После просмотра фильма я явственно ощутила внутренний протест против слова "сказка", заявленного в пресс-релизе. Как же так? А как же волшебство, так ожидаемая в течение всего фильма победа добра над злом и равнодушием? А как же "жили они счастливо и умерли в один день"? А никак. Все ведь дело в представлениях, даже, я бы сказала, в шаблонах восприятия. Я помню, что схожие эмоции у меня вызвала статья Федерико Гарсиа Лорки "Колыбельные песни" и мне пришлось пересмотреть свои установки. Лорка, анализируя трагичность и воспевание смерти в испанских колыбельных, в песнях, которые в общечеловеческом представлении должны быть самыми нежным, ласковыми, добрыми, объясняет этот феномен тем, что мать попросту готовит свое дитя к тяготам жизни, вскармливает его своим опытом как грудным молоком, "и поет она не для того, чтобы разнежить засыпающего, но чтобы окунуть его в суровую действительность, пропитать его страстной горечью мира". Так и сказка – это, прежде всего, способ передачи опыта, и она совсем не обязана развлекать нас и, тем более, счастливо заканчиваться. Поэтому определение, данное картине Кирой Муратовой в пресс-релизе "святочный рассказ или рождественская сказка – этот жанр ничем здесь не нарушен, а лишь адаптирован к сегодняшней реальности" – абсолютно справедливо. Современная сказка как она есть. И финал у этой сказки… впрочем, о финале еще успеется.
А пока у нас есть единокровные братец Никитушка и сестрица Аленушка, оставшиеся без мамы. Но на этом, вполне закономерно, их злоключения только начинаются. Решили недобрые чиновники разлучить брата с сестрой и отправить в разные детские дома, но дети, узнав об этом коварном плане, убегают, чтобы найти своих отцов. Сначала их путь лежит в сказочное королевство под названием "Вокзал", где они надеются встреть отца Аленушки – Алексея Богданова.
Волшебные кони и волки – это, согласитесь, анахронизм. Въехать в сказочное королевство наши герои должны на осовремененном средстве передвижения - электричке. В электричке же они встретятся с вещуном. Им станет коробейник продающий, помимо всего прочего рождественские открытки, одна из которых иллюстрирует знаменитый сюжет "Избиение младенцев". Да-да, именно это скоро и произойдет. С поезда Алену и Никиту ссадят, на "Вокзал" они отправятся пешком, по дороге попадут в лапы к привокзальной шпане и Никита останется без пальто, сшитого мамой из коврика, а Алена без денег, припасенных на дорогу. Вообще же знаки, намеки, судьбоносные указатели разбросаны, разложены, развешаны, припрятаны по всей картине, только успевай собирать. И сделано это так искусно как будто сама судьба постаралась.
Конечно же, никакого Богданова на вокзале не окажется. Но важнее не это, важнее, говоря словами героини Валентины Тализиной, то, что "на вокзале ощущается настоящая жизнь". Здесь отставшие от поезда и ожидающие пересадки, богатые и нищие, злые и добрые, способные помочь и способные обмануть. Одна из самых пронзительных и сильных сцен в фильме – песня героини в исполнении Нины Руслановой. Она бомж, одета в лохмотья, от нее дурно пахнет и поэтому от нее все шарахаются, она всегда неуместна, против течения и всем мешает. Истошная песня-крик, песня-жалоба, песня-горечь, песня о несостоявшемся. А ведь в шарманках всегда звучали самые типичные и популярные мелодии своего времени. Великолепная работа оператора Владимира Панкова.
