Если честно, не припомню, какой еще отечественный фильм недавнего времени вызвал у меня такое же неприятие, как завершающая часть знаменитой трилогии Никиты Михалкова. При этом технически картина сделана вполне достойно – очень хорошо видно, что ставил ее один из лучших наших режиссеров. Но сценарий, скажу откровенно, меня ужаснул, и, по-моему, на таком материале невозможно было создать ничего интересного.
Но обо всем по порядку, и начну все же с хорошего. Во-первых, в "Цитадели" практически нет тошнотворных натуралистичных эпизодов, которыми было до отказа наполнено "Предстояние". И сдержанность в художественных средствах, по-моему, пошла третьей части киноцикла на пользу. Генералы и генералиссимусы, из чистого самодурства отправляющие десятки тысяч людей на смерть, ужасают больше, чем оторванные конечности и вывалившиеся кишки.
Во-вторых, в "Цитадели" Михалков сумел честно сказать о том, о чем и поныне предпочитают молчать: великая Победа над фашизмом была достигнута благодаря мужеству наших воинов и вопреки трусости, подлости и бездарности некоторых наших военачальников. Если немцы предпочитали побеждать хитростью и расчетом, то мы нередко брали верх простым численным перевесом, и офицеры не всегда беспокоились, сколько людей погибнут в ходе той или иной операции и возможно ли избежать этих смертей.
Разумеется, так было не везде и не всегда. Немало советских военачальников берегли солдат и побеждали фашистов благодаря тщательно продуманным действиям и точному расчету. Но хватало в Красной армии и бессовестных идиотов, которые, стремясь побыстрее выполнить приказы командования, бесцельно гробили подчиненных даже в тех случаях, когда и более осторожные действия могли обеспечить победу, пусть не такую скорую.
Впрочем, порой причиной безнадежных кровопролитных атак красноармейцев становилась не бездарность советских полководцев, а огромное техническое отставание СССР от Германии. В начале 20-х годов обе страны были разрушены если не до основания, то очень сильно, а моральный дух победителей-большевиков был намного выше, чем у потерпевших поражение немцев. Но капиталистическая экономика оказалась эффективнее всех заклинаний советских вождей, и это не могло не сказаться на ходе Второй мировой. Вот только один простой пример. Наиболее результативный летчик-истребитель в авиации союзников, Иван Никитович Кожедуб, сбил шестьдесят четыре немецких самолета. (Оценивая этот результат, нужно понимать, что Англия и США, готовясь к грядущему противостоянию с СССР, не слишком охотно отправляли своих пилотов в бой с армией Гитлера.) Фашист Эрих Хартман, самый успешный пилот за всю историю авиации, за годы Второй мировой уничтожил триста сорок пять советских самолетов. Очевидно ведь, что разница эта вызвана не столько мастерством пилотов, сколько неодинаковым качеством советских и гитлеровских самолетов... К сожалению, иногда немецкой технике можно было противопоставить только человеческие жизни.
В советские времена вспоминать о таких вещах было опасно: власти самой передовой страны мира очень не любили говорить правду о технической отсталости родного государства. Сейчас об этом тоже молчат: слишком велико общее уважение к ветеранам, и об их подвиге всем, в том числе и кинематографистам, хочется говорить только хорошее. Но и правду забывать нельзя, поэтому безусловного уважения заслуживает попытка Михалкова рассказать в "Цитадели" о высокопоставленных сволочах, посылавших солдат на смерть исключительно из-за собственной дурости, а не по реальной необходимости.
Еще два плюса новой отечественной ленты связаны с историей главного героя – комдива Котова. Именно в завершающей части трилогии зрители узнают некоторые подробности "подвигов" легендарного военачальника, и эти жуткие факты полностью соответствуют исторической правде.
Также вполне достоверно поведение Котова во время разговора с Митей: легендарный комдив, отвоевавший два года на фронтах Второй мировой, со слезами на глазах просил энкавэдэшника убить его на месте – якобы при попытке к бегству, – но не отправлять снова на Лубянку. Даже такой бесстрашный человек, как Котов, понимал, что, как и в 37-м, не выдержит жутких пыток, и это вполне логично и психологически убедительно.
