютившийся у левой стены туннеля. Как многим известно, такого рода
аномалии срабатывают как батуты. Беспрепятственно прыгнуть мешал
бетонный потолок, полностью закрывающий «трамплин» и небольшое
пространство за ним. Но у «трамплина» есть один секрет – пойманных жертв
он выстреливает вверх не совсем прямо, а с небольшим отклонением
вперёд. Именно это его свойство и могло стать для нас выходом из
трудного положения. Сложнее всего это объяснить ведомым. Которые топтались за мной и что-то учащённо бормотали.
- Так, уважаемые, - спешно затараторил я. – То, что я сейчас сделаю,
это не бред сумасшедшего. Выживете, если так же… – Я разглядел на той
стороне туннеля снорков, боком вперёд подскакивающих к противоположному
выходу из «Лабиринта Смерти». До ближайших аномалий им оставалось
преодолеть всего несколько метров. Времени на объяснения больше не
оставалось, нужно было действовать! Я предупреждал туристов, что они
должны меня слушаться, а если не вняли – я не собираюсь из-за этого
помирать. Ну, погнали! Тут либо пан, либо пропал! Я подбежал к
«трамплину» и без разбега прыгнул, выставив руки вперёд и стараясь
перелететь как можно большее расстояние, вдруг аномалия швырнёт меня не
из центра, а боком да ещё прямиком из «Лабиринта Смерти». Но этого
не случилось – хоть я и улетел дальше центра «трамплина», он меня всё
равно перенёс именно туда. Пока аномалия накапливала энергию для
разрядки – секунда полторы – и выброса моего несчастного тела вверх, я
закрыл голову руками, чтобы не шандарахнуться ею о бетонный потолок.
Я очень плохо представлял себе, что произошло дальше, потому что мир
перевернулся, я резко подлетел, затем почувствовал боль в районе стоп,
потом меня, видимо, закрутило в воздухе и первое, что я ясно увидел
после прыжка в «трамплин», – серый асфальт, с которым через секунду
встретилось моё лицо. И встретилось весьма крепко! Как минимум до крови
из носа и разбитых губ. Через неопределённое время я более-менее
оклемался, утёр ребром ладони кровь с лица и сел на задницу, борясь с
тошнотой. Вдруг я увидел что-то очень большое, летящее на меня.
Приглядевшись, я по красному рюкзаку и тонким рукам узнал в этом «чём-то
очень большом» Татьяну. Я едва успел выставить вперёд руки, когда
девушка свалилась на меня сверху. Последним своим движением я снизил
скорость полёта Татьяны и, как следствие, моё многострадальное тело
приняло на себя гораздо меньший удар, чем это было бы, не выставь я в
последний момент руки. Окончательно приземлилась Таня, уперевшись в мою
грудь руками. И опять спасибо бронежилету! Так мы и лежали не в
силах пошевелиться, пока не раздался громкий хлопок – видимо, Дмитрий в
«трамплин» прыгнул и тот на него разрядился. Я спихнул с себя
девушку и сам откатился в сторону, чтобы ещё очкарику собой падение не
смягчать – не баба, пусть сам о себе заботится. С громкими криками и
матами Димон приземлился аккурат в то место, где буквально двумя
секундами ранее лежали мы с Татьяной. И вот именно в тот момент,
когда турист коснулся руками земли, началось самое страшное – на другом
конце туннеля снорки предсказуемо запрыгнули в первые аномалии, тем
самым активировав их… Началась цепная реакция… Я даже приподнялся на
локте, чтобы посмотреть на это зрелище. Подобного мне никогда не
доводилось ни видеть, ни слышать – неровным прыгающим светом туннель
озаряли высокие столбы пламени от «жарок»; с громоподобным грохотом, от
которого закладывало уши, разряжались «электры»; закручивая воздух в
причудливые спирали, схлопывались «воронки» и «карусели». Меня аж передёрнуло от той мысли, что сейчас в этом аду могли находиться мы…
Когда волна цепной реакции докатилась до выхода из «Лабиринта Смерти»,
где в шеренгу выстроились аномалии, окружающее пространство потрясли
оглушительные хлопки «воронок», «трамплина», гудение «жарок»; всё это
прозвучало практически синхронно, слившись в один оглушительный раскат
грома. Затем всё стихло. Пространство вокруг нас окутала ватная
тишина, напоминавшая мне затишье перед… Вот дерьмо! Сколько раз я ни
зарекался не каркать, а всё равно всякие подлые мысли так и лезут в
голову. У Зоны очень чёрное чувство юмора – только ты подумал о том, что
тебе в данной ситуации меньше всего хочется встретить на своём пути, –
эта пакость уже здесь! Со стороны бывшего места дислокации наёмников на
Диких Территориях раздались многоголосые завывания псевдособак, которые с
каждой секундой становились всё громче. - Оружие к бою! – рявкнул я
туристам, подбирая с земли АКСУ, упирая его металлический приклад в
плечо и направляя ствол в сторону, откуда доносился вой мутантов.
