Ручное огнестрельное оружие появляется несколько позднее артиллерии, лишь в конце XIV — начале XV века (в Китае пораньше — в XII, но, как и многие изобретения, ходу не получает). Как ни странно, ему понадобилось более столетия, чтобы показать свою подлинную мощь, — и еще немало времени, чтобы отправить в небытие тяжелые доспехи, стрелы и рыцарское сословие.

Занятная диковинка

Первые образцы ручного огнестрельного оружия — ручницы (ее разновидности назывались петриналями, самопалами, ручными бомбардами, или скопитусами) представляли собой по сути маленькие пушки, переносимые одним человеком, — никаких особых отличий от настоящей артиллерии они еще не имели. Ствол ручницы делался из мягкого железа или меди, его длина была около 40-50 сантиметров, диаметр канала ствола — от полутора до трех сантиметров.

У первых ручниц (скопитусов) не было даже ложа, они заканчивались сзади прутом — хвостовиком, который стрелок при стрельбе упирал в кирасу. У поздних вариантов появился приклад, позаимствованный от арбалета.

Эта конструкция была весьма увесистой — 4-6 килограммов, а осадные варианты, рассчитанные на стрельбу с упора, — и тяжелее.

Ручницы могли заряжать круглой свинцовой пулей (на самом деле — почти ядром!), обернутым в тряпицу камнем подходящих размеров или металлическим ломом. Как и пушки, они имели запальное отверстие, ведущее в казенную часть ствола. Единственным принципиальным усовершенствованием ручниц стало появление полки, на которую насыпался затравочный порох — воспламеняясь, он поджигал порох в канале. Выстрел производился с помощью фитиля или «палительной свечи» — пропитанной селитрой палочки.

Эффективная дистанция стрельбы пулями не превышала 15 метров, камнями и дробью была и того меньше. Пули из лучших ручниц пробивали латные доспехи и обладали весьма большой убойной силой. Выстрел происходил с грохотом, вспышкой пламени и клубами дыма, что в те времена оказывало немалый устрашающий эффект и в том числе сильно пугало рыцарских лошадей...

Правда, рыцарским лошадям долгое время не доводилось послушать пальбу. Первыми, кто всерьез взял на вооружение ручное огнестрельное оружие, оказались не предприимчивые итальянские кондотьеры и не регулярные армии Франции или Англии, а чешские простолюдины-гуситы. У них не было никаких шансов научиться отражать атаку рыцарей с помощью длинных луков, как делали английские йомены, тем паче — приобрести собственную тяжелую кавалерию, а вот ручницу и сделать было несложно — вполне доступно городскому кузнецу, и научиться стрелять реально в считанные дни. Так ручница сделалась оружием мятежников и городского ополчения.

Но при всем при этом с профессиональным стрелковым оружием тех лет она еще тягаться не могла. Во-первых, из ручницы неудобно целиться, ведь стрелку приходится еще управляться с фитилем. Отдача — колоссальная, нужно быть настоящим здоровяком, чтобы ее удержать. Прицельность тоже оставляет желать много лучшего; впрочем, кто ожидает от мужика-таборита, что он сумеет прицелиться хоть из чего-нибудь?

Надо полагать, гуситы выглядели для немецких рыцарей весьма потешно: сиволапые крестьяне, выстроившие себе «крепость» из телег, в качестве оружия взявшие цепы (они бы еще с граблями в бой шли!) и кое-как склепанные трубы. А к тому моменту, как становилось ясно, что смешного мало, — было уже поздно...

Заряжать ручницу было просто, но долго — стрелку приходилось медленно и нудно утрамбовывать липнущий к стенкам ствола пороховой порошок деревянным шомполом, поэтому на практике ручницы в бою обычно не перезаряжались. Наконец, она была очень тяжелой и по всем параметрам уступала не только луку, но и арбалету.

Второе поколение

И вот на смену ручницам приходят снабженные фитильным замком и прикладом аркебузы, получающие повсеместное признание военных.

Фитильный замок — простое и потому надежное устройство, при нажатии на спуск опускавшее подвижный курок с горящим фитилем в полку с затравочным порохом, — позволял стрелку целиться гораздо точнее.

