Лишенный плоти скелет человека во все времена вызывал страх, поскольку навевал мысли о смерти и о том, что это суждено каждому из нас. Даже если кости просто мирно лежат. А если шевелятся?

Тем удивительнее, что полчища «оживших» скелетов, столь хорошо нам знакомые по множеству игр и фэнтези-миров, не упоминались ни в ученых трудах, ни в досужих побасенках до довольно-таки позднего времени.

Лик Смерти

Если вы видите перед собой движущийся скелет, первым делом взгляните на календарь. Если XV век еще не наступил, не вздумайте бросаться на зловещие кости с оружием, это совершенно бесполезно. Бежать, скорее всего, тоже бессмысленно. Потому что до этого периода в таком виде щеголяла в основном сама Смерть. Ни больше, ни меньше. Проверьте, у нее, случайно, нет в руках косы?

Впрочем, возможно, вам повезло, и вы имеете дело «всего лишь» с личом. Эти существа на тот момент описаны мало, но встречаются, особенно в славянских землях (где пользуются псевдонимом «кощеи»). Их обычно можно опознать по оранжевому либо голубоватому свечению глазниц. Если дело происходит в славянских землях, то скелет может оказаться также ягой. Правда, наука пока не доказала — одна нога у нее костяная или, как полагает ряд исследователей, все тело. Об этих существах мы уже говорили в предыдущих выпусках «Красной книги». В Индонезии и Японии видели также отдельно летающие черепа; их сущность по обрывочным упоминаниям установить трудно.

Что же до воплощенной Смерти, то тут, сами понимаете, сопротивление бесполезно. Если уж пришла за вами, то пришла. И обман тоже не поможет. Позволю себе процитировать Сомерсета Моэма:

Впрочем, существует легенда о том, что некий саксонский барон Вольфганг фон Ротвальд (порой его зовут как-нибудь иначе, но титул обычно такой) сражался со Смертью и выбил косу из ее рук, а затем повесил трофей у себя в замке. Вполне вероятно, что в ротвальдском замке на стене и в самом деле висела коса...

«Обычная» в нашем представлении нежить в средневековье была известна, но никогда не показывалась в виде скелета. Упыри-трупоеды были во плоти, пусть и гниющей, призраки, разумеется, бесплотны. Голый череп оставался опознавательным знаком намного более страшных созданий.

Так что череп и кости на пиратском флаге обозначали не столько смерть, сколько ужас...

Это интересно: у некоторых индейских народов скелет или по крайней мере череп обозначали не смерть, а как раз жизнь — если изображены не в лежачем, а в вертикальном положении. Иногда — жизнь вечную. В Латинской Америке Хэллоуин нередко трактуют как день, в который можно ощутить, что ушедшие из жизни живы...

Порождение Войны

Завершение средних веков знаменуется тем, что католическая церковь, дотоле нераздельно правившая духовной (а порой и светской) жизнью Западной Европы, начала шататься и трещать по швам. Сперва появляющиеся «ереси» церковь легко подавляла; однако в XV веке появилось движение, на борьбу с которым не хватило всей ее силы. Движение гуситов.

Если папе не удавалось подавить гуситов, то не потому, что он не пытался. Чехия на долгие десятилетия стала ареной постоянной войны, причем едва ли не каждое сражение, независимо от победителя, продолжалось множеством казней. Нередко тела или их останки не предавались земле — для вящего устрашения. И вид мертвых тел, а равно скелетов, для чехов и окрестных народов на долгие годы стал привычным.

Бернт Нотке (XV-XVI вв.). «Пляска смерти»

Тут-то и появляются первые истории о полчищах скелетов. Поначалу их видят на местах побоищ и массовых казней; они встают, шутовски кланяются победителям, приплясывают, порой грозят. Иногда собираются под стенами города или окружают аббатство. Святых имен и креста нисколько не боятся; добрые католики, дабы избежать такой напасти, обращаются к... колдунам. Те порой предлагают какие-нибудь талисманы: например, мазь из могильной земли либо мох с черепа, а то и волшебный корешок — это действует лучше и надежнее молитвы...

Сначала об этом говорят в основном чехи, силезцы и венгры. Однако в следующем веке Европу охватывает пожар Реформации. Массовые побоища происходят в германских государствах, в Швейцарии, а особенно во Фландрии, которая пытается отделиться от Испании и получает на свою голову герцога Альбу. И неудивительно, что примерно тогда же появляются истории о полчищах скелетов на фламандском языке. Или — на фламандском холсте. Гольбейн пишет «Пляску смерти», Брейгель — «Триумф смерти». «Пляска смерти» понемногу становится очень популярным сюжетом, а тех, кто видел ее не на картине, а лично, — все больше.

Однако истинная вакханалия оживших костей еще впереди. Грядет век семнадцатый, а с ним — крупнейшая война, известная до тех пор. Тридцатилетняя.

Ее по праву называют «нулевой мировой», потому что если не весь мир, то вся Европа, не исключая Руси, так или иначе приняла в ней участие, пусть даже косвенное. А непосредственные участники военных действий — Германия, Чехия — потеряли две трети населения. Куда до нее Столетней; хоть та и длилась много дольше, но на более ограниченной территории и с куда меньшей интенсивностью.

