Не единожды мир спасали профессиональные спасители — храбрые паладины со сверкающими мечами и мудрые маги в белоснежных одеяниях. Ведомые благородной идеей, они оставляли родные дома, собирались в далекие походы, совершали бессчетное число подвигов и (в половине случаев) погибали, овеянные славой. Так вот, герой нашего рассказа не имеет с ними совершенно ничего общего. Он никогда не стремился к известности — если быть точным, он всеми силами старался ее избежать — и не рвался в герои. Он всего-навсего заботился о своей шкуре, своем кошельке и своей рубашке, которая, как известно, завсегда ближе к телу. И профессия его была самой негероической, уступая, пожалуй, лишь наемному убийце. И звали его просто — Гаррет.

Тем не менее именно ему, вору и бродяге, не единожды и не дважды довелось решать судьбу мира. Он с удовольствием отказался бы от этой «уникальной» возможности и уступил бы ее кому угодно, да вот незадача — некому было. Поэтому раз за разом спасал мир именно он, и спасал так, как умел — тихо, незаметно и не привлекая лишнего внимания.

Самый лучший Город на Земле

О происхождении и раннем детстве Гаррета известно очень мало. Его не осаждали многочисленные летописцы, ему недосуг было заполнять официальные документы, уличные художники не рисовали с него портреты, да и геральдическая палата его родного города не выясняла, чем болела в пятнадцать лет его прабабушка по материнской линии. Достоверно известно лишь то, что в раннем детстве Гаррет остался круглым сиротой и оказался на улицах Города. Очередной бездомный бродяжка, перебивающийся карманным воровством, попрошайничеством и изредка — мелкими поручениями торговцев.

Гаррет в раннем юношестве на улицах Города.

Но Гаррет не жаловался — ведь он был жив, а значит, ему повезло больше, чем многим его «коллегам». Так мальчишка и жил, срывая кошельки неосторожных граждан, ночуя под мостом и бегая от городской стражи и ордена Молота (группы религиозных фанатиков, одержимых манией наносить добро и причинять справедливость), до тех пор пока его вороватые ручонки не протянулись не туда, куда надо. Или наоборот — как раз туда?

Однажды, бродя по базару в поисках чего-нибудь съестного, Гаррет увидел странную картину: через рыночную толчею шел человек в черном плаще. Шел, не прилагая к этому никаких видимых усилий — люди совершенно не замечали его, их взгляды, казалось, проходили сквозь этого странного человека, но все же толпа расступалась перед ним и смыкалась за его спиной, пропуская его. Тут бы Гаррету и насторожиться, но внимание юноши привлек не столько странный способ перемещения мужчины, сколько толстый кожаный кошелек, свисающий с его пояса.

Гаррет смело направился наперерез незнакомцу, но как только он протянул руку к кошельку, незнакомец обернулся, схватил его за запястье и тихо сказал: «Это не твое». «Пожалуйста, сэр, я очень голоден, не говорите хаммеритам, я, честное слово, больше не буду...» — привычно заныл Гаррет, но осекся, обнаружив, что незнакомец его совершенно не слушает. «А ты определенно талантлив... — задумчиво сказал мужчина. — Очень непросто увидеть Хранителя, когда он этого не хочет. Нам нужны такие, как ты. Пойдешь со мной?» «О чем вы говорите? Отпустите меня!» — закричал ничего не понимающий Гаррет. «Да кто тебя держит, иди куда хочешь, — вздохнул собеседник. — Но больше я тебе предлагать не буду. Выбирай — или со мной, или попрошайничай тут хоть до конца жизни». Незнакомец выпустил руку мальчика и зашагал в прежнем направлении.

Хорошенько обдумав последнее предложение мужчины в черном, Гаррет сделал совершенно справедливый в его положении вывод, что хуже уже не будет, и бросился вдогонку. Бродяжка даже не подозревал, что попал в первый виток буйного водоворота событий, от которых он предпочел бы держаться подальше.

Студенческие годы

Незнакомец оказался членом ордена Хранителей — секретной организации, занятой поддержанием равновесия в мире. И Гаррета он привел, соответственно, в штаб-квартиру Хранителей, где юношу одели, обули, накормили, поселили и записали на обучение — талантов у Гаррета хватало, а вот с образованием было глухо, как в котле.

