Две вещи в жизни можно делать бесконечно: смотреть на падающий плевок и снимать фильм "Жила-была одна баба". А высидеть 2,5 часа в кинозале, наблюдая фильм, – довольно непросто. Во время показа киноленты на фестивале "Московская премьера" треть зрителей покинули свои места.
Вначале пара слов, чтобы избежать дальнейших кривотолков. Я – либерал, махровый антикоммунист. Крайне негативно отношусь не только к Совдепии, но и к социалистической идее вообще. Считаю, что социализм, снова возносимый на педьестал в последние годы, – вещь крайне опасная и утопическая. Думаю, что человечество снова получит прекрасную возможность в этом убедиться. Поэтому критика картины относится сугубо к ее художественным достоинствам и недостаткам, а не к политической позиции автора, которую я во многом разделяю.
Действие фильма развивается в грозное время в сельской местности. 1909-1922 годы. В центре сюжета: "голубица", она же "княгиня молодая", она же "овца бесховостая", то есть "крестьянка молодая" – Варвара (Дарья Екамасова). Жизнь ее бесхитростна, но коварна. Сирота, отданная за нелюбимого мужа, а потом еще и за половину мужчин Тамбовской губернии, как бы символизирует матушку-Россию, изнасилована в течение фильма кулаками, большевиками, родичами, то есть всем русским народом. В финале полыхает Антоновское восстание. Такова общая диспозиция.
Сначала о хорошем. Есть в картине свое достоинство. Приземленность и нарочитая прозаичность кадра – результат тяжкого, но малозаметного труда режиссера. Реабилитация и возрождение физической реальности, сказал бы об этом старик Кракауэр. Российская империя у Смирнова чем-то похожа на "проклятую царскую Россию" или на первые постреволюционные годы в таких шедеврах как "Земля" Довженко, "Мать" Пудовкина, "Старое и новое" Александрова и Эйзенштейна. То ранее советское кино, говорило о России часто предвзято, порой несправедливо, но зато метко и верно с точки зрения материи, быта, деталей, что легко объяснимо. И "реквизит" сохранился, и искренние чувства еще не остыли. Снимали на живую нитку.
Смирнов в фильме целеустремленно движется в сторону кондового реализма, мигрирует от "Мотыля к Пудовкину". Бежит прочь от "Адъютантов его Превосходительства", "пыльных шлемов" и "французских булок" – на сеновал, в чулан, под стеганое одеяло. Отвергая романтизированный образ Гражданской Войны, сложившийся в позднем СССР и РФ в кинематографе и музыке, он ставит на грубую документальность. За это я снимаю перед автором шапку.
Здесь режут свиней и рубят головы курам, не падая в обморок, – привет Тарковскому и Гринпису. Ситцевые кофты, турмалиновые платки, богомольцы, чернецы, рубиновые сережки, чумазые мордашки, хлеборобы на жнивье словно – словно ожившие фотокарточки Прокудина-Горского. Страна обширная, страна плодородная раскинулась в вечности под небом. Сначала, даже непонятно, то ли это Николаевское время с ананасами и шампанским, то ли благодетельное царство Алексея Тишайшего.
Великолепен шлягер начала XX века "Трансвааль" в залихватском исполнении Шевчука, который сыграл вроде как самого поющего Антонова или Токмакова. Трогательна, даже нет, величественна, сцена расстрела. Вот, пожалуй, и все достоинства.
А фильм получился в целом плохой. Почему, спросите вы? Для начала возьмите и посмотрите после фильма "Жила была одна баба" другие фильмы о об эпохе Первой Мировой и Гражданской войн. Советские и даже некоторые российские. Какая разительная разница! Как слабо и беспомощно лента Смирнова выглядит на их фоне! "Бег" и "Белое солнце пустыни", "Бумбараш" и "Дни Турбиных", "Гори, гори, моя звезда" и "Доктор Живаго", "Собачье сердце" и "Зеленый фургон", "Чапаев" и "Коммунист", "Броненосец Потемкин" и "Начальник Чукотки", "Хождение по мукам" и "Сорок первый".
Как сильно "Баба" им проигрывает! В игре актеров, в музыкальности, в сюжетной виртуозности и психологической глубине. Как жили, как страдали и как умирали герои того кино! Как тонко нарисованы их образы! Какие тяжелые и сладостные характеры! Какие любовные, дружеские треугольники и квадраты сооружались и ломались. Таможенник Верещагин и товарищ Сухов, Хлудов и Василий Иванович, Аксинья и Лева Задов, футурист Сапожков и Даша Телегина. Даже "лошадь Высоцкого" в фильме "Cлужили два товарища" переиграла большинство артистов в "Бабе". Сколько цитат и афоризмов дал тот кинематограф! "Белые пришли – грабють, красные пришли – грабють. Ну куды крестьянину податься?", "И – боже Вас сохрани – не читайте до обеда советских газет", "Павлины, говоришь?". Список можно продолжать до бесконечности. После фильма "Жила была одна баба" останется лишь монотонное мычание. Неужели в богатой языковой стихии тамбовского диалекта нельзя было найти емких, ударных фраз?