Это интересно: с течением времени в просторечии термином «курок» почему-то стали называть (и совершенно неправильно) спусковой крючок ружья или пистолета. И «жать на курок» при стрельбе совершенно не нужно...

Конечно, во влажную погоду фитильный запальный порох легко отсыревал, а фитили гасли... Насыпанный в полку порох мог высыпаться, а в ночном бою тлеющий фитиль демаскировал стрелка.

Вес аркебузы составлял в среднем три килограмма, длина ствола — около метра. Пуля весила около двадцати граммов и могла поражать цель на расстоянии боле ста метров, хотя дальность прицельной стрельбы была существенно меньше — не более 25 метров. Для компенсации малой точности в практику входит залповый огонь.

В начале XVI века в Испании изобретают мушкет, который отличался от аркебузы существенно большими размерами — его длина составляла около полутора метров, вес — до восьми килограммов, из-за этого стрелять из мушкета можно было лишь с помощью подпорки. Вес мушкетной пули достигал 50-60 граммов, дальность эффективного выстрела при залповой стрельбе была до 300-400 метров, а раны оказывались весьма тяжелыми. От мушкетной пули не защищал уже никакой доспех... Более того, такая пуля «слоновьего» калибра позволяла свалить на месте рыцарскую лошадь! Из-за длинного ствола мушкет был крайне сложен в перезарядке, на которую уходило 3-4 минуты.

Не случайно именно к этому времени относится повсеместное признание мушкета: после битвы при Павии, где рыцарская элита армии Франции потерпела сокрушительное поражение от испанских мушкетеров, а Франциск I попал в плен. Французы уже привыкли опасаться английских длинных луков, но это было уже, право, чересчур!

Это интересно: воспетые Дюма Атос, Портос и Арамис — отнюдь не те мушкетеры, которые встречались на полях сражений... Будучи офицерами королевской гвардии, они берут в руки мушкеты лишь раз за весь роман, при защите бастиона Сен-Жерве. Простой солдат со слезящимися от едкого дыма глазами, таскавший на себе мушкет, сошку и запас пуль, едва ли имел даже слабое понятие о фехтовании и не держал в руках клинка длиннее короткого меча.

И все-таки до господства пуль над полем боя было еще далеко. Отряды аркебузьеров и особенно мушкетеров, отягощенных мушкетом и сошкой, были маломаневренны, слабо подходили для наступательных действий, а после залпа были крайне уязвимы как для кавалерии, так и для пехоты с холодным оружием. Поэтому стандартной тактикой было сочетание отрядов мушкетеров и прикрывавших их пикинеров.

Рождение короткого ствола

В самом начале XVI века появляется новый тип оружейного замка — колесцовый. Основным элементом в этом замке было металлическое колесико с насечками, снабженное часовой пружиной. Перед выстрелом его нужно было завести с помощью ключика, как часы или заводную игрушку. Нажатие на спуск опускало курок с закрепленным в нем кусочком пирита или кремня на колесико и освобождало пружину, и оно, вращаясь, высекало искры и поджигало порох на полке — точно так же работают современные зажигалки!

В отличие от фитильного замка, эта конструкция по сложности приближается к часовому механизму; почти несомненно это изобретение Леонардо да Винчи, единственное воплощенное в практику еще при жизни великого итальянца! Чертежи колесцовых замков, найденные среди бумаг Леонардо, точно предваряют их появление — правда, впервые производить их почему-то начали в Нюрнберге.

Колесцовый замок не требовал зажженного фитиля, его полка закрывалась крышкой, и затравочный порох не мог высыпаться, поэтому заряженное оружие можно было долго носить в любом положении и стрелять под любым углом, а для выстрела требовалось лишь взвести курок. Именно с появлением этого замка становятся возможны настоящие пистолеты. Но из-за сложности конструкции колесцовый замок был очень дорог, он быстро забивался пороховой сажей и приходил в негодность, поэтому после 20-30 выстрелов его нужно было разбирать и смазывать... Поэтому он получает распространение в кавалерии, где его преимущества оказываются наиболее востребованными, а пехота продолжает пользоваться фитильными замками.