Историческая справка: понятно, почему Хранители избрали ареной своих действий именно Город — уж чего-чего, а целей для балансировки тут хоть отбавляй. Орден Молота (заядлые, кстати сказать, технологи) тогда активно противоборствовал с культом язычников (безумных шаманов, любителей природы), и орден Хранителей (как, впрочем, и любой здравомыслящий житель города) стремился такое положение сохранить как можно дольше. Еще бы — ни одна из сторон не может добиться решающего преимущества, никто не диктует свои условия властям Города, а жители наслаждаются как достижениями научно-технической мысли в виде паровых машин и электрического освещения, так и лесной магией язычников.

Именно здесь Гаррет когда-то проходил обучение.

Хранители исповедовали принцип «Используй все, что сможешь», поэтому и Гаррета они обучали крайне разносторонне. Мальчик взрослел и мужал, тренеры хранителей не давали размякнуть ловкому подвижному телу, а учителя нагружали одаренного ученика упражнениями для ума. Учеником Гаррет был прилежным, спортсменом старательным, и довольно скоро он стал лучшим послушником Хранителей.

Гаррет прошел полный общеобразовательный курс (ну, по крайней мере, научился читать, писать и считать), обучился фехтованию и стрельбе из лука, основам рунической магии (в частности, умению видеть, читать и использовать Знаки Хранителей), инженерному делу, а также тому, что и так неплохо умел, — бесшумно и незаметно перемещаться.

На заметку: Знаки Хранителей — мощнейший магический инструмент ордена. Переводчики ордена используют Знаки для толкования древних пророчеств, воины — для создания магического оружия, шпионы — для мгновенного перемещения на длинные дистанции и создания волшебных тайников.

И вышел бы из Гаррета превосходный агент ордена, но... Жизнь уже не мальчика, но мужа совершила еще один крутой поворот.

Гаррет с Хранителями просто не сработался. Проведя много лет в обществе Хранителей, он уже начал сожалеть, что когда-то пошел с человеком в черном плаще. В ордене его бесило практически все — дурацкий пафос Хранителей, провозглашающих себя чуть ли не спасителями вселенной, полнейшая их бездеятельность на фоне постоянных мрачных пророчеств и воплей о том, что нужно срочно что-то делать, манера членов ордена относиться к нему свысока и никогда не обосновывать свои поступки...

Гаррета раздражали даже его однокашники-послушники, которые во всем пытались угодить старшим Хранителям и верили всем тем длинным и полностью бессмысленным сентенциям о внутреннем равновесии, которыми их охотно кормили учителя. В цитадели Хранителей Гаррета держала только учеба. Когда Гаррет решил, что знает все, что хочет узнать, он сделал Хранителям ручкой и ушел, высказав бывшим коллегам все, что о них думает, и громко хлопнув дверью напоследок. Орден сдержал слово и не пытался его остановить.

Два ловкача

Недолго думая Гаррет сразу нашел место, где он мог в полном объеме применить все навыки, полученные от Хранителей. Фактически он вернулся к старому занятию, но в гораздо более крупных масштабах. Гаррет начал зарабатывать себе на жизнь воровством.

Но не простым карманничеством, нет. Второй раз он до этого опускаться не собирался. Солидный арсенал, с которым вор научился обращаться еще у Хранителей, позволял ему проворачивать такие операции, что городская стража только руки опускала, а что уж говорить о частных охранниках и телохранителях!

Внутренняя обстановка квартиры мастера-вора. Скромно, но ему хватало.

Тот самый дом в Южном Квартале, в котором снимал квартиру Гаррет.

Ах, какие дела проводил новоиспеченный король воров Города! В середине бурной вечеринки, в доме, наводненном высшими чинами городской стражи, хозяин, решивший похвастаться диковинкой перед гостями, недосчитался огромнейшей ценности скипетра. Из подземной тюрьмы хаммеритов, расположенной на территории их крепости, прямо под казармами крестоносцев, пропал преступник, следствие по делу которого так и не было завершено. Наконец, на черном рынке всплыл полулегендарный артефакт Рог Квинтуса, считавшийся утерянным много лет назад...

