Ещё окончательно не вышагнув из сна, Скабиор протянул руку в надежде ощутить тепло женского тела, но постель рядом с ним оказалась холодна и пуста. Не поднимая головы с подушки, он приоткрыл один глаз и убедился, что Энн покинула его ложе. «Сбежала, будто её тут и не было! Вот трусиха… — усмехнулся волшебник, вздохнул и блаженно зажмурился, вспомнив исполненную страсти ночь: – М-м-м… Сладкая Энни… До чего же она хороша — неискушенная, чистая. И сколько в ней нерастраченной нежности, огня». Тут раздался тихий перезвон – часы на каминной полке пробили три раза. «Заспался я, однако», — вскинул брови Скабиор, поднялся с кровати, потянулся, удовлетворённо отметив, что тело его полно сил, и отправился в душ.
Тем временем Энн уже давно была в лаборатории. Она не могла найти себе места и, стараясь не думать о трагедии, что произошла накануне, пыталась погрузиться в работу. Но стройные формулы рассыпались, цифры разбегались в разные стороны, и перед глазами вставал Скабиор, его жаркий шепот заставлял её сердце биться быстрее. «Что за наваждение?! – Девушка раздраженно отбросила ручку и откинулась на спинку кресла, закрыв глаза. — Как я могла?! После всего, что вчера случилось? С этим….» Она застонала, словно от боли, открыла глаза и вздрогнула – «этот» стоял перед ней с источающей восхитительный аромат чашкой кофе в руках.
— Ты так громко думаешь, что это просто неприлично! – Скабиор поставил чашку на край стола, подвинул свободный стул и уселся на него верхом.
– С добрым утром, малыш! Как ты? В порядке? — спросил он с улыбкой, протянул руку и поправил прядь её волос, упавшую на глаза. – Кофе хочешь?
— Да… Нет… Спасибо… — смутилась она, потом переставила чашку на тумбочку возле стола и тяжело вздохнула: — Послушай, я хотела тебе сказать…
— Постой, я угадаю! – он возвёл глаза к потолку. — Что ты без ума от сегодняшней ночи и хочешь ещё?
— Не паясничай, пожалуйста! – вспыхнула Энн и опустила голову. — Я… Мне…
«Да что со мной, в конце концов?!» — она встала из-за стола и отошла к стене. Брови Скабиора иронично изогнулись, поджав губы, он внимательно следил за девушкой.
— Всё, что произошло этой ночью — ошибка! – наконец выдохнула она.
Тихо рассмеявшись, волшебник уронил голову на грудь:
— Ах, Энни, Энни! — потом поднялся на ноги и подошёл к Энн так близко, что она невольно прижалась спиной к прозрачной стене и отвернулась, боясь встретиться с ним взглядом. Сердце в её груди забилось испуганно, и волшебник усмехнулся, словно почувствовал это:
— А мне показалось, ты смелая… Зачем бежишь? Чего боишься? Ведь тебя тянет ко мне. Уж я-то это всей шкурой чувствую!
— Неправда! Я была не в себе! А ты… – Энн вскинула на Скабиора глаза, и в её взгляде он увидел растерянность.
— Я?! А кто же с такой готовностью отвечал на мои ласки этой ночью? Ты забыла? – он привлек её к себе. — И почему тогда ты так дрожишь сейчас, и твои губы снова просят поцелуя?.. Ну, чего ты молчишь? Не трусь! Поцелуй меня. Сама!
Его губы почти касались её рта. У девушки перехватило дыхание, она попыталась отвернуться, но Скабиор сжал её в объятиях и ошеломил таким глубоким страстным поцелуем, что у неё голова пошла кругом. А он вдруг прервал поцелуй и отпрянул, с тонкой усмешкой на губах:
— Впрочем, я, кажется, помешал тебе, Энни? Прости! Я удаляюсь!
Он повернулся и вышел из лаборатории. Энн, оглушённая стуком своего сердца, неподвижно стояла какое-то время, бессильно прислонившись к стене, потом медленно сползла на пол и тихо заплакала.
А из темноты коридора за ней внимательно следили глаза человека, повергшего её свыкшуюся с одиночеством душу в такое смятение. Он смотрел, как вздрагивают её хрупкие плечи, и досадовал на себя: «К чему эти игры? Ей и так несладко пришлось вчера. Зачем я издеваюсь над несчастным ребёнком?» Первым побуждением было вернуться, поднять плачущую девушку с пола, утешить, но Скабиор поборол эту минутную слабость: «К чёрту! Жалость — плохой советчик. Она сама виновата во всём, что с ней происходит. Значит, и справиться должна сама. Жизнь не прощает ошибок – ей придётся усвоить этот урок». Он повернулся и скрылся в темноте коридора.
— Довольно! Что за истерика? – уговаривала себя Энн, утирая слёзы. – Всё можно исправить. К счастью, у меня есть на это надежда!
