Чем хороши ужастики, по ним, если не ставить себе задачей просто попугаться, бывает забавно изучать психологию, причём не отдельных режиссёров и сценаристов, а целых народов. Вот почему раз от раза японские ужастики перекочёвывают за океан и становятся там совсем другими? Неужто потому, что американские сценаристы (и неамериканские тоже) не в состоянии не «опошлить», и что там ещё обычно в таких случаях пишут.
Думается, дело тут не в сценаристах, хотя римейк — это всегда римейк, то есть штука вторичная. Но не отказываемся же мы от экранизаций? Тоже своего рода опошление. Были буковки, стали движущиеся картинки. Так и с джей- и корейскими хоррорами, в самой идее снять нечто по мотивам чужого сценария нет ничего в корне неверного и богомерзкого, снял же Скорсезе своих «Отступников», все довольны. Хотя и там не обошлось без криков про «опошление». Значит, дело в другом.
Тонкий момент тут — как раз в психологии. Киношники норовят снимать кино своё и о своём, а будет ли там призрак в зеркалах, чорноволосые девочки в колодцах или чёрт в ступе, это уже вопрос факультативный. У японцев «своё» — это мистицизм уединённых мест (которых у тех почти и не осталось), симфония взаимных проклятий (тоже штука в городских мегаполисах необычная) плюс почти животный ужас перед окружающей их неживой природой (а другой у них скоро и не останется). Корейцы живут иначе, и снимают иначе. У них много рассуждений о первородном человеческом одиночестве, много кровожадной, но далёкой от бытового мистицизма мести, а ужас у них — не продукт чужих грехов, он просто есть вокруг, и с ним как-то нужно уживаться.
Понятно, что перенесённый на американскую почву тот же вроде сюжет становится совсем другим. И глядя очередные римейкизированные «Зеркала», чётко понимаешь, чьи тараканы лезут наружу в этом фильме. Муженёк, уволившийся со службы детектив «с прошлым» и нервами на пределе, мягко скажем, не аглосаксонская женщина-врач с двумя болезенно-политкорректными детьми и противоречивыми чувствами, сестрица с вопросами о том «не пора ли тебе сходить к психиатору» и большой прогоревший во всех смыслах фешенебельный магазин, куда герой устраивается ночным сторожем.
Что мы видим во всём этом через призму американской постановки? Бытовой алкоголизм, «прозак нэйшн», невозможность куда-нибудь бежать и вообще что-нибудь сделать, абсолютное одиночество всех и каждого при постоянном и бурно проявляемом в их сторону постороннем показном внимании, странные до идиотизма «дети кукурузы», все медленно, но верно сходят с ума, каждый в своём зажатом мирке, никто никому не поможет иначе как под дулом и не поверит, иначе как сперва узрев нечто ужасающее, а посреди утыканного небоскрёбами города торчит обугленный остов здания, по поводу которого «владельцы всё ещё судятся со страховой».
Ей-ей, вот вам незамысловатое, но очень полное отражение образа жизни современного городского американца, такой «Секс в большом городе» наоборот. Ужастики вообще забавнее всего смотреть из резонного предположения, что «призраков в зеркалах не бывает», а все без исключения персонажи на самом деле давно и прочно сошли с ума от такой унылой до полной безнадёги жизни.
Никакой Анны Эссекер в природе не существовало, психлечебницы не размещаются в таких огромных дворцах с колонами, всезнающий друг-полицейский моложавому Киферу Сазерленду почудился, никто никому ничего не посылал, все постепенно покончили с собой, а странному мальчику нужен доктор.
Герои «Зеркал» с самого начала, с титров, живут в этом незамысловатом зазеркалье, именуемом реальностью, и не могут оттуда выбраться, способные разве только оставлять немые отпечатки на стёклах немых небоскрёбов. Их никто не видит и никто не слышит, в точности как это было в шикарном финале «Сайлент Хилла», с той лишь разницей, что на этот раз пропавших даже искать некому — остальные пропали при других обстоятельствах, но с тем же итогом.
«Зеркала» — американская мечта наоборот, получите, распишитесь. И именно в таком ракурсе они ценны. Когда-нибудь и мы научимся снимать ужастики не о жизни неведомых метросексуалов, угодивших в передачу «Дом 2», а о нас с вами, с нашим бытовым ужасом. И присмотревшись, тогда мы поймём, что это никакая не сказка.
Vova
