Запрещённый приём: Лицорука

Снайдер — гений, и как каждый гений, главная проблема Снайдера — в нём самом. Чем Снайдер опасен для самого себя? Да всё тем же, ибо его фильмы со временем становятся всё более небанальны, а сборы между тем всё падают и падают. Плохо ли последнее? Ничуть, разве что у больших кинобоссов может однажды всё-таки лопнуть терпение. А вот причина скромности сборов — вот она опасна.

Ладно, «Хранители» вообще очень глубокий графический роман, всерьёз исследующий природу современной американской культуры (и не столько «комикс-культуры», сколько культуры в целом), и уже сам факт того, что Снайдер сумел донести его до экрана, не расплескав, был ценен. Но, предположим, широкий зритель мог подобную глубину и не понять, хотя культ вокруг фильма вызрел как раз преизрядный.

Дальше были «Легенды ночных стражей», в которых компьютерная картинка была так хороша, а воздушные битвы в непрерывном слоу-мо так реалистичны, что дух захватывало. Но при этом — контрастирующая детскость, детский же пафос, скудность самой истории ну, и в конце концов это мультфильм, как бы нас не убеждали в обратном, а следовательно он требует иной условности, которая соблюдена была не всегда, что отпугнуло массу даже вполне сформировавшихся фанатов. Не говоря уже о детях, которым тупо было страшно.

Так выявилась нехорошая тенденция, которая и приводит нас, в свою очередь, к «Запрещённому приёму». Тенденция эта состоит в трёх пунктах: Снайдер категорически ставит картинку впереди сути, предполагая, что его несомненный визионерский талант проявит второе в первом на пост-продакшне (и так до сих пор в общем и было); далее Снайдер творит в своём собственном кинопространстве, категорически отказываясь оглядываться по сторонам, что там делают коллеги, предполагая, что его главный козырь — небанальность, а значит любые оглядки могут всё испортить (и тут тоже до сих пор всё было правильно); наконец Снайдер настаивает, что его символизм так прост и прозрачен, что он не нуждается в прочих подпорках вроде обоснованности характеров и поступков, то есть плотность сюжета в его картинах никого не должна волновать, поскольку его самого она не волнует (и вот с последним Зак уже изрядно споткнулся ещё на «Легендах»).

Ко всему прочему, Снайдер впервые взялся делать проект по собственному сценарию (уютно обозначенному в титрах английским словом story, то есть скорее «по сюжету»). Сюжета того в итоге набралось ровно на полтрейлера, если вы его видели, то знайте, вы видели весь фильм, а не его трейлер. Эта небанальная мысль возникает подспудно, но окончательно утверждается в вашей голове буквально тогда, когда завершаются ударные титры и мы попадаем в уголок приватного танца имени Карлы Гуджино, подружившейся со Снайдером ещё в «Хранителях».

«Неприкольно девки пляшут», особенно если не смотришь снизу вверх, да и не пляшут они вовсе, а только лишь перекинутся двумя словечками в духе курилки швейного ПТУ, тут же зазвучит музыка и весь комсостав внезапно попадёт в ещё более глубокий психиатрический мир, где паровые немецко-фашистские гидры, катаны, томи-ганы, футуристические поезда и цельнотянутая из «WOW: Катаклизм» дракоша.

И каждый раз, когда в кадре звучит слово «лоботомия», мы тут же вспоминаем прошлогоднее «идеальная форма найдена, остались вариации». В отличие от Нолана и Скорсезе, Снайдер оставшиеся полтора часа свободного экранного времени посвятил фантастически красивому и фантастически же тупому обыгрыванию этих комбинаций. В трейлере был робот со смешной рожицей? Его станет на 5 секунд больше. Дракоша откусила «летающей крепости» хвост? Она будет откусывать его смачнее. Паровые зомби порубаются в капусту? Добро пожаловать на Е.И.В. цеппеллин «Карл Густав». Ну и далее по тексту, не добавив ни единой мысли или кадра сверх того, что мы уже видели дома в пятиминутной нарезке. Единственное исключение — богатейший саундтрек, целиком слепленный из небанальных каверов хитов восьмидесятых. Но, как говорится, одной музыкой сыт не будешь.

Если бы не беззаветная любовь к тем же «Хранителям», право, мне бы показалось, что передо мной разворачивается затянутый, высосанный из пальца гротесковый болезненный бред Снайдера лично. Ну ладно сюжет, пострелушки на потеху публике тоже хороши в роли аттракциона, тем более в исполнении пяти заряженных девок уже привычно пэтэушной внешности с такими же кличками вроде «Милашка», но как Снайдер умудрился снять целое кино, в котором с перерывом на два слова постоянно бегают девочки-косплейщицы, настолько антиэротичным, этого мне не объяснить даже самому себе.

Только не говорите, что это же психиатрический триллер. Во-первых, тут нет требуемого для триллера напряжния, всё какое-то легковесное, как все прочие пубертатные страсти, во-вторых, вон в японских триллерах полно школьниц в коротких юбках и панцу, эротизм там на месте. Наконец, это местами просто смешно, а так явно не задумывалось. Когда внезапно (тут вообще всё происходит внезапно) выбыли две барышни, я хихикнул и минут пять после всё ждал, что они оживут, такой вставной клоунадой всё смотрелось.

Ну, а уж когда мы дождались того, что у Снайдера сошло за финальный твист, тут уже случилось слово, ставшее заголовком этой статьи. Потому что внезапно оказалось, что без якобы неважного сюжета все эти снайдеровские красоты становятся ни о чём, а сбежавшая из «Лемони Сникета» Эмили Браунинг таки да, лучше всего играет вот в той самой финальной сцене (досмотревшие поймут, о чём я). Впрочем, как раз тогда что-либо играть уже поздно.

Следующим проектом у Снайдера значится очередной перезапуск «Супермена», он же обладатель личного проклятия имени Кристофера Рива. Будем надеяться, что сценарий будет чужой, что он просто будет, наконец, будем надеяться, что результат работы над «Запрещённым приёмом» чему-то нашего визионера да научит. А иначе, господа, мы его так совсем потеряем.

Любите кино.