Минус фильма не в том, что режиссер в погоне за суровым реализмом, отринул артистический блеск. Минус в том, что Андрей Смирнов в толпе народа не разглядел людей. На весь гигантский эпос – всего два с половиной персонажа: сельский батюшка (Всеволод Шиловский), сама Варя и ее предпоследний мужик Малафей (Алексей Шевченков). Всё. Все остальные мужья и бабы, в том числе, и герои Серебрякова, Абашина, Аверина, якобы Котовские, Тухачевские, антоновцы, золовки, калики перехожие отличаются только картузами и зипунами. Являют они собой единообразную массу, изображающую то ли "тайну русской души", то или "дикость местного народа". Но нет – Человеков. Да и Дарья Екамасова играет монотонно, на двух аккордах. То гримаса боли, то гримаса изумления от того, что ее взяли в кино. Одни сожители Вари чуть более просты, другие чуть более кровожадны. Все чекисты, почему-то, печальны и меланхоличны. Красноармейцы – зашуганная студенческая массовка. Повстанцы, все как один, – бессмысленные жирдяи. Где их только набрали? В мясном отделе? Уже через полчаса череда героев становится неразличима.
Сопереживание зрителя идет, как правило, от внимания к личности, от осязания индивидуальности. Зритель должен полюбить или презреть героя, а тут – люди без свойств. В 2004 году цунами убило 200 тысяч человек. По радио сообщили. В 1989 году по телику сказали, что замучили в СССР 30 миллионов человек. Пусть не 30, пусть 3 миллиона. Это много. Работает закон больших числен. Телезрители и радиослушатели почешутся и охнут. А Аксинья умирает в "Тихом Доне" – и все плачут потому, что в первых сериях у Герасимова она подана на блюдечке – в разлете чувств. Зритель полюбил ее потому, что рассмотрел. В "Чапаеве" Василий Иванович повоевал с помощью картошки на столе, подмигнул Аньке-пулеметчице – и его помнят 80 лет! Потому, что характер показан.
Не только в кино тут только дело. И литература, и жизнь сама учит нас, что нет одинаковых людей. В каждой Вороньей слободке, и в каждом замызганном селе есть свой проныра, свой зануда и свой праведник. Зоркий глаз ВПЗРов от Толстого до Шукшина в самой гуще народа сканировал и многое замечал. Платон Каратаев и Воительница, Глеб Капустин и Матрена ведь из тихого населения вышли и попали в пантеон народных типажей. В каждом человеке есть своя изюминка, свой заскок. Смирнов же лепит штамп за штампом, ваяет отвлеченные философские универсалии – "тамбовских мужиков и баб". Этакий полет над гнездом кукушки. Взгляд аэронавта на планету Земля.
Невозможно написать беличьей кисточкой 100 персонажей, ну хотя бы 5-6 рельефных характеров можно? Если же брать по гамбургскому счету, то добротное кино от халтуры отличается тем, что даже персонажи второго и третьего плана – вполне себе живые люди. Вспомните, хотя бы ту же "Осень" у Андрея Сергеевича. Там кроме Натальи Рудной, все герои сочные, запоминающиеся, взять хотя бы "городских друзей" протагонистов. Конец фильма, второй план, а какая мощь прет!
Совершенно нелепа сюжетная структура. Об этом автору говорили и друзья и множество рецензентов. В первой части мужики лобзиками овес валят и прозябают в гнусном мраке скотства. Во второй части, пришли большевики и показали, где раки зимуют. Прямо слова из песни:
"Суровые годы уходят Борьбы за свободу страны За ними другие приходят Они будут тоже трудны"
Напрашивается вывод: уж лучше в дерьме сидеть по уши, а не по макушку. Не, я не спорю. Какая-то зверская логика в этом есть. Лучше быть бедным и больным, чем бедным, больным и мертвым. Логично? – Логично. Обмишурились, мужички, махонько. Вместо реквиема по крестьянской России, о которой уважаемый режиссер плачет на людях, получился - приговор. У многих невольно закрадывается подленькая мысль: "А, может и черт с ней, с этой посконной Русью? Может и правильно, что Бронштейн и Бонч-Бруевич ее прикончили?".
Можно и гибель сотен людей изобразить так, чтобы зритель ушел потрясенный. Таких примеров меньше, но они есть. Например, "Броненосец Потемкин" Эйзенштейна или "Иди и смотри" Элема Климова, но там потрясение рождались из гениальных операторских решений. Новаторский монтаж, следящая камера, вертикальное панорамирование. Это были кинематографические прорывы, попавшие в учебники кино. Здесь же снято все довольно консервативно. Уж не знаю, кого винить в этом – режиссера или главного оператора: Юрия Шайгарданова.
