Когда в кинематографе начинаются попытки поиска национальной идеи, то такой «госзаказ» как правило выливается во что-то монструозное сверх всякой меры. В российском кино Никита Михалков снял «Сибирский цирюльник», а Олег Капанец снял «Зеркальные войны» — при всей разнице в подходе и художественной ценности (если первых ругают за безмерный пафос и гламур, то вторые — это просто феноменальный набор характеристик с приставкой «анти»), объединяет эти фильмы общая канва — показать всем миру, как мы умеем «сымать», а зрителю отечественному внушить «гордость за». На выходе гордости эти фильмы не внушают даже самым некритичным ура-патриотам, а позору — на весь мир.
Фильм «Кочевник» начинается титром «по заказу президента Назарбаева», заканчивается же он — ни много ни мало непосредственным текстом обращения всенародно-избранного. На казахском, понятно. С трагическим переводом голоса за кадром. Взвейтесь-развейтесь, кто с мечом к нам придёт, того мы заставим принудительно смотреть наше новое кино перед сном, пока не одумаются.
Нет, правда, такие проекты сами напрашиваются. Например, заведомо зная, что за пределами российского проката этот фильм никому скорее всего даже известен-то не будет, со всеми культурно-историческими и финансовыми выводами, горние силы отчего-то выделяют на кинопроизводство безумные 40 миллионов долларов (у «Цирюльника» в своё время было столько же), да к тому же отдают фильм Милошу Форману, который делает режиссёром своего соотечественника, вообще говоря мало чем известного даже специалистам Ивана Пассера. Операторами, спецэффектниками, монтажёрами и прочей бригадой «технической поддержки» ставят смешанную группу американских специалистов, работавших в разное время над дорогими блокбастерами, но также не имеющих никакого понятия, что и как будем снимать на далёкой и малопонятной казахской земле.
Плюс на ключевые позиции в казахской саге ставят американских звёзд более чем средней величины, но вполне голливудских финансовых запросов. В итоге сроки идут, деньги быстро кончаются, а не снято ни одного ключевого эпизода, под каковыми подразумеваются, конечно, батальные сцены.
Заказчики хватаются за голову и в последний момент предпринимают, как водится, героические усилия по спасению фильма. Из «сноуи раша» выписывается Сергей Бодров-старший, который за пару миллионов доснимает то, что впоследствии и монтируется в некое подобие полноценного кино. Поверх фильма ставятся казахские титры и русский дубляж поверх английского текста (в свете чисто-российского проката, в котором хорошим тоном давно уж считается локализация в том числе и титров даже у американских фильмов, а дубляж — тут уж Олег Капанец всплывает сразу), и всё это выпускается в прокат.
Нет, по итогам просмотра ругать как-то американско-польскую команду не хочется, за такие деньги у нас, на азиатчине, бывало, снимали ничего и даже меньше, на наших просторах легко затеряется не то что всадник — караван с осветительной техникой. Актёры же не виноваты, что они не похожи на казахов, они тоже вполне сыграли, что могли. Тем более не хочется говорить плохого слова про Бодрова-старшего, ему выходит удалось совершать практически невозможное, из разрозненного по сути материала смонтировать нечто где-то даже эпическое и где-то даже обладающее единым сюжетом. Виноваты во всех бедах фильма, по сути, продюсеры, пустившие всё на самотёк, по крайней мере кроме них точного ответа на вопрос «кто виноват» не знает никто.
Что же мы в итоге увидим в кинотеатре? Степную историю не исторического, а скорее фэнтэзийного толка, про батыров и ханов, а также вполне гендальфообразного Мудреца, невесть откуда приходящего, чтобы спасти казахов от нового врага, и туда же, то есть в никуда, исчезающего.
Происходящее в окрестностях Туркестана, а также посреди бескрайней казахской степи действо напоминает скорее сакраментальное из «Белого солнца пустыни» выражение «давно здесь сидим». Давно в степях хозяйничают вороги, так же давно казахские племена не могут договориться и оных ворогов изгнать, так же давно у казахского набольшего родился сын, отданный от греха подальше Мудрецу в науку, в общем годы идут, а ничего не меняется.
По большому счёту происходящее на экране напоминает бесконечный сериал «о чём вижу, о том и пою»: скачут кони (красиво скачут), машут сабли (красиво машут), стоят лагерем на одном и том же месте кочевые (!) вороги, за 20 лет ни вражеский, ни казахский ханы даже не постарели. Просто однажды сыночек не только вырос, но и возжелал нехорошего на голову врага, потому как тот враг посмел умыкнуть его любимую в полон и «младшие жёны». Ну, тут уж всё встало на свои места, кровь за кровь, недолгий детектив про двух братьев завершился парой фраз, и сериал, привычно забыв про прежние серии, двинулся дальше, так же вальяжно и размеренно.
Ну, сериал и сериал. Эпос как культурное явление этому очень даже способствует. Если не обращать внимания на явные оплошности (возраст героев, исчезновение в никуда целых сюжетных ветвей вроде истории младшего брата похищенной девицы) и откровенно лишних героев (к примеру без шамана и «свекрови» можно было обойтись совсем), то получается такое «мэйнстримное фэнтэзи», вполне уважаемый жанр, разве что особыми изысками не обладающий.
Именно это «не обладание» выливается, кстати, во время просмотра в постоянное дежа-вю. Мудрец похож то на Гэндальфа, то на Оби-вана, то вообще на Морфеуса. Главный герой похож исключительно на Энакина из второй-третьей части ЗВ (слишком молод ты, за девицами бегать чтобы, юный подаван), дежурный злодей похож сразу на два десятка дежурных злодеев, финал похож на празднование победы над силами дроидов на планете Набу (ЗВ-1), батальные сцены похожи на нечто среднее между «Александром», «Царством небесным» и «Возвращением Короля», только «дым пожиже и труба пониже». Пролёты камеры над изъездившим всю степь Мудрецом похожи на «слабое подобие левой руки» пиджеевских шедевров (можно прямо по сценам называть).
В свете этого всего появление на экране вполне уместных по меркам 18-го века пушек кажется чудовищным анахронизмом — всю дорогу не отпускает уверенность, что за горизонтом — если не Золотая Орда, то по крайней мере полчища орков Сарумана с Сауроном. А Мудрецу страшно не хватает посоха, настоящей катаны или, на худой конец, светового меча.
Итог же из всего сказанного понятен. Не очень цельная, вяловатая история, весьма вторичный кадр, ощущение дискомфорта от чуждости явных «бледнолицых», хоть и латиноамериканского происхождения, посреди азиатских лиц, от постоянного дежа вю, а также прорывающегося местами заказного пафоса. То есть смотреть-то можно, но безудержного восторга как-то не вызывает. И уж тем более фильм не выглядит как «снятый у нас за 40 миллионов». Он выглядит именно как «снятый у них за 40 миллионов», что совсем не одно и то же.
Шедевра не получилось. Фильм вышел более чем средненький, хотя в своего рода размахе и колорите ему не откажешь. Любите кино.