Химический король Роллинг красочно описал возможности химии на поле боя, но все же немного сгустил краски и погрешил против истины. Отравляющие вещества, которые были доступны во времена написания «Гиперболоида инженера Гарина», вполне успешно фильтровались противогазами и были эффективны лишь при низкой химической дисциплине личного состава. А на пути от каменного угля до пирамидона серьезных отравляющих веществ не прослеживается. Но следует отдать должное Алексею Толстому — он сумел передать то отношение к отравляющим газам, которое господствовало в мире начала ХХ века.

Сегодня символом оружия массового поражения стала Хиросима. А девяносто пять лет назад так же зловеще зазвучало короткое название провинциального бельгийского городка Ипр. До этого мы еще доберемся, а начнем с более ранних прецедентов боевого применения отравляющих веществ...

Яды и ОВ — в чем различие?

В американской армии этот знак ставится на все, что имеет отноше-
ние к химическому оружию.

Яды — очень обширная категория. Она включает в себя любые вещества, так или иначе наносящие вред живому организму при химическом взаимодействии с ним. Но далеко не все яды могут быть использованы в качестве активного компонента химического оружия массового поражения. Так, например, высокотоксичный цианид калия совершенно непригоден для боевого использования — его крайне трудно превратить в аэрозоль, к тому же в аэрозольной форме его токсичность недостаточна для эффективного поражения живой силы. Большинство ядов, упомянутых в предыдущей статье, не получится применить в бою по той же причине или по ряду других причин — сложности и дороговизне производства, стойкости при хранении, неприемлемого периода скрытого действия, способности проникать через биологические барьеры организма.

Определение ОВ (отравляющих веществ) достаточно лаконично — это высокотоксичные химические соединения, предназначенные для поражения живой силы противника. Собственно говоря, весь комплекс требований к ОВ в этом определении и содержится. При постановке задачи создания ОВ учитывается множество свойств экономического, биохимического и военного характера. Вещество должно обеспечивать гарантированное действие при боевых концентрациях, храниться определенное время без изменения токсикологических характеристик, эффективно доставляться к месту применения, дезактивироваться спустя заданный срок. И конечно же, оно должно быть достаточно простым в синтезе, не требовать дорогостоящего сырья и технологических процессов.

Химическое оружие часто путают с ОВ. Но это все же разные вещи. Химическое оружие — это комплекс средств хранения, доставки и перевода в боевую форму отравляющих веществ. А сами ОВ — активный компонент химического оружия. Так, например, герметичный контейнер с зарином — еще не химическое оружие, он не приспособлен для оперативной доставки и быстрого распространения ОВ на большой площади. А вот боеголовка ракеты Honest John, снаряженная контейнерами с зарином, — уже да.

Демонстрационная боеголовка американской ракеты Honest John. Видны сферические контейнеры M139 с зарином. Этого количества ОВ достаточно для уничтожения небольшого города.

От обороны к нападению

Вот такие требушеты забрасывали во вражескую крепость первые химические боеприпасы. По две дохлых собаки в час. Или по два ночных горшка.

Попытки использования химического оружия отмечались в исторических документах античности. В китайских текстах IV века до нашей эры описывается использование ядовитых газов для борьбы с подкопами врага под стены крепости — в контрподкопы нагнетался дым горящей смеси горчицы и полыни, который вызывал удушье и даже смерть. А в военных трактатах времен китайской династии Сун (960-1279) упоминается о применении токсичного дыма, получаемого путем сжигания минерала арсенопирита, содержащего мышьяк.

Во время Пелопоннесской войны спартанцы использовали токсичный и удушливый сернистый дым в ходе наступательных боевых действий, но насколько его применение оказалось эффективным, история умалчивает.

Средневековые осады крепостей породили массу эрзац-заменителей химического оружия. На осаждаемую территорию забрасывались горшки с нечистотами, разложившиеся трупы животных. Однако, если вспомнить уровень санитарной культуры средневековых городов, действенность такого «оружия» вызывает сомнения. Собачьим трупом на улице или зловонной лужей нечистот тогда трудно было кого-то лишить присутствия духа.

