Сразу следует сказать, что трейлер, предварявший выход первого "пункта", не только очерчивал его содержание, но и позволял себе вольность в трактовке второго. Поэтому те, кто его видел, будут иметь удовольствие обмануться как минимум дважды. В начале речь идет о событиях пятилетней давности, из которых становится ясно, что дальнейшее переливание из пустого в порожнее создателями фильма видится нецелесообразным. Динамика пролога, его "перетасовочный" монтаж чуть ли не открещивается от первой серии, по крайней мере, обрубает некоторые хвосты (например, акт вандализма Скифа по отношению к электрическому кабелю делает миссию успешно завершенной) и подготовляет зрителя к другому зрелищу.
Дальнейшее развитие событий не обойдется без тех компонентов, что вызывали раздражение в первом фильме: взаимные подколы, сальности, надрывные нотки Лисы, но теперь они воспринимаются как неотъемлемые части общего отрезка жизни нескольких человек, которым предстоит скоро погибнуть. Как таковой, атмосферы фатальности не ощущается: слишком многое связывает этих людей, не до этого. Их внутригрупповые отношения остаются во главе стола, а пофилософствовать удается либо за игрой в карты либо во время спарринга. Способы ухода из жизни выбираются самые разнообразные, в основном, насильственные. Явно готовность умереть демонстрирует только Пай (Азиз Бейшеналиев). Зная о его вероисповедании в этом поступке можно заподозрить личную выгоду... И вот тогда, когда приход смерти к бойцу идентифицируется по оброненной им гильзе, когда от павших товарищей остаются только их бирки, ненормальность сложившейся ситуации начинает колыхаться на втором плане.
Персонаж Григория Сиятвинды, Фестиваль, привносит в кино особый элемент интерактивности. Войдя в доверие к зрителю как нескромный балагур с анекдотами "эпохи Путина" он, как чертенок из табакерки (бесовщинка в его глазах усиливает этот образ), выдает монолог, направленный не куда-то, а в зрительный зал. Туда же улыбается Скиф в ответ на реплику Лисы (Анастасия Сланевская): "здесь же кроме нас никого нет". Эти и другие случаи "заигрывания" с публикой представляются не попыткой "полюбезничать" с массами, поугождать им, а стремлением нащупать дополнительные способы коннекта, стать кем-то больше простого рассказчика, вести диалог, наконец.
Циничный зритель может обвинить в манипулированности сцену расставания двух друзей, Спама (Анатолий Белый) и Любы (Станислав Дужников), но по своей лиричности она оставляет позади стушевавшийся эпизод воссоединения Скифа и Лисы. Владимир Вдовиченков, с точно такой же отстраненной физиономией как в первой части на шезлонге, возлежит рядом с вроде как своей возлюбленной. Перевести свои чувства в эмоции он сподобится только в двух противостоящих друг другу кадрах, камнем преткновения в которых (не только в переносном но и почти прямом смысле) является фигура Гудвина. Герой Гоши Куценко водит нас за нос не слишком изобретательно, но и не снижая градуса интереса к своей персоне, вплоть до самой развязки. К финалу все звенья, одним из которых является разъяснение прозвища "Гудвин", так или иначе сойдутся, погребая под взорвавшейся станцией остальные нестыковки. Эти моменты (не хочется называть их "проседаниями" из-за выбивания из общей каймы), вроде обоих пробуждений Скифа, могут отослать и к "Солярису" Тарковского и к только выходящему "Я остаюсь" Оганесяна на столько же ненавязчево, на сколько прозрачны реминисценции "Терминатора-2". Грамотность поставленных боев не может не вызвать чувство уважения, а "танец с пистолетами" заставляет искать в титрах хореографа. "Голливудская" манера съемки не ограничивается демонстрацией технических умений оператора и дает лаконичное холодное изображение.
Главным же достижением картины является то, что задумываясь в дальнейшем о судьбе российского фантастического "экшена" оставаться в состоянии брезгливого ступора уже не получится.
Сергей Харисков
1256 Прочтений • [Рецензия на "Параграф 78: пункт 2"] [15.09.2012] [Комментариев: 0]
Vova
