Маргарет Митчелл не была писательницей, но читатели вряд ли отдавали себе в этом отчёт, если они, подобно миллионам американцев, становились жертвами чар её книги. На самом деле, Маргарет, конечно, была писательницей, только так уж распорядилась судьба, что вошла она в мир литературы, а навсегда осталась в истории — в мире кино. В наше время, когда «золотой век» и «большой стиль» сами превратились в «целую цивилизацию, унесённую ветром», многие всё ещё оглядываются на далёкий 1939-й, словно пытаются в пылающей Атланте отыскать отблески былого величия Голливуда, где большие звёзды снимались в эпических постановках, и большой бизнес делался на искусстве регулярно, а не от случая к случаю.
8 ноября 2010 года Маргарет Митчелл исполнилось бы 110 лет. «Параллельный монтаж» отмечает этот день, обращаясь к одной из главных легенд Голливуда — фильму «Унесённые ветром». По количеству проданных билетов его до сих пор не обошёл ни один из фильмов Джеймса Кэмерона. Конечно, у объёмных синих человечков ещё всё впереди, но, согласитесь, для фильма, возраст которого перевалил за 70 — достойный результат.
Маленькая хозяйка большого Юга
Стоит ли говорить, что родилась Маргарет Митчелл в Атланте, штат Джорджия. Где же ещё мог появиться на свет автор, который в будущем создаст идиллический образ американского Юга — мира благородства, дружелюбия, галантных кавалеров, прекрасных дам и приносящих немалый доход хлопковых плантаций, где если и были хижины дяди Тома, то сплошь благоустроенные, и жили там добрые, преданные хозяевам, трудолюбивые рабы.
Дедушки маленькой Маргарет сражались в Гражданской войне на стороне Конфедерации, и ничто так не увлекало впечатлительного ребёнка, как бесконечные их рассказы о своих приключениях. И именно в детском богатом воображении родилась неосознанная тоска по утраченному навсегда миру, где уже нельзя жить, но о нём можно рассказать. Написать книгу — для Маргарет, прагматичной американки начала XX века, это был единственный способ хоть ненадолго заглянуть в воспоминание о мечте. И пусть это были не её личные воспоминания, а жизнь старшего поколения её семьи и их друзей, она чувствовала в себе силы создать из этих чужих, но таких близких и понятных воспоминаний пускай и романтический, но такой живой образ ушедшего мира.
Хромая жена бутлегера
Маргарет Митчелл
Маргарет не планировала становиться домохозяйкой, она хотела получить образование. Родители не препятствовали дочери, но всё же в один прекрасный день ей пришлось оставить колледж и вернуться в Атланту, чтобы взять на себя заботы о доме, потому что мать её внезапно умерла от испанки. Маргарет устроилась на работу репортёром во влиятельную местную газету «Атланта джорнал», где с успехом писала под именем Пегги Митчелл. В 1922 году Маргарет вышла замуж за весьма эксцентричного человека, который отчасти стал прототипом Ретта Батлера. Звали его Беррьен «Рэд» Апшоу. Совместная жизнь была бурной, но недолгой: в один прекрасный момент обнаружилось, что мистер Апшоу промышляет бутлегерством, а в свободное от работы время лично и с завидным усердием нарушает сухой закон.
В отличие от своей героини, Маргарет смогла разглядеть любовь, которая притаилась рядом, и уже в 1925 году вышла замуж за Джона Марша, который в своё время был шафером на её первой свадьбе. Марш был законопослушным гражданином и, что самое главное — поддерживал жену в желании писать. Однажды Маргарет сломала ногу, что заставило её некоторое время провести в постели, отказавшись от активной жизни репортёра. Но у неё наконец появилось время, чтобы воплотить замысел, масштабы которого можно оценить, узнав, что в итоге писала она книгу 10 лет, а потом почти год посвятила проверке и уточнению исторических деталей. «Унесённые ветром» вышли в свет в 1936 году. Книга принесла издательству «Макмиллан паблишинг» такой доход, что на Рождество все сотрудники издательства получили 18% надбавку к зарплате.