Пистолет появляется в первую очередь как оружие всадника, эффективное на малой дистанции и дающее возможность стрелять одной рукой. Сохранилось несколько миниатюр, на которых всадники вооружены ручницами, но эффективность такого вооружения чрезвычайно сомнительна. Перед выстрелом нужно было зажечь фитиль, затем, уперев оружие в грудь одной рукой и держа фитиль во второй, доехать до врага, прицелиться и выстрелить (управлять лошадью приходилось только ногами), а потом удержаться в седле после отдачи...

Первые пистолеты были почти прямыми, на конце рукоятки они снабжались шаровидным яблоком, отчасти уравновешивающим вес ствола, и после выстрела могли использоваться как палица. Длинные пистолеты были эффективны на расстоянии до 15 метров, а короткие, называемые пуфферами, предназначались для стрельбы в упор. Кроме пистолетов, всадники стали вооружаться карабинами — укороченными аркебузами с колесцовыми замками. Это вооружение быстро вытесняет тяжелые мечи, топоры и чеканы, предназначенные для борьбы с одоспешенным противником...

Пистолеты порождают новый род кавалерии, вытесняющий рыцарей, — рейтар. Вооруженный несколькими пистолетами, а иногда и карабином, рейтар был ответом на неуязвимые для рыцарей отряды пикинеров. Эскадрон рейтар рысью приближался к строю пехоты, давал залп с 10-15 метров и сворачивал в сторону, освобождая место следующему эскадрону. Когда строй пехоты ломался, они атаковали, довершая дело саблями... Обычно рейтары носили утяжеленные полудоспехи, защищающие их от пуль противника. А их лошади доспехом не отягощались, что давало возможности избежать удара тяжелой кавалерии. Позднее рейтары преобразились в карабинеров.

Это интересно: в XV-XIV веках раны от огнестрельного оружия были крайне опасными, и не в последнюю очередь благодаря методам лечения. Светила медицины сходились во мнении, что попадающие в рану с пулей частицы пороха смертельно ядовиты. Чтобы спасти раненого, их нужно было как можно быстрее выжечь из раны, для чего обычно применялось... кипящее масло. Как легко представить, при таком лечении простая глубокая рана в мягкие ткани могла стать фатальной... Что в очередной раз подтверждало смертоносное действие пороховых частиц.

В середине XVI века появляются мушкетоны (они же тромбоны или бландербассы) — короткие тяжелые ружья с раструбом на конце для стрельбы картечью, дробью или рубленым свинцом. Ими охотно вооружались кавалеристы: стрельба дробью не требует точного прицеливания. Не обошли его вниманием и моряки — при абордаже хороший выстрел позволял поразить сразу нескольких противников. А вот в регулярной пехоте мушкетон использовался редко из-за малой дальнобойности.

Внимание — миф: раструб мушкетона служит для того, чтобы дробь лучше разлеталась. На самом деле дробь и так хорошо разлетается (вспомните охотничьи ружья), а вот засыпать ее в широкий раструб гораздо удобнее, чем в узкое отверстие. И особо широкого раструба для этого не надо, достаточно пяти сантиметров. Тем не менее особо впечатлительные художники часто изображают неоправданно большим. У Умпани в Wizardry VII он вообще шириной с хорошую тарелку...

Век семнадцатый

Следующей разновидностью ружейного замка стал кремневый. Механически он проще колесцового: зажатый в курке кремень при ударе бьет по огниву, служащему одновременно и крышкой полки, откидывая его. Выбитые искры поджигают порох.

К недостаткам кремневого замка относится его склонность к самопроизвольным осечкам — время от времени искры оказывались просто слишком слабыми...

Перезарядка ружей с кремневым замком требовала существенно меньше времени — минуты две, а идеально вымуштрованные солдаты умудрялись стрелять раз в минуту. В ходу была «стрельба плутонгами»: один ряд стреляет, другой заряжает.

Внимание — миф: плутонг — это не особый тип стрельбы, как часто пишут, а подразделение, примерно равное нынешнему взводу (от этого же корня знакомое многим игрокам английское слово platoon). Таким образом, «стрельба плутонгами» — это просто «стрельба повзводно».

Помимо прочих достоинств, кремневый замок хорошо подходил для массового производства, поэтому вскоре после его появления ружья на его основе (фузеи) вытесняют громоздкие и тяжелые мушкеты. Кремневые замки стали ставить и на пистолеты. С распространением кремневых ружей эпоха преобладания холодного оружия на поле боя окончательно завершается.

