От тебя даже тьмы комки
Буду светом своим считать.
Буду молча с тобой вспоминать,
Как сводили с ума шлепки.
От других мне и свет станет мглой,
Я останусь бесцельно один.
Захочу улететь, быть с тобой
И сорвусь, чтобы в стае встать в клин.
***
?
Вы не спали совсем,
Вас зову на дуэль.
Хочешь, кофе в постель?
Хочешь, вместе попьем?
Только, милый, ты спи
Так понятней с утра.
Пусть не видно ни зги -
Это наша игра.
***
?
Так странно мне читать чужие строки,
И снова в пониманье утопать.
То кажется, что буквы выпьют соки,
То снова боль утихнет. И опять.
Так странно мне смотреть в чужие фразы,
И понимать понятное не всем.
Как будто на ухо мне шепчут до экстаза
Такие строки, что понятны насовсем.
Так странно. Вроде близко, но не рядом,
Так странно каждой строчкой убивать.
Мне кажется, ты стал для сердца ядом,
Мне кажется, ты смог меня обнять.
Но танец тот предсмертный, ныне мертвый,
Зацепит не всегда. Он не для всех.
И сердце Мотылек положит в сверток,
И на обед отдаст. Такой вот псих.
***
?
Огонь и Мотылек -
Что может быть прекрасней?
И свет вдали поблек,
Мы сказку лепим басней.
Огонь и Он горит,
Так страшно, но без крика.
Не так уж Он велик
С партнером Солнцеликим.
***
?
Чужие предлоги
От рая до Рая,
Раздвинутся ноги
В несчастьи сгорая.
Так страшно, так странно,
Немыслимо больно.
Для сердца б охрану,
Для тела бы «Вольво»!
И жить безопасней,
И стать бы добрее,
Но только несчастий
Любовь не жалеет. ?
***
Мне стыдно, что ты это видел,
Мне хотелось, как лучше, пойми!
Умоляю, из сердца изыди,
И не жаль мою спину плетьми.
Я обычная дерзкая шлюха,
Только твой навсегда, но увы -
На щеке загорит оплеуха:
«Я приказывал, вроде, на Вы!»
Да конечно. Я все понимаю,
Ну кому я вот нужен такой?
Только снова и снова взлетаю,
Все надеясь на хрупкий покой.
***
?
Не могу я спать, ты знаешь,
Только больно вновь и вновь.
Ты, наверно, понимаешь,
Как тревожит сон Любовь.
Ты, наверно, сам все знаешь,
Не нужны тебе слова.
Только ночью замечаешь,
Что вся жизнь как «дважды два».
Я боюсь, мне страшно сдохнуть,
Но я снова — ни о чем.
Чтоб от страха видеть звезды,
Чтоб с тобой к плечу плечом.
***
?
Я научу тебя писать стихи
Так быстро, что на сердце будет ранa.
Ты лишь поверь, что ночи здесь тихи,
Ты лишь открой сердечко для обмана.
Когда сорвут два белые крыла
С твоей спины и снова плюнут в душу,
Тогда и рифма станет вдруг простой,
Тогда покой желания нарушат.
***
?
Когда есть у меня вдохновенье,
Меня подтолкнет даже лох.
Ты попробуй-ка стать полутенью
И поймать тот изысканный вдох,
Чтобы сделать красивое имя
Каждой строчке на жизни моей.
Чтоб толпа «любовалася» ими,
Чтоб заплакал от «чуйствов» плебей.
***
?
Печальный Ангел, видеть твои лица
Моя печальная, но верная судьба.
Ты отдала «наследие от птицы»,
Ты под землей сожгла свои крыла.
Теперь имеешь ты чужое имя,
И им меня ты не пытайся удивить.
Я вижу, как на глазках слезы стынут,
Я Ангела в тебе умел любить.
****
?
Простите, мои дорогие,
Сегодня писать не смогу.
Но если бы вы намудрили
Дуэль без меня... Я зайду.
А тут только пылкие строчки,
И только эмоций обвал.
Я б вас целовать стал бы точно,
На гордость свою бы н*срал.