Изобретение пороха позволило создавать примитивные химические боеприпасы, состоявшие из смеси ядов и пороха. Такие бомбы метались катапультами и взрывались в воздухе, образуя тяжелые токсичные аэрозоли, отравляющие солдат противника. Токсичным компонентом этих бомб было множество отравляющих веществ — алкалоиды кротона, соединения мышьяка, экстракт аконита. В 1672 году во время осады города Гронинген епископ Кристоф-Бернар ван Гален распорядился добавлять в зажигательные составы метательных снарядов красавку. А несколько позже бразильские аборигены боролись с конкистадорами при помощи удушливого и раздражающего дыма красного перца, содержащего алкалоид капсоицин.

Если подойти к этому с точки зрения военной токсикологии, можно сказать, что в античности и средневековье преимущественно использовались стерниты и лакриматоры — вещества, раздражающие слизистые дыхательных путей и глаз. Современная токсикология включает оба этих класса в группу инкапаситантов, то есть веществ, временно выводящих живую силу из строя. Убивать вражеских солдат «на одном вдохе» тогда, конечно же, и не мечтали.

Это интересно: химическим оружием интересовался Леонардо да Винчи, который создал целый список препаратов, перспективных, по его мнению, для боевого применения. Однако все они были слишком дороги и недостаточно эффективны для применения на поле боя.

Быть лордом — звучит гордо!

Британский лорд Плэйфэйр был сторонни-
ком fair play. Во всяком случае, его аргументы против использования газов касались этичнос-
ти, а не практичности.

Во время Крымской войны английским командованием обсуждался проект штурма Севастополя с применением сернистого газа и паров серы, которые, согласно замыслу, должны были подавить огневое сопротивление защитников. Адмирал белого флага Томас Кохрейн, разработчик проекта, подготовил и передал правительству всю документацию. Было определено даже необходимое количество серы — 500 тонн. В конечном итоге документация попала в рассмотрение комитета, возглавляемого лордом Лайоном Плейфэйром. Комитет принял решение не использовать такое оружие по этическим причинам, однако из переписки членов комитета с членами правительства можно заключить, что причины были гораздо более прагматичными — лорды боялись попасть в смешное положение при неудаче.

Накопленный за первую половину ХХ века опыт убедительно доказал, что лорды были правы — попытка газовой атаки на укрепленный Севастополь увенчалась бы полным провалом.

На протяжении последующих шестидесяти лет военные по-прежнему гнушались химическим оружием. Причина тому — не только презрительное отношение военачальников к отравителям, но и отсутствие потребности в таком оружии. В устоявшиеся тактики ведения боевых действий отравляющие вещества не вписывались.

Приблизительно в то же время, что и Великобритания, Россия тоже задумывалась о разработке химического оружия. Были даже проведены полигонные испытания боеприпасов с ОВ, но в силу отсутствия опыта его применения они показали практически нулевой результат. Работы в этом направлении были полностью свернуты вплоть до 1915 года, когда Германия нарушила постановление Гаагской декларации 1899 года, запрещающей «употреблять снаряды, имеющие единственным назначением распространять удушающие или вредоносные газы».

Газы в окопах

Главная причина, подвигнувшая Германию на разработку химического оружия, — самая развитая в Европе химическая промышленность. Вдобавок переход к позиционной войне в октябре 1914 года, после поражения на Марне и Энее, требовал большого количества артиллерийских боеприпасов и не оставлял Германии никаких надежд на успех. Возглавить разработку боевых отравляющих веществ и методов их применения был вынужден руководитель Института физической химии кайзера Вильгельма в Берлине Фриц Габер. С началом войны он занимает ведущее положение в развитии химического оружия массового поражения и средств защиты от него, разрабатывает смертельный газ хлорин и противогазы с абсорбирующим фильтром; его назначают руководителем химической службы немецких войск.