Но тут жаркой волной на неё снова нахлынули воспоминания о том, что произошло ночью между ней и Скабиором. Девушке стало так тошно, что она начала задыхаться. «Боже… Как я могла? Словно последняя девка… Вот чего не исправить! – в отчаянии она сжала виски руками. – И не скрыться, не сбежать. Я не могу даже выставить его за дверь!.. Мне надо уйти отсюда! Сейчас же! Куда угодно, но уйти… Я сойду с ума, если буду сидеть в этой берлоге. Так он, кажется, назвал мой дом?»
* * *
Как покинула бункер, Энн не помнила — пришла в себя уже в машине, когда холодный ветер, задувающий в приоткрытое окно, отрезвил её затуманенный разум. «Мустанг» мчался по шоссе. Хмурые облака скрывали небо. Лес по обеим сторонам дороги был подёрнут серой дымкой. Девушка не сразу поняла, где находится, но когда за очередным поворотом показались чернеющие на склоне холма развалины, её сердце болезненно сжалось. Не доехав до пепелища сотню ярдов, Энн остановила автомобиль. Она не смогла заставить себя выйти из машины и опустила голову на руки, сжимающие руль. Перед её глазами двигался огненный вал, он снова яростно пожирал клинику и всех, кто находился внутри. «Сколько их было там?.. Нет, лучше не думать об этом. — Девушка судорожно вздохнула. — Зачем я сюда приехала? Моё место в лаборатории. Надо работать… Сейчас… Только отдышусь немного…»
Громкий стук в лобовое стекло вернул её к действительности.
— Мисс! С вами всё в порядке? – В окно заглядывал мужчина в военной форме. – Мисс, вы слышите меня?
Энн опустила стекло:
— Да?
— Вы стоите здесь уже полчаса. С вами всё в порядке?
— Да, всё нормально… Скажите… — она взглянула на погоны, — сержант, когда будут разбирать завалы?
— Вы, видно, потеряли кого-то из близких на этом пожаре? – догадался он. – Мне очень жаль, мисс, но скорее всего этого не случится. Власти опасаются появления аномалий – оцепление уже установили. Вам лучше уехать – находиться здесь небезопасно. Всего доброго! Примите мои соболезнования!
Военный неуклюже козырнул и отошёл от «мустанга». А Энн смотрела на склон холма, обезображенный пожаром. Страшные руины в окружении обгоревших деревьев – всё, что осталось от знаменитой на весь мир клиники Александра Гордина. «Значит, я и похоронить его не смогу… — Она горько улыбнулась сквозь слёзы: — Что ж, Алекс, скольких людей ты избавил от увечий, скольких спас от смерти, и погиб, пожертвовав своей жизнью ради других… Если ты слышишь меня сейчас – прости! Я сделаю всё… всё, что смогу. Я умру, но исправлю свою ошибку!» Она развернула машину и устремилась прочь от пожарища.
«Мустанг» летел мимо заброшенных ферм, полей, заросших бурьяном. Быстрее, быстрее! Освободиться, сбросить с плеч непосильную ношу, вздохнуть полной грудью… Или прекратить всё одним поворотом руля? И конец! Энн с трудом сдерживалась, чтобы не вдавить педаль газа в пол, глотая слёзы, смеялась своим сумасшедшим желаниям. Но благоразумие взнуздало чувства. Смерть не спасёт. Ведь смерть — не конец отсчёта. И умерев, ничего не удастся исправить. И как не гони машину — не убежать от себя, не обмануть совесть, не стереть из памяти несколько лет жизни. Девушка взглянула в зеркало – бледное, бескровное лицо, тёмные круги вокруг глаз, а в глазах — тоска. Одна. Совсем одна. Словно зверь, угодивший в забытый кем-то капкан. Непреодолимое желание овладело ею — оказаться среди людей – не военных, не охотников, а нормальных, живущих обычной размеренной жизнью людей. Энн сбавила ход, развернула автомобиль и направилась в ближайшее поселение.
Скоро между деревьев показались первые строения. Низкие унылые дома, церковная колокольня с покосившимся крестом – всё серое, поблекшее, словно выцветшая акварель. «Мустанг» въехал на центральную улицу и, проехав немного, остановился возле лавки, в которой Энн обычно делала покупки. Девушка заглушила двигатель и, поколебавшись мгновение, вышла из машины. Холодный ветер налетел на неё, растрепал волосы — она поёжилась, подняла воротник куртки и, нахохлившись, словно замёрзшая птица, вошла в магазин. Скрипнула дверь, и колокольчик громко оповестил хозяина о новом посетителе.
— Добрый день, мисс Экхарт! – громогласное приветствие разлетелось по залу, и взоры всех покупателей обратились к Энн. «Всё-таки я совершенная дура! – вздохнула она. – Зачем я пришла именно сюда?» А хозяин лавки – добродушный краснолицый ирландец прогудел сочувственно:
— Жаль вашего дядю! Прекрасный был человек!