Пишите, мои дорогие,
Дуэль, чтобы строки, как яд.
Я позже отвечу своими,
И буду без устали рад.
Ну что же, мои дуэлянты,
Я в ночь ухожу по делам.
Вам позже я выдам оплату,
Пишите стихи по строкам)))
***
?
Вы хотите страдать в апреле,
Забывая чужой февраль.
Вы, как вкусную кашу, ели
Мою искреннюю печаль.
Так красиво писали строки,
Я читал б только вас всю жизнь.
Мы — поэты свой эпохи,
Неизвестные, словно дым.
Только зябко мне что-то стало,
Будто я над обрывом стою.
Тут одна из вас замечала,
Что луна невкусна порой.
Вы так странно писали строки,
Будто медленный, сладкий яд,
Не скрывая свои пороки,
Не рифмуя слова невпопад.
Может я и хотел бы так же,
Только чувства в душе бурлят.
Расскажу я о них попозже,
Если зрители захотят.
***
?
Небо было таким бездонным,
Этой ночью чужой дуэли.
Я сидел в проеме оконном,
Пока вы мое сердце ели.
И мерцали чужие звезды,
В переплетах слепых галактик.
Я боялся, что станет поздно.
Я боялся, что буду плакать.
Не вернуть больше тех апрелей,
И февраль убегает снова.
В перезвоне чужих капелей
Утекает основа слова.
Одна с крыльями голубыми,
Как из самого чистого неба.
Пишет так, чтобы все забыли
Об кислинке духовного хлеба.
А вторая с душой-загадкой
И уменьем любить, сгорая,
С поцелуем несмелым, украдкой,
И дыханьем от Рая до Рая. ?
***
Я приглашаю вас на дуэль,
Перчатку рифмы в лицо швыряя.
Покидайте свою постель,
И стихи Мотыльку вверяйте.
***?
Не спеши хвалить чужое,
Не познавши своего.
Кто-то любит полевое,
Кто изысканно-тепло.
Завтра снова — не апрели,
Не сойдут с вершин снега.
Только талые капели,
Слепо-чистая вода.
Снова небо посинеет
В белой шапке облаков,
Кто захочет — тот сумеет,
Кто захочет — тот готов.
***
?
Малышка, перестань. Ты делаешь мне больно,
Ты злобно разрезаешь души моей покой.
Тебя я понимаю. Я сам писал такое,
И строки выводил я несмелою рукой.
Малышка, прекрати. Мне в каждой строчке страшно,
И странно, но читаю тебя всегда в запой.
Ты так рифмуешь лично — объятья в рукопашной.
Я рифму гнал бы так же, теряя свой покой.
Стихи или стишочки мы тут с тобой ваяем
Не знаю, но бежит уж по носику слеза.
Мы в каждой строчке тихо, и робко умираем,
А в душах наших рвется: метель, буран, гроза.
Малышка, ты не дуйся, что я пишу так лично.
Ты стала мне поближе, чем кое-кто другой.
И это очень страшно, но это и отлично.
Я нервы твои выгну сиреневой дугой.
***
?
Я чувствую себя, как будто в чьей то спальне.
Ты лично пишешь так... не помешал ли я?
Я знаю все твои мотивы покаянья,
Но думаю, не стоит так не беречь себя.
Пусть облако пустое вновь яблоком запахнет,
Пусть странные, чужие, слова-тебя проймут.
Я снова зря полез. Но вот мое признанье:
Я вижу твои чувства. Иные — не поймут.
***
?
И снова-очень лично. Как солнце для прибоя,
Как соль твоей слезинки в моей большой руке.
Но что мы будем делать? Вот мы вдвоем, с тобою,
На сердце неспокойно и слезы на щеке.
Да, ты теперь Малышка. Немножечко родная.
Я сам себе не верю, но ты пойми меня.
Не в рифме даже дело, хоть от нее я таю,
Наверное, все дело в прохладе февраля.
Я вновь согрет тобою. Ты так же складно пишешь,
Как я писал когда-то, зубами в скрип сходя.
Я твердо нынче знаю, что ты меня услышишь,
Что боль мою увидишь, с фикбука уходя.
