Что мир театра ужасен изнутри, и что его снедают интриги, подсиживание, зависть к лидерам и «надстройка сверху» к аутсайдерам, это мы знали давно. Историй о подброшенных кнопках на стул, клее «момент» в помаде, мышеловках в гримёрках и коварно попорченном реквизите в любом уважающем себя театральном коллективе вам расскажут вагон, приукрасив повествование эпитетами, самый лестный из которых будет «сучка крашена». Ревность к режиссёру, зрителю, чужим поклонникам, забрасывающим авансцену цветами и просто к неиллюзорной Славе Успеховне Мельпомене, издавна на театре почитаемой за единственное истинное божество, — всё это штука известная, повод для безумного числа баек и анекдотов, равно как и слезоточивых драм.
Чёрный лебедь трейлеры
Однако сделать на этом материале эротическо-психиатрический триллер Даррену Аронофски пришло в голову, кажется, первому, не считать же за таковой расположенное наподалёку бродвейское чудо по имени «Призрак Оперы». Сказано — сделано, демонический режиссёр-новатор Венсан Кассель в роли самого себя; мятущаяся Натали Портман в роли неуравновешенной юной примы; внезапно готовящаяся отметить сороковник, а потому совершенно неузнаваемая Вайнона Райдер в роли крепко пьющей бывшей солистки; хамоватая подростковая Мила Кунис в роли коварной соблазнительницы; наконец Барбара Херши в роли мстящей всему белому свету мамаши-укротительницы. Так психиатрический триллер превращается в герметический, и кто тут кого убьёт и в каком порядке — становится главным предметом для дискуссии.
Нет, конечно, для начала Аронофски усиленно даёт нам Петра Ильича в переложении Клинта Манселла — количество пачек, пуантов, болеро, станков, трико, гольфов, трудовых мозолей, сорванных ногтей, расчёсанных в кровь подмышек, вывихнутых позвонков, забитых мышц, потных балерунов, накачанных балерин, пуха и перьев белого, либо же чёрного цвета, а также музыкальных шкатулок с бесконечными фуэте в кадре не просто превышает все мыслимые пределы, оно буквально зашкаливает. Да, мы уже поняли, что «Лебединое озеро», и про балет мы поняли. Зачем они снова разминаются? К чему все эти затяжные игры с похлопыванием по плечу? Вы уверены, что в циничном балетном мире могут существовать двадцативосьмилетние девственницы-самоубийцы, живущие в забитых плюшевыми медведями розовых спаленках? Так ли гениален режиссёр, задумавший непременно совместить две сложнейшие партии в одну, заранее не озаботившись выяснить, а вообще кто-то в его труппе способен их исполнить, не пошатнувшись крышей до кровавых мозолей? Ну и, наконец, разве доведение солистки до неврастении — это не лучший способ провалить постановку?
Впрочем, это всё дань балетной условности, где Белой лебеди обязательно противостоит коварная соблазнительница в такой же пачке, только чёрной. А значит, пора, брат, двигать в область клинической психиатрии, с галлюцинациями, разговорами с невидимым собеседником, членовредительством и наркотическими трипами под укоряющим взглядом бешеной мамашки. Последнее — в качестве дани жанру эротического триллера — с намёком на лесбийские утехи, ровно настолько, чтобы никак не удовлетворить любителей клубнички (софтпорно у иных оскаровских номинантов этого года вроде Лизы Холоденко или Люки Гуадагнино куда больше безо всяких претензий на жанр эротического триллера), но с другой стороны чтобы с гарантией шокировать нечаянно приведённые на сеанс балетные классы, во всяком случае — их преподавательский состав.
Так оно потихоньку и движется к вожделенной премьере и логическому финалу с «лебединой кожей» и прочими по десятку раз повторёнными спецэффектами. Градус психиатрии растёт, в ход идёт мордобой и нанесение телесных повреждений средней тяжести, галлюцинации окончательно переходят в шизофрению, и зритель уже вместе с главной героиней не может понять, где воображение, а где реальность. А была ли вообще премьера, или всё это нашей Нине вовсе почудилось, благо на таком взводе и с такими травмами танцевать можно разве что в кордебалете.
В итоге кино выходит на коду в состоянии уже абсолютной истерики, по пути обрастая обещанным ещё в трейлере лебединым пером и перекрашиваясь туда-обратно уже на расстоянии монтажной склейки. Натали Портман выдаёт в кадре верхнее «ля» своей карьеры, не сумев до сих пор добраться до вожделенной статуэтки ни в номинированной «Близости», ни в неноминированной «Вендетте», хотя в обоих случаях и надрыв, и общий уровень исполнения был вполне достоин «Оскара». На этот раз, видимо, дадут. Что хорошо. А вот Аронофски, вошедшего в резонанс с киноакадемиками ещё с «Рестлером», хотелось бы попросить вернуться от прогрессирующей условности к реальности, ибо эта дорожка его уже один раз подвела с «Фонтаном», подведёт и снова.
Vova