— Спасибо, Джон, – кивнула девушка.
— Вы, верно, за своим заказом приехали? А я уж думал звонить вам!
Энн нахмурилась:
— Заказом? Я что-то забыла…
— Да как не забыть! Понимаю вас, мисс! Но я всё собрал – две тележки ждут вас уже несколько дней. Будете забирать?
— Да, конечно… Спасибо вам, — растерянно кивнула она.
— Эй, Том, ну-ка вези сюда заказ мисс Экхарт! – крикнул Джон сыну. Рыжеволосый паренёк лет десяти выволок из подсобки тележки, нагруженные товаром. – Давай, давай, шевелись, грузи в машину. Доктор Экхарт не любит задерживаться, — поторопил его отец и снова обратился к девушке: — Записать на ваш счёт или расплатитесь наличными?
Энн пошарила в карманах куртки и улыбнулась виновато:
— На счёт, пожалуйста.
— Хорошо, на счёт так на счёт. — Он выудил из-под прилавка большую засаленную тетрадь, резво чиркнул что-то на одной из страниц и протянул девушке ручку: — Распишитесь!
Энн склонилась над тетрадью, а Джон, как бы между прочим, спросил:
— А родственнику вашему ничего не нужно? – и в ответ на её удивлённый взгляд зашептал доверительно: — Знаете, как в наших местах быстро слухи распространяются? Вчера вас много народа возле клиники видело. И полиция уже заинтересовалась. Чужаков у нас сразу на заметку берут. Ну, это я так, к слову… — тут он выпрямился и закивал бодро: — Всего доброго, мисс! Берегите себя! Если что понадобится – только позвоните! Универсальный магазин Джона МакКензи всегда к вашим услугам!
— Всего доброго, — попрощалась Энн, отворила дверь и обернулась: — Спасибо что предупредили, Джон! Я вам обязана.
Он замахал на неё руками:
— Пустяки!
Возле «мустанга» ошивалась ватага мальчишек. Увидев Энн, они зашушукались: «Доктор Смерть! Доктор Смерть идет!» Пропустив мимо ушей нелицеприятное прозвище, девушка села в машину, завела двигатель, а потом, разглядев среди разношёрстной толпы рыжую голову МакКензи-младшего, окликнула его:
— Том! Поди сюда.
Мальчик подошёл и остановился в двух шагах от рокочущего «мустанга».
— Шутихой пользовался когда-нибудь? – спросила его Энн.
— Было дело, – почесал он затылок. Тогда девушка открыла бардачок, достала из него невзрачный серый шар около двух дюймов в диаметре и строго взглянула на Тома:
— Уверен?
— Ага… — Его глаза загорелись при виде редкой вещицы. Такой «подарок» редко появлялся в Городе, и, несмотря на то, что не приносил никакой пользы, пользовался немалой популярностью у местных жителей, а особенно у детей. Покрутив шар в руках, Энн бросила его мальчишке:
— Тогда держи!
Тот ловко поймал «подарок», сжал его в руке и ошарашено уставился на щедрого «охотника», о котором среди мальчишек ходили легенды. Девушка улыбнулась, глядя в его восторженные глаза:
— Лучше дождись темноты – красивее будет.
Она тронула машину с места и поехала прочь.
Когда «мустанг» выехал на шоссе, Энн притормозила на обочине и обернулась: «Ну, сейчас начнётся переполох! Не вытерпит ведь». И, словно в подтверждение, в небе разлилось сияние. Оно тихо переливалось всеми цветами радуги и вдруг взорвалось множеством ослепительных искр, будто кто-то одновременно запустил тысячи салютов. А потом сквозь сверкающие разноцветные брызги проступила огромная надпись: «Том – Супер-охотник!» «Не утерпел супер-охотник, — улыбнулась девушка, любуясь необычайным зрелищем, и вздохнула: – Славный мальчуган… Когда-нибудь у меня тоже будет такой. Обязательно… Вот ради чего стоит бороться!» Тут она почувствовала, что стальной обруч, весь день сжимавший сердце, исчез; ничто не тяготило душу и даже воспоминание о вчерашней трагедии отзывалось светлой печалью. «Да, кажется, я поняла… Не мучиться прошлым. Не заглядывать в будущее. Радоваться тому, что имеешь в этот миг… Любить жизнь не за что-то, а просто потому что живёшь… Такие простые истины, но почему же я забыла о них?.. Спасибо! Больше не забуду, — благодарно улыбнулась она, глядя в полыхающее огнями небо. – А теперь домой! Пора возвращаться». Девушка нажала на педаль, и, понемногу набирая скорость, машина устремилась прочь от встревоженного необычайным фейерверком городка.
