Гангстерская тематика уже давно привлекает игроделов разных стран. Выпуск игр «про мафию» поставлен на поток, и практически ежегодно выходят как шедевры, так и откровенная халтура, слепленная на скорую руку по давно выработанному шаблону. При этом многие концепции переходят из игры в игру, не претерпевая особых изменений. Играя в разные игры про гангстеров, мы зачастую производим одни и те же действия, но в разных декорациях. Однако качественно сделанные, по-настоящему стильные декорации позволяют получить от игрового процесса огромное удовольствие. А самый «славный» период в истории организованной преступности — это, без сомнения, эпоха «сухого закона» в США (1919 — 1933 гг.). Именно этому периоду, временам, когда жили и действовали Аль Капоне и Элиот Несс, Голландец Шульц и Счастливчик Марчиано, посвящена наша статья...

Истоки

Организованная преступность — явление чрезвычайно древнее. Если постараться, организованные преступные группировки можно обнаружить в любой исторической эпохе, за исключением, быть может, первобытности.

Организованная преступность предполагает наличие банды, состоящей из значительного числа членов и имеющей четкую внутреннюю структуру. Такая банда, с одной стороны, напоминает коммерческую фирму, а с другой — небольшую армию. В ней царит жесткая дисциплина и, в большинстве случаев, единоначалие.

Первыми организованными преступными сообществами на территории США были всевозможные пираты, контрабандисты и грабители с большой дороги. В середине XIX в. появилась новая их разновидность — этническая преступная группировка.

Иммигранты из Европы, прибыв в США, селились в гетто на окраинах крупных городов. Долгое время они сохраняли свой язык и обычаи, а американское общество воспринимали как чужое и во многом враждебное. Хорошей работы для большинства иммигрантов в стране не было, уровень их жизни был крайне низок. Перед лицом всевозможных невзгод иммигранты объединялись в землячества, вскоре превратившиеся в банды. Если иммигрант-одиночка был вынужден работать за копейки и влачить самое жалкое существование, то многочисленная и хорошо организованная банда могла обеспечить неплохой заработок каждому из своих членов. О соблюдении законности при этом, конечно, никто особо не заботился.

Вплоть до начала XX в. самыми сильными и многочисленными были ирландские банды. Их первенству в преступном мире способствовали, во-первых, многочисленность ирландской диаспоры, а во-вторых, наличие в полиции крупных городов большого числа этнических ирландцев, зачастую покрывавших своих земляков. Многие добропорядочные американцы всерьез полагали, что все ирландцы без исключения — потенциальные преступники по самой своей природе. Писатель О. Генри даже утверждал, что ирландцы неотделимы от беспорядков.

В конце девятнадцатого столетия в США начали прибывать итальянские иммигранты. Они уступали по численности другим диаспорам, зато среди них было значительно больше тех, кто был готов пойти на преступление. И дело тут не в какой-то особенной предрасположенности итальянцев к криминальной деятельности. Просто все «теплые местечки» в американском обществе уже давно оказались заняты если не потомками первых колонистов, то иммигрантами, прибывшими в XIX в. Те же ирландцы, например, уже отвоевали свое «место под солнцем» и могли обеспечить себе достойное существование, не нарушая закон. А вот итальянцы пока еще находились в самом низу социальной лестницы и были вынуждены пробиваться наверх, используя все доступные методы.

У итальянцев было одно важное преимущество. Еще у себя на родине многие из них состояли в организованных преступных группировках, самой известной из которых была сицилийская мафия или, правильнее, Коза Ностра («Наше дело»). Эти опытные мафиози и составили костяк американской Коза Ностры.

Внимание — миф: сицилийская Коза Ностра — вовсе не единственная крупная преступная организация в Италии. Кроме нее можно выделить также неаполитанскую Каморру, калабрийскую Ндрангхету и апулийскую организацию под названием «Сакра Корона Унита».

Поначалу деятельность мафии ограничивалась итальянскими гетто, однако вскоре она набрала силу. Первой крупной итальянской преступной организацией в США стала «Черная рука», действовавшая в Нью-Йорке в конце XIX в. и промышлявшая в основном шантажом. Ей на смену пришла банда, известная как «Five points gang» (по названию перекрестка пяти улиц в Манхэттене). Из рядов этой банды вышли такие знаменитые мафиози, как Джованни Торрио, Альфонс Капоне и Чарльз «Счастливчик» Лучиано.

Примерно в то же время мафия появилась и в Новом Орлеане. В 1881 г. там был арестован и выдан властям Италии известный мафиози Джузеппе Эспозито. А в 1890 г. был убит новоорлеанский полицейский Дэвид Хеннесси. Подозрение пало на иммигрантов из Сицилии. Сотни из них были арестованы, а девятнадцать предстали перед судом. Несмотря на оправдательный приговор, жители Нового Орлеана не сомневались в виновности сицилийцев, и вскоре 11 человек были преданы суду Линча.

К началу Первой мировой войны итальянские банды были уже во многих крупных городах. Однако Коза Ностра еще не стала преступной организацией номер один в США. Потеснить с первого места ирландских гангстеров ей удалось только во времена «сухого закона».

«Благородный эксперимент» и его последствия

«Сухой закон», то есть запрет на производство, продажу и перевозку спиртных напитков, существовал (с перерывами) в некоторых штатах США еще с первой половины XIX в.

Однако широкомасштабное движение за запрет спиртных напитков на всей территории США возникло только в конце XIX в. У его истоков стояли протестантские священники и феминистки. Если первые были озабочены состоянием общественной морали, то вторые стремились привлечь этим лозунгом на свою сторону американок, страдавших от алкоголизма своих мужей. Идею «сухого закона» поддерживали также самые различные организации, начиная от социалистов и заканчивая Ку-клукс-кланом.

В конце XIX в. была создана «Антисалунная лига», добивавшаяся введения «сухого закона» и вскоре превратившаяся в мощнейшую организацию с огромными финансовыми возможностями. Потратив десятки миллионов долларов, лига смогла к началу Первой мировой войны убедить большинство американцев в необходимости запретить спиртные напитки и создать в Конгрессе «антиалкогольное» большинство. В итоге в 1917 г. Конгресс проголосовал за принятие восемнадцатой поправки к Конституции, вводящей «сухой закон» в масштабах всей страны. В январе 1919 г. поправка была ратифицирована двумя третями штатов, а с января 1920 г. вступила в законную силу. Вскоре был принят уточняющий поправку закон Волстеда, согласно которому запрет распространялся на все напитки, содержащие больше чем 0,5 % спирта.