Гаррет был не простым вором — он был творцом от воровства. Причем творцом, в воровской гильдии не состоящим и мзду не платящим, несмотря на все «мягкие» намеки вроде бандитов в подворотнях. И ни один даже самый дотошный следователь городской стражи не мог связать загадочные пропажи с почтенным богатым обывателем, снимающим квартиру в Южном Квартале. Но именно удачливость Гаррета однажды сыграла с ним дурную шутку.

Через вполне надежного информатора на связь с вором вышла леди, назвавшаяся Викторией, и дала Гаррету вполне обычный заказ — добыть у коллекционера артефактов Константина его меч. Артефакт работник плаща и дубинки добыл без особого труда, случались дела и посложнее, но дальше события пошли совершенно не так, как представлял себе ученик Хранителей. Леди Виктория попросила Гаррета пройтись с ней за платой — такое случалось и раньше, и вор не ожидал подвоха. Но вместо мешка с деньгами в доме Виктории Гаррета ждал... Константин, бывший хозяин меча.

Слева направо: Виктория, меч Константина, Константин.

Против ожиданий Константин был счастлив — он подарил Гаррету злополучный меч и сказал, что всю жизнь искал такого таланта в сфере экспроприации. Нашему герою, прошедшему маленькое испытание Константина, был предложен контракт номер два — за сотню тысяч золотых монет Гаррет должен был достать из заброшенной часовни хаммеритов артефакт под названием «Око». Поперхнувшись фразой: «Сколько-сколько монет, вы сказали?!» — Гаррет выдавил из себя: «Совершенно не вижу, почему бы благородному дону не украсть Око за сто тысяч золотых», пожал руку Константину и ушел.

А если бы он смотрел внимательнее — то заметил бы, что вокруг стен дома «скромного коллекционера» вьется ядовитая лоза, а капли вина, которое разливает Константин, прорастают лианами. Впрочем, даже если бы Гаррет это заметил, на конечный результат его размышлений это бы не повлияло. За сто тысяч вор был готов иметь дело даже с магами язычников.

Добыв артефакт, Гаррет опять же не ожидая подвоха, принес его заказчику, в дом Константина. Коллекционер был еще счастливее, чем в день первой встречи с Гарретом, Виктория ослепительно улыбалась... Размякший ученик Хранителей отдал каменное Око заказчикам и стал в ожидании платы. «Понимаете ли, мой друг, — усмехнулся коллекционер, — это Око совершенно слепо». «Что значит «слепо»? — недоуменно моргнул Гаррет. — Это же камень. И это то, что вы заказывали. Где плата?» «Терпение, друг мой, терпение, — еще раз усмехнулся Константин. — Виктория, отплати ему сполна».

Так выглядели бы иконы язычников, если бы язычники рисовали иконы. Бог Ловкач собственной персоной.

На лбу лжеколлекционера ярко-зеленым цветом засияла печать язычников, да и сам он, стоило Гаррету на секунду отвернуться, слегка раздался ввысь и вширь, покраснел и отрастил рога. С Виктории слетела одежда, но порадоваться вор не успел — кожа его очаровательной заказчицы превратилась в дубовую кору, а руки — в ветви, которые оплели его по рукам и ногам. Гаррет и пикнуть не успел, как свободная рука-ветка Виктории протянулась к его лицу и... выколола его глаз. Чудом не потерявший сознание вор увидел, как его глаз был отдан Оку, а «Константин» представился по всей форме — языческий бог Ловкач, кандидат в завоеватели мира. Ловкач удалился в свое измерение, хохоча над доверчивым лопухом, называвшим себя мастером воровства, а Гаррет остался умирать, опутанный колючей лозой.

Спасли его Хранители, которые в очередной раз решили загрести жар чужой рукой и отправить на борьбу со злом не своего адепта, а вора-отступника. Орден Молота, посчитав языческого бога более заманчивой мишенью, чем человеческого вора, помог Гаррету чем мог — вставил тому механический глаз, вместо отданного Оку. С артефактом, способным доставить Ловкачу немало «приятных» минут, Гаррет направился в иное измерение — заменить этим артефактом Око.

После успешного завершения дела, стоя на снегу возле своего дома, Гаррет даже как-то и не задумывался, что он спас мир от могущественной сверхъестественной силы. В его голове висела только одна мысль — о том, что он только что ограбил бога. Ожидающему богоборцев Ловкачу было нечего противопоставить циничному мастерству вора. Город был спасен, на что Гаррету, по большому счету, было наплевать — он всего лишь отомстил за свой глаз и навсегда обезопасил себя от недовольного божества.