Но дальше придется говорить не о достоинствах, а о недостатках "Цитадели". К сожалению, сбылись самые грустные предположения: почетным Бэтменом этой истории оказался Митя Арсентьев, что резко противоречит исторической правде. Ситуация не становится правдоподобнее оттого, что действовал Митя как минимум с ведома, а то и по прямому приказу Сталина. Дело в том, что в нашей реальной истории всенародных любимцев – военачальников высокого ранга – репрессировали и убивали без малейшей жалости. Это отнюдь не случайно: именно они обладали самой большой властью в советской стране и с помощью армии вполне могли совершить государственный переворот. Сталин не желал стать жертвой переворота и действовал на опережение, так что Котов был обречен на смерть точно так же, как, например, Тухачевский. С точки зрения вождя всех времен и народов, опасность, исходившая от Котова, была гораздо больше, чем польза, которую он мог принести в грядущей войне. Так что спасти легендарного комдива не мог никто, особенно бывший белоэмигрант Митя, сильно рисковавший уже только из-за своего прошлого.
Поведение арестованного Мити тоже вызывает некоторые вопросы. Безусловно, полковник НКВД лучше всех понимал, что рано или поздно подпишет все, что от него требуют, и решил не тратить зря силы. Проблема в том, что баснописцы из органов заставляли задержанных оговорить не только себя, но и своих родных и друзей, давно знакомых и случайно встреченных: разоблачение огромного заговора выглядело эффектнее, чем арест вредителя-единоличника. От арестантов высокого ранга практически всегда требовали подписать обвинения против ближайших родичей, а Маруся ведь раньше была женой другого "врага народа". Недавняя реабилитация Котова ничего не меняла: у многих советских политиков и военачальников жены сидели в лагерях. И если своих коллег Митя явно не жалел, то Марусю и ее близких вряд ли оговорил бы так же легко (хотя, наверное, в итоге все равно оговорил бы). Так что, на мой взгляд, сцена допроса Мити получилась и вполовину не такой драматичной, как могла бы.
И, кстати сказать, о Сталине. На мой взгляд, ему вообще не стоило появляться в кадре. Величайший вождь всех времен и народов остается самой спорной фигурой советской истории и сейчас, почти шестьдесят лет спустя после смерти. По-моему, невозможно в крохотном эпизоде создать достоверный образ настолько неоднозначного человека. Это не под силу даже такому прекрасному актеру, как Максим Суханов. В подобных случаях режиссеру лучше руководствоваться принципом: не уверен – не наезжай. Отсутствие в кадре Сталина никак не сказалось бы на сюжете и сделало бы происходящее на экране гораздо более достоверным.
Но это, в общем-то, мелочи. На них можно было не обратить внимания, если бы достоверно и сильно получилось главное. А что в "Цитадели" самое главное? В "Предстоянии" это была трагедия целого народа. Первые дни войны там выглядели настоящим Апокалипсисом, и страдания Котова и Нади меркли по сравнению с бедой огромной страны. На месте легендарного комдива и его дочери могли быть, например, скромный счетовод Иван Петрович Сидоров и телефонистка Катя – смысл картины не изменился бы. Но это вполне нормально для художественных произведений, созданных в историческом жанре: они обычно повествуют именно о том, как главные герои, гораздо более везучие, чем обычные люди, становятся очевидцами большого количества судьбоносных для страны событий. Тем, кому не нравится такая сюжетная линия в целом, лучше читать мемуары и смотреть документальное кино.
В "Предстоянии" трагедия огромной страны, на мой взгляд, была показана с явным переизбытком тошнотворных натуралистичных подробностей. Но многие недостатки этой истории можно простить именно за желание режиссера рассказать о беде ВСЕГО НАРОДА.
В "Цитадели" массовых эпизодов гораздо меньше: только в самом начале и в самом конце. Больше внимания уделено судьбам конкретных людей, но история Нади, очень важная в "Предстоянии", в завершающей части трилогии отошла на второй план. По сути, мы видим девушку только в одном эпизоде. Сначала Надя, надеясь на то, что ее, контуженную, накажут меньше, чем здоровых, выстрелила в труса, отказавшегося вывозить раненых в тыл. В итоге Надя оказалась за рулем одного из грузовиков с ранеными, и именно он чудом остался невредим после бомбежки. Пассажиры благодарили за свое спасение ехавшую с ними в кузове беженку, у которой роды начались в самый страшный миг. Мужчины так увлеклись, помогая младенцу появиться на свет, что забыли об опасности, которая им угрожала… Что ж, все, кто выжил на войне, действительно уцелели чудом.