Активисты «Антисалунной лиги» ликовали. Однако вскоре стало совершенно ясно, что «благородный эксперимент» с треском провалился. Дело в том, что многие американцы, хотя и считали запрет на алкоголь делом весьма похвальным, совсем не собирались распространять этот запрет на себя. Более того, после введения «сухого закона» алкоголь превратился в «запретный плод», который, как известно, всегда сладок. Алкоголь вошел в моду. И если общее потребление алкоголя в стране сократилось, то количество пьющих американцев увеличилось. С другой стороны, властям так и не удалось создать эффективную систему надзора за соблюдением «сухого закона». Федеральный центр и власти штатов стремились переложить это бремя друг на друга, и толку в результате никакого не было.

«Сухой закон», таким образом, не смог уничтожить спроса на алкоголь. А спрос очень скоро породил предложение. Где же американцы доставали выпивку в годы «сухого закона»?

Во-первых, в стране производилось слабоалкогольное пиво, содержащее до 0,5 % спирта. При желании им можно было напиться, тем более что пивовары зачастую «забывали» удалить из него алкоголь. Это пиво было в шутку прозвано «near beer» («почти пиво»).

Во-вторых, в изобилии имелся денатурированный спирт, необходимый для промышленного производства. То, что его потребление опасно для жизни, никого особо не останавливало.

В-третьих, буйным цветом расцвело домашнее пивоварение. Производители хмеля и солода обогатились, реклама их продукции заполонила страну.

В-четвертых, очень скоро в стране возник «черный рынок», на котором продавались самогон («муншайн») и контрабандный алкоголь. Этот рынок очень быстро попал под контроль гангстеров и стал основным источником их дохода.

Это интересно: многие американцы использовали нелегальный алкоголь как лекарство. Однажды генеральный прокурор штата Индиана по совету своего врача приобрел на «черном рынке» несколько бутылок виски для того, чтобы вылечить своих тяжело больных детей.

Муншайнеры и бутлегеры

Самогонщики («муншайнеры») существовали в США с давних пор. В начале XX в. главным центром самогоноварения были Аппалачи, где почти у каждого фермера имелся аппарат по производству «муншайна». Однако только итальянской мафии удалось поставить нелегальное производство алкоголя на широкую ногу.

Первопроходцами стали братья Дженна из Чикаго. Созданная ими система больше всего напоминала рассеянную мануфактуру времен возникновения капитализма. Дженна помогали итальянским семьям незаконно иммигрировать в США и предоставляли им квартиры, в которых уже стояли самогонные аппараты. Поскольку нелегальные иммигранты не могли найти никакой другой работы, им приходилось волей-неволей превращаться в «муншайнеров». Всего на братьев Дженна работало больше ста семей. Позднее опыт Дженна взяли на вооружение Торрио и Капоне.

Несмотря на все успехи «муншайнеров», главными поставщиками алкоголя на «черный рынок» были контрабандисты. Спиртное доставлялось в США по морю (самым известным моряком-контрабандистом был Уильям Мак-Кой) и по суше (на поездах и грузовиках). Только в 1924 г. в страну было ввезено нелегального алкоголя на сумму в 40 миллионов долларов. Власти были не в состоянии остановить этот поток. В среднем им удавалось задержать на границе лишь пять процентов контрабанды.

Это интересно: в 1920-х гг. почти все соседи США резко увеличили импорт алкоголя. С 1918 по 1922 г. ввоз спиртного в Канаду вырос в 6 раз, в Мексику — в 8 раз, Бермуды — в 40 раз, Багамы — в 375 раз! Большая часть этого спиртного затем шла контрабандой в США.

Нелегальный алкоголь попадал в руки непосредственного потребителя в подпольных барах. Такой бар назывался speakeasy и обычно был замаскирован под чайную, аптеку, танцзал, табачную лавку, бутербродную или даже канцелярский магазин. Заказы в speakeasy делали на условном языке, а алкоголь подавали в чайных чашках или в небольших фляжках, которые было удобно прятать в карманы. В Чикаго насчитывалось, по разным данным, от 7000 до 30 000 подобных заведений. Почти все они находились под контролем гангстеров.

Незаконная торговля спиртным называлась бутлегерством (происходит от слова, означающего «спрятать нелегальный продукт в сапоги»). Бутлегерство было главным, хотя и не единственным, занятием гангстеров. Другими «китами», на которых стояла организованная преступность, были игорный бизнес, проституция и рэкет.

Столицей американских бутлегеров стал Чикаго. Этому способствовало его удобное географическое положение на самой границе с Канадой. Кроме того, Чикаго был крупным городом с многочисленными национальными диаспорами и давними традициями бандитизма.

Работники ножа и топора

Членов банды называли гангстерами или мобстерами. Внутри банды существовала четкая иерархия. Например, члены «семьи» (банды итальянских мафиози) подразделялись на шесть рангов. Человек, желающий стать членом «семьи», но еще не доказавший свою полезность, назывался соучастником. Проверенный в деле и получивший хорошие рекомендации соучастник становился солдатом, то есть младшим членом собственно «семьи». Солдаты объединялись в «команды», во главе которых стояли капо. Капо отвечали за определенный район города или за один из видов преступной деятельности. Всего в семье могло быть до десяти «команд» и, соответственно, до десяти капо. Консильери, или «советники» — это доверенные лица босса, которых он использует для разрешения сложных вопросов. Консильери часто занимались законным бизнесом, например, работали адвокатами. Вторым человеком в «семье», правой рукой и преемником босса, был «подручный» (underboss). И, наконец, во главе каждой банды стоял босс, или крестный отец, обладавший, как правило, незаурядными предпринимательскими и организаторскими способностями.

У каждой банды был свой врач, оперировавший гангстеров в случае ранения, и несколько прикормленных адвокатов, защищавших бандитов в суде. Если же гангстер все-таки оказывался за решеткой, то банда не забывала о нем и оказывала помощь его родственникам.

Mafia: The City of Lost Heaven. Преодолеть этот заслон будет очень непросто. Mafia: The City of Lost Heaven. Лихая погоня по улицам Лост-Хэвена. Mafia: The City of Lost Heaven. Через пару секунд эта машина превратится в подводную лодку.

Работа бутлегера была сопряжена с большим риском. Причем главная опасность исходила не от полицейских, которые брали взятки и работали неэффективно, а от конкурентов. «Хайджекинг» (так называли нападения на караваны со спиртным) был обычным делом. Естественно, караваны всегда сопровождала вооруженная до зубов охрана. Как правило, гангстер получал определенный процент с выручки от той операции, в которой принимал участие.

