Чем отличаются от обычных фильмов "мыльные оперы"? В них все немного (а порой и намного) проще и красивее, чем в реальности. Герои гораздо симпатичнее среднестатистических людей. Любые испытания, даже самые страшные, переносятся намного легче, чем в реальной жизни. Все конфликты разрешимы, что в нашей с вами действительности возможно не всегда.
Полнометражные картины, в которых реальность немного приукрашена, тоже часто выходят на экраны. Именно в таком стиле снимаются все романтические комедии. Но и в лентах на серьезные темы, например, о Второй мировой войне, действительность тоже порой высветляется. Само по себе это не хорошо и не плохо, – например, среди романтических комедий есть как безусловные шедевры (первой вспоминается, конечно же, бессмертная "Ирония судьбы"), так и липкая розовая жвачка. Потрясающий фильм "В бой идут одни старики" – это по сути, сказка о войне. Но, несмотря на высветление многих деталей, он оказался абсолютно верен и убедителен в главном и заслуженно любим зрителями. А множество сладко-фальшивых советских сказок о Второй мировой сейчас, к счастью, благополучно забыто.
Так что высветление реальности – это не недостаток, а стилистический прием. Жесткие драмы очень редко становятся народным кино (хотя бывает и такое, – например, "Белорусский вокзал" и "Судьба человека"). А киносказки, неточные в мелочах, но достоверные в главном, гораздо чаще завоевывают любовь зрителей. И именно по таким картинам обычные зрители чаще всего изучают драматические моменты истории родной страны.
Новая лента Веры Глаголевой "Одна война", по итогам зрительского голосования победившая на конкурсе "Московская премьера", высветляет реальность во многом. Но режиссеру все же удалось воплотить на экране главное – ужас и бесчеловечность советской карательной машины. Хочется верить, что этот фильм заставит задуматься о несправедливости репрессий даже тех, кому подобные мысли прежде никогда не приходили в голову.
Женщинам, вступавшим в связь с фашистами-оккупантами в Западной Европе, после освобождения родных стран тоже пришлось нелегко. Например, в веселой и легкомысленной Франции таких женщин брили наголо и вместе со всеми родичами выгоняли из родных мест. Наверняка этот беззаконный самосуд происходил если не при участии, то с одобрения местных властей, но внешне все выглядело вспышкой народного гнева, а не карательными мерами государства. Только правительство самой гуманной в мире социалистической страны считало преступлением интимную связь советской гражданки с фашистом и отправляло правонарушительниц в концлагеря. Задуматься о том, правильно ли это было, не помешает всем нам.
Но серьезность и важность темы сами по себе не делают кинокартину шедевром. А высветление и упрощение реальности в "Одной войне" оказались слишком сильными даже для качественной киносказки.
На экране видно даже то, что зрители не должны замечать ни в коем случае, – "скелет" повествования. Драматические, эмоциональные эпизоды раз за разом сменяются прекрасными северными пейзажами, сопровождаемыми нежными мелодиями. Понятно, что после напряженных и жестких моментов зрителям нужно давать передышку, но нельзя делать это настолько откровенно. А звучащий к месту и не к месту лиричный саундтрек придает происходящему условность и мешает поверить, что зрителям показывают события, которые действительно были.
Очень много вопросов возникает и к сценарию. Впрочем, вполне вероятно, что из двадцати семи узниц, зимовавших на острове, начальник оставил для свертывания лагеря тех пятерых, кого считал наименее виновными. Так что положительность героинь изумления не вызывает.
Но совершенно непонятно, почему женщины, прожившие в одной палатке много месяцев, рассказали друг другу о себе только в самые последние дни пребывания на острове. Обычно о горьком прошлом говорят или в начале знакомства, или в самые трудные моменты (а их во время зимовки наверняка было достаточно), или уж молчат до самой смерти. В принципе, можно предположить, что некоторые узницы решились рассказать о себе только перед неминуемой разлукой с подругами по несчастью. Но почему-то кажется, что все пять героинь разговорились в самом конце своей северной одиссеи только потому, что это было нужно сценаристу.
