Хортон: Взрослым здесь не место

Так и от произведений Доктора Сьюза «остался» уже не один фильм. Причём не только труженики целлулоидных холмов солнечной Калифорнии, но и их советские коллеги, творившие на «Союзмультфильме» и «Киевнаучфильме», не раз обращались к героям Доктора Сьюза. Но впервые трогательная история о том, что «лучшие друзья слона — это хтошки», рассказана в полнометражной анимации.

«Мал или нет, а кинозритель — всегда человек», — слон Хортон обязательно перефразировал бы себя, говоря о маленьких киноманах, чьи родители, усаживая чад в мягкие кресла кинозала, уговаривают их не шуметь и не бегать во время показа. Но зря взрослые волновались, дети вели себя хорошо: бегать не бегали, а шумели — вовсю, бурно реагируя на всё происходящее на экране. Вот Хортон спасается от бананового обстрела — и малыши кричат: «Беги, Хортон!»; грустный слонёнок бродит по бесконечному полю клевера — рядом слышатся всхлипы: «Мама, он потерял цветок». Хортон — то «лёгкий, как пёрышко», то «надутый, как воздушный шар», преодолевает мост над пропастью — отовсюду крики: «Быстрее, Хортон! Он летит!»

Искренняя и шумная реакция детей слегка докучала, но именно её можно считать похвалой создателям «Хортона»: у них получился хороший фильм для малышей: те с радостной готовностью погрузились в мир слона-Гулливера и его клеверной Лилипутии. Здесь, среди причудливых домов городка Хто и его забавных обитателей дети чувствовали себя «в своей тарелке»; то, что взрослому кажется чудом, для ребёнка – естественный ход вещей. Если есть цветок, а на нём — пушинка, а на ней — город, которому угрожает опасность, то должен найтись слон-супергерой с богатым воображением, чутким сердцем и острым слухом.

Конечно, не забыты сценаристами и родители: они могут оценить и пробежку слона по мосту под вальс Штрауса, и хортоновские «люблю запах бананов по утрам» и «размер не имеет значения», но эти редкие, хотя от этого не менее удачные моменты «для взрослых» лишь подчёркивают тот очевидный факт, что фильм в первую очередь — детский. И в этом — определённое очарование картины.

Тут почти нет столь модного сегодня заигрывания со взрослым зрителем, когда в постмодернистском залихватском вихре из глубин памяти поднимается, кружась и разлетаясь по эпизодам, весь его культурно-кинематографический багаж: мизансцены, фразы из любимых фильмов, клипы, песни, картины, книги — ничего не оставляет без внимания современная полнометражная анимация, желая увлечь и рассмешить зрителя, благо в мультфильме можно сделать практически всё, сохранив при этом необходимую долю условности, которая прямой отсыл к первоисточнику превращает в изящный парафраз, обыкновенную цитату — в ёмкую, уместную шутку, карикатурный образ — в остроумный шарж. А зрителю только и нужно: узнать, вспомнить и порадоваться узнанному.

За исключением отдельных моментов, например, «Джоконды» из портретной галереи мэра города, в «Хортоне» нет вещей, введённых в картину «эксклюзивно» для взрослых. Здесь — только слон с «холодным хоботом и горячим сердцем». По правде говоря, одного Хортона для полуторачасового фильма маловато: он, конечно, обаятельный, милый и харизматичный, но в какой-то момент начинаешь скучать по искусно выписанным сюжетным линиям «Рататуя» и ярким характерам его героев и даже по массово отбивающим чечётку пингвинам.

Понятно, что Хортон — путешественник, и миссия у него благая, но как-то уж слишком однообразно идёт он по джунглям к осуществлению своей мечты — мирному небу над клевером и городком Хто. Хотя детям определённо всё нравится. Будем считать, что режиссёрский дебют в большой анимации в целом удался, хотя опыт, накопленный Джимми Хэйвардом в работе над «В поисках Немо», «Корпорацией монстров» и «Историей игрушек» — это прежде всего опыт художника-аниматора. Поэтому не удивительно, что и Хэйвард, и Стив Мартино как режиссёры ещё только ищут свой стиль.

Кроме очаровательного главного героя, удача авторов — эксцентричные второстепенные персонажи. Особенно это касается компании детей джунглей, которых злая кенгуру хочет спасти от «дурного» влияния Хортона. Правда, образ самой кенгуру откровенно скучен; жаль, что в главном негативном персонаже нет необходимой «по рангу» яркости. Стервятник Влад тоже выделяется из общей массы плохих парней с крыльями только акцентом и несколькими репликами; этого явно недостаточно, чтобы запомниться зрителю.

С большой изобретательностью подошли авторы к созданию городка на пушинке: его жителей, многодетного отца-героя мэра и… его домов. Здания причудливой формы, да и общая атмосфера городка слегка напоминают о стилистике оскароносных «Уоллеса и Громита».

Именно в затейливых и изменчивых линиях домов, в очевидной, почти осязаемой выпуклости и податливости их объёмов проявилась природа анимации, сама её суть: свобода формы, её вольное «перетекание» из одной в другую, когда казалось бы несовместимые фактуры сливаются в нечто цельное, органичное, рождая новое качество формы. Чудо анимации не только в том, что слон может говорить и летать, а оператор — так снять мост над пропастью, что от высоты кружится голова; ценнее всего мимолётные эпизоды, когда Хортон «лепит» себе из собственных ушей шляпу или шапочку для купания.

«Кораблик для меня, — думал Муми-тролль. — Он обязательно будет моим! Летом мама всегда мастерит берестяной кораблик тому, кого больше всех любит. Правда, она иногда отдаёт кораблик кому-нибудь другому, чтобы никого не обидеть…»

До встречи в кино.