То ли «шутиха» излучала такую энергию, то ли природа откликалась на всё, что происходило в душе Энн, но хмурые облака, весь день скрывавшие небо, таяли на глазах, и скоро от них не осталось следа. Ясная бездонная синева небосвода дышала покоем, и солнце, клонившееся к горизонту, озаряло мир, осиротевший без его тепла и ласки. Сонная серая дымка, затянувшая лес, растаяла, и осень снова заиграла яркими красками. Успокаивающе урча мотором, «мустанг» мчался по пустынной дороге к порозовевшим от закатных лучей горам. Девушка смотрела на проплывающие мимо пейзажи, и тихая улыбка светилась на её лице: «Хорошо… Всё будет хорошо… Иначе и быть не может!»
* * *
Вернувшись в бункер, Энн выгрузила из машины покупки, большую часть из них перенесла в кладовую, и, захватив пакет с тем, что могло понадобиться в ближайшее время, поднялась наверх. Дом встретил её тишиной. Девушка направилась в столовую, чтобы сложить в холодильник продукты, и остановилась на пороге в растерянности. Комната была приведена в абсолютный порядок, не осталось никаких следов вчерашнего происшествия, а на столе, покрытом свежей скатертью, лежала охапка пёстрых осенних листьев. Увидев этот неожиданный подарок, Энн покраснела и, досадуя на смятение, нахлынувшее на неё с новой силой, вздохнула: «Что со мной? Это мой дом, почему же мне хочется сбежать из него?.. Просто надо отдохнуть… Я устала. Смертельно устала». Она быстро разобрала пакет с покупками, выпила воды и покинула столовую.
Пробираясь в свою спальню, что находилась в другом конце коридора, Энн внимательно прислушивалась – не послышатся ли где-нибудь шаги человека, встречи с которым ей отчаянно хотелось избежать. И тут она увидела тонкую полоску света, падавшую из едва приоткрытой двери, ведущей в кабинет, а затем до её слуха донеслись чьи-то голоса и смех. Девушка подошла ближе и осторожно заглянула в щель. Картина, представшая перед глазами, возмутила её до глубины души. В дальнем углу комнаты на экране проектора транслировались её семейные записи. У окна на письменном столе догорали в высоком бронзовом канделябре свечи, рядом стояла пустая бутылка из-под коньяка и бокал. А возле стола в глубоком кресле возлежал Скабиор, больше похожий на падшего ангела, нежели на волшебника. Судя по всему, он был мертвецки пьян и спал беспробудным сном. «Вот скотина! – ругнулась Энн. – Нажрался, словно последняя пьянь, залез в семейный архив, и, того гляди, ещё пожар устроит!.. Нет, завтра же сделать ему документы и пусть переезжает в гостиницу!.. Боже… И я спала с этим животным!»
Осторожно приоткрыв дверь, она зашла в кабинет. Тяжёлый запах спиртного заставил её поморщиться: «Маньяк, псих, да ещё и алкоголик к тому же!» Энн пересекла комнату, выключила проектор, потом задула свечи на столе и направилась к выходу. И тут сзади что-то сухо щелкнуло, загорелась настольная лампа, а затем раздалось тихое:
— Руки вверх!
Девушка медленно повернулась и обомлела, увидев направленный на неё револьвер.
— Вернулась, беглянка? – протянул волшебник с улыбкой.
— Убери револьвер! – не сводя глаз с оружия, произнесла Энн.
— Какой револьвер? – невинно вскинул брови Скабиор. – Ах этот! А что, тебе страшно?
— Послушай, ты пьян. Прекращай свои дурацкие шутки и ложись спать!
— Да я настолько трезв, что сквозь меня можно смотреть на солнце! — старательно выговаривая слова заплетающимся языком, ответил он, но револьвер опустил.
Энн осторожно забрала из его рук оружие, спрятала в ящик стола, закрыв на ключ, и усмехнулась:
— Сквозь тебя на солнце? Можно… Не щурясь!
— О-о-ой, мисс Всезнайка собственной персоной! – уронил голову в поклоне волшебник. — Ты у меня та-а-а-кая умная-я-я…
— Пожалуйста, иди в кровать!
— А я только тебя и ждал, — расплылся он в улыбке и жалобно добавил: — Мне без тебя не засыпается. Никак!
— Прекрати идиотничать и ступай в свою комнату! – Энн повернулась и пошла к дверям.
— Э-э-э-й! Стоп, стоп, стоп! А как же милосердие? — остановил её Скабиор. — Я не могу сам идти! У меня нога болит.
«Врёт», — решила девушка, но всё же оглянулась:
— Какая именно?
Он возвёл глаза к потолку, словно искал там ответ на её вопрос, а потом радостно воскликнул:
— Правая!
Энн сокрушённо вздохнула и вернулась к столу.
— И чего же она вдруг разболелась?