Куда дальше? Дальше – на поиски отца Никиты – музыканта Сергея, на поиски Успенского переулка. Совсем другая картинка, другая жизнь: яркая, богатая, холеная, но от этого не менее тоскливая и безысходная. И саунд-трек другой уже: стильный, выверенный, но по-прежнему горький. Судьба подарит детям несколько радостных моментов, а зрителям несколько надежд на благополучный финал. Подарит и отберет. Последним испытанием для героев станет "заколдованный лес" – супермаркет. Чтобы накормить брата, Алена рискнет украсть хлеб и будет поймана. Еще одна сильнейшая сцена в фильме, когда девочка понимает, что брат ее не дождался и ушел, она понимает, что они больше никогда не увидятся, осознает это не умом, а глубинным кровным чувством и падает на колени. Страх быть разлученным загнал их в точку, которая, к сожалению, навсегда их разъединит…
Исполнительница роли Алены – Лена Костюк на Московском Международном Кинофестивале получила приз за лучшую женскую роль. Именно женскую и взрослую. Она добрая, рассудительная, заботливая, предусмотрительная, любящая, верная, она – единственный по-настоящему взрослый человек во всем фильме.
Взрослые же по возрасту, преимущественно в жизнь играют в прямом и в переносном смысле. Игра, игромания, нездоровая праздность, равнодушие и / или легкомысленность - неужели это удел всех взрослых? На вокзале Никита встречает женщину, которая заигравшись в однорукого бандита, не уследила за чемоданом и рискует опоздать на поезд, но во всем произошедшем винит свою маленькую дочь. В поисках Успенского переулка, дети оказываются в шикарном лимузине заядлого игрока в казино, который все готов обменять на фишки. В супермаркете, золотая молодежь ищет острых ощущений, разыгрывая из себя воров. Бездетная супружеская пара (Олег Табаков и Рената Литвинова) ищет себе ребенка – героя Диккенсовских сказок, чтобы облагодетельствовать. Однако супруг, полагаясь на свои деньги и администраторов супермаркета, преспокойно оставляет мальчика и уезжает в аэропорт. А супруга, так мальчика и не найдя, переключает свое внимание на подарки. Взрослые обесценили себя и свою жизнь, но они стали не детьми, а сделались недовзрослыми.
Охранник супермаркета выгоняет Никиту, мелкие попрошайки, обокрав, выдворяют его за территорию. Остро переживая несправедливость, мальчик идет, куда глаза глядят в прямом смысле этого слова. Но, как ни странно, внутренний компас указывает ему очень верную дорогу. До вожделенного спасения малышу не хватает несколько ступенек. Несколько ступенек до рождественского чуда, несколько ступенек вниз в переход, где играет на скрипке его отец… но законы современной сказки суровы.
Никита найдет пристанище в недостроенном доме. Уставший, голодный и измотанный он уснет в ящике из-под строительных материалов. Там его и найдут строители-гастарбайтеры. Финальная сцена: окоченевший ребенок в "яслях" и застывшие над ним "волхвы" без даров.
Очень легко сделать просто кино вышибающее слезу, достаточно схематично изобразить детей-сирот, которые после разных приключений, обретают, наконец, свой теплый уютный дом именно под рождество или Новый год. И вот он счастливый конец: большая комната, в камине поигрывает пламя, ухоженные дети наряжают елку, счастливые родители, обретшие полноценную семью, обнимают друг друга. Финал. Все плачут от умиления. Тот же Лорка называл такой прием "поэтическим жульничеством". Кира Георгиевна – режиссер честный, безапелляционно честный, и поэт настоящий. Она показывает жизнь, события, людей, пороки, достоинства не схематично, а объемно, трехмерно, почти документально, выскабливая зрителя из скорлупы собственных заблуждений. Она заставляет думать и сравнивать, как бы банально это ни звучало. Иногда это страшно и тяжело, но очень необходимо.
p.s. А может все не так? Может быть, героиня Ренаты Литвиновой попадет каким-то чудом в помещение охраны, увидит девочку и возьмет к себе, а мальчик… он просто спит, но он проснется и обязательно вернется к сестре? А вдруг?
p.p.s. В Украине средства, собранные от показов, будут направлены на решение проблем беспризорных детей в рамках социальной программы "Помочь так легко". Сходите в кино!
Ляля Берг
1565 Прочтений • [Рецензия на "Мелодия для шарманки"] [15.09.2012] [Комментариев: 0]
Vova
