Ромеро зовут классиком не потому что он первым, целых 37 лет назад формализовал законы нового жанра трэш-зомби-муви, не потому что это от него мы узнали кадр с тысячей спин, покачивающихся и трясущихся в неведомом нам ритме своей трухлявой походки, не потому что десятки лет продолжает развивать любимую тему, совершенствуя её с тщанием и кропотливостью, достойной любого другого искусства. Ромеро зовут классиком потому, что он видит во всём этом снятом за сущие копейки кромешном мочилове-чукалове нечто такое, о чём простой зритель не подозревает, ценитель жанра только догадывается, а матёрый кинокритик скромно умалчивает.
Да, в его фильмах окромя орд восставших мертвецов есть нечто призрачное, почти неощущаемое, что-то в атмосфере, логике, мотивах всего действа, что не столько выделяет мастера из числа прочих апологетов жанра (самые знаменитые из молодёжи — Питер «Живая мертвечина» Джексон и Сэм «Злобная мертвечина» Раими), сколько одухотворяет, вдыхает жизнь в трэшовые полотна, которые могут поголовно хвастаться одним прекрасным качеством — большая часть их действующих лиц либо уже мертва, либо будет мертва в процессе — как поётся в песенке у тов. А. Пушного «…и поволок, и поволок, и поволок!..»
Без Джорджа А. Ромеро, без его злого гения, жанр этот если бы и оставался таковым, был бы на порядок проще, скучнее, примитивнее. Ромеровский чёрный-пречёрный юмор тенью отца Гамлета висит над зрительным залом на каждом сеансе, заряжая энергией, достойной настоящего зомби. Встань и иди.
Если хотите, именно «Земля мёртвых» продемонстрировала во всей красе, что даже спустя столько лет и жанр, и его творец продолжают свой безостановочный путь в бесконечность, к совершенству воплощения. Потому что на место страху пришла шутка, а шутка сменилась серьёзностью. Да, в «Земле» юмор уже не является краеугольным камнем всего действа. Нечто иное пришло ему на замену. Что же? Попробую описать.
Снять не мир, в котором появились живые мертвецы, с которыми надо бороться, победить или умереть, стать одним из них, а мир, в котором они давно и надолго, в котором они уже победили, и вернуться в прошлое нельзя, а можно лишь дожить свою жизнь в окружающем кошмаре так, чтобы не было мучительно больно за то, что ты не один из них — такая идея среди апологетов жанра буквально носится в воздухе где-то с начала третьего тысячелетия. К этому, по слухам, ведёт сюжетную линию франчайз «Обитель зла», к теме вплотную подошёл фильм «28 дней спустя», ожидается его продолжение «28 недель спустя» с прямой отсылкой к поистине апокалиптическому миру. Джордж Ромеро в «Земле мёртвых» пошёл куда дальше. Прошли годы после «Рассвета мертвецов», мир заполнен толпами мёртвых, которые ходят по улицам, рефлекторно пытаясь предаваться своим обычным занятиям в той, прошлой жизни. А люди живут промеж них на островках огороженной земли, где ещё есть электричество, и куда приходится доставлять жратву из заражённых районов — из уцелевших холодильников супермаркетов, аптек, продовольственных складов.
Главный герой фильма и его зомбеобразный товарищ работают в такой «службе доставки». Герою не нужна ни квартира в расцвеченном огнями уцелевшем небоскрёбе, ни прочие оставшиеся (для избранных) радости жизни. Не нужна ему ни жизнь по огороженным трущобам, ни эта «война с зомби». Он смотрит на своего сослуживца с амбициями, которому зачем-то нужны эти никчёмные доллары, эти огни небоскрёба, и понимает, что хочет одного — убраться отсюда подальше, на север, где никого нет, ни людей, ни зомби, где есть только старый товарищ, у которого есть одно хорошее свойство «что он есть, что его нет, никакой разницы».
И лишь появление на горизонте тухляка-предводителя, который повёл своё слабомыслящее стадо на штурм последнего островка человечества в этом районе, заставляет героя повернуть бронепоезд с запасного пути на обратные рельсы, дабы попытаться спасти хоть кого-нибудь, а заодно сколотить экипаж единомышленников.
Вот тут примерно, чуть дальше середины хронометража обнаруживается тот самый посыл Джорджа Ромеро, который он хотел донести до зрителя под соусом из кровищи, бесцветных мертвецких глаз и их же утробного рычания. «Начальник гарнизона» готов свалить с благоустроенного острова, лишь бы не расстаться со своими непонятно кому кроме него нужными миллионами, зомби сначала зачарованно смотрят на сверкающие Лас-Вегасом фейерверки, а потом как ни в чём не бывало идут мочить тех, кто сотворил с ними такую злую шутку. Богатеньких буратин сжирают бродячие мертвецы, а взявшие в руки оружие бомжеватые «повстанцы» — выживают. Уничтожив ненавистный небоскрёб, предводитель зомби отправляет свой народ бродить по пустыне в поисках пристанища, а бронепоезд уезжает на север под гром бессмысленного салюта.
Какой горький образ современности, скажу я вам. Сквозь шуточки-прибауточки и тонны тошнотворных спецэффектов рейтинга R (без малейшего следа использования компьютерной графики) прорезается мысль о том, что наш мир сошёл с ума, что в нём превращается в адскую смесь даже базовый наш инстинкт самосохранения, а жадность, самоуверенность и самолюбие подменяют собой все человеческие чувства.
В фильме «Земля мёртвых» — мертвы все, не только зомби. Люди от них недалеко ушли, а кое-кто даже опередил в развитии.
Ромеро не предлагает рецептов и не даёт ответов, он ставит вопросы. В том жанре, в котором умеет, который любит. И снимает свой очередной шедевр. До встречи в кино.
Vova