— Я её подвернул.
Ни секунды не сомневаясь в том, что его слова — ложь, девушка спросила:
— Скажи, пожалуйста, ты всегда так напиваешься по вечерам?
Он возмущенно округлил глаза:
— Ну что ты! Да я сам себя не узнаю! — и добавил, страдальчески вскинув брови: — Наверное, твоя кровь так на меня действует – пьянит.
— Нет,— смерила его взглядом Энн, — наверное, это не моя, а та, что влили в тебя первой.
Скабиор нахмурился непонимающе:
— Чего, чего? Вот последнюю часть поподробней, пожалуйста…
— А ты не знал? Бедный! – притворно посочувствовала она и добавила с издёвкой: — Твою голубую кровь разбавили жижей, по крайней мере, двух людей! Ах нет! Не людей, а маглов!
На лице ошеломлённого волшебника отобразилась целая гамма чувств – от недоверия и изумления до глубочайшего отчаяния. И вдруг он уронил голову на стол, громко ударившись лбом, и простонал:
— Зачем?.. Ну зачем ты это сказала?!
В его голосе было столько неподдельной горечи, что девушка пожалела о вылетевших словах: «Да, пожалуй, с местью я переборщила». Она подошла к Скабиору и осторожно коснулась его плеча:
— Ну… Довольно... Хватит убиваться! Вставай, я помогу тебе добраться до спальни.
Не поднимая головы, он промычал что-то нечленораздельное, и Энн разозлилась:
— Знаешь что?! Я тебе не нянька! Хочешь спать в кабинете? Пожалуйста! Но завтра же ты переедешь в гостиницу! Я больше не намерена терпеть твои дикие выходки!
— Моя жизнь кончена, — глухо произнёс он.
«Я ещё и утешать его должна», — вздохнула девушка и, помолчав немного, тихо произнесла:
— Знаешь, однажды мой отец сказал мне: придёт время, когда ты решишь, что всё кончено. Это и будет началом.
Скабиор поднял голову и, подслеповато щурясь от света лампы, кивнул:
— Твой отец был неглупым парнем.
— Это верно, — улыбнулась Энн, — а теперь поднимайся!
Он с трудом встал с кресла, покачнулся и виновато вскинул брови:
— Прости, Энни! Мне придётся ещё раз воспользоваться твоей помощью.
— Уж кто бы сомневался, — проворчала она и подставила ему плечо. Волшебник навалился на него всей тяжестью и заглянул девушке в лицо:
— По-твоему, я совершенная свинья?
— Сказать честно? Есть немного, — невольно рассмеялась она. — Ну, пошли!
Шатаясь, словно двое гуляк после бурного застолья, они вышли из кабинета и добрались до комнаты Скабиора. Энн помогла ему опуститься на кровать и уже собралась уходить, но он остановил её:
— Не уходи, Энни! Побудь со мной немного, – и, заметив, что она колеблется, добавил: — Мне так одиноко!
Девушка присела на край постели у его ног, а Скабиор вдруг развернулся и улёгся на спину, положив голову ей на колени. Она растерялась, а он, видя её смущение, прошептал:
— Ты такая добрая… И красивая.
— Ты тоже ничего, — кивнула Энн с улыбкой. – Даже очень. Только наглый чересчур!
Он забавно наморщил нос, а затем спросил:
— Ты видела, как я прибрался в столовой?
— Да.
— А букет?
— Букет лишний, но всё равно — спасибо, — тихо вздохнула она.
— Хотел цветы… но не нашёл. Осень… — пробормотал Скабиор, закрыл глаза и затих.
«Откуда ты свалился на мою голову? И что мне с тобой делать?» – думала Энн, глядя на его лицо, казавшееся таким умиротворённым. Ей и жаль было этого непонятного человека, и стыдно отчего-то. Его близость смущала, заставляя сердце сильнее биться в груди. Энн боялась признаться себе, что Скабиор влечёт её. Влечёт так же сильно, как и отталкивает. И эти чувства пугали. «А может ты не зря появился в моей жизни? Или я в твоей?» Она коснулась рукой его волос и прошептала:
— Бедный, бедный неволшебный волшебник! Спи. Мне тоже следует отдохнуть.
Бережно приподняв голову спящего Скабиора, Энн выскользнула из-под него, вместо своих коленей подложив подушку, и укрыла его одеялом. Покидая комнату, она услышала слабое:
— Не уходи…
Девушка покачала головой и вышла, тихо затворив за собой дверь.
