Новый фильм Юрия Мамина "Не думай про белых обезьян" представляет собой явление весьма примечательное. Примечательное настолько, что я не удивлюсь, если картина соберет ворох призов кинофестивалях этого года.
Если выйти за рамки прозаичного пересказа, то точнее всего фабулу фильма, по словам самого режиссера, описывают строки: "Ночевала тучка золотая на груди утеса-великана, утром в путь она умчалась рано, но остался слабый след в морщине". Вот в этой залихватской загогулине и таится несказанная прелесть "Белых обезьян". Новое кино от Юрия Мамина похоже на всемирный фестиваль искусств и ремесел: здесь представлены и поэзия, и хореография, и живопись, и мультипликация, компьютерная графика, старинные моды, городская архитектура, дизайн помещений, восточные духовные практики и даже гастрономия. Персонажи разговаривают исключительно стихами под сменяющие друг друга мелодии, а колбасы, дичь, омары и искристые ананасы вызывают такое же чувство голода, что и "Большая жратва" Марко Феррери. Не скажу, что фильм держит в напряжении каждую секунду. Нет, он то засыпает, то взрывается бурлеском фантастических образов и каких-то полузабытых настроений. Не скажу также, что "Белые обезьяны" отличает безукоризненный вкус во всем, но в этом винегрете из высокого и подлого – весь смак фильма.
Разумеется, у этой картины, как и всего на свете, есть свои предшественники. В первую очередь, это фильмы самого Мамина. Ростки буффонного гротеска с элементами мюзикла можно было встретить и в "Бакенбардах", например. Чего только стоит "Пушкин-блюз!" или полет аксакала в космос в "Фонтане", но там все-таки преобладал реализм. Здесь же Мамин развернулся вовсю. В кино стихами беседуют редко, да метко. Сразу приходят на ум легенды: "Свинарка и Пастух" Пырьева, "Баллада о влюбленных" Михалкова-Кончаловского или "Гусарская баллада" Рязанова. А вот чудовища подземелья, кажется, что переползли непосредственно из "Лабиринта фавна" Гильермо Дель Торо. Видны параллели "Белых обезьян" с балабановской мелодрамой "Мне не больно" , где похожая, хотя и не столь безбашенная группа подвижников также "архитекторствует", и также терпит печальное фиаско. Песни с плясками встречались чуть ли в каждом пятом советском фильме 70-х годов, и в почти каждом индийском. Любопытно, что в ходе съемок Мамин заставлял актеров произносить стихотворные реплики под метроном. Каждая сцена декламировалась в своем темпоритме. Как известно, первое образование у Юрия Мамина – музыкальное. Наверное, поэтому, весь фильм усыпан фрагментиками мелодий самых разных эпох и направлений, начиная от "Прекрасной мельничихи" Франца Шуберта и заканчивая балладами Николая Носкова.
За основу сценария взята новелла итальянского писателя Альберто Моравиа "Лицо халдея". Впрочем, итальянское присутствие выдает в фильме не столько новелла Моравиа, сколько стилистика итальянской комедии Дель арте. Карнавальная традиция, театральная буффонада, оказавшая столь глубокое воздействие на Евгения Вахтангова и Марка Захарова, расцвела здесь буйным цветом. Однажды из интервью на вопрос: "А какие из известных сексуальных аномалий больше всего поразили ваше воображение?" Мамин ответил: "Любовь к трем апельсинам" Карло Гоцци"!
Как ни роскошна форма, содержание фильма еще более замысловато. В центре сюжета лежит старинный мировоззренческий конфликт: "Что первично материя или сознание?". Жил, не тужил молодой бизнесмен Володя. Занимался неким подобием ресторанного бизнеса. И вот, однажды на гламурной презентации услышал он нелицеприятную реплику в свой адрес: "Мол, что с него взять. У него - лицо халдея". Сие трагическое известие потрясло нашего героя до самого основания, повергнув в глубокий экзистенциальный кризис. Я, право, не знаю, какие физиономии бывают у халдеев, но вот образ Романа Абрамовича Володя напоминает живо. Русского яппи играет Михаил Тарабукин, засветившийся ранее в телесериале "Солдаты". Как выяснилось впоследствии, именно из-за внешнего сходства с хозяином Чукотки Юрий Мамин выбрал его на эту роль.
