Отечественный кинобиз при всём неофитском пафосе снимать так, как будто до них никто ничего не снимал, умудряется ровно этим же боком наступать раз за разом на одни и те же грабли. То есть снимаем каждый раз «наш ответ ихнему всему», но снимаем зажмурившись и на всякий случай отвернувшись, то есть плагиатим не конкретные фильмы, а целые жанры. Оптом. Причём делаем это с изяществом русского медведя.
Потому годы идут, шанс взглянуть хоть на что-нибудь стоящее становится всё более призрачным, а очередная дуля на лбу от рукояти пресловутых грабель воспринимается уже не со слезами — со здоровым детским смехом, переходящим в безысходность. Если на том же «Параграфе 78» со всё тем же Вдовиченковым мы ещё горевали, зачем, мол, продюсеры убили потенциально неплохой боевик тем самым почкованием, которое позже убило и «Обитаемый остров», то два года спустя нам уже глубоко пофигу, почему фильм так мучительно выводили на экран: неуклюжие попытки «вирусного маркетинга» вызывают лишь покручивание у виска, а скорострельное переименование проекта туда-сюда стало такой же привычной нормой жизни, как очередной оглушительный провал очередного суперпрожекта.
Запрещённая реальность трейлеры
Вообще, конечно, суровые кинематографические будни заели не только многострадального отечественного зрителя, но и самих кинобизнесменов, общее ощущение которых по слову героя «Изображая жертву» после наступления нежданного кризиса больше похоже на кредо нашего всего Уве Болла, когда удивление вызывает не очередной цугцванг, а внезапно хоть какие-нибудь сборы. В остальном — хроники пикирующего бомбардировщика уже никого даже и не волнуют.
Вот и выходят потихоньку наши затяжные долгострои в малом зале столичного многозальника, с тремя зрителями, на выходе изображающими даже не возмущение — банальную апатию и скуку. И попытки разобраться, что же с очередным шедевром не так, кажутся столь же неуместными, как публичный раздел имущества покойного прямо на поминках, вот до чего дожили. Типа, панночка помэрла, да и пёс бы с ней.
А между тем «Запрещённая реальность» и бюджет к рукам прибрала не совсем чтобы скромный, и книжка хоть староватая, но вполне осовремениваемая, и дежурный мордобой под рапид и слова о борьбе с коррупцией у нас нынче сымать ой как наловчились. Опять же дежурное «погружение в сумрак со страшной силой» по нашим временам стоит так недорого, что хоть обпогружайся, до состояния кессонной болезни.
А всё равно — на выходе дважды пережёванная и, кажется, уже кем-то переваренная бумага со всеми вытекающими отсюда вкусовыми качествами. Причём так ловко в это самое папье-маше склеенная, что вот не подойти и не тыкнуть пальцем — вот она, главная лажа. Потому как лажа эта ровным слоем — по всему фильму.
Урывочный ни к селу «стопкрим» с маканием генерала и внезапной телепортацией, непроизвольные прогулки при луне, потусторонние миры по Стругацким (то скудно, то странно), чужик этот спецэффектный, невесть чего хотящий, но очень, очень злобный, ишь как шипит и плюётся ядом. Героический антигерой по фамилии Чувырло, полупрозрачный Вдовиченков, ещё более полупрозрачный Петренко, загадочное «психотропное оружие», больше похожее на шаровую молнию или удалённый при монтаже спецэффект из очередного «Человека-паука». Диалоги, похожие на задушевную беседу слепого с тупым: «мы его должны остановить! иначе мы его никак не остановим! тварь ли он дрожащая?» Сценарий, который явно пересылали друг другу телеграммами, потому экономили даже на зпт и всклзнк. Невесть что изображающие патлы Вдовиченкова, впрочем, патлы главгероини доставляют никак не меньше, равно как спонтанный там и сям типа-секс. Наконец недюжинный детектив «куда они повезли оружие!» и кулаком по морде. Прелестно.
Я даже не буду вспоминать форменное безумие в лице заполонившей экран Тины Канделаки, которая для того, чтобы хоть немножко походить на ведущего программы новостей, должна как минимум научиться говорить с телесуфлёра раз в пять быстрее. А то эдак мы дойдём и до вопроса, почему это Вдовиченков начал разговаривать как Гоша Куценко в его не лучших ролях (я — ваша персональная эротическая галлюцинация).
Безумная лажа, начиная со сценария, которого не хватит и на короткометражку, и заканчивая грациозным финалом ни о чём, она так въелась в ткань фильма, что даже не скажешь, что же конкретно нужно было поправить, чтобы стало хоть немного получше. Скорее, танцевать нужно от печки — как обычно, авторы ни разу не поняли, что же это они такое снимают.
Если абстрагироваться от психотропных штучек и стопкримов, перед нами типичное такое строение бесконечных японских мультсериалов про героических школьниц. Драка с частичным оголением, долгий мутный диалог за жизнь, закадровый монолог высшей силы, снова драка, появление негодяйского негодяя с монологом и последующим мордобоем, конец серии. Эта стилистика обладает своими отточенными канонами, морем фанатов и даже отечественными скандальными воплощениями. Ну так и снимайте, что снимаете, не делайте вид, что вас здесь не стояло.
Опять же, Головачёв в своё время, как один из основателей жанра «патриотического боевика», успешно выезжал именно на динамике, живости, умных словах типа «астрал» и «инфарх», а также бесконечном перечислении сверхсекретного новейшего отечественного оружия со звучными именами типа «вепрь» и «сайга», и даже некими отечественными тайными школами боевых искусств (сам Лаврентий Палыч разрабатывал). Ну и снимали бы уже патриотический боевик. Все бы плевались, но хоть было бы понятно, обо что кино. А так — оружие стало вдруг иностранным, причём тут «смерш» в двадцать первом веке — непонятно, с каким таким «кримом» борется пресловутое «чистилище» — без понятия, полная каша в голове у создателей, а зрителям вообще уже пофигу.
И это самое печальное в текущей ситуации вокруг русского кино. Над «Кодом апокалипсиса» смеялись, по поводу «Самого лучшего фильма» возмущались, после «Сволочей» негодовали, а выход какой-нибудь «Запрещённой реальности» никто и не заметит. Потому что надоело.
Vova