А недостатки изобразительного решения ленты гораздо серьезнее, чем несообразности сюжета. Трудно поверить, что в эшелонах на долгом пути из родных мест в Сибирь у ссыльных женщин не отобрали красивые вещи и украшения, которые они надели, отмечая день Победы на северном острове. Впрочем, в жизни бывает всякое.
Однако есть и более серьезные проблемы. Конечно, до ужасов архипелага ГУЛАГ артели на северном острове было далеко: узницам хватало еды, пусть это и была только рыба, а от цинги спасал хвойный отвар (деревьев на острове росло много).
Но зимовка на Крайнем Севере – в любом случае страшное испытание. Ссыльные женщины с маленькими детьми жили в продуваемых всеми ветрами палатках, а теплая одежда была рассчитана на европейскую часть России, а не на суровые сибирские морозы. Возможно, начальник, добрый человек, брал заболевших в свою избу, но все двадцать семь женщин с детьми там точно не поместились бы.
На острове не было даже бани, а грудным детям нужно часто стирать пеленки. Уже одно это сильно усложняло жизнь ссыльных женщин, а ведь им приходилось еще и работать – ловить, разделывать и засаливать рыбу. Нормы выработки наверняка были немаленькими, а выходных и праздников не предполагалось.
Кому из ссыльных тяжелее всего приходилось в такой ситуации? Ответ очевиден – интеллигентным городским женщинам, не привыкшим к физическому труду. Крестьянкам, конечно, тоже оказалось несладко, но работа и стирка на морозе им привычны. А на интеллигентках тяжелая работа и зимовка в палатках должны были сказаться очень сильно и не лучшим образом.
Но в "Одной войне" ситуация прямо противоположная. Две деревенские женщины выглядят именно так, как и должны после тяжелых испытаний, – бледные лица, небрежно причесанные волосы, потухший от усталости взгляд. А три горожанки изящно одеты, укладывают волосы в замысловатые прически, кажутся грустными, но вполне бодрыми. Поверить в такое совершенно невозможно.
Все монологи и диалоги персонажей ярки и эмоциональны. Это тоже кажется неестественным: смертельно усталые люди даже самые важные для них слова произносят тихо и негромко, без особого накала.
И, наконец, искреннее недоумение вызывает финал. Побег с места заключения – уголовное преступление, и за него полагается новый срок. В этом случае рассчитывать на амнистию не приходится. А героини мечтали вернуться в большой мир и вырастить там своих детей.
Но даже если беглянки все же нашли приют у староверов, то закончилось бы это очень плохо. Раскольники прятались от мира, потому что не видели в нем ничего хорошего. Пришельцам идеалы хозяев глубоко чужды, а внешний мир – место, куда отчаянно хотелось вернуться. Конфликты, и очень серьезные, в такой ситуации были неизбежны. А уж если учесть, что в мир десятилетиями складывавшихся личных отношений пришли несколько молодых одиноких женщин, то дело могло закончиться очень большой кровью. Так что рай в раскольничьем скиту для беглянок, увы, был недостижим.
А скрыться в большом мире несчастные женщины без документов не могли. Чтобы устроиться на работу и получить прописку, нужен паспорт, которого, разумеется, не было ни у одной из беглянок. Поддельные документы найти нелегко, но даже если бы это и удалось, то вся жизнь проходила бы в постоянном страхе разоблачения. Можно не сомневаться: рано или поздно беглянок бы обнаружили… Так что, увы, никакого хэппи-энда в "Одной войне" не предвидится.
Но именно явное и порой излишнее упрощение реальности поможет многим зрителям (и особенно зрительницам) досмотреть до конца трагическую историю, рассказанную в новом российском фильме. Если он хотя бы одного человека заставит задуматься, насколько справедливы были репрессии, – кинематографисты работали не зря. Но любителям реалистичных драм и авторского кино "Одна война" противопоказана.
Светлана Степнова
1523 Прочтений • [Рецензия на "Одна война"] [15.09.2012] [Комментариев: 0]
Vova