Поскольку гангстер всегда мог быть атакован бандитами из конкурирующей группировки, он всегда был начеку и никогда не расставался с оружием. Обычно носили сразу два пистолета или револьвера: один в кобуре под мышкой, а другой — в кармане. Популярны были также ружья с коротким стволом. Их носили в специальных карманах, пришитых к брюкам. Но настоящим символом эпохи стал пистолет-пулемет Томпсона. Знаменитый «томми-ган» появился в самом начале 1920-х гг. Он не пришелся по душе ни армии, ни полиции и поначалу продавался очень плохо. К 1925 г. были проданы всего 3 тысячи пистолетов-пулеметов, а их цена упала с 225 до 50 долларов за штуку. Тут-то их и начали по дешевке скупать гангстеры сначала Чикаго, а потом Филадельфии и Нью-Йорка. За характерный звук, издаваемый при стрельбе, пистолет-пулемет получил у бандитов прозвище «пишущая машинка». Широко применялись также гранаты, прозванные «ананасами» (pineapple — это название сохранилось за ними до сих пор). Многие гангстеры засовывали под свои пиджаки и пальто ткань, замедлявшую скорость пули и лишавшую ее пробивной силы.

Большое значение гангстеры придавали легковым автомобилям. Каждый уважающий себя бандит имел свою машину, притом, конечно, самой последней модели. Сочетание скорости и дополнительной защиты делало автомобиль чрезвычайно полезным, если нужно было застать врасплох противника или спастись от полиции. В автомобилях часто совершались убийства. Даже появилось такое выражение, как «Взять с собой на прогулку», то есть «убить в своей машине, а потом выбросить труп на обочину».

Это интересно: самый известный автомобиль эпохи принадлежал Аль Капоне. Это был бронированный «кадиллак» стоимостью в 20 тысяч долларов. Весил этот стальной монстр 7 тонн, при том что средний вес автомобиля в то время был около двух тонн. Двери «кадиллака» были снабжены кодовыми замками, чтобы никто не мог подложить в кузов бомбу.

Во времена «сухого закона» не только увеличилось количество убийств, но и изменилось их качество. Во-первых, сильно возросло число убийств, совершенных «по заказу» профессиональными киллерами. Во-вторых, гангстеры не просто лишали жизни того, кто им мешал, они стремились сделать это по возможности эффектно. Подробности кровавых расправ смаковались на страницах газет, и простому обывателю казалось, что страну захлестнула невиданная волна преступности. С другой стороны, большинство американцев радовалось тому, что гангстеры истребляют друг друга и не трогают невинных людей.

Человек со шрамом

Самым известным гангстером был, конечно, Аль Капоне. Иногда даже всю эпоху «сухого закона» называют его именем. История его восхождения на вершину преступного мира во многом типична. Можно сказать, что Альфонс Капоне сделал себя сам, хотя совсем без везения тоже не обошлось.

Будущий гангстер родился в Нью-Йорке в 1899 г. в семье итальянского цирюльника. Главным богатством семьи были многочисленные дети: у Аля было восемь братьев и сестер. В 14 лет Альфонс был исключен из школы за то, что ударил учителя. К тому времени он уже состоял в банде. Через несколько лет Аль перешел в знаменитую «Five points gang» и стал работать барменом в одном из принадлежащих этой банде питейных заведений. Тогда же он получил свой знаменитый шрам. По одной версии, эту отметину оставил на его лице цирюльник-сицилиец, а по другой — брат оскорбленной им девушки. В 1918 г. Капоне женился на девушке-ирландке. В 1919 г., спасаясь от ирландской «Банды белой руки», одному из членов которой он нанес тяжелые увечья, Капоне перебрался в Чикаго. К тому моменту, как считается, на его счету было уже два убийства.

Внимание — миф: вопреки распространенному мнению, Капоне не был сицилийцем. Его отец был родом из окрестностей Неаполя. Однако неаполитанское происхождение не помешало Аль Капоне впоследствии возглавить «Сицилийский союз» Чикаго.

В Чикаго Аль вступил в группировку, возглавляемую Джеймсом Колосимо, и стал работать под началом своего земляка Джованни Торрио. Колосимо вскоре был убит, и его место во главе итальянской мафии в Чикаго занял Торрио. Считается, что Колосимо был убит потому, что отказывался заниматься бутлегерством. Торрио же, напротив, поставил незаконную продажу алкоголя на широкую ногу. Бутлегерство приносило огромные прибыли, но Торрио хотел большего и потому начал расправляться с конкурентами.

Молодой, но подающий большие надежды Капоне стал правой рукой Торрио. Он руководил бутлегерской деятельностью, зарабатывая по 25 тысяч долларов в месяц. Капоне участвовал также в гангстерских войнах, в одной из которых был убит его брат. При этом официально он именовал себя продавцом подержанной мебели.

В 1925 г. Торрио чудом избежал смерти от руки конкурентов и решил уйти на покой. Передав все дела Капоне, он почти отстранился от дел и умер своей смертью в 1957 г., пережив своего бывшего подчиненного на 10 лет. Таким образом, Аль Капоне уже в 25 лет встал во главе мощнейшей преступной организации.

Что за человек был Аль Капоне? Пожалуй, главной его чертой была двуличность. С одной стороны, это был примерный семьянин и хороший католик, живущий в одном из элитных районов Чикаго. Среди его соседей были промышленники, коммерсанты, протестантский священник и даже три полицейских. Никто из них не имел причин жаловаться на Аль Капоне, а об его семье говорили как об очень приятных людях.

Капоне смог подняться на одну из верхних ступенек социальной лестницы, осуществив тем самым пресловутую «американскую мечту». Впрочем, он так никогда и не стал своим человеком среди американских миллионеров. Его дурная репутация всегда шла впереди него. Например, когда однажды семья Капоне сняла шикарную виллу во Флориде, ее хозяева всерьез опасались за сохранность находившихся внутри предметов искусства. К немалому их удивлению, ничего не пострадало.

