Любовь и другие лекарства: Паркинсон нэйшн

Нет, конечно, промоутеры постарались по возможности сместить акценты — если судить по трейлеру, перед нами должен предстать чуть ли не эдакий парафраз таких знаковых поколенческих фильмов как «Здесь курят» или «Оружейный барон» (накрайняк сойдёт «Мне бы в небо»).

В кадре кипит виагромания начала XXI века, главный герой, ко всему, в промышленных масштабах приторговывает прямым конкурентом такого же знакового для современной американской культуры «Прозака». Ну и вообще, фармацевтические корпорации, разгульная жизнь, тотальная безалаберность очередного «поколения икс», на этот раз нашедшего себя не в рок-н-роле, не в наркотиках, но в патентованных препаратах, отпускаемых по рецепту.

И никакого обмана, всё это в фильме действительно есть. Оптимизм, переходящий в эйфорию. Бум дот-комов, сменяющийся ещё большим бумом деривативов. Блеск и нищета американской страховой медицины. Аллегорическая подковёрная возня одного фарма-монстра с другим таким же.

И детали, детали, детали. Мобилы, зонтики, пиджачки, видеопрезентации, тренинги, сетевой маркетинг, безалаберный секс, телепроповедники, пейджеры, поддельные врачи, настоящие врачи, «айпиоу», багажники, набитые образцами, чемоданы на колёсиках с длинной ручкой и мучительный джет-лэг.

Другое дело, что вся эта ретроспектива грехопадения благополучно завершается к середине фильма, чтобы больше никогда не всплывать. Морали не будет, Цвику не интересно подойти к логическому концу истории «самого грандиозного обогащения в истории», внезапно закончившегося ипотечным кризисом 2008 года. Ему до чёртиков надоели виагра, прозак, врачи-бизнесмены и прочая братия, и фильм тихой сапой сползает в классическую мелодраму в стиле Роджера Мичелла с трогательно дрожащими пальцами Энн Хэтуэй, мятущимся Гилленхаалем и «странным соседом» с сексуальными перверсиями.

Можно, конечно, предложить известную натяжку, мол, ранний Паркинсон — это и есть приговор американской культуре «нулевых», но увы, в этом печальном заболевании куда больше от «Хауса» (тут следует перечисление всех симптомов, неверных диагнозов, экспериментальных методов лечения и, наконец, приговор), чем, например, от финчеровского «Зодиака».

Потому что мелодрама — жанр в общем самодостаточный, дополнительных мотиваций и экивоков не требующий, тем более, когда в кадре два таких характерных актёра как Хэтуэй и Гилленхааль. Они ссорятся, мирятся, плачут, смеются, боятся друг друга до нервной дрожи и по десять минут кряду проводят в кадре голышом. Это всё настолько хорошо само по себе, включая небольшой элемент специально подпущенной одноногой собачки, что все возможные попытки привнести в сторилайн какие-то дополнительные смыслы обречены на провал. Если бы Марлу Сингер играла Джоли, про паланиковское террористическое мыловарение можно было бы благополучно забыть.

Так что вот. Шли мы на обещанное киновысказывание, а получили абсолютно классический ромком в модном нынче стиле «всё в одном», когда и трагедия, и фарс, и видовые красоты, и инди-саундтрек (включающий, кажется, песни с половины альбомов последних лет по Регину Спектор включительно), разве что беременности в кадре так и не случилось. Свой элемент обмана зрителя в таком подходе есть, но, право, жаловаться на эдакую «сладкую ловушку» как-то не приходит в голову. Цвик молодец, вэлком бэк ту инносенс.

До встречи в кино.