Фриц Габер. Человек, создавший первое боевое химическое оружие. Его детище унесло больше жизней, чем две американские атомные бомбы.

Это интересно: Фриц Габер — изобретатель печально известного «Циклона Б», который изначально задумывался как пестицид, но во время Второй мировой широко применялся нацистами для уничтожения заключенных в лагерях смерти.

Британские пехотинцы на учениях в условиях применения химическо-
го оружия. Быстрота — залог не только побе-
ды, но и выживания.

Строго говоря, химическое оружие первой применила Франция еще в августе 1914 года. Это были 26-мм ружейные гранаты с лакриматорами ксилилбромидом и бромацетоном. Но грубым нарушением Гаагской конвенции это не сочли, поскольку указанные соединения не были смертельно опасны.

На тот момент Германия уже наладила производство оксида диметиларсина и фосгена — отравляющих веществ общетоксического и удушающего действия. На очереди были артиллерийские боеприпасы, снаряженные отравляющими веществами. Первую партию таких снарядов (порядка трех тысяч) использовали при обороне Нев-Шапель в марте 1915 года, но заметной боевой эффективности она не показала.

Вот так неоднократные эксперименты с раздражающими ОВ нелетального действия позволили сделать вывод об их крайне низкой эффективности. И тогда Фриц Габер предложил использовать ОВ в виде газового облака. Он самолично обучал солдат газовых подразделений, контролировал заполнение баллонов и их транспортировку. Знаковой датой в истории боевых ОВ стало 22 апреля 1915 года, когда Германия провела массированную хлорную атаку против англо-французских войск в районе бельгийского города Ипр. За семнадцать часов было использовано 5730 баллонов.

Результаты атаки ужасали — отравлено 15 тысяч солдат, при этом каждый третий погиб, а те, кому удалось выжить, остались слепыми инвалидами с сожженными легкими. Но закрепить успех немцам не удалось — отсутствие хороших средств индивидуальной защиты привело к задержке продвижения немецкой пехоты и закрытию прорыва фронта английским резервом.

Газовая атака.

Это интересно: за успешное осуществление газовой атаки против союзных войск Фрицу Габеру было присвоено звание капитана немецких войск. Однако его жена Клара считала разработку химического оружия варварской и унизительной. Ночью 2 мая 1915 года, когда Фриц Габер впервые надел капитанский мундир и праздновал повышение, Клара покончила жизнь самоубийством. На ее похоронах Габер не присутствовал — по приказу немецкого командования он срочно выехал на восточный фронт для подготовки новой газовой атаки.

Клара Иммервар — жена Фрица Габера. Она была первым человеком, отдавшим жизнь в знак протеста против химического оружия.

Противогаз времен Первой мировой войны был куда менее элегантен, чем нынешний. Но свою задачу он выполнял исправно.

31 мая 1915 года немцы применили против русских войск еще более высокотоксичное ОВ удушающего действия — фосген. Погибло девять тысяч человек. А спустя два года в районе Ипра был впервые опробован иприт, он же горчичный газ. За период с 1917 по 1918 годы противоборствующие стороны использовали 12 тысяч тонн иприта, которым было поражено около 400 тысяч человек.

За всю Первую мировую химическое оружие использовалось многократно — как Германией, так и Антантой. В общей сложности за период с апреля 1915-го по ноябрь 1918-го немцы произвели более 50 газобаллонных атак, англичане — 150, французы — 20.

Вскоре газовые баллоны были вытеснены газометами — своеобразными артиллерийскими орудиями, стреляющими газовыми контейнерами с носовым взрывателем. Несмотря на то, что такой способ доставки делал химическое оружие не зависящим от направления ветра, зафиксирован был всего один случай серьезного тактического успеха — при прорыве австро-венгерскими дивизиями итальянского фронта у Капоретто.