Для бедняков Капоне был кумиром и чуть ли не примером для подражания. Сам Капоне объяснял свою популярность тем, что он дает американцам то, чего они на самом деле хотят. Он был чрезвычайно щедр. Нажитые преступным путем миллионы зачастую шли на благотворительные цели, например на бесплатные обеды для нищих. Когда его младшая сестра училась в частной школе, Капоне каждый год закатывал для ее однокашниц роскошную рождественскую вечеринку со вкусной едой и кучей дорогих подарков. Гостей в доме Капоне всегда встречали радушно, а сам хозяин потчевал их собственноручно приготовленными спагетти и бутылочкой кьянти. Короче говоря, когда дело не касалось работы, Аль Капоне был совершенно не похож на кровавого гангстера. Официально он и не был им, поскольку доказать никто ничего не мог. Став боссом, Капоне переложил всю черную работу на чужие плечи, а сам всегда оставался в тени.

Империя Аль Капоне

В 1923 г., когда Капоне был еще подручным Торрио, мэром Чикаго был избран Уильям Девер, решительно настроенный положить предел бесчинствам организованной преступности. Торрио и Капоне решили перенести свою штаб-квартиру в один из пригородов Чикаго. Там, вдали от чересчур назойливых властей, они могли бы вершить свои черные дела, оставаясь в безопасности. Их выбор пал на городок Сисеро. На их пути была одна помеха: контролировавшая Сисеро ирландская банда Майлза О'Доннела. Капоне и Торрио развязали кровопролитную гангстерскую войну, в результате которой было убито более 200 человек, а банда О'Доннела перестала существовать. В 1924 г. Капоне, угрожая избирателям физической расправой, провел на пост мэра Сисеро своего человека. С этого времени Капоне стал безраздельным хозяином городка.

Весь бизнес в Сисеро, как легальный, так и нелегальный, находился под контролем Аль Капоне. По его инициативе был построен огромный стадион для собачьих бегов, стоивший полмиллиона долларов, но многократно окупившийся. В главной штаб-квартире Капоне — отеле «Хоторн» — периодически устраивались грандиозные попойки с участием чикагских политиков. Надо сказать, что в те времена политики и гангстеры очень тесно взаимодействовали друг с другом. Капоне удалось подкупить многих городских чиновников, в том числе и сменившего Девера на посту мэра Чикаго Уильяма Томпсона. Политики шли на сотрудничество с Капоне не только ради денег, но и ради его поддержки на выборах. Авторитет Капоне в городе был так велик, что однажды ему удалось предотвратить массовое антифашистское шествие, вызванное приездом в Чикаго представителя Муссолини.

Одной из главных особенностей организации Капоне было то, что в ее рядах было много не только неитальянцев, но даже некатоликов. Так, например, одним из ближайших сподвижников Капоне был польский еврей Джек Гузик. В его ведении находились все финансы «семьи» Капоне, а также картотека, в которой содержались данные о подкупленных чиновниках и о поставках контрабандного спиртного. Также Гузик отвечал за связь с мафиози из Нью-Йорка, Флориды и Канады.

Однажды полиция провела неожиданный обыск и изъяла драгоценную картотеку Гузика, хотя тот и предлагал каждому из блюстителей порядка взятку в 5000 долларов. Казалось, чикагской мафии грозит смертельная опасность. Но у Капоне к тому времени уже все было под контролем. Подкупленный им судья немедленно распорядился вернуть изъятую картотеку.

В 1927 г., по приблизительным оценкам, доход организации Капоне составил 105 миллионов долларов. 60 миллионов принесло бутлегерство, 25 миллионов — казино и тотализатор, по 10 миллионов — проституция и рэкет. На взятки и на оплату труда членов «семьи» в том же году ушло более 70 миллионов долларов. На фоне таких цифр сумма в 50 тысяч долларов, назначенная за голову Аль Капоне его конкурентами, выглядит просто смешной.

Капоне превратил Чикаго в криминальную столицу США. О методах его работы говорит следующая статистика: в 1928 г. в Чикаго было совершено 367 убийств, а в более крупном Нью-Йорке — всего 200, то есть почти в два раза меньше. Правда, в Чикаго был выше и процент раскрываемости преступлений.

Капоне стремился создать общефедеральный преступный синдикат, объединяющий гангстеров из нескольких крупных городов. Однако прежде было необходимо устранить всех конкурентов в самом Чикаго.

Гангстерские войны

Организация Капоне была самой сильной и влиятельной, но далеко не единственной бандой в Чикаго. Всего в городе во времена «сухого закона» действовало около ста организованных преступных группировок. Каждая третья банда была итальянской. Примерно столько же было ирландских банд, еще около 20 банд возглавлялись евреями. Было также несколько негритянских банд. Все эти группировки постоянно боролись за сферы влияния и за свой кусок бутлегерского пирога. Наиболее ожесточенной была борьба между итальянцами, лучше других приспособившимися к условиям «сухого закона», и ирландцами, не желающими отдавать «макаронникам» свое первенство в криминальном мире.

Самой мощной ирландской бандой была банда Диона О'Бэниона. В отличие от Капоне, О'Бэнион, даже став боссом, продолжал лично участвовать в кровавых расправах. На его счету было 25 убийств, и он заслуженно считался самым опасным человеком в Чикаго. Но Капоне был хитрее.

Капоне прекрасно знал, что О'Бэнион очень любит цветы и даже содержит цветочный магазин. 10 ноября 1924 г. трое людей Капоне зашли в этот цветочный магазин якобы за покупками. Они были рекомендованы О'Бэниону одним из его друзей, и ирландский гангстер не ожидал подвоха. С секатором в правой руке он вышел навстречу «клиентам» и... был убит шестью выстрелами в упор. Убийцы исчезли в неизвестном направлении, а Капоне прислал на похороны своего конкурента венок и выразил соболезнования его родственникам. Доказать причастность Капоне к убийству О'Бэниона было невозможно, но ирландские гангстеры и не нуждались ни в каких доказательствах. Преемник О'Бэниона Джордж «Багс» Моран стал готовить ответный удар.

А Капоне тем временем расправился с бандой братьев Дженна (убив трех братьев из шестерых) и стал единоличным лидером как итальянской диаспоры, так и итальянской мафии.

Это интересно: похороны убитых гангстеров поражали своей пышностью. Чем влиятельнее был убитый гангстер, тем больше денег тратилось на его погребение. Например, О'Бэниона хоронили в гробу стоимостью 10 тысяч долларов, а цветы, которые он так любил при жизни, в день его похорон везли 26 грузовиков. Старший из братьев Дженна тоже удостоился богатых похорон, хотя грузовиков с цветами было в два раза меньше, чем у О'Бэниона. А вот его младшие братья, погибшие уже после того, как их банда лишилась своей былой силы, были похоронены весьма скромно и даже в спешке.