Но если история Нади осталась в "Цитадели" на втором плане – что же главное в этом фильме? Чтобы понять, придется достаточно подробно пересказать его сюжет. Это не всегда обязательно, но в данном случае необходимо.
Итак, начинается картина с показанного во всех подробностях (и весьма тошнотворного, по-моему) вылупления комара из личинки (или откуда он там вылупляется). Юное насекомое сначала полетело к занятой фашистами Цитадели, где на огневом посту у пулемета дежурил немец со своей любимой крысой. (Вообще, насекомые и крысы в кадре будут появляться регулярно, и причины этого лично мне неясны; если режиссер таким образом хотел сказать, что на войне люди гибли чаще, чем мухи, то, по-моему, это слишком уж прямолинейный символ.)
От немцев комар направился к советским окопам, где размещались известные зрителям по "Предстоянию" грязные и измученные бойцы штрафбата. Там он привлек внимание солдат, и они начали обсуждать комариную жизнь. Это, кстати, вполне логично: когда нет обстрелов, в окопах очень скучно. Заняться нечем, грязь, холод, вши – тут и о комаре заговоришь, чтобы время скоротать. По ходу беседы Котов поправил одного из бойцов, объяснив, что на самом деле кровь у людей сосут не комары, а комарихи. Непонятно, правда, откуда об этом узнал малограмотный вроде бы комдив. Ну ладно, допустим, рассказали родственники жены.
Затем действие переносится в генеральский блиндаж (не знаю, как это место точно называется). Там старшие офицеры, гладкие, сытые и холеные, пили, жрали и бахвалились. Одни из них, самый главный, самый тупой и самый пьяный (прекрасно сыгранный Романом Мадяновым), в приступе пьяного бешенства приказал отправить штрафбатовцев в самоубийственную атаку на Цитадель и отказался слушать возражения толковых офицеров. Что ж, такое вполне возможно.
Командир штрафников отправился в окопы и передал бойцам приказ. Один из них отказался его выполнять, но не потому, что боялся смерти, а потому, что не хотел умирать бесцельно, без пользы для своих и на радость немцам. Котов несколькими простыми и мудрыми словами успокоил несчастного парня.
Тем временем на позиции приехал Митя Арсентьев, чтобы доставить Котова в Москву. Узнав о готовящемся наступлении, Митя бросился в окопы. Увидев его, Котов так испугался, что за полчаса до назначенного срока бросился в атаку, увлекая за собой остальных бойцов. Что ж, такое тоже вполне возможно, учитывая страх Котова перед Лубянкой и его неугомонный характер. Правда, существовал шанс, что за полчаса, остававшиеся до атаки, подчиненные сумели бы убедить идиота-генерала отменить приказ. Но можно понять и Котова: в таких обстоятельствах люди думают в первую очередь о себе. В общем, все логично.
Штрафники бросились в атаку, и их место на советских позициях заняли бойцы заградотряда, которые должны были расстреливать отступивших. Митя волей-неволей тоже побежал к Цитадели: заградотрядрвцы не поверили, что в окопы он спустился по собственному желанию. Что ж, логично.
Под немецким обстрелом Митя сильно перепугался, и это вполне понятно: если он и воевал на Гражданской, то недолго. В полной панике Митя заполз в какое-то ненадежное укрытие и начал молиться. А теперь внимание – вопрос. Кто явился спасать Митю, став очень эффективным ответом на его молитву? Подсказка: это был не офицер штрафников и не кто-то из молодых бойцов…
Естественно, все события развивались гораздо медленнее и эпичнее. Так что за почти час экранного времени выявилась интересная закономерность: в мире "Цитадели" все разумное, доброе и толковое говорит и делает Котов. И только он один.
В принципе, нет ничего плохого в том, что режиссер исполняет главную положительную роль в своей картине. История кинематографа неопровержимо доказывает: это никогда не мешало созданию шедевров.
