Признайтесь, кто из фанатов творчества Мишеля Гондри после просмотра, например, «Перемотки» не мечтал, чтобы любимцу киноманской публики дали уже многаденех и он бы снял наконец настоящее, большое, сложнопостановочное, красочно-аляповатое кино вроде того, что снимает Бёртон. И вот, наконец, наша мечта сбылась, да ещё и в многообещающем и довольно юном жанре цинично-ёрнического, даже шаловливого комикса, так удачно выступившего в прошлом году.
Опять же, сценаристу и актёру Сету Рогену не привыкать изображать на площадке болвана, да ещё и произносить собственные же шутки. Ну, а если вдовесок к нему приставлены такие свежеоткрытые, но уже титаны, как Кристоф Вальц, то картина ожиданий складывается и вовсе преотличная.
Зелёный шершень трейлеры
Первые ролики с балбесом-борцуном с главгадами и его гуттаперчевым помощником давали жару и искромётностью, и экшном, и небанальностью подхода (см. спецэффект с частичным замедлением времени и размножающимися в кадре капотами машин). Проект до последнего казался многообещающим, а от некоторых замеченных несуразиц можно было легко отмахнуться. Но увы, непосредственный просмотр расставил все точки над «и» ещё до того, как героическая парочка вышла на тропу войны с Чуднофским-Кровановским.
И дело тут не в невнятности истории с «папашкой героицским» (она таковой так и останется до конца, хотя будет пересказана с новой стороны ещё минимум раза три), не в общей стилистике «мы из скайлайна», когда автор во всех же интерьерах снова и снова с удовольствием живописует разгульные будни главгероя, искренне полагая, что с каждым выкинутым в окно предметом шутка становится в три раза смешнее. И даже дело не в лютом, бешеном переигрывании Сета Рогена, особенно когда кроме него в кадре оказывается ещё и сюжетообразующая каппучинская пенка.
Дело в том, что на десятой минуте полёта а) ты отчётливо понимаешь, что вот так будет до самого конца б) что истории нет и не будет, и наконец в) что привычку повторять все шутки по три раза, а каждую сцену делать в три раза длиннее, чем она того стоит, автор уже не оставит до самых титров.
И от этого сразу как-то пропадает весь оптимизм, без которого удачные моменты начнут проскакивать не замеченными, а неудачные будут заставлять досадливо морщиться. Что там за Зелёный шершень, что это за глупость? А эта история симпатичного китайского мальчика из гетто, пригретого отчего-то ужасно несимпатичным Уилкинсоном? Как сие вообще понимать? Ну, и даже предельно харизматичный Вальц, пока произносит реплику, восхитителен, но стоит ему её закончить и по традиции кого-нибудь пристрелить, сразу хочется проморгаться и ущипнуть себя за мягкое — что это щас было?
Так и идём, шутку смешную пошутим, потом десять минут грызём подлокотник. Снова пошутим, тут же скатимся из фарса в трагифарс, оттуда в классический комикс, оттуда в инди, оттуда в пародию, оттуда снова в фарс, и всё это в традиционном для Гондри стиле «дядя гонит», но одно дело, когда дядя гонит на фоне нарочито картонных декораций, другое дело, когда главгероев на полном серьёзе внезапно начинает закапывать экскаватор.
Концепция рассыпается, не успев даже начать отстраиваться. А уж когда герои начинают хороводом дружить-расходиться-снова дружить, всё это становится попросту скучно. Не интересно следить за двумя придурками, несущими ересь и «спасающими» вполне реальный мир, в котором кроме двоих придурков есть только придурок-злодей Кровановский. А все остальные как бы нормальные, и тот этого не убил, а как бы понарошку.
Целый фильм понарошку. С навороченными спецэффектами, гламурными вечеринками, безликими Белыми рыцарями и супертачками, норовящими сравнять с землёй полгорода.
Кажется, Гондри так и не понял, что он снимал, и потому желал угодить всем, Роген так увлёкся диалогами, что забыл написать остальное. Все прочие старались как могли, но кино, ко всему прочему приправленное ещё и совершенно топорным триде, это уже не спасло. Печально, что самое посредственное произведение гениального Гондри собрало больше всех его остальных фильмов, вместе взятых, в несколько раз. Эдак мы никогда не дождёмся второго «Вечного сияния».
Vova