20 сентября 1926 г. Багс Моран устроил покушение на Аль Капоне. В выборе средств он не стеснялся. Большой отряд киллеров, возглавляемый лично самим Мораном, на восьми машинах подъехал к ресторану отеля «Хоторн», в котором как раз обедал Капоне. Гангстеры, сидевшие в первой машине, открыли огонь по ресторану. Стреляли они холостыми патронами, чтобы разогнать толпу и избежать лишних жертв. Это дало Капоне шанс. Он упал на пол и избежал града пуль, выпущенных киллерами, приехавшими на семи оставшихся машинах. Один из людей Морана даже вышел из машины, зашел в ресторан и стал обстреливать зал из своего «томми-гана». Стрелял он, видимо, совсем не целясь, поскольку в результате столь эффектного покушения не погибло ни одного человека, а сам Капоне вообще не получил ни царапины. На следующее утро в одной из чикагских газет появилась статья под заголовком «Это война!».

Война между Капоне и Мораном продолжалась еще несколько лет. Самым известным ее эпизодом стала «бойня в день Святого Валентина». 13 февраля 1929 г. Морану сообщили, что один из его грузовиков с контрабандным алкоголем похищен. Похититель предлагал вернуть груз за вознаграждение. Договорились, что спиртное будет доставлено на следующее утро в гараж, в котором Моран держал свои грузовики

Утром 14 февраля Моран подъехал к условленному месту. Внутри гаража уже находились семь гангстеров из его банды. Моран уже собирался присоединиться к ним, как вдруг заметил недалеко от гаража подозрительный «кадиллак». Решив, что в «кадиллаке» сидят полицейские, Моран спрятался в соседней кофейне. Вскоре из «кадиллака» действительно вышли трое полицейских в форме и два человека в штатском. «Копы» в униформе зашли в гараж и приказали бывшим там гангстерам встать лицом к стене. Те спокойно повиновались, поскольку уже давно перестали бояться блюстителей порядка. Но тут неожиданно в гараж зашли двое в штатском, достали оружие и хладнокровно убили всех семерых людей Морана выстрелами в затылок. После чего все пятеро убийц спокойно погрузились в свой «кадиллак» и уехали.

Доказать причастность Капоне к этим событиям снова не удалось. Но «бойня в день Святого Валентина» стала последней каплей, переполнившей чашу общественного терпения. В 1930 г. власти Чикаго издали список «врагов общества», в котором Капоне занял первое место, а Багс Моран — шестое. Власти всерьез принялись за наиболее одиозных гангстеров, и тем стало не до разборок между собой. Война между Мораном и Капоне постепенно сошла на нет.

Банды Нью-Йорка

Итальянские мафиози довольно быстро и легко захватили первенство в преступном мире Нью-Йорка, хотя и здесь ирландские гангстеры не сдались без борьбы. К концу двадцатых годов самым могущественным гангстером в Нью-Йорке стал Джозеф «Босс» Массерия. Его главным конкурентом был глава сицилийского клана Кастелламмарезе Сальваторе Маранцано. Боссы всех остальных семей в той или иной степени подчинялись либо Массерии, либо Маранцано.

В 1930 г. ближайший соратник Массерии Чарльз «Счастливчик» Лучиано предал своего босса и организовал его убийство. Маранцано, таким образом, стал самым могущественным мафиози в Нью-Йорке и даже провозгласил себя «боссом всех боссов», то есть главой всей итальянской мафии в США. Именно Маранцано создал классическую структуру «семьи», о которой шла речь выше. Однако его правление продлилось недолго. Он был убит по приказу все того же Лучиано всего через полгода после Массерии.

Лучиано поставил перед собой задачу прекратить кровопролитные войны между итальянскими бандами. С этой целью он реорганизовал Коза Ностру в Нью-Йорке, разделив ее на пять семей: Бонано, Гамбино, Дженовезе, Коломбо и Луччезе. Для разрешения спорных ситуаций без кровопролития была создана Комиссия, вскоре поставившая под свой контроль деятельность всей итальянской мафии в США. В Комиссию первоначально входили только представители «пяти семей», но позднее в нее вошли также мафиози из Чикаго, Баффало, Кливленда, Лос-Анджелеса и Канзас-Сити.

Встав во главе Комиссии, молодой и амбициозный Лучиано превратился в нового «босса всех боссов». Его ближайшим советником стал многоопытный Джованни Торрио (тот самый, под чьим началом одно время работал Аль Капоне). Лучиано и Торрио ужесточили контроль над соблюдением «омерты», т. е. категорического запрета на всякое сотрудничество с властями, которому должен был следовать каждый член «семьи». Кроме того, Лучиано ввел новое правило, гласившее: «Мы убиваем только друг друга». Таким образом он надеялся избежать лишних проблем с властями.

Еще одним ближайшим соратником Лучиано был Мейер Лански. Для того, чтобы обеспечить господство Лучиано в преступном мире США и поддерживать порядок внутри реформированной Коза Ностры, Лански создал отряд профессиональных убийц, известный как «Корпорация Убийство» (Murder, Inc.). Во главе отряда встал Луис Бухгалтер по прозвищу Лепке.

На счету «корпорации» было более 100 убийств. Самой известной их жертвой стал нью-йоркский гангстер Артур Флегенхаймер, известный как Голландец Шульц.

Это интересно: в 1941 г. Лепке и двое его подручных (один из них носил фамилию Капоне, но не был родственником Альфонса) предстали перед судом и были признаны виновными в убийстве первой степени. В 1944 г. их казнили на электрическом стуле. Лепке стал единственным известным гангстером за всю историю США, который был казнен за свои преступления по приговору суда!

Артур Флегенхаймер был всего на три года младше, чем Аль Капоне. Так же, как и Капоне, он был вынужден покинуть школу в возрасте 14 лет, но не из-за своего плохого поведения, а потому что его отец ушел из семьи и Артуру пришлось зарабатывать на пропитание себе и своей матери. Вскоре он стал членом банды и стал промышлять кражами со взломом. Попавшись во время одной из краж, он некоторое время провел в заключении.

Свое прозвище он получил в честь знаменитого головореза. И хотя все называли его «Голландцем», на самом деле он происходил из семьи немецких евреев. В 1928 г. Голландец Шульц стал работать вышибалой в одном из нью-йоркских speakeasy. Вскоре хозяин заведения сделал Шульца своим партнером. На доходы, полученные от продажи спиртного, Шульц купил несколько грузовиков и занялся доставкой нелегального алкоголя в окрестные подпольные кабаки. Если хозяин питейного заведения отказывался покупать у Шульца выпивку, тот убеждал его при помощи силы. Благодаря своей невероятной жестокости Шульц смог быстро устранить всех конкурентов и поставить под свой контроль всю нелегальную торговлю спиртным в Бронксе.