Например, Леонид Быков, постановщик ленты "В бой идут одни "старики", сыграл в ней капитана Титаренко – командира "поющей эскадрильи". Это действительно замечательный человек – прекрасный летчик, великолепный офицер, мудрый наставник и талантливый руководитель самодеятельного оркестра. Но можно ли сказать, что фильмы Быкова и Михалкова сняты в сходной манере? Нет! И дело не в том, что "Предстояние" и "Цитадель" более реалистичны, – гораздо важнее другое. Картина "В бой идут одни "старики" отличается от второй и третьей частей "Утомленных солнцем" одной интересной и очень важной особенностью: прекрасного во всех отношениях капитана Титаренко окружают столь же замечательные люди. Нам почти ничего не рассказали об их мирном прошлом, но за полтора часа экранного времени мы узнали всех летчиков "поющей эскадрильи" так хорошо, словно вместе с ними не один год летали в боевые вылеты. Эти парни отнюдь не идеальны – они не лишены недостатков, у каждого есть странности и слабости. Но все без исключения летчики "поющей эскадрильи" сполна наделены исключительным мужеством, добротой и силой духа. Это достойные ученики капитана Титаренко! Безусловно, служба под началом прекрасного командира помогла молодым летчикам раскрыть свои замечательные личные качества, но ведь и сам он наверняка многому научился у своих подчиненных. И, возможно, именно очень достоверно воссозданная на экране история отношений мудрого наставника и его великолепных учеников и сделала ленту Леонида Быкова шедевром. Если бы в замечательном фильме появился, например, вороватый интендант или идиот-генерал, это, наверное, придало бы сюжету дополнительные смысловые оттенки, но не повлияло бы на главное.
В "Предстоянии" и "Цитадели" Котов сражается не один. Он с первых дней войны окружен замечательными парнями, роли которых исполнили прекрасные актеры: Дмитрий Дюжев, Андрей Мерзликин, Артур Смольянинов. Но ни об одном из них за почти пять часов действия дилогии мы не узнали ничего по-настоящему важного. Привычка персонажа Дюжева придуриваться (по-моему, очень похожая на обычное поведение деревенских при общении с горожанами), грубость героя Смольянинова, сомнения персонажа Мерзликина – это не характеры, а только штрихи к портретам. Но больше ничего об этих парнях зрителям не рассказали.
Почему же так произошло? Ведь команда Котова – это его ученики и, по сути, самое большое оправдание всей его нескладной жизни. Боевые друзья наверняка не раз и не два спасали бывшему комдиву жизнь, а он учил их воевать, сначала думать, а только потом действовать, никогда не сдаваться и не продавать душу даже ради самых распрекрасных посулов. Так почему же очень важные и в жизни главного героя, и для сюжета персонажи, по сути, так и остались статистами?
Это совершенно точно не вина актеров. Стоит посмотреть любой другой фильм с участием Дюжева, Мерзликина и Смольянинова, и становится ясно: они способны сделать живыми самых плохо продуманных и картонных персонажей, если режиссер предоставит исполнителям хоть малейшую возможность проявить себя.
Кинематографистам не хватило экранного времени? Не верю! Продолжение "Утомленных солнцем" длится почти пять часов. И если бы, например, из "Цитадели" выбросить эпизод рождения комара, раздачу спирта перед атакой (она, конечно, монументальна, эпична и все такое, но характеры персонажей не раскрывает абсолютно) и сцену с участием Сталина, то как раз хватило бы времени рассказать о боевых друзьях Котова. Но если ничего подобного не было сделано, – значит, режиссеру эти парни неинтересны. Совсем.
У Олега Меньшикова экранное время было, хотя и относительно небольшое. Он сыграл ярко и интересно, его реплики кажутся импровизацией. Увы, стать достойным оппонентом Котова Митя Арсентьев не может по одной простой причине: он умер очень давно, и в "Предстоянии" и "Цитадели" Митино лишенное души тело ходило и говорило только ради женщины, которую он любил, когда был жив. Наблюдать за действиями покойника страшновато, а посочувствовать ему можно лишь одним способом – с помощью пули или осинового кола отправить туда, где и должны находиться мертвецы, чтобы не мешать живым. У образа Мити нет внутренней драматургии, потому что его духовное возрождение в принципе невозможно, а чудовищность морального падения этого человека интересна лишь как феномен, увы, довольно обычный в сталинские времена. Так что особой необходимости в присутствии Арсентьева на экране нет. Если бы за Котовым приехал любой другой энкавэдэшник, это никоим образом не повлияло бы на сюжет…
А привез Митя давнему врагу отнюдь не ордер на новый арест, а приказ о возвращении орденов и воинского звания (кажется, в терминологии 1943 года это генерал-лейтенант). Затем Митя вместе с Котовым отправился на дачу, где жила Маруся со своими близкими.
