Небесный капитан и мир будущего: Кино-машина времени

То, что мы теперь называем ретрофантастикой, есть квинтэссенция лёгких страхов посреди безоблачно светлого будущего, отдельных недостатков в виде безумных учёных на фоне учёных вполне себе разумных. Самым большим ужасом было повторение Первой Мировой, а самой значимой целью — полёт на Марс. Слова «постмодернизм» ещё не изобрели, романтическими профессиями стали журналист, лётчик и учёный, а немцы со своим немыслимым педантизмом представлялись нацией подозрительной и непостижимой.

Вся эта стилистически отточенная неполнота мироздания и легла в основу волшебного ретрофантастического кино «Небесный капитан и мир будущего». С удивительной педантичностью новичок цеха режиссёр Керри Коган умудрился воссоздать на экране все эти вековой давности архетипы, монтажные и операторские приёмы самого начала эры цветного кино, и самое главное — он сумел оставить в первозданной простоте и наивности сюжет классического комикса довоенных годов, не знакомого ещё с навсегда преобразившей жанр школой суперменства и супергеройства.

Фантастика тут начинается с самой картинки — с фантастической точностью переданы цвета, выражения лиц, отточенность жестов кинематографа давно ушедшей эпохи. За туманными фигурами, погружёнными в марево падающего с небес неземного снега, словно воссоздано само время, давно ушедшее, но не забытое, пропитавшееся за прошедшие десятилетия терпкостью старого вина и сумраком старой кинохроники, выкристаллизовавшееся в свою идеальную форму, не закостенелую от старости, а живую, дышащую, играющую всеми красками жизни.

Тут покачиваются в воздушных потоках огромные цепеллины, тут висит в воздухе сухая зимняя гроза — нестрашная, только щекочущая опасность. Тут бравые небесные капитаны сражаются с гениями от науки, которые уже научились строить планы уничтожения всего сущего, но ещё не привыкли кривляться маской фантомаса. Тут в ходу волшебные и опасные штуки, рядом с которыми гангстерский томми-ган уже похож на игрушку, а атомная бомба ещё не маячит прямым потомком заигравшейся собственным детством ИТР.

В «Небесном капитане» вполне современные голливудские кинозвёзды выглядят звёздами именно что тридцатых-сороковых, так хорош аутентичный грим, так близка режиссура, монтаж и, собственно, игра персонажей-типажей: бесстрашная журналистка с «лейкой», монструозная «мистическая леди» в чёрном плаще, сам небесный капитан в лётном шлеме, кожухе и лётчицких штанах с карманами, и даже не совсем типическая, но от этого даже более вписывающаяся в общее полотно фигура одноглазой капитанши британских ВВС. И все они играют с тем же естественным, наивным реализмом, который не упрекнёшь по классической схеме «Тургенев против Супермена». Не скажешь — притянуто за уши, не заявишь — Голливуд уже не знает, что бы эдакого навернуть.

В фильме никто не пытается вставать в загадочные позы современности — «так всё и было» или «так всё и будет», а потому комиковатость не кажется придурковатостью, никто не кричит, что так не бывает, шутки остаются милыми, приключения — захватывающими, а всё вместе — сказкой для тех, кто любит старый кинематограф, старую фантастику.

Ведь такому зрителю не придёт в голову возмущаться слишком уж хеппи-эндом, возмутительно оживлённым в виде телевизионного фантома Лоуренсом Оливье, ругаться по всем углам на «спецэффекты ради спецэффектов» или упрекать создателей фильма в недостаточной фантазии, проявленной ими при разработке летающее-ходяче-плавающих железных монстров.

Потому что тогда, в те любимые многими годы марсиане всё ещё шастали по нашей планете на раскачивающихся треножниках, самолёты могли плавать под водой, а человек всё ещё мечтал заставить свои творения летать, как летают птицы — махая крыльями.

Весной этого года общественность обсуждала выход в прокат ещё одного ректро-комикса с живыми актёрами и компьютерной картинкой — фильма Энки Билала «Бессмертные: Война миров», и голоса за и против тогда очень разделились. Слишком топорными вышли компьютерные модели, слишком малоизвестен общий бэкграунд. У ностальгирующего по классике Керри Когана получилось то, что не вышло у постмодерниста Билала. Исчезла натужность, оставив место лёгкости, а мастерство специалистов ILM обогатило фильм блистающей отточенностью кадра.

И пусть в результате фильм не получил признания финансового, хочется сказать его создателям огромное спасибо от имени всего кинематографического цеха — ожила целая эра кино, которую уже считали навсегда утерянной. Любите кино.