И вновь экран мигает и тихое сиянье,
Но не моей, а нашей звезды теперь манит.
Послушай и поверь мне, Малыш, что в покаянье
Мне не найдется равных, хоть рушьте лбом гранит!
И снова повторяю — мы очень схоже пишем,
Как будто боль одну мы делили на двоих.
Я очень ведь надеюсь, что мы похоже дышим,
Не предавая строки, что пишем для «своих».
***
?
Ты меня похоронишь заживо,
Каждой строчкой врастая в душу.
Я пишу тебе снова, заново,
Твой покой я опять нарушу.
Брызги синего, брызги странные,
И Индиго цвета сплетаются.
Я намажу уста сметаною,
Мысли заново разбегаются.
Я пишу уже так неправильно,
Не могу я собраться с мыслями.
Ты со мной поделилась тайною,
Наплевать мне что ты Бескрылая.
Ты мне крылья подаришь верные,
Я совру, что они стеклянные.
Ты останешься в строчках первою,
Как любовь, что пришла случайною.
Ты поймешь ли, о чем я снова тут?
Я не знаю, а может хватит мне?
Не могу, не хочу, вокруг все лгут,
Только Ангела лики странные.
Ну еще написать хоть строчечку!
Как наркотик, что вновь глотаю я.
Я люблю на деревьях почечки,
Я люблю и тебя, Случайная.
***
?
Ты меня осуждаешь, сестренка?
Это странно, я сам не малыш.
Я давно не валяюсь в пеленках,
Я умею сказать людям «кыш».
Только ты меня каждою фразой
Прижимаешь, заботой давя.
Иногда дохожу до экстаза,
Иногда ненавижу тебя.
Что плохого в изысканных струях?
И индиго цветах на заре?
Что плохого в стихах наших — пулях?
Что плохого в подобной борьбе?
Я умею любить без интима,
Так родных, так тебя я люблю.
Мое сердце еще не остыло,
И себя я, наверно, гублю.
Только снова и снова читаю
Я стихи, что писала мне ты.
Не дойду с полу-вздоха до Рая,
Не хватает чуть-чуть чистоты.
***
?
Глупая девчонка,
Последний снегопад,
Признание неловко,
О чем все говорят?
Я счастлив, что ты рядом,
Я счастлив, что со мной
Ты глупая зараза
Столь нежная порой.
Мне странно тебя слушать,
Ведь я тебе чужой!
Ты сердце мое кушать
Намерена? Постой!
Да, я люблю мужчину,
А может и двоих)))
Но я подставлю спину,
Под твою плетку-стих.
***
?
Ты страшно так ответила, до тяжести за ребрами,
И до того, что ритмами твоими вновь пишу.
Наверно, это зря опять. Мы стали слишком добрыми,
До странного обидно мне, от слез едва дышу.
Ты только не люби меня, Малышка моя глупая,
Пусть буду я Несбывшимся. Снежинкой в твой буран.
Но только ты пойми меня, что только неподкупная
И только неподвластную в толпе тебя узнал.
***
?
В тишине, на кухне давимся горьким чаем,
Ноутбук изучая внимательно, каждым сколом.
И зачем-то о боли опять и опять вспоминаем,
А зачем нам искать ночью что-то другое?
Ты не ври, что бескрыла, я сам навсегда такой же,
Только будет любовь, не последим приказом сердца.
И не надо стихов, и не станет капризна полночь,
Только снова в сердечке зайдется любовью дверца.
Я пишу тебе стих, отсылая тебе по строчке
Всю ту горькую нежность, что мне передал мой чай.
Я хочу, чтобы стих, как лимон, показался сочным,
Я хочу, чтобы ты колотилась, шепча «Отвечай».
Я взглянул за окно, в миллионы чужих галактик,
Я увидел в из блеске рассыпчатый свет твоих крыл.
Только каждый мой миг провожают часы громким «Так-тик»,
Я зачем-то опять свои чувства кому-то открыл.
Мы с цветами индиго играли с томными дугами,
Я Малышкой тебя назову вновь и вновь обниму.
Не согласен, воюю я с этими суками!