В принципе, действительно возможно, что на компанию жизнелюбивых стариков никак не повлиял ни арест Котова, ни война, ни даже гибель Нади. (Кстати, понятно, почему девушка не сообщила семье о том, что жива: влиятельный отчим вполне мог силой увезти ее в тыл, а счеты с фашистами у Нади были уже серьезные.) Очевидно и то, что с каждым прожитым днем и особенно после гибели Нади безбедная счастливая жизнь стариков становилась все более иллюзорной, но эту иллюзию они старательно поддерживали. Конечно, кому-то такая позиция может показаться подлой. Но, по-моему, пусть уж лучше эти бабушки и дедушки живут так, чем погибают от голода в лагере или в бараке, куда их непременно отправили бы после ареста Котова и Маруси…
К эпизоду встречи бывших супругов у меня претензия только одна, но очень серьезная. Дело в том, что есть ситуации, в которых невозможно себя контролировать. Когда человека пытают, или он находится под обстрелом, или узнает о смерти близких, или выясняет, что те, кого он оплакивал, живы, – во всех этих случаях реакция будет абсолютно непредсказуемой. У кого-то начнется истерика, кто-то, наоборот, будет стоять как столб, или захохочет, или начнет ругаться – эти действия невозможно предсказать заранее, и зависят они не столько от характера, сколько от темперамента и особенностей центральной нервной системы. Сыграть достоверно такие эпизоды невозможно в принципе: для одних зрителей тот или иной поступок персонажа будет единственно верным, для других – абсолютно неестественным. И подобных ситуаций в кинематографе желательно избегать: если театру изначально свойственна некоторая условность, то большой экран требует полной реалистичности, а здесь она абсолютно недостижима.
Впрочем, если уж Котова реабилитировали, то Маруся рано или поздно об этом узнала бы, и без ее реакции на это событие, наверное, было не обойтись. Как и следовало ожидать, все произошло по тому же шаблону, что и в предыдущих сценах "Цитадели": Маруся закатила истерику, обвиняя окружающих в своих бедах, Котов вел себя мудро, сдержанно и вежливо. В принципе, возможно и такое, но слишком уж часто, по-моему, легендарный комдив оказывается весь в белом…
И еще очень странно выглядит история с ребенком Маруси. Даже по логике "Цитадели" более вероятным кажется, что его отец – Митя. Просто, узнав о беременности, Маруся решила не делать ему такой огромный подарок и переспала буквально с первым встречным. Но это уже чисто субъективное впечатление…
Утихомирив бывшую жену и наилучшим образом проявив себя при встрече с ней и ее родичами, в следующем эпизоде Котов в буквальном смысле оказался на белом коне: легендарный комдив решил догнать Марусю, которая уехала в Москву. Эта попытка, как и все прочие действия Котова, завершилась успешно, вот только уговорить бывшую жену остаться он не сумел.
А чуть позже легендарный комдив совершил настоящий подвиг – в одиночку обезвредил трех отморозков-грабителей. Это тоже возможно, учитывая военный и лагерный опыт Котова, но, честное слово, за почти два часа экранного времени даже самые рассеянные зрители уже поняли, какого матерого человечища видят на экране. Зачем кинематографистам понадобилось снова доказывать очевидное?
Потом Котов оказался случайным свидетелем чужой свадьбы, и это, по-моему, единственный эпизод "Цитадели", в котором война показана как общая беда. Все очень просто и страшно, без малейшей истерики. Единственное, что хотелось бы уточнить: в русских деревнях летом 1943-го практически не осталось мужчин, так что жениха, скорее всего, носили женщины.
А чуть позже Котов встретился со Сталиным и получил от него приказ – организовать атаку на Цитадель пятнадцати тысяч безоружных людей, так или иначе провинившихся перед советской властью. Дальнейшие события могли бы развиваться по-разному, и любой вариант был бы по-своему интересен и оправдан сюжетом.