* * /
Весь следующий день Энн провела в лаборатории. Поднявшись с первыми лучами солнца, она привела себя в порядок, наскоро позавтракала и, захватив несколько сэндвичей и чайник со свежезаваренным зеленым чаем – чтобы не пришлось лишний раз подниматься за новой порцией, — спустилась вниз. Она соскучилась по работе и с радостью погрузилась в привычный мир цифр, где всё подчиняется известным законам и не требуется обнажать сердце; старалась не отвлекаться, но, то и дело, ловила себя на странном ощущении, что ей будто легче дышится теперь. Тогда она невольно поднимала голову, устремляя взор к потолку: «Что он делает?.. Наверное, уже встал… А я даже завтрака не приготовила…» — она хмурилась и снова склонялась над столом. Когда глаза начали слезиться от напряжения, Энн взглянула на часы. Оказалось, что она работала без перерыва уже восемь часов. «Всё! Пора глотнуть свежего воздуха, — решила она, — Да и кофе не помешало бы выпить». Поднимаясь в лифте на жилой этаж, девушка вспомнила о своём намерении выправить волшебнику документы: «Надо связаться с Чарли. Он сможет помочь. А там… Там будет видно».
Тихо пройдя в свою комнату, Энн связалась с Доусоном и договорилась о встрече, потом взяла фотоаппарат и не без внутреннего трепета отправилась на поиски Скабиора. Он отыскался на террасе – полулежал на скамье, держа в руках чашку с остывшим кофе. Выглядел волшебник не лучшим образом. Под глазами было черно, кожа на лице приобрела нездоровый оттенок. Бутылка коньяка, которой он пытался накануне залить свои душевные муки, словно прибавила ему десяток не самых лучших лет. Когда Энн показалась в дверях, он повернул голову, бросив на неё недобрый взгляд, и снова устремил взор на взволнованное ветром озеро. Девушка растерялась, сама не зная от чего.
Помедлив немного, она подошла к Скабиору и робко попросила его:
— Пожалуйста, подними голову выше.
— Это зачем? – он взглянул на неё исподлобья.
— Надо, – улыбнулась девушка. – Для истории!
— Оставь свои шутки, Энни, — отвернулся волшебник.
— Мне нужна твоя фотография. Без документов тебе не стоит выходить на улицу, — объяснила она.
— Решила от меня избавиться? – усмехнулся Скабиор, но голову поднял. Энн сделала несколько снимков и удалилась.
Распечатав фотографии с помощью старенького принтера, что стоял в кабинете, она положила их в конверт, добавила несколько банкнот, и, прихватив куртку, вышла из комнаты. В коридоре она столкнулась со Скабиором. На нём была его прежняя одежда: клетчатые брюки, жилет, надетый поверх джемпера, и кожаный френч.
— Куда ты собрался? – окинув его взглядом, спросила Энн.
— Решил прогуляться, — процедил он сквозь зубы.
— Тебе не стоит… — хотела предостеречь его девушка, но волшебник криво усмехнулся:
— Я что, в заключении?
— Нет, конечно, — растерялась она.
— Тогда пошли! Я еду с тобой! – Он развернулся и направился к лифту.
* * *
В тесной каморке было темно. Над светящимся экраном коннектора склонилась сгорбленная фигура.
— Она не согласилась, мистер!
— Значит, мало предложил…
— Я сулил ей любые деньги! Эту паршивку ничем не соблазнишь… — Падальщик зло сплюнул.
— Я что, зря прикрываю твой зад?! У каждого есть слабости. Надо только поискать. Найди способ заставить её! – экран коннектора потух.
Стоун выругался и поскреб заросший подбородок пятерней: «Заставить… Кто же её заставит? Все как от чумы шарахаются!» Кряхтя, он поднялся со стула и вышел в прокуренный бар.
В «Кривой Устрице» толклось немало подозрительных личностей: бродяги, охотники, отчаянная, вечно пьяная молодежь. Эта публика не приносила Вилли большой прибыли, зато снабжала нужной информацией. Падальщик прикрикнул на разбушевавшуюся компанию у стойки и, прихрамывая на левую ногу, прошел в дальний угол зала к столику, скрытому за ширмой. За ним сидели двое дюжих парней и потягивали темное пиво из кружек. Вилли опустился на скамью напротив.
— Так вы говорите, что Гордин погиб? Верно? – он нахмурился. – Жаль. Хороший был бы способ пощекотать нервы этой чертовке. Девчонка знает?
— Как не знает? Сама чуть в самое пекло не полезла! Да её какой-то парень не пустил: кинул в машину и увез.
— Какой парень? – недоверчиво прищурился Вилли. – Вам, ребятки, со страху ничего не померещилось? С ней же не знается никто!
— Точно! Своими глазами видели. Патлатый такой и крашеный, что твоя баба, – парни захихикали. – Не из местных.
— Не местный, говорите? — Падальщик задумался. – Ладно, держите.
Он вытащил из кармана несколько засаленных банкнот и бросил на стол. Парни сгребли деньги и, ухмыляясь, удалились.