Россия приступила к разработке и производству химического оружия относительно поздно — сказалось отрицательное отношение верховного командования. Однако после газовой атаки на Ипре «наверху» вынужденно пересмотрели взгляд на вещи.

Уже в августе 1915 года было налажено производство сжиженного хлора, а в октябре началось производство фосгена. Но применение химического оружия русской армией было эпизодическим, поскольку какой-либо концепции его использования до конца Первой мировой выработать не сумели.

Маска для кавале- риста и маска для лошади. Эта боевая единица готова к газовой атаке.

За Первую мировую стороны израсходовали огромное количество отравляющих веществ — порядка 125 тысяч тонн, причем примерно сорок процентов пришлось на долю Германии. В ходе боевых действий было опробовано больше сорока опять же типов боевых ОВ, включая три кожно-нарывного, два удушающего, 31 раздражающего и пять общетоксического действия. Общие потери от химического оружия оцениваются в 1,3 миллиона человек, из них до 100 тысяч — невозвратные.

Женевский протокол

В 1874 и 1899 годах были разработаны две декларации, касающиеся неприменения химического оружия, — Брюссельская и Гаагская. Но они были настолько несовершенны, что потеряли актуальность уже к моменту подписания. Политики совершенно не разбирались в химии и допускали нелепые формулировки вида «отравленное оружие» и «удушливые газы». В конечном итоге ни одна из этих деклараций так и не вступила в силу, хотя Гаагскую подписало несколько стран.

Это интересно: самое первое соглашение, касающееся неприменения химического оружия, подписано 27 августа 1675 года Францией и Священной Римской империей германской нации. Стороны обязывались не применять на войне «вероломные и зловонные» ядовитые субстанции.

Пулеметчики на позиции очень уязвимы для газового облака. Им остается уповать только на качество своих противогазов.

В межвоенные десятилетия существовали две противодействующие тенденции. Европейское общество было настроено решительно против химического оружия, а промышленники Европы и США, напротив, всячески продвигали идею химического оружия как непременного компонента любой войны, ведь речь шла о немалых ассигнованиях на военные заказы.

Лига Наций при поддержке Международного комитета Красного Креста провела ряд конференций, пропагандирующих запрет на применение боевых ОВ. В 1921 году состоялась Вашингтонская конференция по ограничению вооружений. Для обсуждения вопросов применимости химического оружия создали специальный подкомитет, располагавший информацией о результатах применения боевых ОВ в Первой мировой войне. Постановление подкомитета звучало лаконично и предельно четко — не может быть допущено использование химического оружия против противника на земле и на воде.

17 июня 1925 года в Женеве был создан и подписан многими государствами «Протокол о запрещении применения на войне удушливых, ядовитых и других подобных газов и бактериологических средств», который на сегодняшний день ратифицировали 134 государства, в том числе США и Великобритания. Однако «Протокол» никак не регламентировал разработку, производство и хранение боевых ОВ и не оговаривал бактериальные токсины. Это позволило США расширять Эджвудский арсенал (Мэриленд) и заниматься дальнейшими разработками химического оружия, не опасаясь протестов со стороны стран-участниц «Протокола». Более того, слишком узкая трактовка понятия «война» дала возможность США широко применять дефолианты во Вьетнаме.

Мертвый груз

Циклон Б можно было перевозить в таких банках. До вскрытия и начала нагрева он был практически не опасен.

После прихода Гитлера к власти Германия возобновила разработку боевых ОВ, причем явно выраженного наступательного характера. На химических предприятиях Германии производились ОВ, показавшие высокую эффективность в годы Первой мировой войны. Одновременно с этим велись работы по поиску еще более действенных химических соединений. В 1935 году были получены кожно-нарывные ОВ N-Lost и O-Lost, а спустя еще год — первое ОВ нервно-паралитического действия табун. К 1945 году Германия имела в запасе 12 тысяч тонн табуна, не производившегося больше нигде. По окончании войны оборудование для производства табуна было вывезено в СССР.

