Два друга. Один два года как развёлся, у другого через неделю свадьба. Один никак не может понять, что ему делать с написанной, но никак не желающей увидеть свет книгой, а второй просто хочет напоследок покутить на вольных хлебах. Два друга садятся в машину и отправляются в недельный вояж по винодельческим хозяйствам Калифорнии. В дороге их и будет сопровождать зритель. Трип-стори о жизни, желаниях и целях, возможностях и не возможностях, о винах, виноделах и ценителях сорта «пино-нуар». Неделя дегустаций и просто пьянок, мотелей, любовных игр и серьёзных взаимоотношений. Микрокосмос в себе, вот что такое фильм Александра Пэйна «На обочине».
Фильмы о том, как человек оказывается на обочине жизни, где никого не волнует внутренний мир случайного попутчика, где ты предоставлен самому себе, и лишь случайность, помноженная на неожиданное наитие позволяет обрести долгожданное счастье там, где ты его совсем уж не ожидал увидеть — так вот, такие фильмы время от времени оказываются не только участниками программы кинофестивалей, но доходят до пусть неширокого, однако же мирового проката. И лишь совсем немногие из них вдруг оказываются в поле внимания той самой «широкой общественности», которая ругает и, одновременно, делает кассу американским блокбастерам. Эта общественность вдруг прозревает, начиная неловко радоваться, что вон какие замечательно-философские фильмы, оказывается, можно снимать, начиная (за неимением другой возможности как-то отреагировать на подобное своё открытие) выдвигать фильм на всяческие номинации вплоть до «Оскара», расхваливать на все лады в профильных изданиях, потом фильм выходит в повторный, более широкий прокат, а ещё потом его зрительские рейтинги на известных интернет-ресурсах взлетают до небес. Так было с фильмом «На обочине». Если бы ему ещё и «лучшего фильма» дали, тут бы профанация происходящего дошла до предела.
Нет, фильм действительно складный, романтичный, философский, такой, знаете, уютный и невероятно спокойный, хотя в нём довольно и крика, и даже драки. Дело тут не в нём, точнее, не только в нём. Тот, кто хоть раз бывал на паре-тройке показов ближайшего к дому международного кинофестиваля, знает — таких фильмов, как «На обочине», очень много. Они разные, они замечательные, они восхитительно авторские, но ничего принципиально особенного каждый из них на фоне мирового кинопроцесса не представляет. Так возникает вопрос — почему именно кино режиссёра Пэйна получило у американских кинокритиков целый океан похвал с итоговым рейтингом Роттентоматос.ком под сто процентов, после чего вхождение в топ фильмов всех времён просто гарантировано. Так в чём тут суть?
Какие-то малозаметные факторы должны выделить фильм из моря подобных ему авторских картин, чтобы сделать его чем-то особенным в общественном сознании.
Александр Пэйн апеллирует к обычным людям — они любят хорошие вина или пытаются этому искусству научиться, они размышляют о собственном будущем и вспоминают прошлое, они женятся и разводятся, они изводят себя размышлениями и не думают ни о чём, просто скользя по течению очередного шального знакомства. Мы все — в этих персонажах. Так создаётся иллюзия, что фильм — о тебе лично.
Одновременно Александр Пэйн обращается и к другим темам, важным обществу, притом одновременно интересным и далёким для среднего зрителя. Книга, которую написал Майлс Реймонд, она — об эвтаназии, проблема которой не первый год будоражит читателей популярных изданий. Что может быть более далёким от обычных житейских переживаний? Что может служить проходным фоном для обыденной жизни.
«На обочине» при этом продолжает сохранять эту тонкую грань волнующе-неблизкого и умиротворяюще-знакомого. Юмор и грусть, крики и молчание, случайная интрижка и большая любовь, дегустация и алкоголизм. На выходе получается такой своеобразный артхаус для широкой аудитории. По-артхаусному занудно, но при этом по-голливудски бодро. С шутками-прибаутками, нарочито необоснованными элементами рейтинга R, с актёрами чем-то неуловимо знакомыми, но чем — сразу и не поймёшь, музыкой мелодичной, но не без элементов экстремизма. Гениальное кино для нетребовательного зрителя, высокое искусство для всех, а не только горстки снобствующих завсегдатаев Канн.
Ничего удивительного в том, что фильму дали столько номинаций — вспомните такой же по общей рецептуре «лучший иностранный фильм» прошлого года «Нашествие варваров». Ничего удивительного, что фильму по большинству из них так ничего и не дали — просто рецептура у конкурентов выдержана точнее. А что до проката — не конкурент Голливуду, да, но ведь и полсотни миллионов малобюджетному кино — манна небесная.
Читателю, оказавшийся впервые на страницах нашего журнала, тут может показаться, что в голосе моём царит сарказм. Неправда, я искренне рад, что зритель открывает для себя не только коммерческое, но и такое вот расслабленное художественное кино, да и клепать по продюсерским рецептам фильмы такого типа вряд ли возможно, другое дело, что и особых восторгов вокруг «На обочине» я, увы, не понимаю. Не шедевр, но достойный середнячок, «артхаус для толстых». Таким его и запомним. Сожалеть тут остаётся только об одном — масса куда более достойных фильмов на фоне таких вот «середнячков» настолько теряется, что и без того невеликий кусок малобюджетного пирога мировых сборов порой распределяется совсем уж причудливым, странноватым образом.
Vova