В конце 1928 г. Шульц попытался распространить свое влияние на Манхэттен. Это привело его к войне против ирландского гангстера Джека Даймонда. Даймонду удалось убить партнера Шульца, однако к осени 1929 г. война закончилась полной победой Голландца. Вскоре Шульцу пришлось столкнуться с новым конкурентом в лице Винса «Бешеного пса» Колла. Колл в свое время работал на Шульца, но считал, что тот платит ему слишком мало. В результате Бешеный пес организовал собственную банду и пошел на Шульца войной. Война продлилась до 1932 г., когда люди Шульца расстреляли Колла в телефонной будке.

После отмены «сухого закона» в 1933 г. Шульц переориентировался на рэкет. Он силой принуждал владельцев нью-йоркских ресторанов вносить деньги в «фонд Артура Флегенхаймера». В это время нью-йоркский прокурор Томас Дьюи попытался привлечь Шульца к ответственности за неуплату налогов. Шульц дважды представал перед судом, и оба раза присяжные оправдали его. Но Дьюи не унимался. Тогда Шульц решил убить Дьюи и сообщил о своем намерении Комиссии. Комиссия большинством голосов запретила Шульцу трогать Дьюи. Однако Шульц не собирался отказываться от задуманного, что дало повод Лучиано, и без того раздраженному слишком большой самостоятельностью Голландца, отдать приказ убить его.

Утром 23 октября 1935 г. двое убийц из отряда Лепке ворвались в гостиничный номер, бывший штаб-квартирой Шульца. Там они наткнулись на трех людей Голландца. Завязалась перестрелка. Один из людей Шульца был убит сразу, двое других получили серьезные раны, но продолжали стрелять. Пока один из присланных Лучиано убийц участвовал в перестрелке, другой нашел Шульца в туалете и смертельно ранил его. После этого оба убийцы покинули помещение. Один из раненых, Эйб Ландау, преследовал их в гостиничном коридоре и даже на улице, пока не потерял сознание от потери крови. Шульц, не желая умирать в туалете, самостоятельно выбрался в комнату и залез на стол, где его, еще живого, и нашли прибывшие вскоре врачи и полицейские. Гангстер скончался в больнице через 22 часа после того как был ранен.

Это интересно: перед смертью у Шульца начался бред. Среди его последних слов, записанных полицейским стенографистом, были такие трудные для понимания (и перевода на русский язык) фразы, как «A boy has never wept... nor dashed a thousand kim» и «You can play jacks, and girls do that with a soft ball and do tricks with it». А уже перед самой смертью он внезапно потребовал «франко-канадского бобового супа». В 1975 г. писатели Ши и Уилсон в одной из своих книг предположили, что бред Шульца на самом деле был зашифрованным посланием, как-то связанным с тайным обществом иллюминатов.

Незадолго до своей смерти, опасаясь тюремного заключения, Шульц закопал в окрестностях Нью-Йорка сейф с семью миллионами долларов. Этот клад до сих пор не обнаружен, хотя очень многие, в том числе и Лучиано, приложили немало усилий для того, чтобы его отыскать.

Слуги закона

Гангстерам в эпоху «сухого закона» противостояло сразу несколько правительственных организаций. Помимо полиции, судов и прокуратуры, в США с 1908 г. существовало Федеральное бюро расследований, в ведении которого находились наиболее важные уголовные дела. Однако в 1920-х гг. главной задачей ФБР была борьба с «красной угрозой» и оно не играло ведущей роли в борьбе с гангстерами. Значительно больших успехов, чем полиции и ФБР, удалось добиться агентам специального бюро при Министерстве финансов, ответственного за выполнение «сухого закона», однако и их работа была очень неэффективной. Простые американцы, видя беспомощность полиции, относились к ней весьма прохладно и в то же время симпатизировали таким ярким личностям, как Аль Капоне.

Силы правопорядка не могли совладать с гангстерами в первую очередь потому, что обладали весьма ограниченными финансовыми возможностями. Например, в конце 1920-х гг. в Бюро «сухого закона» работало около 2800 человек, а их годовое жалованье не превышало 3000 долларов. Жалованье у других слуг закона было примерно таким же, а то и меньше. Зарплата же квалифицированного рабочего в то время составляла около 2000 долларов в год. Поэтому не удивительно, что и полицейские, и судьи, и федеральные агенты охотно брали взятки у гангстеров. Размер этих взяток был настолько велик, что ради них можно было рискнуть своей репутацией.

Например, шериф Чикаго Питер Гофман в 1925 г. укрыл у себя двух гангстеров, находящихся в федеральном розыске. За это он лишился своей должности, а также был приговорен к одному месяцу тюрьмы и штрафу в 2500 долларов. Выйдя на свободу, бывший шериф был устроен Аль Капоне на теплое местечко. Он стал помощником главного лесничего с годовым окладом в 10 000 долларов. У одного гангстера, убитого в 1930 г., были обнаружены записи, из которых следовало, что он передал некоему посреднику 100 тысяч долларов для подкупа судей, следователей и даже сенаторов.

Один чиновник так описал ситуацию, сложившуюся в 1920-х гг.: «Нет ничего необычного, когда выясняется, что сам шериф — бутлегер или непосредственно связан с незаконной продажей спиртного... Судьи назначают легкий штраф бутлегеру, представшему перед судом, а затем удаляются в свои кабинеты, чтобы выпить спиртного, которое тот же бутлегер им и продал». Следует отметить, что порой значительно выгоднее было подкупать не рядовых инспекторов полиции, а более высокопоставленных чиновников. Как уже упоминалось выше, Аль Капоне не раз подкупал мэров Чикаго и окрестных городов.

Однако среди федеральных агентов и полицейских были и те, кто честно выполнял свой долг, не беря взяток и не страшась физической расправы. О них ходили легенды. В 1946 г. Герберт Ашбюри опубликовал рассказ, основанный на одной из таких легенд. Герой рассказа Изи Эпштейн работал агентом Министерства финансов в Нью-Йорке в начале 1920-х гг. Его основным занятием был поиск подпольных баров. Действовал он весьма необычно. Зайдя в очередной speakeasy, Эпштейн называл свое имя и честно признавался, что он федеральный агент. Ему, естественно, никто не верил. Более того, за столь хорошую шутку ему предлагали пропустить стаканчик. Поданную выпивку Изи не выпивал, а быстро выливал в небольшую воронку, помещенную в левый карман пиджака и соединенную трубочкой с бутылкой, спрятанной под одеждой. Попавшее в бутылку спиртное становилось вещественным доказательством.