Разумеется, нацисты игнорировали все международные договоры, но запасы нервно-паралитических газов всю войну так и пролежали на складах. Среди возможных причин тому обычно выделяют две.

Во-первых, Гитлер предполагал, что у СССР большее количество боевых ОВ, а применение газов Германией может обеспечить карт-бланш противнику. Кроме того, протяженность восточного фронта и огромные территории Советского Союза сделали бы химическое оружие весьма неэффективным. Германия же находилась с точки зрения географии в весьма уязвимом для химических атак положении.

Во-вторых, характер военных действий на восточном фронте не был позиционным, тактическая обстановка менялась иногда очень быстро, да и средства химической защиты были в то время уже достаточно действенными.

День вчерашний, день сегодняшний

Американский вертолет UH-1D распыляет «оранжевый агент» в дельте Меконга.

Полицейские гранаты с лакриматором CN выглядят очень солидно. Даже как-то по-военному.

Демонстрация эффективности ядерного оружия убедительно показала его превосходство над химическим. Ведь поражающие эффекты химического оружия зависят от множества непредсказуемых факторов, а это создает трудности в военном планировании. Кроме того, химическое оружие поражает в первую очередь гражданское население, а вооруженные силы, оснащенные средствами защиты, могут оставаться боеспособными. Эти соображения в конечном итоге привели к тому, что в 1975 году, после окончания Вьетнамской войны, США присоединились к Женевскому протоколу.

Хотя дефолианты, сброшенные на Вьетнам, предназначались для уничтожения джунглей и облегчения поиска вьетконговцев, упрощенная технология синтеза приводила к загрязнению дефолиантов диоксином. По данным МО США с 1962 по 1971 годы американцы распылили на территории Южного Вьетнама 77 миллионов литров дефолианта Agent Orange, частично содержащего диоксин. Из трех миллионов жертв химиката к настоящему времени свыше миллиона человек в возрасте до 18 лет страдает наследственными заболеваниями.

Несмотря на факторы, сдерживающие и ограничивающие применение боевого химического оружия, его разработка велась до последнего времени, а по некоторым данным ведется и сейчас. Нервно-паралитический газ VX, в двадцать раз токсичнее зомана, был создан в Экспериментальных лабораториях химической защиты Великобритании в 1952 году. А в 1982 году президент США Рональд Рейган санкционировал начало производства бинарного химического оружия, состоящего из двух сравнительно безвредных веществ, смесь которых превращается в высокотоксичное ОВ за время полета снаряда или ракеты.

На сегодняшний день условно оправданным считается применение так называемых полицейских газов при подавлении гражданских беспорядков. И конечно же, полностью оправданным можно считать разумное использование химических спецсредств в антитеррористических операциях. Однако масштабные трагедии возможны и при применении химических агентов нелетального действия. Так, например, в ходе освобождения заложников теракта на Дубровке, известного как «Норд-ост», по официальным данным погибло 130 человек, а по свидетельствам оставшихся в живых заложников — более 170. Всего же пострадало более 700 человек.

Стрельные яды

Индейский охотник занят изготовлением отравленных стрел. Дело очень ответст-
венное, главное — не оцарапаться самому.

С древних времен человек использовал яды не только для убийства ближнего своего, но и для охоты. Что занятно, все доисторические сообщества, разделенные непреодолимыми океанами, независимо друг от друга приходили к идее стрельного яда, то есть яда, которым можно отравить стрелу. Различия были лишь в том, каким образом действовал тот или иной яд. А это зависело только от того, какие источники яда имелись в наличии.

Индейцы Южной Америки применяли для охоты кураре — нервно-паралитический яд, окруженный мистическим ореолом и служащий предметом опасливого восхищения европейцев. Животное, пораженное отравленной стрелой, через минуту падало на землю полностью парализованным и умирало от остановки дыхания. Способ приготовления кураре долго оставался тайной для европейских завоевателей Америки, а химия тех времен не могла справиться с анализом его состава. Более того, в разных племенах использовались разные рецепты и способы изготовления.