Однако, выталкивая из своего дома надоедливого Хранителя, пришедшего звать Гаррета обратно в орден, вор не удержался и съязвил, что уж он-то, в отличие от ордена, как раз спас мир, а не читал с помощью Знаков хитромудрые пророчества и не стонал, как все в мире плохо. «Передай своим и моим друзьям, что я больше в ваших делах участвовать не собираюсь», — медленно и с расстановкой сказал Гаррет, выпроваживая незваного гостя. «Хорошо, Гаррет. Я передам им, — ответил Хранитель, уходя. — Но у тебя не выйдет остаться в стороне. Не забывай, впереди еще Железная эпоха».

Железная эпоха

После успешной богограбительской операции дела Гаррета пошли как нельзя хуже. Механический глаз видел не хуже нормального, но какая-то часть воровской удачи вора определенно покинула. Несколько простеньких рейдов по домам, один совместный грабеж со старым собутыльником Бассо, наглая выходка в отделении стражи — и на хвосте мастера воровского искусства уже сидит толпа стражников, ожидая малейшего криминала с целью подтверждения вины. Доходило до смешного — вору стало нечем платить за квартиру, а выйти на промысел представители закона не позволяли. И особенно усердствовал в поимке Гаррета шериф Южного Квартала, Горманн Труарт.

Шериф Горманн Труарт. Портрет кисти неизвестного художника.

Гаррет понял, что долго так продолжаться не может. И тут, как чертики из коробочки, снова выскочили старые знакомые — Хранители. Вкрадчивым шепотом та же тень в плаще, что предупреждала Гаррета о Железной эпохе, мягко намекнула ему, что шериф куплен с потрохами, а потроха Гаррета ему просто заказали. Тут уж ни о какой законности речи и быть не могло, вору срочно нужно было избавляться от оборотня в кольчуге. Слегка пораскинув мозгами, Гаррет нашел очень простой и действенный способ — шантаж. Коль скоро такой видный социальный и политический деятель, как шериф, нагло берет взятки, почему бы его на этом не поймать?.. Мастер-вор смутно подозревал, что раз в дело ввязались Хранители, значит, оно попахивает чем-то большим, нежели простые побегушки вора от стражи, но выбора у него не было никакого. И по наводке все тех же Хранителей Гаррет отправился выяснять, какие дела шериф Труарт имеет с орденом Механики.

Это интересно: механисты — группа радикалов, расколовшая орден Молота на две части и образовавшая орден Механики. Механисты сильно опередили хаммеритов в плане развития технологий, а уж в плане крестового похода против природы им вообще равных во всем Городе было не сыскать.

Вскрывшаяся в результате недолгого расследования правда не то чтобы шокировала Гаррета, но задуматься заставила преизрядно. Горманн Труарт был куплен, причем не каким-нибудь обидчивым царьком воровской гильдии и даже не злопамятным дворянином... Нет, голова Гаррета понадобилась высшим эшелонам власти — главе механистов, пророку нового мира, брату Каррасу. Что за черт? Собрав в охапку граммофонные пластинки, на которых содержались доказательства давнего сотрудничества Горманна с Каррасом, Гаррет нанес шерифу визит вежливости...

...только для того, чтобы увидеть странное существо, напоминающее древесные големы язычников, над окровавленным телом блюстителя порядка. Да, довольно быстро Гаррет установил, что в смерти шерифа были виновны именно язычники. И не просто язычники, а старая знакомая Гаррета — Виктория.

До чего довели Город механисты... Гаррету не противно видеть в своем городе такое убожество?

Несмотря на довольно-таки невзрачную внешность, этот человек держал в железном кулаке весь орден Механики.

Мастер-вор не дожил бы до своих лет, если бы не знал, что в криминальном мире не существует вечных врагов, а Виктория прекрасно помнила, как ловко Гаррет разделался с языческим богом. Таким образом, вор, которому нужны были могущественные союзники для того, чтобы разделаться с Каррасом, легко нашел общий язык с полубожеством, которому нужны были толковые человекоорудия для той же цели. Вместе им удалось раскрыть план брата Карраса — который оказался на удивление прост. Используя конструируемых орденом Механики роботов, вооруженных новейшим оружием, Каррас планировал уничтожить «несовершенных созданий из плоти и крови» и заменить их своими идеальными железными монстрами, которыми так легко управлять.