Всё так же продолжая держать поворот дороги и обширный куст на её краю
на прицеле, откуда должны были выскочить волки, я поставил левую ногу на
землю, согнув её в колене, а левой опёрся коленом о землю, вытянув ногу
назад и уперевшись носком ботинка в асфальт. Эта поза хороша тем, что
стрелка, находящегося в ней, не отбрасывает отдачей оружия назад, и он в
принципе держится устойчиво. Палец на спусковом крючке подрагивал,
по лбу градом катился пот – сколько бы раз ты ни встречался лицом к
лицу (в данной ситуации лучше сказать лицом к морде), со смертельной
опасностью, а всё равно каждый раз волнуешься как студент-первокурсник
перед первым экзаменом. Наконец из-за поворота выскочил первый
мутант – судя по габаритам, вожак стаи. В холке зверь достигал мне
примерно до бедра, имел длинные передние лапы (задние я физически не мог
увидеть, но они, наверное, были не короче), которые он выбрасывал
далеко вперёд, за счёт чего совершал огромные прыжки. Тело
сработало на автомате – палец утопил спусковой крючок, а затем отпустил.
Короткоствольный автомат выплюнул порцию свинца, которая устремилась к
вожаку. Но тот каким-то невероятным образом увернулся от пуль; они
устремились к стае. Первая перебила бегущему за вожаком волку переднюю
лапу, и он повалился на землю. Вторая пуля вошла ещё одному мутанту в
шею, сократив тем самым численность стаи на одну особь. Остальные
маленькие продолговатые куски свинца ушли в «молоко». Расстояние
между нашим отрядом и стаей псевдособак, благодаря последним неумолимо
сокращалось, а мутантов из-за поворота всё прибывало. Слева от меня
раздавались хлопки пистолетных выстрелов вкупе с дикими криками девушки,
но туристы чаще мазали, чем попадали. Когда очередная порция
свинца из моего автомата, предназначавшаяся вожаку, благодаря стараниям
последнего снова миновала его и устремилась к стае, три пули попали в
трёх мутантов и двое из них внезапно… исчезли! Фантомы! Как же я сразу
не догадался – такой огромной стаи просто не может быть! Значит, где-то
неподалёку сидит чернобыльский пёс-телепат, капает нам троим на мозги,
показывая несуществующих существ. На испуг, значит, взять хочет, гнида!
Нет, не удастся! Осознание того, что наши дела не так уж и плохи, как
мне показалось вначале, придало мне боевого настроя. Когда я вжал
спуск, беспорядочно поливая вожака свинцом, большинство мутантов,
включая огромного зверюгу, исчезли. Оставшиеся же остановились и
закрутились вокруг своей оси. Но тут же упали на асфальт, сражённые
очередями из моего АКСУ. Туристы добили оставшихся псевдособак,
поведение которых было более чем странным. - Эт-то ч-что? – заикаясь от испуга, спросил Дмитрий. - Это, Димон, мутанты, - ответил я, защёлкнув в автомат новый рожок. – Добро пожаловать в Зону!
Неподалёку от куста, растущего на повороте дороги, мы обнаружили
мёртвых кровососа и огромного чернобыльского пса, сцепившихся в
последней, смертельной для обоих схватке. У кровопийцы была наполовину
отгрызена голова, а у чернобыльца вспорот живот. Даже прекрасно
осознавая, что у обоих равные шансы на победу, никто из мутантов не
пожелал уйти с поля боя побеждённым…
709 Прочтений • [Время перемен. Глава 3] [10.05.2012] [Комментариев: 0]
Vova