Еще одна легенда, послужившая основой для нескольких фильмов и телесериалов, основана на реальных событиях. Речь идет о знаменитом агенте Бюро «сухого закона» Элиоте Нессе.

Несс родился в Чикаго в семье богатых норвежских иммигрантов. Окончив в 1925 г. Чикагский университет, он в 1927 г. поступил на службу в Министерство финансов и стал работать в чикагском отделении Бюро «сухого закона». По понятным причинам чикагский отдел Бюро был самым многочисленным в стране, в нем работало около 300 человек.

В 1928 г. президент США Герберт Гувер дал Министерству финансов задание покончить с преступной деятельностью Аль Капоне. Было решено «копать» под чикагского гангстера сразу с двух направлений: агент Фрэнк Уилсон должен был найти доказательства того, что Капоне уклоняется от неуплаты налогов, а Элиоту Нессу было поручено привлечь известного мафиози к ответственности за нарушение «сухого закона».

Несс начал проводить операции, целью которых было обнаружение подпольных заводов по производству спиртного на территории США и перехват грузовиков, перевозящих спиртное из Канады. Понимая, что большинство чикагских полицейских давно куплены гангстерами, Несс создал особый отряд из вызывающих наибольшее доверие агентов Бюро «сухого закона». Первоначально в отряд входили 50 человек, однако Несс постоянно отсеивал неблагонадежных, и в конце под его началом осталось всего 10 агентов. Такой подход к подбору кадров дал прекрасные результаты. За первые шесть месяцев работы отряд Несса конфисковал оборудования для производства спиртного на сумму в один миллион долларов.

Капоне попытался прибегнуть к испытанной тактике борьбы с полицией и предложил агентам Несса солидные взятки. Однако у него ничего не вышло. Более того, Несс предал эту неудачную попытку подкупа гласности, что способствовало росту его популярности среди жителей Чикаго. Газетчики прозвали его отряд «Неприкасаемыми». Тогда Капоне организовал несколько покушений на Несса и некоторых других агентов. Сам Несс остался в живых, но один из его ближайших друзей погиб.

Несс нанес «бизнесу» Аль Капоне серьезный ущерб, однако собранных им доказательств было недостаточно для предъявления обвинения. Зато успех сопутствовал агенту Фрэнку Уилсону.

В своей работе Уилсон основывался на решении Верховного Суда, согласно которому все виды доходов от преступной деятельности подлежали налогообложению. Проблема была в том, что Капоне нигде не фиксировал своих нелегальных доходов, а изъятое Нессом спиртное и оборудование для его производства официально не имели к чикагскому мафиози никакого отношения. Поэтому для того чтобы оценить реальные доходы Капоне, Уилсону пришлось внедрить в его организацию несколько своих агентов. Работа по сбору информации о «бизнесе» Аль Капоне длилась три года. Руководивший ею Уилсон все это время жил в одном из чикагских отелей под видом туриста. Даже его собственная жена не догадывалась, чем на самом деле занимается ее муж. А тем временем Несс и «Неприкасаемые» продолжали свои рейды. Обыскивая один из складов с нелегальным спиртным, они случайно обнаружили в ящике стола тетрадь, в которой содержались закодированные сведения о доходах организации Капоне. Эта находка очень помогла Уилсону в его работе.

Тюрьма Алькатрас. Камера, в которой в 1934-1939 гг. сидел Аль Капоне.

Капоне начал нервничать и нанял пять человек для того, чтобы убить Уилсона. Однако федеральные власти узнали о готовящемся покушении, и Аль Капоне, по совету Джованни Торрио, отменил его.

В результате долгой работы агентов Министерства финансов США Аль Капоне в 1931 г. было предъявлено обвинение в 22 случаях уклонения от налогов и в 5000 случаях нарушения «сухого закона». Капоне не сдавался. Его подельники попытались подкупить присяжных, но об этом стало известно судье, и он распорядился заменить присяжных. Тогда по совету своего адвоката Капоне предложил обвинению сделку, согласившись признать себя виновным в наименее тяжких преступлениях. Однако ему не удалось и это. В итоге Капоне был приговорен к 11 годам заключения в федеральной тюрьме и еще одному году в окружной тюрьме. Кроме того, его обязали оплатить судебные издержки общей суммой в 80 тысяч долларов.

Аль Капоне сидел сначала в Атланте, а потом был переведен в знаменитую тюрьму Алькатрас. В конце 1939 г. гангстер был досрочно выпущен на свободу в связи с плохим состоянием здоровья (прогрессировал подхваченный еще в юности сифилис). Он не смог вернуться к своим прежним занятиям и скончался от апоплексического удара в 1947 г.

Что касается Уилсона и Несса, то дело Капоне дало хороший толчок для их карьер. Несс впоследствии баллотировался на пост мэра Кливленда, а Уилсон участвовал в расследовании нашумевшего похищения ребенка авиатора Чарльза Линдберга. В 1937-1946 гг. Уилсон возглавлял Секретную службу США (United States Secret Service).

Компьютерные игры о гангстерах

Игр, посвященных американским гангстерам эпохи «сухого закона», великое множество. И в них во всех речь идет о гангстерах именно итальянского происхождения, иногда об Аль Капоне, но чаще — о вымышленных персонажах типа дона Сальери из игры «Mafia». При всем желании вам не удастся найти игру об ирландской банде Багса Морана или о гангстере-еврее Артуре Флегенхаймере. Причины такой «дискриминации по национальному признаку» вполне понятны. Яркая личность Аль Капоне как нельзя лучше подошла для киноэкрана, и стараниями Голливуда «человек со шрамом» уже давно вытеснил из массового сознания всех прочих гангстеров. Даже такие «звезды» преступного мира, как Голландец Шульц или Чарльз Лучиано, известны гораздо меньше. Слово «мафия», изначально относившееся только к сицилийской Коза Ностре, уже давно означает организованную преступность вообще. Поэтому у игры про «мафию» и «Капоне» гораздо шансов быть проданной, чем у гипотетической игры про «трудное восхождение Диона О'Бэниона».