В качестве оффтопа. Существует кино, которое прямо ни к русскому крестьянинству, ни к трагедии Гражданской войны не относятся. Однако, кино это снято по мотивам Гражданской войны в России. Например, анимация "Корто Мальтезе: Погоня за золотым поездом" Паскаля Морелли, или просто дивный фильм "Архангел" Гая Мэддина. Пусть это мимо заявленной темы, но это талантливо и сильно.
Летопись российской трагедии, летопись, которую делали три десятилетия, требует таланта и силы от автора, а изготовлен очередной пенсионерский сериал для Первого Канала.
Есть проблемы и со звуком, который за "недорого" доделывали в Праге, по совету Адрона Кончаловского.
Некоторые пишут, что фильм – не для слабонервных, что режиссер не щадит нервов зрителей. Не верьте. По меркам русского арт-хауса, начиная от "Конструктора красного цвета" до "Счастья моего" – это апельсиновый крюшон для барышень. Испугаться и наложить в трусы может лишь какая-нибудь роженица. Тут суровым русским кино и не пахнет. В свое время Александр Рогожкин в "Чекисте" снимал так, что кровь стыла в жилах. Даже странно, что либерал Андрей Смирнов так миндальничает в своем фильме с ненавистными "красными". Тем более, что действительно исторического материала – море. Харьковское, Одесское ЧК. Саенко, Дейч, Вихман. Многих чекистов – казнили уже в 1919-1920 гг. сами же чекисты за садизм. Расплющенные головы, жарка в топке, опускание в кипяток, разрывание человека пополам. Плач и скрежет зубовный стояли на Руси. Белые тоже отличились. Убивали веслами случайных прохожих и выбрасывали в Байкал. Ничего изобретать не надо. Почитайте хотя бы вполне себе советский "Железный поток" Серафимовича, чтобы представить реальность, которую Смирнов отчего-то проигнорировал, несмотря на страсть к документализму.
Злую шутку с автором сыграло желание объять необъятное время. Впихнуть в картину все 13 лет. Хотел снимать кино об Антоновском восстании – снимай. Большинство сильных фильмов тяготеют к железобетонному правилу: единство места, времени и действия. Если не верите, посчитайте сами. Семейные саги и эпические полотна редко получаются. На саге автор рискует поскользнутся, и Смирнов поскользнулся. Не надо сидеть на 4-х стульях сразу. Антоновского восстания в фильме – с гулькин нос. Вдруг из леса выезжает Шевчук во главе несметной зеленой силы, а потом, бац, и вся сила расстаяла аки дым. Сразу начались расстрелы.
Известно, что будет еще и "телесериал" "Жила была одна баба". Материала за 30 лет наделали много. Потом отснятую пленку порезали как попало и еле-еле впихнули в 2,5 часа киноверсии. Остатки слили в клумбу с карилопсисом.
Да, Смирнов делал не новогодний бенефис с романсами Окуджавы и товарищем Суховым. В 1987 году он захотел рассказать страшную правду о том, что на Руси жить – не сиську лизать, а заодно продемонстрировать всем "коммунякам" задницу. Разительным подтверждением чего, должен был стать фильм-река "Жила была одна баба". Форсировать эту реку предстояло зрителю, но зритель не доплыл, а утонул в плевке вместе с Русью в конце картины.
30 лет строгий до суровости Мэтр мысленно и пешком ходил по тамбовским волостям, топтал лапти, собирал народные говоры, копался в архивах. Но это коробейничество вкупе с демонстрацией задницы места окончились лишь тихим пуком в лужу. Да, "коммуняки" – страшные враги христианства и говнюки, а русские люди - враги сами себе. Это и так все знают. Возможно, отечественный зритель, испорченный Советской Властью за 74 года не понял мастера.
Но вот, что говорит сам маэстро. В интервью, опубликованном в "Российской газете" Андрей Смирнов заявляет: "Я показал его (фильм) на фестивале в Монреале. Смотрели прекрасно, но призов не было. Потом от фильма отказались в Каннах, в Венеции, в Сан-Себастьяне, в Лондоне..." А потом добавляет, что это – "…кино не для Запада" - мол, идиоты инострашки ни бельмеса не смылят в нашей истории.
Почему же тогда "Броненосец Потемкин" или "Александр Невский" попали в золотой фонд мирового кино? Видимо, за границей историю феодальной Руси и Революции 1905-1907 годов знают отлично, а вот период 1909-1922 года – не, все уже не разбираются. Темные века.
Евгений Васильев
3525 Прочтений • [Рецензия на "Жила-была одна баба"] [15.09.2012] [Комментариев: 0]
Vova