Вполне оправдывая свое звание "халдея", пронырливый Володя прокручивает делишки под руководством некого Гаврилыча (Виктор Смирнов) – пожилого босса с бандитскими замашками. Многообещающий бизнесмен уже вырос из штанов простой "шестерки", но дорос до положения фаворита и жениха дочки Гаврилыча. Бизнес заключается в том, что "бригада" открывает заведения общепита, но не просто какие-нибудь столовки, а рестораны с художественной изюминкой. Впрочем, занятия столь изысканным делом, не мешает предпринимателям подбирать халявную колбасу на помойке, прессовать обывателей и нанимать солдат для ремонта.
Однажды осваивая новое помещение для ресторана, Володя встречается с троицей чудаков, сбежавших из дурдома. Натурщица Дашенька (Ксеньева), пьяница-художник Гена (Девотченко), актер, гуру и каратист Ху-Пунь поразили воображение Володи. Он осознает, что в непрестанном стяжании денег человек утрачивает способность наслаждаться и испытывать счастье. Ну, прямо как Маркузе в "Одномерном человеке" или Тайлер Дёрден в "Бойцовском клубе". Не желая больше пребывать в греховной тьме невежества, Володя прилепляется к блаженным интеллектуалам, посылает к чертовой бабушке весь бизнес и отращивает бороду. Не обошлось и без амура. Володя бросает дочку главаря, и начинает волочиться за Дашенькой. Силы тьмы тоже не дремлют и вступают в бой за юного бизнесмена и перспективного жениха. Метания начинающего олигарха между злобными капиталистами и леваками-антиглобалистами, которых с некоторой натяжкой можно назвать Градом Земным и Градом Божьим, и определяют содержание фильма. В конце концов, предприниматели побеждают эстетов, отправляя последних в психиатрическую лечебницу. Зато эстеты одерживают победу моральную - симпатию зрительного зала. Оппозиция власти денег у Мамина выходит за рамки фильма. Мысль о том, что "не в деньгах - счастье" режиссер повторяет с маниакальной настойчивостью бесчисленное количество раз в интервью и даже в комментариях перед прьемерой картины.
Все это так. Однако достоинство картины совсем не исчерпывается этой простой мыслью. Послание фильма проясняется в значительной степени, если вспомнить фильмографию Юрия Мамина: "Праздник Нептуна", "Фонтан", "Бакенбарды" и "Окно в Париж". Появляется ощущение дежавю, ощущение настолько сильное, что "Белые обезьяны" начинают казаться последней серией сериала длинной в четверть века. Первое, что бросается в глаза - странная приверженность Мамина к трем образам: образу дома, образу крыши-чердака и образу подвала. Вспомним разваливающийся дом в "Фонтане". Дом, в котором лопались трубы, где прохудившуюся крышу подпирали транспарантами с советскими лозунгами, где трещина рассекала стены квартир, где, Ата, казахский аксакал, баррикадировался в полузатопленном подвале и перекрывал воду, где, уже начиналось светопреставление. Все же дом, который должен был пойти на слом, выстоял, пережил два десятилетия и стал обиталищем для героев нашего времени. Невольно вспоминается лозунг десятилетней давности "Наш Дом – Россия".
В подвале Володя собирается открывать тематический ресторан. Он нанимает за гроши пожарников и солдат. Пожарники, вместо того, чтобы тушить пожар в другом доме, выкачивают воду, а военные красят стены набело. Теперь подвал - как tabula rasa, как чистая доска, где можно нарисовать все, что угодно. Иначе говоря, наполнить его любым содержанием. Первоначально Володя решает сделать из ресторана вполне обывательское заведение, мещанский рай, где стены были бы покрыты омарами и колбасами, списанными с натюрмортов художников эпохи Возрождения. Однако запертый в период delirium tremens концептуалист Гена нечаянно превращает подвал в некое подобие преисподней, где бал правят исчадия Ада, слуги Сатаны. Увидев сие художество, Володя хочет немедленно все стереть, но сумасшедшие артисты убеждают его потерпеть. Действительно, вскоре ресторан становиться модной городской достопримечательностью. Иностранцы без ума от этой экзотики, ходят туда толпами на экскурсии и платят за это огромные деньги.