Комбинированное оружие

На заре огнестрельного оружия оружейники зачастую пытались «совместить несовместимое» — создать полноценный гибрид огнестрельного и холодного оружия.

Такие образцы можно часто встретить в музеях — обычно это мечи или шпаги, снабженные коротким пистолетным стволом, идущим вдоль клинка. Но встречаются и более экзотические образцы — пистолеты с топором на конце или алебарды с двумя стволами по бокам лезвия... Первое место по оригинальности, несомненно, заслужил «кропитель святой водой», в котором три-четыре ствола размещались в навершии двуручного моргенштерна.

Несомненно, возможность выстрелить в упор в схватке, уже имея в руке холодное оружие, кажется привлекательной. Но минусов больше — увесистый ствол смещает баланс оружия, длина стволов не позволяет стрелять дальше чем на несколько метров, да и прицелиться непросто... Уж лучше взять простые шпагу и пистолет! Да и для изготовления такой диковины нужен мастер высшего класса.

Считается, что комбинированное оружие было популярно среди дворцовой стражи — в первую очередь потому, что выстрел позволяет поднять тревогу, не оставляя стражника беззащитным.

Штыки

Первые штыки — багинеты, или байонеты — появляются в XVII веке. Их вставляли в дуло оружия, превращая его в довольно малоэффективное (из-за большого веса) подобие копья. Стрелять из оружия со вставленным багинетом, разумеется, было невозможно... Собственно штыки, снабженные втулкой, надеваемой на ствол, и крепящиеся под ствол штык-ножи, снабженные рукояткой, входят в употребление в конце XVII — начале XVIII века.

Распространение штыков, несомненно, связано с повсеместным отказом от длинномерного холодного оружия в войсках, поскольку ружье, даже со штыком, на порядок менее эффективно, чем копье или пика.

Тем не менее именно штыковая атака, а не стрельба могла стать решающим фактором в сражениях XVIII — начала XIX века. Основной упор в обучении регулярной западной пехоты делался на строевую подготовку и залповую стрельбу, в которой основное значение придавалось скорости, а не меткости. Считалось даже, что долгое прицеливание весьма вредно, так как увеличивает промежутки между залпами. Таким образом, солдат умел стрелять быстро, но отнюдь не метко...

Такая тактика была оправдана при строевом бое — но только при условии, что противник тоже соглашается строиться плотными шеренгами. Перестрелка могла происходить весьма долго, но только штыковая атака, в которой на первый план выходила физическая подготовка и решимость бойцов, позволяла сокрушить противника.

Снаряжение стрелка

Кроме своего оружия, стрелку полагается иметь много другого снаряжения. Во-первых, необходим шомпол — деревянный или железный стержень соответствующей длины, которым утрамбовывается порох и загоняется в ствол пуля.

На первых порах порох для заряда носили в пороховнице с узким горлышком, сделанной из кожи, металла или рога, а порох, насыпаемый на полку, — в ее уменьшенной копии, натруске. Насыпать порох из пороховницы приходилось «на глаз», поэтому вскоре появляются патронные гильзы из металла или дерева, в которые помещалось заранее отмеренное количество пороха. (Перед выстрелом порох из гильзы высыпали в ствол, а отнюдь не вставляли ее туда!)

Гильзы носились либо в патронташе, либо подвешенными к бандельере — перевязи через плечо, к которой также крепился мешочек для пуль и натруска. Кстати, гильз на бандельере было всего порядка дюжины — а значит, стрелок редко делал за бой больше десятка выстрелов!

В конце XVII века появляются бумажные патроны, которые стрелок надкусывал перед выстрелом, высыпал немного пороха на полку, а остальное — в ствол, и натруска тоже становится ненужной. При стрельбе дробовым зарядом были необходимы пыжи — первый забивался в ствол вслед за порохом, а второй удерживал дробь в стволе.

Стрелки из фитильного вооружения должны были иметь большой запас фитиля и в бою постоянно поддерживать фитиль в тлеющем состоянии... Иногда тлеющий фитиль держали в подвешенном на груди длинном металлическом цилиндре с отверстиями.

Кроме того, в снаряжение стрелка часто входила сошка, а на подразделение полагалось иметь несколько дульных штопоров — приспособлений для извлечения застрявшей пули.

