В сущности, эпиграф к рецензии и есть главная мысль фильма. Да что там, тут даже название уже является кратким пересказом сюжета: «однажды» это значит всегда, а «в Голливуде», то и значит — в Голливуде. На юге Калифорнии. На юго-западе Соединенных Штатов. Место действия. И что еще, простите меня, кроме съёмок фильма может регулярно происходить в этом месте? Вот то-то.
Говорят, что когда не знаешь, что делать, надо делать то, что знаешь лучше всего. Умеешь летать — летай, умеешь копать — копай. Чего-нибудь да выкопаешь. Левинсон, режиссёр-оскароносец, автор слезоточивого «Человека дождя», лучше всего снимал кино. До недавнего времени. Но, судя по его предыдущей ленте — «Человек года» с Робином Уильямсом, якобы остро-социальной сатиры — Барри явно не знает, что ему делать дальше. Поэтому и решил снять кино про кино. Ну, про то, что знает. Опять сатирическое. Такая вот загогулина.
Главный герой фильма, Бен, это не часы в Лондоне, это голливудский продюсер пожилых лет в исполнении такого же пожилого Роберта Де Ниро. Он обременён двумя бывшими жёнами, тремя требовательными детьми и массой очень дорогих кинопректов, один из которых вот-вот должен отправится в Канны, а другой закрыться, даже не начавшись. Жизнь тяжела и вокруг одни проблемы.
Бен не может перестать спать с бывшей женой даже после развода и судебного разбирательства. И психоаналитик бессилен. А гениальный режиссёр с наркоманскими заездами, сваявший для Бена каннский проект, отказывается вырезать по требованию инвесторов из финала сцену с расстрелянной прямо в камеру собачкой. А это убытки в американском прокате, так как зрители в штатах гораздо лучше переносят разрезанных бензопилой людей, а собачек ему подавай одноногих, но живых. И тут ещё звезда его будущего фильма Брюс Уиллис, играющий Брюса Уиллиса, потолстел, отпустил бороду и, кажется, собрался вжиться в образ Льва Толстого. Вот только что он будет делать в таком виде в будущем боевике? И это, по-вашему, жизнь?! Это пытка. Даже зарплата с 6 нулями не помогает.
Но наш Бен не унывает. Хотя бродит он по экрану преимущественно именно с этим выражением лица. Он мечется от бывшей семьи к нынешней работе, отвечает на массу телефонных звонков, даже в ванной и постоянно перед кем-то за кого-то оправдывается: перед режиссёром — за продюсеров, перед продюсерами — за актеров, перед актерами — за их агентов. Перед собственными дочерями — за их мамаш, бывших жён. Это уже не молот и наковальня, это какой-то просто штамповочный цех. И всё это совсем не смешно. Это, не побоюсь этого слова, трагедия. А вот где тут обещанная сатира — большой вопрос.
Нет, шутка с расстрелянной в кадре собакой, на которую американский зритель, привыкший исключительно к мировым катастрофам и оружию массового поражения, реагирует как монашка на презерватив, могла бы показаться неплохой, и даже местами острой… не продлись она весь фильм. И не будь она практически в единственном числе. Ну не запишете же вы в шутку Брюса Уиллиса в еврейской ермолке с бородой?
Человек, некогда снявший безжалостно-сатирические «Доброе утро, Вьетнам» и «Плутовство» похоже, растерял свои зубы. Что ж, с возрастом случается. Это даже неизбежно. Тут бы самое время перейти на что-нибудь диетическое, как это сделал Джармуш в «Сломанных цветах» или Кустурица в «Завете», ан нет, наш Левинсон не таков. Ему подавай остренького, невзирая на запреты врачей. Однако организм уже не справляется.
«Ещё один сгорел на работе» — вместо разоблачительной сатиры, громко заявленной режиссёром в многочисленных интервью во время съёмок фильма, вышла качественная, идеологически выдержанная производственная драма. К многочисленному сонму отечественных «Сталей», «Цементов» и «Забоев» времен развитого застоя, добавился «Целлулоид» разлива уже американского. Незаметные труженики бакса и калькулятора, чьи кровь, пот и слёзы стоят за каждым кадром полюбившихся нам фильмов, вознесены на пьедестал, расхвалены и омедалены. Нравственные муки актеров? Творческие метания режиссёров? Забейте. Продюсер — вот он, герой сегодняшнего дня!
Фильм Левинсона постмодернистичен до тошноты: здесь звучит музыка Морриконе и «Пинк флойда» из фильмов Леоне и Паркера, актёры снимаются под собственными именами, в ленте просто клубится атмосфера кинематографа, а «как бы тайны» съёмочного процесса торчат из каждого кадра. Всё это было бы уместно в сатирической пародии, если бы это было пародией. И если бы это были тайны. Однако сатиры здесь столько же, сколько в отечественном фильме «Попса», а тайн не больше, чем в газете «Тайны НЛО».
Все самые сокрушительные секреты закулисья, по Левинсону, известны в Голливуде последнему таксисту, а в мире — вообще всем. Мы знаем, как тяжело добыть бюджет для фильма, как невыносимо сложно бухать по клубам с нужными людьми и насколько кошмарно спать с молоденькими актрисами, мечтающими получить от тебя ангажемент. Мир кино — это ад, а продюсеры — его падшие ангелы. Но не отвертеться, публика жаждет шоу, и хошь не хошь, а жри лобстеров и ночами напролет подсчитывай барыши, чтобы праздный зритель наслаждался всё новыми шедеврами на киноэкране.
Кажется, в фильме постарели все: актёры, режиссёр, да и сам Голливуд. Вышли такие посиделки в доме престарелых про то, «как молоды мы были» и вообще, какие мы молодцы. И даже финал, где всё чудным образом складывается — собаку сначала вырезают, потом вставляют, и она срывает аплодисменты в Каннах, а Брюс Уиллис благополучно сбривает бороду и сбрасывает вес — даже это — не более чем хорошее завершение вечеринки: «Ну, пора по домам, жена не велит долго засиживаться. Встретимся через год».
После просмотра последнего фильма Левинсона не отпускает ощущение, что он задолжал продюсерскому цеху крупную сумм денег. Ничем другим объяснить столь откровенное заискивание просто невозможно. Замахнувшись вынести сор из избы, Барри Левинсон вытащил на свет божий отполированное до блеска кайло и трогательные безделушки — свидетельства тяжелого труда и ранимой души. Ну, и где здесь, скажите, смеяться? Здесь плакать надо.
Так что, любите кино. Тем более что Левинсон именно к этому и призывает.
Vova