Недоумевая, почему Каррасу помешал именно он, но на всякий случай подозревая в этом происки Хранителей, Гаррет отправился разрушать планы доморощенного мессии. Не мудрствуя лукаво, он обратил против безумного епископа его же оружие — орденских паровых роботов. Ученик Хранителей знал, что техника — вещь, безусловно, хорошая и подчиняющаяся без вопросов, но подчиняться она будет любому, кто научится ею управлять.

И опять-таки только на пути домой до Гаррета дошло, что он не просто избавился от опасного недоброжелателя и не только стряхнул со своего хвоста городскую стражу, а вовсе даже вторично спас мир, на сей раз устранив нарушение баланса со стороны технологов. Гордости за совершенный подвиг не последовало — только облегчение и надежда, что теперь-то Хранители отстанут от своего незадачливого ученика и прекратят подставлять его под удар, чтобы восстановить равновесие его руками. Но не тут-то было — толкователи ордена Хранителей уже давно расшифровали новое пророчество, которое гласило, что близится эра великого Предательства с большой буквы.

Великое предательство

После смерти Карраса и распада ордена Механики жизнь Гаррета наконец-то вошла в нормальную колею, которая состояла из мелких рейдов по домам горожан в будние ночи, крупных рейдов по замкам дворян в выходные и походов к барыгам-спекулянтам после каждого успешного рейда. Ходят слухи, что на одном из своих дел Гаррет даже погорел, и когда стража отбила об его бока все пятки, его бросили в одиночную камеру в тюрьме Пэйвлок. Надо ли говорить, что в этой камере вор задержался ненадолго, а стражники еще долго удивлялись, куда делось содержимое их карманов?

Один из немногих более или менее четких портретов Гаррета работы неизвестного мастера Эпохи Предательства.

Но и в этот раз спокойное течение его воровской жизни было нарушено Хранителями. В их пользу говорит то, что в кои-то веки они не стали тихо настраивать события против Гаррета, а прямо вышли с ним на связь и предложили работу. Довольно несложный заказ на добычу двух артефактов — одного у хаммеритов, второго у язычников — Гаррет выполнил без особого труда, но в награду орден дал ему всего лишь... новую работу. Пророчества о том, что грядет великое Предательство, на сей раз не на шутку заинтересовали мастера-вора, и от ордена он получил лишь доступ к библиотеке. Конечно, это не считая тех возможностей поживиться, с которыми он сталкивался в ходе выполнения заказов ордена.

Сотрудничество с Хранителями закончилось довольно быстро, и вновь по той же причине, что и в прошлый раз. Деятельной натуре вора претило бездействие и бесполезное ожидание, поэтому, прочитав пророчество о том, что «остановившееся время укажет на предателя», Гаррет вторично послал Хранителей к лешему и отправился останавливать время собственноручно. Под «временем» Гаррет подразумевал огромные башенные часы, стоящие в центре города. Ловкость рук и никакого мошенничества — и часы останавливаются, а потом... огромная башня рушится, и острие ее упирается в цитадель Хранителей. Более точной и более бесполезной подсказки о том, где искать предателя, придумать было трудно, так что Гаррет не добился ничего, кроме ссоры с орденом. И ссора была настолько серьезна, что когда прямо в Цитадели была зверски убита толковательница пророчеств, никто даже не проводил расследования, по следу Гаррета моментально пустились элитные убийцы ордена.

Огромный опыт жизни в бегах, который Гаррет приобрел, спасаясь от городской стражи, выручил его и здесь — он унес ноги не только от своих бывших товарищей, но и от очень странного создания, больше всего напоминающего Серую Ведьму, людоедку из детских сказок. Откуда взялось это существо, и почему оно охотится на Гаррета? Ответ на это Гаррету подсказали опять же детские сказки — Серая Ведьма способна принимать облик людей, которых она погубила.