Человеку, жестоко подавившему крестьянские бунты против советской власти, хватило бы бессовестности точно выполнить приказ и с безопасного пригорка наблюдать, как безоружные зэки идут на смерть. Тогда долгожданная встреча с отцом ужаснула бы Надю и заставила ее задуматься, например, о том, за какие заслуги его так любила власть. И вся история иллюстрировала бы слова Никиты Михалкова, сказанные им перед одним из показов "Утомленных солнцем" по ТВ: "Среди людей, близких тогда к власти, невиновных не было".
Но мог Котов вместе со своими боевыми друзьями и возглавить самоубийственную атаку и бессмысленно погибнуть под немецким огнем, так и не узнав, что дочь жива и находится совсем рядом. Тогда история была бы о том, что порой можно противостоять тиранам даже своей смертью, вот только в большинстве случаев этот подвиг остается неведом большинству людей.
Но то, что произошло в "Цитадели", находится за гранью добра и зла; впрочем, судите сами. Увидев идущих в атаку безоружных людей во главе со столь же безоружным Котовым, добрый немецкий генерал повелел пулеметчику стрелять, лишь когда они подойдут совсем близко, а сам ушел с поста, чтобы не травмировать свою нежную психику столь мерзким зрелищем. Впрочем, подобное вполне возможно: расправы над мирным населением проводили в основном эсэсовцы, и они вызывали не самые лучшие чувства у многих гитлеровских офицеров-фронтовиков.
Но Котов даже к самоубийственной атаке подготовился толково. Он отправил лучших снайперов на очень удобную позицию, и в единственно верный момент они, проявив чудеса меткости, застрелили немецкого пулеметчика. Что ж, от учеников Котова иного ждать не приходилось, а гибель пулеметчика отсрочила бы начало шквального огня минут на пять, не больше.
А дальше начались чудеса. Как оказалось, немецкий пулеметчик был близорук и носил очки. Наверное, он наводил пулемет на цель с помощью внутреннего ока. Что ж, бывает…
На стекло очков, лежавших на столе поверх бумажной карты, попал луч света, и, отразившись от линзы, он зажег огонь. Такое действительно возможно – если не верите, читайте приключенческие романы. Но в реальной жизни подобное случается очень редко, а после меткого выстрела снайперов это уже второе чудо подряд.
Дальнейшие события развивались совсем как в песне "Все хорошо, прекрасная маркиза". Резиденция пулеметчика запылала буквально в один миг, горящий труп, проломив горящий пол, упал на склад, где хранились боеприпасы, и вся Цитадель немедленно взлетела на воздух. Все немцы погибли, все наши живы и счастливы.
Это что еще за чудеса в решете?! Мы смотрим реалистичный фильм о войне или ненаучную фантастику с уклоном в фэнтези? Если верно второе предположение, то почему кинематографисты так поскромничали? Ведь Цитадель мог сжечь Илья-пророк огненной стрелой или даже дракон. Это же гораздо круче!
Впрочем, и выбранный кинематографистами вариант тоже производит сильное впечатление. Не знаю, кто как, но я после такого веского доказательства сверхъестественных способностей товарища Котова вообще перестала удивляться чему бы то ни было в "Цитадели". Крутые мужчины носят мужские шляпы, это понимать надо! Товарищ Котов всех умней, могучей и волшебней! Внимай, Земля: поем тебе о Супермене песню…
Так что обстоятельства встречи легендарного комдива с дочерью меня не удивила абсолютно. Финальная сцена, правда, озадачила, но ненадолго: я быстро сообразила, что невообразимо крутой товарищ Котов способен выжить, даже если окажется рядом со взорвавшейся миной. Никакие иные объяснения не подходят: если героический комдив все же погиб, откуда он взялся в финальной сцене? Призраки не ездят на танках... Если же тогда погибли и Котов, и Надя, то мир, куда они попали, не похож на рай, даже солдатский…
Так что все хорошо, прекрасная маркиза! Дела идут, и жизнь легка. В следующей части "Утомленных солнцем" товарищ Котов и Надя вдвоем возьмут Берлин, потом отстранят от власти жалкого и ничтожного Сталина, с помощью направленных молний разгромят Англию и Америку, установят во всем мире суверенную демократию, отправят корабли к другим планетам, откроют секрет вечной жизни и будут вечно править благодарным человечеством. Ура, товарищи!
Vova