Стоит ли брать с собой огнестрельное оружие?

Герои в мире классической фэнтези редко сталкиваются с огнестрельным оружием. Но даже если оно есть, нужно хорошенько подумать, стоит ли его приобретать...

Это интересно: даже кремневое ружье времен наполеоновских войн по многим параметрам уступает хорошему луку. У лука гораздо выше скорострельность — за полторы минуты, требующиеся для перезарядки ружья, тренированный лучник выпустит 6-10 стрел. Лук превосходит ружье и по дальности прицельного выстрела, лишь незначительно уступая ему по поражающей силе, особенно если цель не бронирована. Лучник может свободно перемещаться между выстрелами и использовать естественные укрытия, в то время как для перезарядки ружья стрелок должен стоять на месте (именно стоять, ведь лежа или даже сидя работать шомполом невозможно!) и в это время представляет собой идеальную мишень... Из лука можно бить по навесной траектории, он стреляет бесшумно и не дает осечек. Правда, стрельбе из лука нужно долго учиться (лучше всего — всю жизнь!), а из ружья можно научиться прилично стрелять за несколько месяцев. Вооруженная луками башкирская и калмыцкая конница весьма неплохо зарекомендовала себя в Отечественную войну 1812 года...

Таким образом, ручница, аркебуза или мушкет (и вообще любое оружие с фитильным замком) — не выбор для искателя приключений... Носить тяжело, перезаряжать долго, попасть трудно, в дождь не действуют. Разве что намечается охота на малоподвижную дичь слоновьих габаритов — да и то лучше стрелять из засады.

Об оружии с колесцовым или кремневым замком уже стоит задуматься. Лучший выбор — пистолеты; особенно если имеется лошадь, на которой их можно разместить. А вот кремневому ружью стоит предпочесть лук или арбалет.

Стрелки из огнестрельного оружия могут быть весьма полезны при борьбе с крупным противником — ограми, троллями и прочими тварями, которым обычная стрела — как комариный укус. Разумеется, вооружать их нужно мушкетами, и поздоровее...

Наоборот, для борьбы с гоблинами и прочей многочисленной, но мелкой нечистью лучше всего подойдут мушкетоны. Наконец, нет сомнений, что хорошенько благословленная серебряная пуля — лучшее средство от оборотня, да и вампира может пронять (разумеется, если успеешь выстрелить!) .

В мирах фэнтези

Хотя огнестрельное оружие появилось как раз в эпоху расцвета рыцарства, оно редко присутствует в мирах фэнтези — смерть благородного воина от случайной пули слишком противоречит канону...

Самый известный фэнтези-мир, в котором оно распространено, — Warhammer. Как и многое другое, порох здесь изобрели гномы, но, будучи чрезвычайно консервативными, до сих пор относятся к нему с недоверием и часто предпочитают ему арбалеты. По этой же причине их оружие, снабженное колесцовыми замками, являет собой образец надежности...

В Империи бурная деятельность Гильдии инженеров породила такие чудеса техники, как дальнобойная винтовка с оптическим прицелом, многоствольные (и многозарядные) ружья и пистолеты, и даже ручную мортиру. Вооруженные ими испытатели (outriders, их нанимают из рядов той же гильдии) — одни из лучших конных стрелков всего мира: дождь свинца из их многозарядных аркебуз рядами выкашивает пехоту противника...

Но гораздо чаще на поле сражения можно встретить конных пистольеров (читай — рейтар) и пеших стрелков с примитивными фитильными аркебузами. Самое смертельное огнестрельное оружие создали крысолюди — они заряжают свои стволы пулями из «гнилого камня» (warpstone), насквозь пробивающими любые доспехи. Вооруженные длинноствольными ружьями стрелки крысюков — гроза тяжелой кавалерии.

Вершиной крысиных технологий стал ratling gun, сиречь многоствольный пулемет, изрыгающий гнилой камень непрерывным потоком. Правда, эта штука опасна для всех без исключения — содрогающийся агрегат часто вырывается из рук стрелка и бьет куда вздумается, а перегревшись, взрывается, разнося на части расчет...

