Среди авторского кино существует особый подвид фильмов, в которых автор, его видение, его внутренний мир, его личные эмоции и переживания окончательно вытесняют с экранного пространства все самодвижущиеся картинки, оставляя лишь особым образом преломлённое, художественно оформленное и богато поданное виртуальное пространство идей и образов. Сегодняшний сборник рекомендаций к обязательному просмотру посвящён сверх-авторскому арт-кино во всех его проявлениях. В нашей рубрике «Пропущенные фильмы» продолжаем вас знакомить со знаковыми фильмами, которые по разным причинам прошли мимо нас раньше.
Читайте в этом обзоре: «Зеркальная маска» «Запределье» «Сказки юга» «В далёкие небеса» «Синекдоха, Нью-Йорк» «Франклин»
Звание режиссёра-визионера — невероятно высокое звание, но оно же — невероятно тяжёлая ноша, ведь почти автоматически оно превращает своего носителя в своеобразного почитаемого изгоя, творчеством которого восхищаются единицы, с которым почитают за честь работать замечательные актёры, и которых до колик боятся продюсеры. Потому что вещи вроде «Зеркальной маски» никогда не окупаются. Зато остаются в истории.
Перед нами история «циркового ребёнка», живущего в своём собственном нарисованном мире, а из мира реального стремящегося убежать, обклеивая стены своего фургона сотнями замысловатых набросков, которые когда-нибудь обязательно сложатся воедино. И однажды, при драматических обстоятельствах, они складываются.
В мир, где бродят злобные сфинксы с масками людей, где люди, наоборот, носят маски, и норовят начать жонглировать. Где гигантских левитирующих близнецов пожирает таинственное нечто, а среди множества порхающих по библиотеке книг есть самая полезная книга в мире. И где главная героиня должна отыскать зеркальную маску, чтобы увидеть в ней саму себя, и тем самым спасти свой волшебный мир, а значит, и саму себя.
Дэйв Маккин показал нам не просто богатство собственной фантазии, он поместил зрителя в самую её середину, заставив поверить в реальность этих выдуманных проблем и сопереживать этим сокрытым за масками героям. Он переселил нас в сказку, лишённую инфантильности и надуманности, где внешняя красота — не самоцель, а лишь одна из граней, и волшебная музыка — не сама по себе, а в дуэте с героями, событиями, переживаниями и превращениями.
см. также: саундтрек к «Зеркальной маске»
Этот фильм на GoldDisk.ru
Маленькая мисс Счастье
Надежда Заварова
«Запределье» (“Fall”), 2006
Режиссёр и сценарист: Тарсем Сингх
В ролях: Катинка Унтару, Ли Пэйс
Если сказка оживает, значит, это кому-нибудь нужно. Собственно, нужно всем — только по разным причинам. Маленькой девочке со сломанной рукой одиноко; мужчине с переломом позвоночника нужен морфий. Её мучает любопытство, его — боль. Она никогда не была в кино. Он в кино снимается. Она интуитивно чувствует то, что он знает благодаря личному опыту: жизнь никогда не станет сказкой, зато сказка вполне может превратиться в жизнь. Ведь и в жизни, и в сказке персонажи и их поступки одинаковы, разные — только последствия совершённых поступков. В сказке всегда есть конец, счастливый или печальный. Жизнь — бесконечна: она продолжается вне зависимости от того, есть ли у нас силы и желание жить. Она продолжается даже тогда, когда из её активных участников мы превращаемся в её созерцателей, потом в рассказчиков о ней, а после — в чьи-то воспоминания.
История Роя и Александрии трогательна не только потому, что дети в западном кино — прекрасные актёры и одной улыбкой переигрывают не только своих взрослых коллег, но и режиссёра с оператором. Трогательным фильм делают простота и человечность основной истории — той, что прячется за красочными приключениями пяти разбойников. Суть её в словах Роя: «Ты пришла спасти мою душу?»
Кажется, Тарсем Сингх использует кино вовсе не для повествования. Он словно подшучивает над зрителем, утверждая: и без кино можно рассказать историю. Кино нужно для того, чтобы по кусочку собрать мозаику красок, событий, локаций, а собрав всё воедино, разрушить — и встряхивать её, словно калейдоскоп, получая новые образы и краски.
Сингх увлечён красочностью кадра: насыщенность цветов и подчёркнутое внимание к форме выглядит нарочито, но вот в кадре вновь появляется очаровательная Катинка Унтару, и можно всё простить режиссёру за то, что он нашёл эту румынскую мисс Счастье.
Режиссёр создаёт у зрителя полное ощущение того, что кино даёт ему возможность свободно монтировать жизнь. А что получится, если к самой жизни применить параллельный или внутрикадровый монтаж? Она станет интересной, насыщенной и привлекательной. И будет так похожа на сказку, в которую можно и не верить, но которую определённо стоит прожить.
Революция, парни
Роман Корнеев
«Сказки юга» (“Southland Tales”), 2006
Режиссёр и сценарист: Ричард Келли
Композитор: Моби
В ролях: Дуэйн Джонсон, Шон Уильям Скотт, Сара Мишель Геллар, Кристофер Ламберт, Кевин Смит, Джастин Тимберлейк
В Техасе жахнуло, в Асашай установилось полицейское государство, которое рассадило на пляжах Малибу вместо спасателей снайперов, которые отстреливают подозрительных лиц, впрочем, всем пофигу. Одновременно мутные европейцы построили у побережья заводы по выработке дармовой энергии, подрывая нефтяное лобби, и всем обратно пофигу. Кругом царит одно сплошное телевидение, звёзды пип-шоу и Боксер Сантарос (он же Скала Джонсон), временно потерявший память при загадочных обстоятельствах, зато продолжающий вращаться в высших кругах, на что всем всё равно пофигу.
А ещё двойники, террористы-анархисты, рэперы, полицейские, сенаторы, толстые тётки, всё те же пляжи, ночные дискотеки, заброшенные склады и телевидение-телевидение-телевидение.
Ричард Келли, так долго ждавший своего часа после «Донни Дарко», высказался в итоге очень, очень глубокомысленно. Таглайн фильма вообще гласит «Вот так наступит конец света», что добавляет особого градуса и без того весьма загадочной истории Боксера Сантароса, вокруг которого, супротив всех канонов антиутопий, чего-нибудь-панков и постапокалов, живёт вполне себе такой обычный наш мир, только немножечко сошедший с ума, заехавший шариками за ролики и двинувшийся крышей.
«Истории Юга» — это такой себе Линч от трэш-арта, только где у мэтра кролики имеют глубокий смысл, который раскроют исследователи и историографы, там у Келли лёгкая шиза переходит в тяжёлую и обратно фактически просто так, в качестве дани творческому порыву, а ничуть не в качестве флага мирового антиглобализма. От этого размышлять о двойных днах и разглядывать недоумённую физиономию Дуэйна лишь забавнее. В кои-то веки нам не стали пихать посреди позитивной шизы тяжёловесную философию.
Этот фильм на GoldDisk.ru
Читайте далее: «В далёкие небеса» «Синекдоха, Нью-Йорк» «Франклин»
Vova