Воспользовавшись помощью хаммеритов, Гаррет сумел установить, чей облик приняла Серая Ведьма, — этим человеком оказалась Гамелла, девочка-подмастерье, помогавшая покойной толковательнице переводить пророчества. Гамелла искала секрет Последнего Знака, которому подчинены все остальные Знаки Хранителей, и, узнав этот секрет, безжалостно расправилась с единственным человеком, который мог раскрыть его. А после этого она решила убрать с доски неудобную фигуру, которую практически невозможно контролировать, — мастера-вора Гаррета. Стоит ли говорить, что все, чем занимались последние несколько лет Хранители, на самом деле было направлено не на установление личности великого предателя, а на выполнение его (предателя) первостепенной задачи — нахождении Последнего Знака?

Гамелла, Серая Ведьма, помощница толковательницы и одна из влиятельнейших закулисных фигур ордена — вот кто оказался тем самым Предателем с большой буквы.

Но план старухи-оборотня по уничтожению Гаррета провалился. А после затрещал по швам и план обретения всемогущества путем Последнего Знака — разъяренный Гаррет, не без помощи теперь уже язычников, добрался до логова Гамеллы и устроил там форменный беспредел, украв все необходимые для рисования Знака ингредиенты. Затем, воспользовавшись старой привычкой бить врага его же оружием, он нарисовал этот знак сам. И держа в руках контроль над Последним Знаком, над всей магией Хранителей Города, он наконец-то получил долгожданную возможность избавиться от всего, что было ему ненавистно. И он использовал эту возможность: в одночасье погасли все Знаки Хранителей во всем городе, покрытое ими тело Серой Ведьмы обессилело под грузом прожитых столетий. Закрывались тайные ходы шпионов, толкователи утратили возможность переводить пророчества, боевики ордена недоуменно вертели в руках бесполезное оружие...

Магия Хранителей навсегда потеряла силу, повинуясь воле одного-единственного человека. Человека, хотевшего именно этого — нормальной спокойной жизни, в которой выбор мог бы делать он сам, подчиняясь собственной воле и не опасаясь того, что в его дверь внезапно постучит человек в черном плаще и начнет вещать, что их толкователи снова использовали Знаки и снова намудрили какое-то теперь уж точно смертельное и неодолимое пророчество. На сей раз Гаррет не просто спас Город — он решил его судьбу на многие годы вперед. И опять совершенно не желая этого и стремясь только обезопасить себя.

Последнее, что на сегодняшний день известно нам о Гаррете, — возвращаясь домой после уничтожения Гамеллы, он встретил ребенка. Маленькую девочку, которая протянула руку к его кошельку. «Это не твое», — схватив ее за запястье, покачал головой Гаррет. «Пожалуйста, сэр, я очень голодна, не говорите хаммеритам, я, честное слово, больше не буду...» — привычно заныла девочка, но осеклась, увидев, что Гаррет улыбается. «А ты определенно талантлива... — все еще улыбаясь, сказал вор. — Очень непросто увидеть Хранителя... Когда он этого не хочет».

«Почему он, а не я»?

Гаррета трудно назвать героем, вызывающим восхищение, но уважение он вызывает безусловно. Он добр, насколько вообще может быть добрым человек, работа которого требует угрожать простым гражданам ножом в темном переулке. Он может утащить ваш кошелек, как только вы на секунду отведете от него взгляд, но пока вы смотрите ему в глаза — он будет с вами кристально честен, и вы не дождетесь от него ни слова вранья. И если вы пообещаете ему достойную награду, он поможет вам практически в любом деле. А может быть, поможет даже бесплатно, если решит, что вы того стоите.

Заслуга Гаррета в том, что он прекрасно знал, что его понимание справедливости не плохо и не неверно, но оно его и больше ничье. Поэтому он не пытался нести добро никому, кроме себя, и всего лишь старался, насколько возможно, не приносить в мир нового зла. Циник и прагматик, он никогда не боялся открыто выступать в поддержку того, что считал верным, и всегда поступал так, как хотел. Не потому, что это было хорошо и правильно, а потому, что это считал хорошим и правильным он сам. Гаррету не были чужды ни мораль, ни закон, но высшим мерилом справедливости для него всегда оставался лично он. И может быть, именно благодаря такому подходу этот довольно-таки эгоистичный вор принес в мир гораздо больше хорошего, чем те, кто посвятил всю жизнь борьбе за всеобщее счастье.

В конце концов, людям ведь не так уж и нужно чужое добро. Им всего лишь нужно, чтобы никто не мешал им творить их собственное.