Медовый месяц Камиллы: Смерть ей к лицу

Смерть как предчувствие сюжета, а не как его кульминация или трагический итог, манит возможностью повернуть историю, куда душа пожелает. Грегори Макензи поступил донельзя прямолинейно, решив, что смерть придаст любому событию его фильма особую значимость, а банальность, представ перед зрителем как бы в новом ракурсе, покажется не скучной, а интересной.

Но не может смерть сделать всё «сама, сама, сама», как говорил герой Михалкова в «Вокзале для двоих». В конце концов, кино — коллективный труд. Одна, даже удачная деталь сработает только в общем целлулоидном калейдоскопе, а в одиночку затеряется где-то между ЗТМН и финальными титрами. У Макензи на синематографической ниве пашут только Смерть, актёры и лошади старого ковбоя Дэвида Кэррадайна, чья настоящая смерть совпала с российской премьерой фильма. Остальные члены съёмочной группы, кажется, под присмотром профсоюзов просто пережидают на съёмках экономический кризис.

Нет, ещё определённо работают дрессировщики игровых лошадей и их гримёры. Первым несложно заставить питомцев грациозно проскакать по полю с Кэррадайном верхом и без него, но наверняка нелегко было уговорить животных стоять на месте, пока гримёры в поте лица красили лошадок в разные цвета радуги. Зачем красили, спросите. А почему бы и не выкрасить? Кому сегодня в кадре нужно просто красивое, благородное животное?.. А вот разукрашенная лошадь — это уже не только друг человека, это символ, и он что-то да значит. Там и до философского обобщения недалеко, и до метафоры жизни самого ковбоя и Камиллы. Только недалеко — не значит близко. На деле получилась притянутая за лошадиные уши многозначительнось, скрывающая пустоту.

Печально видеть, что у режиссёра есть и воображение, и желание высказаться, но отсутствует способность облечь задуманное в адекватную форму. Можно, конечно, считать раскрашенных лошадей диверсией сценариста, но, судя по всему, Макензи и сам искренне поверил в то, что если «всё стало вокруг голубым и зелёным», то его история о посмертной любви вдруг потечёт по новым «весенним законам». В одном он оказался прав: «теперь от любви не уйти никуда…»

Разве что к Ниагарскому водопаду, куда герои рвутся всеми правдами и неправдами, разыгрывая перед зрителем post-mortem роуд-муви с драматургической интригой сказки о Колобке на Диком Западе: «я от дедушки ушёл, я от бабушки ушёл, и от тебя, шериф, я и подавно уйду…»

Хотели чёрную комедию, а получили — серую: абсурд заявлен, но не выявлен; юмор есть, но возникает как-то фрагментарно. Сцена в лифте с полицейским хороша, но для полуторачасового фильма её как-то мало. Есть ещё две реплики, придуманные сценаристами в духе Оскара Уайльда, как если бы он писал диалоги для «Доктора Хауса»: «Риск рака лёгких снижается при их отсутствии» и «Если ты умерла, это не значит, что ты всегда права». Но, учитывая характеры персонажей, и всё, что они наговорили прежде, эта их неожиданная способность острить настораживает. Такое впечатление, что сценарист вдруг, для жанровой галочки, решил пошутить на тему абсолютно мёртвой главной героини.

Проблема Макензи в том, что он находится под большим впечатлением от всего, что видел и читал до съёмок «Медового месяца Камиллы». Ему не удаётся выдержать в фильме единый стиль — разнообразные, пусть мимолётные, но весьма ощутимые влияния всех предшественников сразу не складываются в единую, своеобразную картину мира режиссёра Макензи. В отдельных сценах, особенно в начале фильма, кажется, что история может развиться чуть ли не в сэлинджеровскую «Хорошо ловится рыбка-бананка», но этого не происходит.

Потом видишь персонажей, особенно полицейских, словно ранее проходивших практику в фильмах братьев Коэнов, Тарантино и Родригеса. Кроме того очевидного факта, что они не дотягивают по колоритности до своих «кинопрототипов», им в британской чёрнокомедийной истории любви такое же место, как Грегори Хаусу в сериале «Рабыня Изаура». Режиссёр, видимо, полагает, что ради смеха всё возможно, но стилевой гармонии произведению это не добавляет. Есть в фильме и претензия на драму, оставшаяся, впрочем, не реализованной. В общем, Макензи так и не достучался до небес — дядя Петя на входе не открыл.

С другой стороны, за одну вещь стоит Макензи поблагодарить: наконец-то появилось прямое воплощение на киноэкране фразы «и сия пучина поглотила ея в один момент». Что ждёт героев Сиенны Миллер и Джеймса Франко впереди?.. Совсем не случайно у нас «Медовый месяц Камиллы» выходит в прокат одновременно с четвёртым «Терминатором». Ведь сказал же Джон Коннор перед тем, как нырнуть: «Пусть меня встретят водолазы». Благодаря режиссёрским стараниям Макензи, работы у водолазов только прибавится.

Любите кино.