В 1937 Митчелл получила Пулитцеровскую премию. Популярность романа неуклонно росла, книга исчезала с прилавков, как горячие пирожки в морозный вечер. А в Америке не было такого хорошо продающегося пирожка, который бы не хотел продавать голливудский продюсер Дэвид О. Сэлзник. Он купил права на экранизацию «Унесённых ветром». До рождения легенды оставалось совсем недолго.
Целлулоидный диктатор
Дэвид Сэлзник
Приход Дэвида О. Сэлзника в кинобизнес и его влияние на киномир сродни приходу в кино звука или цвета. Проницательный, дальновидный, властный, с железной деловой хваткой, Дэвид сделал для кино не меньше тех, кто изобретал его язык. Хотя бы потому, что Сэлзник давал им работу. Это он продюсировал классического «Кинг Конга» (1933), «Третьего человека» Кэрола Рида (1949), он привёз в Голливуд Хичкока, и именно он, а не Хич, получил свой — продюсерский — Оскар за «Ребекку».
Знаменитая финальная фраза Ретта Батлера «Честно говоря, дорогая, мне на это наплевать» могла бы считаться рабочим девизом Сэлзника. Ради успеха проекта он был готов как нанять, так и уволить кого угодно. Переписать сценарий 10 раз? Пожалуйста. Самому переписать сценарий? Дайте только время! Сэлзник никогда не чувствовал себя меценатом. Он был бизнесменом до мозга костей: он зарабатывал на искусстве, не отказывя себе в удовольствии создавать его. Редкая роскошь, которую не каждый может себе позволить.
Он выслушивал многих, но слышал только себя. Его слово всегда было решающим. Ответственность его никогда не пугала — лишь добавляла азарта в будни голливудского киномагната. Ему нравилось, когда всё шло по задуманному им плану. Он был очень своенравен, например, изменил имя, потому что ему так захотелось: у него был дядюшка — его полный тёзка, которого Дэвид открыто недолюбливал, и он, недолго думая, добавил к своему имени «О».
Желание заработать никогда не переходило у Сэлзника в жадность. Права на экранизацию романа Митчелл он купил за рекордные по тем временам $50000. После выхода фильма на экраны выяснилось, что картина — неиссякаемый источник прибыли. В 1942 Сэлзник счел необходимым выплатить Митчелл дополнительные $50000. Он никогда не забывал, что именно ему она в своё время согласилась продать права на экранизацию своего дебютного произведения.
Автора! Автора!
декорации «Двенадцати дубов»
И в то же время Сэлзник, купив права на экранизацию, считал, что может делать с романом всё, что ему заблагорассудится. Поначалу он настаивал на том, чтобы Митчелл участвовала в съёмках в качестве консультанта. Но стоило Маргарет высмеять его помпезные декорации «Тары» и «Двенадцати дубов» — усадеб, которые, по мнению писательницы, должны были выглядеть гораздо скромнее, он перестал обращаться к ней за консультациями.
Так же он поступил и с Хичкоком, которого хотел привлечь к съёмке нескольких сцен: как только сэр Альфред явился на съёмочную площадку с привычной для него детальной раскадровкой и своеобразным представлением о саспенсе в охваченной войной Атланте, Сэлзник сухо поблагодарил режиссёра и заявил, что в данном случае в его услугах не нуждается. Продюсеру не нужен был саспенс и психологические игры на тему «молодые и невинные», ему нужна была сага — масштабное полотно, с массой выразительных деталей и толпой действующих лиц. Любители кинематографической статистики подсчитали, что в итоге на экране нашлось место для 50 ролей с текстом и 2400 безмолвных статистов. 138 минут экранного времени стали воплощением продюсерского кино, в котором Сэлзник был всем — от сценариста до казначея.
Vova