«Неужели дружка завела? Это нам на руку!» — старик скривил губы в усмешке и вдруг понял, что шум в зале подозрительно поутих. Он осторожно выглянул из-за ширмы – в дверях бара стояла Энн Экхарт и искала кого-то глазами. За ней возвышался длинноволосый мужчина в кожаном френче и со скучающим видом скользил взглядом по посетителям. Несколько охотников приветственно кивнули девушке. Она, видимо, нашла, кого искала, сделала ему знак рукой и вышла. «Доусон! Зачем это он ей понадобился?» — Стоун переждал немного, потом прошел в подсобку, окна которой выходили на улицу, и осторожно приоткрыл одно из них. Под навесом за угловым столиком сидела Энн и о чем-то тихо говорила с Чарльзом. Её спутник стоял у неё за спиной, прислонясь к стене, и с кривой ухмылкой на лице разглядывал Доусона. Падальщик, затаив дыхание, прислушался к разговору.
— Я так рад тебя видеть! Как ты, Энни? – молодой человек заметно волновался и поминутно переводил взгляд с девушки на Скабиора. — Мне очень жаль, что твой дядя погиб.
— Со мной всё в порядке. Какие новости, Чарли? – Энн выглядела уставшей.
— На месте пожара пока не происходит ничего необычного, но оцепление на всякий случай установили. Власти заявили, что всем, кто добровольно уберется из этих мест, будет выплачена компенсация. Многие собираются уезжать… Ты бы тоже уезжала отсюда, Энни! Я могу помочь… — Чарльз покраснел и снова взглянул на Скабиора. Тот протянул руку к окну, возле которого стоял, и захлопнул его.
— Спасибо! Мне действительно нужна твоя помощь, но в другом деле. Мне нужны документы. Вернее не мне, а моему… другу, – девушка поправила упавшую на глаза прядь волос и протянула своему собеседнику конверт. – Здесь деньги и фотографии…Ты меня слушаешь?
Чарльз будто не слышал её и пристально смотрел на Скабиора. Несколько мгновений они сверлили друг друга взглядами, а затем волшебник подошел ближе и наклонился к молодому человеку:
— Что-то не так, Чарли?!
— Перестань, Скэб! – Энн тронула его за руку и опять обратилась к Доусону: – Так я могу на тебя рассчитывать?
— Я всё сделаю. Только мне твой друг что-то не внушает доверия. Будь осторожна, Энни! – Он поднялся из-за стола и зашел в бар.
— Забавный мальчишка! – усмехнулся Скабиор, проводив Доусона взглядом, и протянул руку: — Поехали, малыш!
Они спустились к машине. Энн села за руль, а волшебник устроился сзади, положив ноги в новеньких ботинках на спинку переднего сиденья. Девушка посмотрела на него в зеркало:
— Ты всегда такой?
— Всегда. – Он закинул голову назад и закрыл глаза. – Я это я! Привыкай, девочка!
* * *
Вечером между Энн и Скабиором разгорелась ссора.
— Я не могу взять тебя с собой! Это слишком опасно!
— Ты мне говоришь об опасности? Посмотри на меня. Я пойду с тобой. Ты больше не будешь одна таскаться на эту помойку! – его голос звучал обманчиво спокойно.
— Пойми, ты будешь мне обузой, — хмурилась Энн, глядя в окно. — Мне придется следить за каждым твоим шагом, и это будет все только усложнять!
— Тогда ты вообще никуда не пойдешь! Зачем ты вытащила меня оттуда? Что мне делать в твоем поганом мире?!
— Ну, знаешь… Я могла бы и бросить тебя умирать там, возле комариной плеши, пока она не оставила бы от тебя одну тень! Можешь вернуться обратно, я не держу тебя! – Девушка направилась к дверям.
— Куда?! Мы ещё не договорили! — Он в один прыжок нагнал её и прижал к стене. – Ты о чем думаешь, а? Хочешь от меня избавиться?!
— Пусти! – Она попыталась оттолкнуть его.
— Никуда я тебя не пущу! Возомнила себя спасителем человечества! – прошипел он и вдруг крикнул, ударив кулаками о стену: – Как мне выбить из тебя эту блажь?!
Энн не на шутку испугалась. Она проскользнула у Скабиора под рукой и бросилась прочь, но он схватил её за волосы и потащил к кровати:
— Стой, мышка! Тебе лучше не сердить Скабиора. Идём, я научу тебя подчиняться!
— Пусти, мерзавец!
— Ах вот ты как заговорила?! – Он повалил её лицом вниз, уселся сверху и принялся стягивать с себя рубашку.
— Мне больно! Что ты делаешь?! – чуть не плакала Энн.
— Может, позовем на помощь Чарли? — Скабиор с издёвкой заглянул ей в лицо: — Он ведь тебе нравится, Энни?!
— Иди к чёрту! – Девушка отчаянно рванулась, но он безжалостно встряхнул её и прижал к кровати.
