Хвост всё ещё виляет собакой. Десять лет прошло с тех пор, как Барри Левинсон рассмешил нас выдуманной войной с Албанией. Помните? «Война — это шоу-бизнес…»
И вот сейчас, когда на смену войне виртуальной пришла война реальная, Роберт Редфорд снял важный для американского общества фильм, желая заставить людей задуматься над тем, что происходит сегодня в их судьбах и в жизни страны. Было бы наивным полагать, что до картины Редфорда американцы об этом не думали. Но не так уж часто появляются в Америке фильмы, авторы которых не навязывают зрителю с пропагандистским задором какую-то идею, а просто дают ему шанс поразмыслить над ней. А «Львы для ягнят» как раз таков — это благодатная почва для размышлений.
Студенты-добровольцы, идущие на верную смерть. Их соученики, остающиеся после университетского курса инфантильными и равнодушными невеждами. Журналисты, стоящие перед нравственным выбором: они «помогли власти продать избирателям начало войны», а теперь должны «помочь ей продать им победу в войне». Ось зла, которая кочует из страны в страну, в зависимости от военно-политической стратегии государства…
Проблемы и вопросы, затронутые Редфордом в картине, можно было бы долго перечислять. Многослойная сюжетная и драматургическая структура фильма призвана дать зрителю максимально полную картину происходящего, а выводы пусть делает сам. Мастерски прописаны диалоги: каждая реплика словно предназначена не только собеседнику, собственно участнику данного эпизода, но и герою другой сюжетной линии, что расширяет её, реплики, смысловое поле. С сюжетной и эмоциональной точки зрения фильм умело закольцован мотивом теленовостей. Монтажная нарезка в начале фильма (журнал посещаемости, отчёты по войсковым операциям и т.п.) информативно и динамично вводит зрителя в его сюжетные линии.
Использованная Редфордом композиционная структура в истории кино встречалась не раз. По времени ближе всего — «Часы» С. Далдри. Вспомните, как Вирджиния Вульф (Кидман) писала роман «Миссис Дэллоуэй», героиня Дж. Мур читала его, а героиня Мерил Стрип проживала судьбу миссис Дэллоуэй.
В картине Редфорда сюжетосвязующим элементом выступает война. В отличие от «Часов», три истории разворачиваются не в разных временных промежутках, а параллельно: сенатор Джаспер Ирвинг выступает автором новой войсковой операции, журналистка Джанин Рот должна, как того хочет сенатор, представить зрителям своего телеканала его версию этой антитеррористической стратегии, а значит, её в определённом смысле можно назвать соавтором «романа» «о высадке солдат маленькими подразделениями в логове противника». Профессор Мейли рассказывает своему лучшему ученику Тодду о двух студентах, которые ушли на войну добровольцами. А Эрни и Ариан (упомянутые студенты профессора Мейли) участвуют в операции, спланированной сенатором Ирвингом.
Мастерство Редфорда-режиссёра проявилось не в изобретении каких-то новых способов донесения замысла до зрителя. Основываясь на своём богатейшем опыте работы в кино, Редфорд выбрал путь тщательного отбора самих методов киноповествования, традиционных, но беспроигрышных. Вот откуда родом и логика построения фильма, и продуманные диалоги, акцентирующие очную и заочную полемику персонажей друг с другом и со зрителем (вспомним хотя бы реплику командира войсковой операции: «Я хочу, чтобы информация дошла до самого верха. Пусть знают, что нам не так легко, как им кажется»).
Не обошлось и без неизбежных в данной ситуации штампов: студенты-добровольцы Эрни и Ариан, разумеется, афро- и латиноамериканец. Профессор Мейли, конечно, прав: в силу жизненных обстоятельств Ариану и Эрни, чтобы добиться чего-то, необходимо приложить больше усилий, нежели благополучному Тодду. Но образцово-показательный пример Ариана и Эрни слишком навязчиво напоминает о политкорректности, чтобы быть убедительным.
Как минимум девяносто процентов картины составляют диалоги, поэтому драматургически весьма выигрышно то, что вступающие друг с другом в полемику персонажи то и дело меняются местами: тот, кто ещё минуту назад казался победителем в споре, через мгновение уже в стане побеждённых. Причём это в равной мере относится и к дискуссии профессора со студентом, и к непримиримому спору журналистки Джанин и сенатора. Персонажи обмениваются ёмкими и колкими репликами. Но в какой-то момент зритель рискует утомиться: за каждым сказанным словом стоит слишком многое — скрытые подтексты, двойные или тройные смыслы. Никто ничего не говорит в простоте душевной. Порою слова героя кажутся частью доклада на заданную тему, а не непосредственным откликом на довод собеседника.
Заслугой Редфорда-режиссёра стал и подбор съёмочной группы. Опыт — не всегда залог успеха, но часто — гарантия качества. В случае приглашения в команду оператором-постановщиком Филиппа Руссело, человека с почти сорокалетним стажем в профессии, снимавшего с Форманом, Фрирсом и Бёртоном — это гарантия и успеха, и качества.
Редфорд, безусловно, «актёрский» режиссёр. Он умеет раскрыть в своих исполнителях лучшие актёрские качества и подчеркнуть их сильные стороны, неизменно добиваясь необходимого в эпизоде градуса драматического напряжения. Это равно справедливо в отношении многоопытных Стрип и Круза, и молодого Эндрю Гарфилда. Каких-то кардинально новых красок в игре звёзд нет. Стрип, как всегда, умеет мимикой, взглядом, взмахом руки, выражением глаз наполнить любой, самый маленький эпизод глубоким драматизмом. Круз не изменяет своей актёрской манере безапелляционного обаяния и жёсткой порывистости. Редфорд по традиции играет сдержанность со спрятанной глубоко внутри, но очевидной страстностью. То, что умеют делать мастера, они делают отлично.
Снял ли Редфорд антивоенный фильм? Таковым он представляется лишь отчасти — в том смысле, что как будто все (кроме сенатора-республиканца, но ему и не положено) против войны в целом, но вовсе не против войны с конкретным врагом. Против победы «любой ценой», но, безусловно, за победу в отдельно взятой битве с кем-то, засевшим на заснеженных вершинах Оси зла.
Если, например, известная пацифистка Сьюзен Сарандон высказывает своё отношение к войне, то её позиция понятна сразу; Роберт Редфорд теоретически против войны, но в остальном — отчего же и не поддержать… Тем более, что моральной компенсацией за сомнения и угрызения совести вполне может стать возможность свободно — пусть и не в прямом эфире, а в личной беседе с сенатором, покритиковать «политику партии и правительства». Конечно, в уста героини Стрип вложены горькие слова о том, что «опять, как и во Вьетнаме, бросают солдат в логово врага, делая из них приманку» . Задаёт она и вопрос: «С каких это пор США стали проводником демократии и справедливости в мире?..» Да и профессор Мейли рассказывает Тодду, как «ягнята командовали львами во время первой мировой войны». Но всё это критика в жёстких рамках дозволенного.
Симптоматично, что в один год режиссёры Редфорд и Де Ниро сняли фильмы, в которых нуждается думающая часть американского общества. Оба оказались «добрыми пастырями» для кинозрителей, уводя их туда, где нет однозначных ответов на сложные вопросы и где даже имеющие принципы герои не всегда обладают силой и возможностью им следовать. Достанет ли сил и принципов зрителям — решать им самим.
Vova
