Нынче приходится очень тщательно готовиться к кинопросмотру, чтобы потом не винить весь свет, что шёл ты на одно, а показали тебе другое. Кроме жанра (знающие понимают разницу между, например, комедиями молодёжными, кинопародиями, «чёрными», «негритянскими» и семейными комедиями) важно также внимательно приглядеться к значкам в начале ролика, обозначающим рейтинг, то есть возрастную категорию фильма по версии ассоциации американских кинопроизводителей. Не то чтобы они для нас были каким-то там аргументом ходить или не ходить, но помочь зрителю избавиться от лишних разочарований — вполне могут.
Так вот, это я всё к тому, что новейшая американская комедия «Соска-пустышка», прозванная отечественными прокатчиками «Лысый нянька: спецзадание», даже несмотря на присутствие в кадре брутально-лысого Вин Дизеля в роли морского пехотинца, была задумана и остаётся детским, абсолютно детским кино. Дети шпионов, да. Отсюда растут все ноги и у общей идеи сюжета, и у конкретной его реализации. Не стоит в этом фильме ждать могучего экшна, зубодробительного мордобоя в исполнении мистера Дизеля, равно как не стоит ждать от фильмы какой-то там детективной составляющей. Не в коня корм.
А что же в фильме ждать стоит? Пятерых детишек и приставленного к ним вроде как сурового, но во многом совершенно пародийного вояку с бритым черепом и обаятельной привычкой всего пугаться — от подгузников до наглого селезня.
Целевая аудитория фильма прослеживается со второго кадра — никто не сможет больше пяти минут выносить на экране гору орущих и хамящих подростков, орущих и с серьёзным видом вопрошающих детишек и целых двух разновозрастных младенцев, точно также орущих и гадящих вокруг. Никто, кроме самих детей, а также их родителей, на которых это кино и рассчитано.
Потому и спецназовец на экране именно такой — скорее веселящийся Дизель, делающий вид, что изображает маринера, нежели Дизель, серьёзно изображающий машину для убийства, приставленную к детишкам. Он нам и спляшет и споёт, и спектакль срежиссирует, и в луже искупается (неоднократно, в прямом и в переносном смысле). Его будут в традиционной для детского кино манере «воспитывать» — да-да, те самые семейные ценности. А он, значит, будет проникаться.
По той же причине и главный негодяй в фильме оказывается похож скорее на латентного пидо… простите, гомосексуалиста. Ну не знает целевая аудитория такого слова. Просто такой … странный дядя — с ужимками, понтами (очень уместное тут слово, да) и с неизбежным транзитом глории мунди в финале.
Воспитательный момент, опять же, обязательный в таком случае: демонстрация секретных приёмов (фирменный «пасифаер» — бесспорно хорош) на главном негодяе при всём честном народе, обучение группы скаутов-«светлячков» основам мордобития с помощью народного «карате» (делай ки-йа и зарядку по утрам, а также не забывай петь песни в стиле «ей-о, кэптин джек»). До подростков постарше и повредоноснее доносится мысль про то, что хорошо петь в мюзикле и нехорошо быть наци, равно как хорошо любить братишек и сестрёнок и нехорошо доводить родителей.
Соответственно, на таком фоне заявленная серьёзная жизненная коллизия с погибшим отцом превращается в небольшую проблемку, которая выражается в скромной депрессии у детей, каковая депрессия мгновенно улетучивается, стоит им назвать лысого своего няня «с большими ушами» папой.
Ну, и финал с северо-корейским спецназом вкупе с фразой «мне Корея больше платит» служит славным завершением столь же жутко детского до полного идиотизма шпионско-террористического детектива, начатого ещё «сербскими повстанцами», на скутерах рассекающими водную гладь поперёк первых же кадров. Канонические дети шпионов. Только главный «деть» тут — веселящийся от души на съёмочной площадке Дизель, явно получающий от съемок больше удовольствия, чем все зрители разом.
Потому как если в этом кино что и может извлечь для себя нецелевая аудитория в лице мрачных кинокритиков с небритой заспанной физиономией труженика или алкоголика, так это наше большое Дэ. Его невероятно чистая, незамысловатая физиономия украшает собой каждый присутственный кадр. Даже дежурный флирт с директрисой в его исполнении представляется чем-то просто феерически идиотским, а потому — категорически смешным.
Увы, лингвистически-фонетический шуткоряд фильма нас снова, традиционно миновал. Песенка про панду, сколь ни старались, смотрится и звучит бредово. На родине Чуковского (да хоть бы и Агнии Барто, чего там) эти «стихи» таковыми не звучат. В остальном — ничуть не лучше, хотя, честно признаюсь, попытка перевести фильм «нормально» слышна явственно. Просто не получилось. Так что взрослому народонаселению здесь лучше не копать, чем копать. Одним Дизелем, сколь угодно лысым, сыт не будешь. А вот детишки, наверное, посмотрят с удовольствием. Не циничные наши подростки, а те, что помладше. Усилиями локализаторов и без того неширокая аудитория фильма оказалась сужена до предела. Посмотрим на сборы. До встречи в кино.
Vova