— Всенепременно! Но сначала ты скажешь: я всегда буду слушаться Скабиора! Ну? Давай! Я-я-я всегда-а-а…
– Прекрати! Ты сошел с ума! – Слёзы брызнули у неё из глаз.
— Ну, ну, ну! – Он принялся расстёгивать ремень. – Успокойся, милая! Я буду нежен, как ветер.
И тут Энн каким-то чудом удалось сбросить с себя Скабиора. Она кинулась в ванную и едва успела захлопнуть перед его носом дверь. Разъярённый волшебник прорычал какое-то ругательство, несколько раз дернул за ручку и затих. Не чувствуя под собой ног, девушка опустилась на пол. Сердце просто выпрыгивало из груди. «Господи, да что же это такое? Он сумасшедший!» А из комнаты вдруг донеслось вкрадчивое:
— Э-э-энни-и-и! Тук-тук-тук!
Не дождавшись ответа, Скабиор навалился на дверь, и та затрещала под его напором. Энн вскочила на ноги и отступила назад.
— Оставь меня в покое! – Она пыталась справиться с дрожью в голосе.
— Девочка моя-я-я… Выходи, мышонок, поиграем!
— Убирайся к чёрту!
В ответ раздался крик, больше похожий на рычание, и звон разбитого стекла. Затем на дверь обрушился шквал сокрушительных ударов. Закрыв уши руками, девушка забилась в дальний угол комнаты.
— Перестань! Пожалуйста, прекрати! – в отчаянии закричала она. Никогда в жизни ей не было так страшно. – Зачем ты меня пугаешь?!
Удары стихли, а затем снова послышалось:
— Милая-я-я, открой дверь… Не бойся, Скабиор не обидит свою девочку!
— Я ненавижу тебя!
— Энни, хватит прятаться. Открывай! – ласково уговаривал он.
— Убирайся из моего дома!
Скабиор тихо выругался и, по-видимому, решив сменить тактику, застонал:
— А-а-а… Малыш, я ногу порезал. Если ты не выйдешь, я истеку кровью!
— Жаль, что ты раньше не умер!
— Ну, прости! Я немного погорячился… — Он нажал на ручку, и замок жалобно затрещал. – Выходи, или я сломаю эту чертову дверь!
— Твоё место в сумасшедшем доме! – крикнула волшебнику Энн, и он неожиданно затих.
Несколько минут девушка вслушивалась в воцарившуюся тишину, потом поднялась на ноги и осторожно подошла к двери. «Неужели ушёл?» Но шорох, донёсшийся до её слуха, развеял робкую надежду. По звуку девушка догадалась, что Скабиор сидит на полу с той стороны тонкой преграды, что разделяла их. После непродолжительного молчания он тихо позвал её:
— Энни!
Энн не ответила. Ноги предательски подгибались, и ей пришлось опуститься на пол. Скабиор понял, что девушка совсем рядом и прижался ухом к дверному полотну. Услышав её сбивчивое дыхание, он спросил:
— Ты что, плачешь?.. Малыш, прости! Чёрт подери, я не знаю, что на меня нашло!.. Это всё ты… Ты просто сводишь меня с ума!
— Да ты и так безумен!.. Дальше некуда, — отозвалась она.
Он помолчал немного и сокрушённо вздохнул:
— Возможно, ты и права, — а затем еле слышно произнёс: — Ещё ни одна женщина не заставляла меня так терять голову… Мерлин! Какой же я идиот!
— Не то слово! – невесело усмехнулась девушка.
— Малыш, прости меня! Пожалуйста, открой дверь! – в его голосе было столько неподдельного раскаяния, что Энн невольно засомневалась, стоит ли дальше упорствовать.
А Скабиор продолжал уговаривать её:
— Энни, милая, я обещаю, что больше никогда тебя не обижу!
— Это я уже слышала!
— Клянусь! Да чтоб я сдох, если ещё хоть пальцем трону свою девочку!
— Во-первых, я не твоя! А во-вторых… поосторожней с такими клятвами! Не дай Бог, исполнится. Хотя теперь я буду только рада, если это случится!
— Кажется, она уже исполняется, — простонал Скабиор. – А-а-а, чтоб его!
— Что такое? – нахмурилась Энн, но ответа не получила. – Эй! Что с тобой?.. Скэб?!
Тишина. Девушка забеспокоилась, вспомнив слова волшебника о порезанной ноге. «Что он ещё натворил?.. Боже, моя жизнь превратилась в безумие! И всё из-за него!» Она поднялась на ноги и прислушалась. Ни одного звука не доносилось из спальни. «Неужели, с ним снова что-то стряслось?!» Истерзанный замок поддался не сразу, когда же дверь наконец распахнулась, Энн ахнула от того, что предстало перед её глазами.
1340 Прочтений • [Город на двоих. Часть 5] [10.05.2012] [Комментариев: 0]
Vova