Сейчас, впрочем, популярностью с Warhammer вполне может поспорить Азерот; да, это тоже игровой мир, но и по нему есть немало книг. В Азероте ружьями активно пользуются гномы, карлики, гоблины, отчасти таурены и люди; но как раз в книжном отражении этой вселенной на их арсенал особо не полюбуешься.

В последнее время, однако, не редкость фэнтези по нашему с вами миру, «только с магией»; и вот там повстречать ружья можно достаточно часто. Например, в саге о Рейневане Анджея Сапковского перед нами предстает первое массовое применение ручниц — гуситские войны, описанные с большим знанием дела. Эпоха мушкетов отражена в «Небеса ликуют» Андрея Валентинова. Изобретением огнестрельного оружия завершается «Путь меча» Г. Л. Олди; а к чему это все приводит, рассказано в продолжении — «Дайте им умереть», хотя оно, увы, написано много слабее двух первых частей трилогии.

Нельзя не упомянуть в этой теме и Амбер Роджера Желязны; как известно, порох в Амбере не горит, но правило это существует исключительно затем, чтобы его обходить... Недаром уже вторая книга цикла именуется «Ружья Аваллона».

Но при всем этом нельзя не признать, что раннее огнестрельное оружие — в отличие от холодного — гораздо лучше представлено в исторических и приключенческих романах, многие из которых написаны со знанием дела. Уже упоминавшийся Александр Дюма-отец, Тобайас Смоллетт, Фенимор Купер, Рафаэль Сабатини, Роберт Льюис Стивенсон, Даниэль Дефо, Райдер Хаггард и даже Анн и Серж Голон рисуют интересующий нас предмет весьма живописно, хотя кое-кто из них и позволяет себе порой намеренные отклонения от исторической правды.

Не забудем, конечно, и об отечественных авторах — в первую очередь обоих Алексеях Толстых и Александре «Наше все» Пушкине. К сожалению, большинство наших исторических романистов не слишком приближаются к правде жизни; например, рядом с Пикулем или Черкасовым самые залихватские фантазии Дюма выглядят реалистично.

В компьютерных играх

Ожидать появления отображенного с полным реализмом фитильного или кремневого ружья у персонажа в боевиках или даже в ролевках не приходится... Еще бы — кому интересно тратить положенные две минуты на перезарядку, затем стрелять и... промахиваться! Поэтому его либо не дают персонажам, либо делают неприлично скорострельным, компенсируя это нереально малой убойной силой. Словом, и ружья, и даже арбалеты приближают по характеристикам к луку.

В некоторых играх на пиратские темы у персонажа имеется кремневый пистолет, которым можно воспользоваться один раз за схватку, а перезаряжается он в промежутках между схватками «по умолчанию»...

А вот в некоторых стратегиях, например в Total War, раннее огнестрельное оружие отображается весьма реалистично. После появления пороха у большинства государств появляется возможность нанимать стрелков из ручниц — с моей точки зрения, на редкость бесполезный отряд, который мне ни разу не удавалось толково применить из-за редкостной медлительности. Об аркебузьерах и тем более мушкетерах уже стоит задуматься — но только если у противника в изобилии имеется тяжелая конница, а хороших арбалетчиков нет. По идее, в стратегиях несложно балансировать эффективность отряда дешевизной (что и следует проделать с ручницами), но это очень редко удается.

Medieval: Total War — чуть ли не единственная игровая серия, где разница между, скажем, ручницей и мушкетом вообще существует.

Стратегий, где о реализме даже и не задумываются, гораздо больше. Вспомним хотя бы многочисленные RTS вроде Warcraft или Warhammer: Mark of Chaos. В последней, правда, ружья немного менее скорострельны, чем луки, зато лучше пробивают доспехи; но до реалистичных параметров все равно далеко; ведь если, к примеру, позволить ружейной пуле прошивать насквозь любой доспех — рыцари станут ни к чему. А ведь в Warhammer замечательно сочетаются даже такие виды вооружения, как танк и колесница...

По всей вероятности, примерно такое положение дел сохранится и в дальнейшем. Аркебуза, мушкетон, пистоль — это красиво, а красота требует жертв; и реализмом пожертвовать куда приятнее, чем игровым интересом. Поэтому мало-мальски правдоподобные старинные ружья, скорее всего, останутся уделом исторических стратегий.