Если можно в наше унылое время прогреметь, выделиться разом из толпы себе подобных, заявить о себе, то «четыре разных человека» Марк Невелдин и Брайан Тейлор совершили этот подвиг своим первым проектом. «Адреналин» оказался не просто фильмом, где «всего-всего было чуточку больше, чем следовало», это был кинематографический гимн перебору.
Мафиозные разборки, падение с вертолёта, употребление в кадре разнообразных веществ, секс в большом городе, неполиткорректные шуточки, развратные действия, езда по супермаркету на мотоцикле, бодрый матерок, стрельба по чёрным, белым и жёлтым, и непрерывный, безапелляционный, непрекращающийся ни на секунду бег «от инфаркта к инсульту».
Эта концепция, начиная с нарочитых «титров», беззастенчиво спёртых с игрового автомата восьмидесятых, сразу пришлась просвещённой публике по вкусу. Стэйтам, вращая глазами, выехал на байке с голым задом пред честной народ, а народ, вместо того, чтобы показывать в него пальцем, стал аплодировать. Это и был тот самый уникальный случай, которые нынче перечесть по пальцам одной руки.
И Тейлор с Невелдином сумели воспользоваться этой минутой славы, они не стали запузыривать перманентный ежегодный франчайз, за чем дело стало у той же «Пилы», они стали окапываться. Тут сценарий напишут, там не спеша чего-нибудь спродюсируют, на подходе уже и большое кино, почти антиутопия про онлайн-игры, где одни люди управляют другими. Но настало время и для Чева Челиоса. У режиссёров время появилось, Стэйтам не месяцок свободен, почему бы не порадовать публику, которая сразу правильно поняла, что моргание его глаза есть великий символ. Он умер, но ему стало лучше.
А потому все эти условности про пересадку органа героически загримированному Кэррадайну есть не более чем условности. Доктор сказал электрошок, значит, даём электрошок. Перед нами кино не о тонкостях аорто-коронарного шунтирования, перед нами кино про адреналин, про невыносимую жажду жить.
И понеслась, бодро матерящиеся китаёзы, трясущие сиськами звёзды пип-шоу («живые голые девки», как неловко пошутил переводчик Пучков), негры-пидарасы, белые пидарасы, просто пидарасы. Плюс знакомый доктор, дающий актуальные советы на все случаи жизни, такой же обколотый, как и всё, что вы видите в этом фильме. Если же вспомнить множество оживших, а также продолжающих оживать по ходу дела персонажей, помножить на заявленный высоковольтный фетишизм второй серии, то в общем даже самый тугодум из числа зрителей примерно минуте к десятой получает полное представление о том, что трёхгодичной давности «гимн перебору» продолжился перебором в квадрате.
Тут у всего нет меры — вслед за засовыванием в жопу ствола следует отрезание самому себе пуэрториканских сосков, затяжное секс-родео на ипподроме, кровавая баня в стрип-клубе и футбол отрубленными головами профессора Доуэля. Обещанное же напряжение в финале закончится высоковольтной линией и своеобразной аллюзией на «Терминатора», благо это сейчас очень актуально.
Всё это вываливается на головы зрителю лошадиными дозами, перемежаясь лишь вставными трэш-репортажами новостей и телевизионным шоу с юным Чевом Челиосом, который и в детстве «был прикольным ребёнком и не играл в погремушки», предпочитая обносить видеомагазины по бразильской системе. И, видимо, эти паузы предназначены лишь для того, чтобы иной недостаточно крепкий организмом зритель смог выйти из ступора и метнуться к выходу, дабы немедленно начать писать капслоком комментарии о том, что «не смотрите это говно, даже не скачивайте». Последний пассаж особенно умилителен, не правда ли.
Такое впечатление, что господа режиссёры были в своё время буквально уязвлены слишком высокой популярностью собственного детища, они как бы вопрошали «господа, вы не заметили, что мы сняли не Феллини, а самый разнузданный трэш из числа тех, на которые пускают подростков в сопровождении родителей?» Господа не заметили. Тогда Тейлор с Невелдином собрали ту же команду и сняли ещё более разнузданный трэш, на этот раз надавив на все возможные мозоли и ещё показав вдогонку персональный «фак».
И теперь до многих дошло. Недоумевающих и даже уже возмущённых отзывов стало куда больше. Но одновременно, кель сюрпри, стали куда громче и восторженные голоса, к которым следует отнести и автора этой рецензии, потому что он, натурально, просидел в зале от и до, утирая скупую мужскую слезу и яростно колотя по подлокотнику кресла во время «схватки двух годзилл».
Стэйтам уже, кажется, совершил в кадре все возможные противоправные действия, разве что не изнасиловал любимого пекинеса той старушки, он обматерил каждого, кого встретил во время очередной пробежки, скоро он начнёт пробивать собственной харизмой бетонные перекрытия и титановые ломы перекусывать, в прыжке, а уж за шутку про «Перевозчика» — отдельное спасибо, кажется, это второй случай в истории мирового кинематографа после «Последнего героя боевика», когда киногерои сами хоть раз смотрели кино.
От Челиоса с пламенным мотором не отстают и другие персонажи — непрерывно верещат, лезут в драку и, разумеется, получают по балде вне зависимости от пола, расы, вероисповедания и сексуальных предпочтений. В итоге колышущийся в рапиде негритянский зад намекает зрителю — ты уже определись. И зритель, наконец, определяется. Только настоящий дипломированный нонконформист и падонаг получит от фильма удовольствие, остальные — нет, правда, лучше не ходите. И не пишите капслоком, как страшно жить. Мы знаем.
Vova