Когда наконец-то был заключен мир, люди не верили, что уже можно выводить коров из леса, что вообще можно жить, не ожидая в любой момент прибытия чьих-то войск, грабящих и убивающих всех подряд. Люди вообще отвыкли жить в своих деревнях. «Волки жили в домах, а люди в чащах» — так пишет современник тех событий. И не диво, что на погребение не хватало ни рук, ни гробов, и далеко не всегда его даже пытались совершать.

Питер Брейгель старший, «Три-
умф смерти». Армия скелетов штурмует и уничтожает город.

Цитата, ставшая эпиграфом этой главы, — не из беллетристики. Это подлинный текст времен Тридцатилетней войны. В те времена «богомерзкие пляски» скелетов видели повсюду — под Ла-Рошелью и Реймсом, Берлином и Лейпцигом, Прагой и Краковом. Скелеты порой шли торжественным маршем, неся обрывки знамен, или устраивали что-то вроде молебна. Многие подбрасывали в руках собственные головы.

Никто не знает и даже не пытается предполагать, чего эти скелеты добивались и к чему стремились. Как правило, они не нападали на города и другие поселения, не пытались гнаться за разбегающимися людьми — просто шли и шли из ниоткуда в никуда, словно хатифнатты из историй о муми-троллях. А те, что плясали на перекрестках дорог, поутру возвращались туда, где покоились ранее.

Однако приближаться к ним было смертельно опасно. Человек просто пропадал в их толпе. Присоединялся ли он к ним? Исчезал бесследно? Проваливался в преисподнюю? Никто нам об этом не поведал. И неудивительно, потому что свидетель к этому моменту, как правило, уже мчался со скоростью призового скакуна, причем отнюдь не на помощь.

Но иногда армии скелетов шли на штурм. И чаще всего, как ни странно это может кому-то показаться, брали они не крепости или замки, а аббатства. Но не потому, что им были ненавистны святые стены, все гораздо проще: они старались уничтожить тех, кто, по их мнению (а может, по мнению рассказчика), виновен в ужасах войны. Ведь все эти войны велись, как мы помним, на почве Реформации и вражды католиков с протестантами.

Гольбейн-младший. «Пляска смерти»

Существует мнение, что скелетов этих надлежит рассматривать не как отдельных существ, а как единое целое — «коллективную нежить», воплощенную ненависть множества людей.

Подобные же случаи известны в Японии, где, однако, ненависть сливалась в один гигантский скелет. Да и в Европе, в ту самую Тридцатилетнюю, стали известны истории о косаре — огромном, но невидимом существе, по всей вероятности, с косой в руках. Косарь появлялся на поле ожесточенной битвы и рассекал пополам людей и коней — оставляя ровный и бескровный разрез.

Под властью мага

В те же годы появились первые желающие поставить жуткое знамение себе на службу. Стало известно о чернокнижниках и ведьмах, что вели за собой несколько оживших скелетов; по некоторым данным, их использовали для особых ритуалов вызова демона. Но вскоре после этого, видимо, технология «скелетизации» стала более доступной; чародеи начали их использовать в качестве лаборантов, домашней прислуги и персональной охраны.

Поначалу они были невеликими бойцами, да от них многого и не требовалось — желающие ограбить или арестовать колдуна просто бросались наутек. Но если не бросались, то скелеты управлялись с ними без особого труда. Впоследствии неведомый венгерский чернокнижник выяснил, что из бывалого ветерана может получиться значительно более боеспособный телохранитель. Но этот ритуал был уже в самом деле сложным и удавался лишь единицам.

Нечто подобное было известно и на арабском Востоке; однако там способ получения воина-скелета был позаимствован у гулей, и кости должны были быть этим самым гулем обгрызены. Что, согласитесь, не слишком технологично.

Уже в XVIII-XIX веках способность подымать скелетов из гробов проявилась у вампиров. Впрочем, они не слишком часто ею пользовались, преимущественно — для устрашения толп.

На море

Примерно с XVI века скелетов начинают видеть мореплаватели. Это был период, когда моря кишели всевозможными загадочными существами — от морских змеев и кракенов до сирен и гоблинов.

Чаще всего скелетов видели бредущими по колено или по пояс в воде на мели, особенно там, где прибрежные жители зажигали костры для заманивания судов на рифы; тут зловещие мертвецы как раз творили доброе дело, предупреждая моряка об опасности. Порой они плясали на торчащей из воды скале, а иногда показывались в качестве экипажа «корабля-призрака». Неподалеку от берегов Шотландии был целый остров скелетов. Первые подлинные упоминания о нем — тоже примерно XVI века, но, возможно, на самом деле они значительно старше.

Морские скелеты (особенно «корабельные») могли быть и опасными. Есть данные о том, что тычок костяного пальца пробивал насквозь борт корабля, а ухватившись получше, скелет мог выломать целую доску. Но чаще ничем особенным скелеты не угрожали. Что не мешало морякам ликовать при виде альбатроса — на море именно эта птица вместо сухопутного петуха прогоняет нежить.

