Отпетые мошенники: Никакого мошенства

Поэтому, если вам нравится франчайз о бесконечных друзьях Оушена, если вы без ума от французского кино и впадаете в ступор от одного только вида небритой физиономии Жана Рено и если из всех героев мирового кино симпатичнейшими вам кажутся жулики — фильм Эрика Бесснара «Отпетые мошенники» (не путать с мальчуковой группой) предназначен специально для вас. Кому ещё он может понравиться, я, честно скажу, не знаю.

Тут надо сказать, «на высоте» оказались наши переводчики. Уж не знаю, о чём они думали, называя «Отпетыми мошенниками» фильм «Ca$h». Мало того, что название это занято, да ещё и кем занято. Жан Дюжарден явно не Стив Мартин, да и Жан Рено пока еще не Майкл Кейн. Я уже не говорю о том, что сами фильмы находятся явно в разных весовых категориях.

Что помешало оставить оригинальное название фильма — загадка. Тем паче что это, во-первых, кличка, а во-вторых, слово «кэш» понимают у нас все, не исключая пенсионеров, хотя они-то на фильм точно не пойдут. Наверное, переводить — так всё без остатка. Хотя правильнее было бы и с точки зрения перевода, и с точки зрения главного посыла фильма, перевести название как «Получите сдачи». В сущности-то фильм именно про это: по счетам, рано или поздно, приходится платить.

Итак, некая обаятельная инспектор Европола лейтенант Молино, с густо наведёнными глазами и замашками роковой женщины, со склонностью к бесконечным переодеваниям, и с плохо скрываемым кокетством в крови, следит за молодым, но очень способным жуликом по прозвищу Кэш, прозванным так за любовь к этой самой субстанции. То ли поймать его хочет, то и влюбилось — не поймёшь.

Правда, начинается фильм не с дамочки-лейтенанта, а со сцены убийства ещё одного афериста, а по совместительству брата Кэша. Впрочем, о том, что это его брат, а заодно причину, по которой нам показали это убийство, мы узнаем только ближе к середине фильма. И уже ближе к концу нас просветят: всё, что мы увидели, есть не что иное, как сильно и успешно замаскированная месть за это убийство, о чём русским по белому пишут прямо на афишах.

Месть, как вы уже догадались — это афера длиной в полнометражное кино, описывать которую нет никакого смысла. Обставлена она широко, народу в неё втянуто тьма, интерьеры сменяются с роскошных на ещё более роскошные, шампанское льётся рекой, карты мечут, шары катают, а на заднем плане мельтешит Эйфелева башня. От сменяющих друг друга жульничеств голова идёт кругом. Одним словом: если красть — так миллион, если… Ну, вы в курсе.

Нет, что ни говорите, а такое кино французы снимать умеют. С актёрами, режиссёрами, операторами и осветителями у них всё в порядке. С актёрами — так особенно зашибись. Дюжарден — обаяшка. Рено, хоть и играет мебель, но не фальшивит: если уж шкаф — так Людовика ХIV. Валерия Голино — прям секс-символ, не смотрите, что злодейко. С остальными тоже всё в порядке.

А вот сценарии в стране рокфора и «божоле-нуво» явно подгуляли. Есть в них какая-то особенная французская грусть. Как-то не заморачивается французский сценарист (в нашем случае — он же режиссёр), чтобы стыковать концы с концами. Считает это лишним, что ли?

Тут проблема в том, что сценарий фильма — это не история аферы, а сам по себе афера со зрителем. Не жулики морочат друг другу головы по ходу сценария, а создатели фильма — зрителю. Вот только в отличие от своих экранных жуликов, делают они это уж очень откровенно. Что бы ты, дорогой зритель, не подумал, а у нас всё будет не так.

Чего бы ни происходило в фильме, вы можете быть уверены: перед вами обман, за исключением разве что титров. «Эти» на самом деле не «те», а делают они в действительности всё наоборот. Каждая новая сцена отрицает предыдущую. От звона разлетающихся в фарфоровое крошево фальшивых личин просто закладывает уши.

При этом, темп фильма таков, что события переворачиваются с ног на голову приблизительно каждые 5-6 минут. Где-то на 15-ой минуте зритель окончательно к этому привыкает, перестаёт удивляться и уже знает, чем всё кончится. Только, к сожалению, окончательно забывает, с чего всё началось. А вспоминать уже и не хочется. И потом, эти имена… Как, вы говорите, их звали? Леро? Леру? Леруа? Упражнения по латыни, а не сюжет.

К тому же мест, где сценарий даёт трещину и может рухнуть в любой момент, в ленте хоть отбавляй. Ожившие трупы, фальшивые полицейские и деньги, настоящие бриллианты и жулики — всё это снуёт в сюжете, как клёцки в кипящем бульоне. И по крайней мере три четверти персонажей могли бы хоть сейчас покинуть сюжет без особого риска для финала.

Но самое главное: вся комбинация держится на том, что сюжет слоится безо всяких попыток выразить малейшее сомнение. Что никто не будет проверять, жив герой или придуривается, что полицейский фургон остановится именно тут, а не в другом месте, что никому не придёт в голову проверять удостоверения подставных инспекторов из Женевы, а упавшая дамочка непременно выронит из рук вожделенный кейс с бриллиантами. Не афера, а гадание на кофейной гуще. «Мы всё тщательно рассчитаем, и если нам повезёт…»

Ну и, конечно, пресловутая «лямур». Без этого немудрёного предмета не может обойтись ни одно деяние, совершаемое правоверным французом. Печёт ли он хрустящий круассан, строит ли Эйфелеву башню из клёпаного железа, запускает ли ракеты в космос, всё одно — это неизбежное занятие любовью. Флиртуют и кокетничают даже случайно попавшие в кадр собаки.

Диагноз здесь может быть только дин: если вы тот самый персонаж, с которого я начал свою рецензию, если вы можете бесконечно пересматривать «Дцать друзей Оушена» из одной только любви к жанру, то вам ни что не помешает посмотреть ещё один опус на эту же тему.

Если же ваша требовательность к качеству сюжета хотя бы чуть выше среднего, то, увы, это и есть то самое среднее. Фильм оставляет приятное впечатление, в основном за счёт актёрской игры и пары тройки более или менее забавных сцен, но… В общем является скорее жанровым суррогатом, нежели полноценным кино. Пересмотрите лучше «Аферу Томаса Крауна».

И вы снова полюбите кино.