Сюжет игр о гангстерах всегда один и тот же с небольшими вариациями. Игрок начинает с нуля (бедный эмигрант или бандит-одиночка), а заканчивает, находясь во главе мощного преступного клана или, на худой конец, грозной команды профессиональных убийц. Большого разнообразия жанров тоже нет. Желающие залезть в шкуру Аль Капоне могут попробовать свои силы либо в стратегии реального времени, либо в боевике. Остановимся на некоторых играх боле подробно.

Игра Legal Crime (1996) (изданная в России под названием «Чикаго, 1932: дон Капоне») — прекрасная стратегия реального времени, в которой очень хорошо воссоздана атмосфера эпохи. В ней представлены такие виды деятельности гангстеров, как бутлегерство, проституция, азартные игры и рэкет. Игроку предстоит конкурировать с другими бандами, вытесняя их из города квартал за кварталом. Можно здесь и давать взятки чиновникам. Причем взятки в этой игре занимают ту нишу, которая в других играх отдана науке. Так что жадничать не стоит. Заплатил кому надо в армии — получи ящик с «пишущими машинками», подкупил сенатора — можешь провести закон о легализации пива (крайне полезная мера, если твой конкурент захватил монополию на рынке спиртного) или отрубить электричество в целом квартале. Игра по-настоящему сложная, тем более что сохраняться в ней можно только в начале каждой миссии. Главный же ее недостаток состоит в том, что кроме одной (пусть и очень хорошей) кампании, а также сетевого режима в ней ничего нет. Ни тебе редактора карт, ни одиночных миссий.

Создав прекрасную игру, создатели Legal Crime весьма вольно обошлись с историческими фактами. Сразу отметим, что русское название игры — это вообще полная бессмыслица, поскольку в 1932 г. Аль Капоне сидел в федеральной тюрьме в Атланте. А игра именно об Аль Капоне! И начинается все с его побега из Нью-Йорка в Чикаго под крылышко к Торрио. Поначалу все вполне «исторично»: занимаемся рэкетом, открываем speakeasy, отстреливаем ирландцев. Потом убиваем Джима Колосимо. Ну, тоже может быть, хотя причастности Торрио и тем более Капоне к этому убийству никто не доказал. И вдруг начинается война Капоне против... Торрио. Такая полномасштабная война, толпа на толпу, в масштабах всего города. С чего бы вдруг? А кончается карьера великого гангстера безо всякого участия федеральных агентов (их, видимо, с потрохами купили). Просто в один прекрасный момент конкуренты объединяют усилия и выкуривают дона Капоне из Чикаго. Получилась, словом, альтернативная реальность. Правда, довольно интересная.

Игра The Boss: La Cosa Nostra (2004) во многом напоминает Legal Crime. Но играть в нее совсем не так интересно (видимо, в силу ее вторичности). В ней есть некоторые положительные отличия. Например, члены семьи могут набирать опыт и прокачиваться, а заработанные нечестным путем деньги подлежат обязательному «отмыву». А по городу ходят толпы честных горожан. Но при этом нет системы подкупа чиновников или хоть чего-нибудь, ее заменяющего. И миссии откровенно скучны. Что до сюжета, то он прост: бедный итальянский иммигрант с боями продвигается на вершину преступного мира.

Стратегия Gangland (2004) выгодно отличается от вышедшей почти одновременно The Boss: La Cosa Nostra. Однако и в ней есть целый ряд недостатков. Во-первых, бои почти всегда сводятся к простой свалке без лишних тактических изысков. Во-вторых, конкуренты прут на игрока такими толпами, что практически не остается времени на развитие «бизнеса». В-третьих, на определенном этапе игры денег становится столько, что их просто некуда девать. И, наконец, в-четвертых, в игре напрочь отсутствуют элегантные мафиози в дорогих пиджаках и широкополых шляпах. Вместо этого — какие-то татуировки да гавайские рубашки.

Игры Gangsters: Organized Crime (1998) и Gangsters 2: Vendetta (2001) вызывают противоречивые чувства. С одной стороны, это хорошие стратегии реального времени, предоставляющие игроку массу возможностей. С другой — они сложны в освоении и чисто внешне выглядят не очень привлекательно.

Chicago 1930 (2004) — очередная игра из серии, начатой Desperados и Robin Hood: Legend of Sherwood. Все такая же графика, все те же базовые правила. Но есть один важный момент, отличающий эту игру как от других игр серии, так и от других игр про гангстеров. В Chicago 1930 можно сыграть за другую сторону, то есть за полицию. В игре есть две кампании. В первой игрок руководит действиями Джека Беретто, который, исполняя приказы своего босса дона Фалькона, распространяет влияние мафии на весь Чикаго. Во второй же кампании речь идет об агенте ФБР Эдварде Нэше, поставившем своей целью очистить Чикаго от организованной преступности. Общий элемент обеих кампаний — поиски загадочного Барона, тайком ворующего деньги мафии.

Кампания за полицию выглядит несколько интереснее и более «стильно». Особенно хороша миссия, в которой приходится освобождать заложников из поезда. В ней, кстати, присутствуют прямые отсылки к фильму «Неприкасаемые» с Кевином Костнером.

Определить жанр игры Mafia: The City of Lost Heaven довольно трудно. С одной стороны, это вроде боевик, а с другой, значительную часть времени игроку приходится разъезжать по городу, удирая от полиции или от конкурентов. Короче говоря, игра очень сильно напоминает Grand Theft Auto.

К числу главных достоинств игры относится ее сюжет. С одной стороны, он типичен: таксист Томми Анджело волей судьбы оказывается членом «семьи» Сальери и выполняет всевозможные поручения для своего босса (только вот новым боссом он в итоге не становится)... С другой стороны, каждая миссия в Mafia незабываема, обладает своим собственным колоритом. Каждую миссию можно пройти несколькими разными способами, причем самый очевидный вариант действий далеко не всегда является оптимальным.

Атмосфера довоенной Америки в игре воссоздана просто превосходно. Тут тебе и элегантные костюмы героев, и внушительный автопарк, и вечерние прогулки на пароходе... Автор этой статьи, впервые загрузив игру, минут пятнадцать ездил по городу, рассматривая вывески и плакаты.

Наконец, следует сказать, что существует множество игр «про мафию», в которых действие происходит уже в послевоенных США. Например, в Mademan речь идет о 50-х гг., а в Scarface или в том же Grand Theft Auto — о совсем недавнем прошлом. На деле же эти игры отличаются от Mafia только декорациями и сюжетными коллизиями.