В просвещенное время свидетельства о появлении скелетов отнюдь не исчезли. Во множестве они появлялись в Первую и особенно Вторую мировую; причем описания были как нельзя более похожи на те, что делались за триста лет до того. Поступали даже сведения о косаре; а последних скелетов на корабле-призраке видели менее двадцати лет назад! Может, они еще не... вымерли? Или как это правильнее о них сказать?

В играх

К моменту появления компьютерных игр скелеты в книгах и фильмах уже успели основательно прискучить, и наивно было бы ожидать, что простой движущийся костяк вызовет у игрока панику. Поэтому чаще всего в играх они используются массово; десятками, сотнями, полками, армиями...

Neverwinter Nights 2.

В Dungeons & Dragons (а вслед за нею — во множестве компьютерных ролевок) скелет — самый базовый, примитивный вид нежити. Существует исключительно по воле мага, собственного разума или целей не имеет. Из особых свойств в бою — высокая устойчивость к колющим ударам, особенно стрелам, да и режущие тоже не особо ему вредят. Видимо, скользят между костей. Для боя со скелетами рекомендуется дубина, булава или молот. Зато чуть ли не любой священник может легко изгнать скелетов прочь, а то и уничтожить буквально одним словом; очевидцы XVII века полагают, что это вовсе не так просто!

Knightmare. Скелетам нипочем река, а кости они кидают иногда даже с упреждением.

King’s Bounty: Легенда о рыцаре. Может, рядом с великанами скелеты и не очень смотрятся... зато их более полутора тысяч.

Есть, однако, особая разновидность — та самая, что придумана венгерским чародеем и обладает более высокими боевыми качествами. В D&D она называется «скелетным воином». Для ее изготовления нужен, натурально, труп опытного воина, не менее чем 8-го уровня.

Не связанные лицензией D&D игры придумали также и скелетных магов... но нельзя сказать, что они очень популярны. Все-таки чародейство должно быть уделом существ более высокоорганизованных, чем анимированные некромантом кости. И почти во всех играх сохранено D&D-шное правило об устойчивости скелетов к стрелам.

Ранние аркадные игры (Knightmare, Castlevania) вооружали скелетов... собственными костями, которые они лихо метали в неприятеля. Скелеты из Knightmare и некоторых других аркад после попадания в них рассыпались и собирались вновь.

Heroes of Might & Magic V. Скелет сам по себе не слишком грозный боец, уж очень хлипок. Но если ему разрешить не подходить в упор, а расстреливать врага с дистанции...

В стратегиях скелеты — обычно низшие магические или некромантические бойцы, причем чаще всего могут быть улучшены за счет лука (Heroes of Might & Magic, King’s Bounty: Легенда о рыцаре). Зачастую их можно «поднять» бесплатно из убитых вражеских бойцов; HoMM V постаралась усложнить эту схему, но, как по мне, у более простого варианта есть серьезные преимущества.

Drudge Skeletons.

Морте (Planescape: Torment).

Их работа — спокойно пасть на поле боя. В Magic: the Gathering была даже специальная карта Drudge Skeletons — сила/здоровье всего лишь 1/1, зато регенерируют. Drudge переводится как «расходные», а само название карты можно перевести как «пушечные кости», по аналогии с «пушечным мясом».

Однако подлинный блеск им придают игры, в которых существует понятие боевого духа и бегства с поля сражения, поскольку скелеты, естественно, страха не ведают. Например, в Warhammer: Dark Omen они не слишком-то сильны, но связывают собой противника до гибели последнего скелета. А если усадить их на колесницу вместе с мумией... о, тогда они становятся чуть ли не самой грозной боевой единицей игры. Бесстрашие их компенсируется тем, что они не умеют бежать бегом — всегда ходят одним размеренным шагом.

Не редкость скелеты и в боевиках. Незабвенная Лара Крофт разделала на костяную муку не одну сотню их, например, в Александрии; отличился и Серьезный Сэм, причем среди его врагов это далеко не самые простые. Ну и, конечно, ужастики... хотя там скелеты работают в основном «на подтанцовке».

Отдельное место в играх нашлось летающим черепам, которые в былые времена наблюдались все больше на дальнем Востоке. Так, например, в Doom их окрестили «забытыми душами»; а в одной из величайших ролевых игр, Planescape: Torment, череп по имени Морте — первый и самый замечательный спутник главного героя.

Есть они даже в квестах, причем в роли главного героя. Не буду описывать, просто напомню: Grim Fandango!

Doom III: Resurrection of Evil. Забытая душа. Grim Fandango. Serious Sam против kleer skeletons.

Sic transit gloria mundi; из воплощенного ужаса, аватары Смерти, быть разжалованными до массовки, до «пушечных костей». А что поделаешь, если уже не страшно? Если каждый из нас налюбовался на них в кабинете биологии (где мальчишки вечно наряжают их в шарфы и носки), а потом в сотне игр и фильмов?

Впрочем, я не уверен, что победители скелетных орд будут так же бесстрастны, встреться они со скелетом в жизни.