Берлинале-2009: "Гигант", "Молоко печали", "Вестник" и другие
Программы 59-го Берлинского кинофестиваля поначалу вызывали ярость на отборщиков, которая сменилась глухим недовольством. Зашкаливающее число фильмов отличалось столь низким, столь далеким от элементарной санитарной нормы качеством, что впору было посылать ноту протеста руководству Берлинале. Скучнейшим «Интернэшнлом» Тома Тыквера, некогда талантливого немецкого режиссера, снимающего теперь по-английски мегапроект о коррумпированных банкирах, наживающихся на продаже оружия, фестиваль открылся. А закрылся развлекухой «Рай — это запад» Коста-Гавраса, когда-то классика политического кино, снимающего теперь сказочное роуд-муви о приключениях грека-нелегала по дороге в Париж. Большинство картин знаменитых режиссеров, попавших в конкурс, могли бы стать идеальной пищей для фельетониста. А для нормальной публики Берлинале приготовил всего несколько фильмов. Удивительно, что все они были отмечены жюри во главе с Тильдой Суинтон. Парадоксально, но факт: чем хуже фестиваль, тем лучше работает жюри. И — наоборот, как случилось, увы, на последнем Венецианском фестивале.
Фильмы, удостоенные безошибочных наград, стоит непременно смотреть и — по разным мотивам. Но сначала о «наших» в Берлине. «Россия 88» (цифра соответствует восьмой букве латинского алфавита и означает «хайль Гитлер») дебютанта Павла Бардина — игровая картина о русских скинхедах, снятая под документ, — была показана в программе «Панорама». Такая «Россия…» освидетельствовала, что у нас, несмотря на тотальную социальную анемию, все-таки снимается актуальное — антифашистское — не спекулятивное кино. «Сумасшедшая помощь» Бориса Хлебникова была представлена в программе «Форум», но большого энтузиазма история о русском Дон Кихоте (безумном интеллигенте) и белорусском Санчо Панса (гастарбайтере в Москве) не спровоцировала. Чрезмерно длинный, с натужным юмором, хоть и не лишенный правильных примет независимого европейского кино, этот фильм необратимо превращается в искусственную конструкцию.
Талант и личность режиссера — «всего лишь» необходимые свойства, чтобы фильм состоялся. Без дополнительных «бонусов» можно обойтись. Как, например, с «критикой глобализма» («Мамонт» Лукаса Мудиссона), или с политкорректным преодолением ксенофобии в эпоху терактов («Река Лондон» Рашида Бушареба), или с красотой по-французски («Дорогуша» Стивена Фрирса)…
Лучшим фильмом Берлинале-59 стал уругвайский минималистский «Гигант» Адриана Биньеса, по праву заслуживший три награды: за дебют, гран-при жюри (вместе с немецким фильмом «Все другие») и приз Альфреда Бауэра — за новаторское решение (пополам со «Сладким тростником» Анджея Вайды). На фоне грандиозных многобюджетных проектов со звездами тончайший «Гигант» смотрелся вызывающе. А история о заурядном охраннике в ночном супермаркете, сидящем у монитора, в котором сменяются однообразные картинки, — совсем простецкой. Но только для тех, кто не чувствителен к магии режиссуры, которой научиться нельзя. Однажды этот охранник видит в мониторе нерасторопную, отчужденную уборщицу, и его охватывает страсть. Приключения такой страсти — сюжет фильма, меркнущий в пересказе, но неотразимый на экране.
«Все другие» молодого режиссера Марен Аде оказались вторым хитом Берлинале. Сокрушительная психологическая драма в духе «Сцен из супружеской жизни» Бергмана трактует классические разборки мужчины и женщины — между любовью и ненавистью — с неожиданной страстью и тонкостью. Не случайно Биргит Минихмайр, сыгравшая бескомпромиссную и жертвенную героиню, получила «Серебряного медведя» за главную женскую роль.
Любителей иранского кино могла бы заинтересовать работа Асгара Фархади (приз за режиссуру). Его фильм «Об Элли» совсем не похож на медитативные, так сказать, поэтические опусы иранских кинематографистов. Снятая ручной камерой, по-европейски, почти в едином времени-месте, эта картина сначала ошарашивает «неизвестными иранскими нравами» — игрой в шарады, например, трех супружеских пар, отправившихся на море. А потом — вдруг и резко — превращается в триллер.
Среди множества конкурсных американских картин, безусловно, выделялся «Вестник» Орена Мовермана, режиссерский дебют известного в узких кругах сценариста. Он и получил приз за сценарий — за рассказ о двух офицерах, развозящих похоронки о погибших в Ираке их родственникам. Отличная идея мужского фильма, в котором сентиментальность — не помеха отчаянию, а ужас людей, потерявших детей и мужей, — преодолению казенной миссии в не только гуманитарную, но персональную помощь.
Все профессиональные наблюдатели были убеждены, что главная награда уплывет в руки Рашида Бушареба. Однако из «политически важного» фильма «Река Лондон» жюри выбрало только черного актера Сотигуи Куйята, благородно и сдержанно сыгравшего отца пропавшего сына, то ли террориста, то ли безобидного мусульманина, на поиски которого он отправляется в Лондон…
Мода на латиноамериканское кино (в прошлом году «Золотого медведя» получил бразильский «Элитный отряд») подтвердилась и теперь. Перуанское «Молоко печали» молодого режиссера Клаудии Льосы выиграло и главный приз, и приз критиков. Страннейшее абсурдистское кино, в котором смешались фольклорная образность и социальная драма, драйв и горечь, продолжает традиции так называемого магического реализма, который почему-то не превратился в сувенирный продукт, в товар на экспорт. Надо же, бывает.
Ну, а поклонникам Франсуа Озона будет любопытно поглядеть, как этот баловень фестивалей обошелся с реализмом в духе братьев Дарденнов и Дюмона, снимавших представителей рабочего класса в стилистике неигрового кино. На сей раз Озон предпринял как бы дерзкую попытку смешать жанры и врубил натуралистическое изображение как фантастический трюк. Работница завода рожает ребеночка, у которого рождаются крылья то ли ангела, то ли мутанта. В этом «или — или» и есть фишка режиссера-провокатора, в которой будут разбираться киноманы.
Vova