Здесь начинается необъяснимое. Гаврилыч, жлоб и сквалыга, должен был бы быть на седьмом небе от счастья. Вместо этого он срывает всю затею. Его шайка расправляется и с богемой, и с временно заблудшей овцой – зятем Володей. Гаврилыч готов потерять барыши, но терпеть инфернальный бестиарий он не в силах. Бизнес-бандиты вышвыривают художников из подвала, отставляя им до поры до времени чердак-мансарду. В конце концов, полуразрушенный подвал становится вполне респектабельным заведением под пафосным названием "Парнас". Почему Гаврилыч так поступил? Кто он вообще такой? Что за ком с горы? Впервые в фильме он появляется в довольно странных обстоятельствах: на палубе парусного корабля, в парике эпохи Петра Первого! Там, на ассамблее принимает он решение об обустройстве собственного заведения, ссылаясь на то, что некие немцы якобы больше не желают с ним вести дело. Получается, что именно Гаврилыч, хозяин Земли Русской из города на Неве, а не свободные художники и даже не "Володя Абрамович" приводит в порядок вечно полуразрушенный в фильмах Мамина Дом.
Если образ подвала можно истолковать как фундамент или базис, то образ чердака, крыши как небесный портал или царство духа. Крыши, чердаки в кинематографе Мамина играют еще большую роль, чем подвалы. Точно также, как и в фильме "Не думай про белых обезьян", в "Фонтане" на верхнем этаже обитает сумасшедший творец – композитор, который время от времени залезает на крышу и подобно Икару пытается совершить полет. В космос, проломив крышу дома, улетает в кабинке лифте аксакал Ата. На крыше дома находится волшебный портал, через который герои фильма "Окно в Париж" лазают в столицу Франции. В рассматриваемом фильме главный герой – Володя, засыпая или теряя сознание, бесчисленное количество раз оказывается на стеклянной крыше музея. На прозрачной крыше, бросая взгляд вниз он каждый раз узнает самого себя и каждый раз проваливается в собственное подсознание, находя там музейные сокровища. Мамин подобного Юнгу говорит о коллективном бессознательном как о кладезе всего кульутрного достояния человечества. Посмотри внутрь себя – там ты найдешь все, что тебе нужно".
Как и многие ленинградские режиссеры, Мамин признается в любви к питерским крышам – объясняя это тем, что в Петербурге дома равновеликие в отличие от Москвы, что в сочетании с "нездешним" светом белых ночей создает некое подобие поднебесья. Как мы помним, после изгнания из подвала оппозиционная богема, окопалась на последнем этаже – крепкий базис в подвале, дух на крыше – что еще нужно, чтобы встретить старость. Ан, нет? Предпринимателям этого оказалось мало – вызвав милицию и скорую помощь – они отправляют троицу по месту прописки – в дурдом. Таким образом, материалисты возвращают бизнесмена Володю с небес на землю, а также заявляют свои права на все пространство бытия.
Кроме оппозиции подвал – чердак в фильме присутствует огромное количество метафор. Все их не представляется возможности перечислить. Это и удачный образ помойки или имперской свалки Советского Союза, где среди гор мусора, торчат космические корабли, находятся гранатометы и валяется бесплатная еда. Это и дуля Мамина российскому культурном истеблишменту – название ресторана "Парнас" не соответствует его содержанию. Любопытно, что мифический третий глаз человека Мамин находит в причинном месте. Этот факт, впрочем, не вызывает изумления, если вспомнить то, что в одном из интервью Мамин признался, что первый сексуальный опыт у него был в 10-ти летнем возрасте.
Конец фильма довольно печальный. Володя женился, в конце концов, на дочке Гаврилыча, вся шайка превратилась из мелких барыг в крупных олигархов. Но! Обратите внимание, что, несмотря на годы-невозгды, на все капитальные ремонты, на мощь новой бизнес-структуры, особенно, в сравнении с советским ЖЭКом. Крыша Дома каким то парадоксальным образом все еще не отремонтирована. Сей удивительный факт стал предметом жаркого спора между бизнесменами. Снова встает извечный вопрос – постараться как можно быстрее, невероятными усилиями отремонтривать злосчастную Крышу или не торопится или отложить ремонт на будущее.
Что будет? C Домом, Россией, Володей? Ответов нет. В середине фильма об этом спорят некие Рассказчик Юрский и Писатель Басившлвили. Но спорят они почему-то на территории Дурдома.
Евгений Васильев
1895 Прочтений • [Рецензия на "Не думай про белых обезьян"] [15.09.2012] [Комментариев: 0]
Vova