Ты сама ведь, наверное, тоже поймешь — почему.
Потому, что июня давно так же не было странного,
И потерян навеки мой странный и тихий апрель.
Лишь арбузного запаха томного стеба феврального,
Я заставил себя, закричал «Ты в любовь-то поверь!!!»
Я сейчас так люблю, что на сердце глубокими ранами
Каждый вздох, каждый взгляд, каждый ритм без него.
Вот и ты не тревожь свою душу обманами,
Что не будет отныне в тебе ничего-ничего.
***
?
Не спеши забывать про кумиров,
Я ведь здесь, и еще повоюем.
Я достану забытую лиру,
И словами е*ало набью им!
Что то снова срываюсь на грубость,
Вроде сердце давно уж в порядке.
Это личная злобная глупость,
Я в грязи, как морковка на грядке.
***
?
Простите вы меня, мои родные,
Что я забросил вас на долгий срок.
Дела имел тяжелые, тупые,
И вечером не мог поднять и ног.
Ну, а теперь все, вроде, отпустило,
Я предлагаю вновь начать дуэль.
Я на любовь накопленные силы
Стихам отдам, забыв и про постель.
***
?
На что смотреть? Я до смерти бездарен!
Вязанки пошлости и боли покажу.
Вы в моих рифмах, как в лесу, пропали,
Ведь я от сути глубже увожу.
Что наша ночь- поток ассоциаций,
И я плету их, спицами гремя.
Порочность сексуальных девиаций,
Вот вам подарок бездаря — меня.
Но вы конечно, снова приходите,
И занимайте первые ряды.
Вы, может, тоже захотите
На сцену влезть и чушь нести, как мы.
Хвостом укройте мягкие колени,
Округлость плеч прикройте простыней.
Теперь я верю — пес мог спать на сене!
Ведь смог же я подумать головой...
Ну вот сарказм. Цинизм и черный юмор.
Ну, тряпка, соберись, здесь много дам!
Вот я сижу и загустеет сумрак.
А вы сидите, верно, где-то там...
Но снова ни о чем. И так тоскливо.
Я выгрызаю полную луну.
И под ноги швыряю терпеливо.
И жду. Ответьте мне же! Ну!?
***
Ты зверь, что пахнет лаской
И жгучей тишиной.
И я смотрю с опаской,
Как жрешь ты мой покой.
Ну что же тут творится?
И снова — никого.
Слова кручу, как спицы,
Втыкаю не в того.
Сейчас бы сесть у чая,
И сделать бы глоток.
Но, видимо, скучаю
По тем, с кем быть не смог.
Опять простые рифмы,
Не верю я в себя.
И грустно тут сидим мы,
В сердцах «свое» храня.
Ты бедная зверушка,
Я так тебя люблю.
Сестра? Или подружка?
Словарь пойду куплю
И стану разбираться
Ну кто ты, черт дери?!
Пора кончать играться,
Что хочешь- то бери.
***
?
Я завтракал холодным горьким чаем,
Я сахар секса ел по вечерам.
И что теперь? Мы в зеркалах встречаем
Того, кто мог бы сделать много сам.
Писать стихи, а не тупые строчки,
И спрятать вглубь жестокость, слабость боль,
Не рифмовать сейчас так тупо — «почки»,
Не прикрывая рифмой сердца голь.
Ну вот опять. Нули и единицы,
Родная. Виртуальная сестра.
Слова, звеня, я насажу на спицы,
Но спать тебе уже давно пора.
Ты только мне чиркни лишь пару рифмок,
Я буду рад, но не отвечу вновь.
Я отдал бы тебе и сердца снимок,
Но вот кому нужна моя любовь?
Наверно, нужно просто быть спокойней,
И не любить так тяжко-горячо.
От слов «хочу!» отмахиваться сотней,
Как будто крови ток по венам усечен...
Моя любовь — как вздох больного зверя,
Тяжелая горячая стрела.
А он играет в «верю и не верю»,
Но это наши личные дела.
Я вновь тебя во что-то увлекаю,
И вновь угомониться не могу.
Как глупо — я так много понимаю,
Но только часть могу вложить в строку.
Vova
