Шерлок Холмс: Он обещал вернуться

А вот географически он недалеко уехал, оказавшись перед сверхзадачей придать главному наследию Конан-Дойля кошерный и актуальный вид. С замахом на трилогию, захватывающий аттракцион-шпецэффект и коллекцию миниатюрных игрушек в будущем. И пусть с бумажным комиксом дело не выгорело, сами похождения Шерлока Холмса и Ко осовременились и переписались на самый что ни на есть комиксовый лад со всеми вытекающими.

Весь собой забавный ловкач Холмс увлечённо преследует хитроумного злодея, пока другой, более хитроумный и злодейский, отсиживается в тёмном углу — до неминуемого сиквела. Дедукцией пользуется через раз или два, зато шалун. В туманном Лондоне (хоть часто и нагло компьютерном, но симпатичном, картинном) принято браво мутузить, обмениваясь любезностями на французском да фехтуя чудом научно-инженерской фантастики. Дрейфуя между канализациями, улицами, кладбищами и Вестминстерским дворцом, а также предателями обыкновенными и предателями в юбке, наши полтора сыщика вечно шутят, одинаково энергично преследуют и спасаются от смертоносных спецэффектов.

Более того — посреди множества безликих негодяев Дауни-младшему и Ло находится столько места для манёвра, что они, с увлечением и азартом, захватывают внимание ежесекундно — даже когда сам Ритчи выходит из монтажной перекурить и оправиться. Тем паче, что даже главный злодейский заводила, напяливши высокий воротник, кроме старой доброй речуги про мировое господство ничего не могёт, позволяя Марку Стронгу разве что неловко играть скулами. Ради успокоения совести.

А в перерывах между повешеньями и двумя дамами, одной живой, другой торшерной, новые Холмс и Ватсон стреляют друг в друга взглядами, показательно друг дружку не замечают, сдерживают слезы в ресторанах и ссорятся шёпотом. Столь убедительно, бойко да часто, что иной даже призадумается, а бадди-муви ли? Впрочем, до призыва Гилленхааля не доходит, потому что в сюжет врывается оцеломудренная, но ещё ого-го Макадамс, а за ней целая свита масонских заговоров, мистики, горничных и шахмат с разводками.

Оглянуться не успели, как охотно бегающий вслед за каретами и прыгающий в окно из верхнего (нет, среднего) окна Холмс попадает в стройный ряд чудаковатых харизм, где-то между Джеком Воробьём и Джоном Маклейном. А сталкиваясь лицом к лицу с кривозубым врагом, весь такой в щетине и наигранно-наивный, он и вовсе отпускает саркастические шуточки подобно известному хромому наркоману. Удивительное дело, когда новая версия великого сыщика оказывается схожей даже не с оригиналом, а с телевизионным персонажем, вдохновлённым, как известно, тем же первоисточником.

И всё же, при всех смещённых акцентах да приветах-куплетах, Шерлок получается в куда большей степени классическим, чем мог бы получиться, исходя из означенного жанра. И трубку из вод темзовских спасет, и скрипку в раздумьях понянчит. От скуки постреляет в стену, вырисовывая вензель Её Величества, рассевшись среди творческого бардака в гашишном никотиновом дурмане. Или прикинется носатым бомжом. Прям как в книжках тех писано.

Чья-то сочинительская голова явно пухла от количества прочтённой информации, отчего, в свою очередь, от неё раздулся сам сценарий. Отсылки к литературе, от вольных цитирований реплик и ситуаций (а в переводе — и ливановских интонаций) до мимолётных упоминаний всякой известной атрибутики, имён, названий, происшествий и разнообразных мелочей.

Непривычно молодая, но условно наличествующая миссис Хадсон, многократные подшучивания над тугодумом Лестрейдом, мебельная, но невеста Ватсона, соблазнительная Ирэн Адлер, переезд с Бейкер-стрит, псина, профессор М., вспоминания армейских заслуг Ватсона… чёрт, даже брат Майкрофт всплыл мимоходом между строк. А был бы хронометраж резиновый — ещё б ему роль прописали. Всего этого так много и оно порой пролетает мимолётным виденьем, что фильм скорее напоминает такой дорогой хулиганский фанфик. И это, безусловно, подкупает. С одной стороны.

С другой — вырисовывается нечто слегка косолапое, неуклюжее и значительно более громоздкое, чем следовало. Притом, что оно не только по-черепашьи разгоняется, но ещё имеет привычку тормозить на поворотах, чтобы разжевать самым недалёким, как устроен мир. Уже не говоря о заключительной части со спасением всего-всего викторианского правительства, эксплуатировавшейся каждым вторым голливудским боевиком десятки лет (умолчу о человеке в маске Гая Фокса).

Умудряясь ублажать закалённых фанатиков оригинала (даже тех, кому, коль не Масленников — кощунство), сценаристы всякий раз умудряются как бы невзначай всовывать персонажам топорные объяснительные реплики. «А я вот Ватсон», «а ты, значит, Ирэн Адлер», «о, это же миссис Хадсон». Попутно разъясняя, кто и чем промышляет, по ком души не чает и прочие тонкости бытия детективного.

Усугубляется это всё подробнейшими разъяснениями, кто как схитрил и куда подставил, а также формальным повтором одной и той же сцены два раза подряд. Даже в финале, когда можно было сократить или вообще убрать. В конечном счёте, не всегда разводки требуют покадрового раскрытия, что на деле доказал тот же «Тёмный рыцарь». Да, логические дыры этих уловок вылезут на втором-третьем просмотре, но зато глядите — о чудо, пульс ровный.

Тот ли это рок-н-ролл, что желал играть Гай Ритчи? С чужим сценарием, с непривычно крупными капиталами в руках он развернулся, насколько хватило то ли смелости, то ли свободы, то ли ещё чего. Да, он подошел к этому испытанию со свойственным только ему интеллигентным озорством и чувством стиля, но со слишком отчётливой неуверенностью и нарочито приглушённой дерзостью. В, безусловно, живом и обязанном выжить «Шерлоке Холмсе» может быть и остался настоящий рок-н-ролл, но слишком мало настоящего Гая Ритчи.

Вот такое кино.