Исследование физиологического действия кураре начал знаменитый французский физиолог Клод Бернар в середине прошлого столетия, а выделение и изучение содержащихся в нем алкалоидов продолжалось почти до нашего времени. Сегодня состав и действующее начало индейского стрельного яда известен. Нейротоксическим эффектом обладает алкалоид тубокурарин, содержащийся в коре стрихноса ядоносного. После длительного изучения тубокурарин поступил на вооружение медицины — его используют для расслабления мускулатуры при хирургических операциях и в травматологии. Тубокурарин очень избирателен, он воздействует только на скелетную мускулатуру, не затрагивая ни сердечную мышцу, ни гладкую мускулатуру. Если человеку, в кровь которого введен тубокурарин, делать искусственное дыхание до полной очистки организма от яда, то он останется живым и невредимым.

Дэвид Ливингстон — истинный исследова-
тель. Внимательность и умение делать верные выводы были присущи ему в полной мере.

Аборигены Южной Африки для создания своих стрельных ядов использовали сердечный гликозид строфантин. Это было выяснено чисто случайно и лишь потому, что английский путешественник Дэвид Ливингстон проявил внимательность. Во время своей второй экспедиции он воспользовался зубной щеткой, которая лежала рядом с отравленными стрелами, и обнаружил, что после чистки зубов пульс заметно замедлился. Но достать необходимое для исследования количество яда только спустя много лет смог служащий английской фактории в Нигерии. Ныне строфантин — очень важный кардиопрепарат. С его помощью было спасено немало людей.

Тот же Ливингстон, изучавший быт африканских бушменов, описывал на редкость сложный по составу стрельный яд, в состав которого входили личинки диамфидий. Яд обладал гемотоксическими свойствами. В зависимости от величины животного гибель наступала через несколько минут или несколько часов. При этом мясо оставалось съедобным, необходимо было лишь вырезать место вокруг раны. Исследования показали, что основа яда — полипептид с молекулярной массой порядка 60000. Уже при концентрациях 60-70 молекул на один эритроцит яд приводит к разрушению кровяных клеток и гибели организма от тканевой гипоксии. Стрельный яд бушменов, в отличие от кураре, не теряет токсичности со временем. Немецкий токсиколог Луис Левин обнаружил, что яд, пролежавший в Берлинском музее девяносто лет, сохранил свои свойства.

Племена Явы, Суматры и Борнео получали стрельный яд из дерева, воспетого Пушкиным, — анчара. Его действующее начало — гликозид антиарин, обладающий кардиотоксической активностью.

Классификация ОВ

Разнообразие боевых ОВ по классам соединений, свойствам и боевому назначению требует упорядочения. Но в единой и универсальной классификации необходимости нет, поскольку взгляды на ОВ военнослужащего медицинской службы совершенно не совпадают со взглядами специалиста по оперативно-тактическому планированию. Именно поэтому существуют несколько систем, принимающих за основу наиболее характерные для своего профиля свойства и особенности ОВ.

Физиологическая классификация позволяет объединить в одну систему мероприятия по защите, дегазации, санитарной обработке и медицинской помощи. Исключительно хороша для полевых условий, в которых может остро ощущаться недостаток в медиках, но при этом зачастую не учитывает побочных действий ОВ, которые могут представлять не меньшую опасность, чем основное. Кроме того, в арсенале химического оружия время от времени появляются новые ОВ, которые вообще трудно отнести к какой-либо известной группе.

По физиологическому воздействию на организм ОВ делятся на семь типов (это деление считается признанным отечественной военной токсикологией и может отличаться для зарубежных школ).

Нервно-паралитические ОВ

Химические боеприпасы. В основном дымовые и слезоточивые.

Американский противо-
газ образца 1944 года уже приобрел совре-
менные очертания.

Воздействуют на нервную систему человека, проникая в организм через дыхательные пути или кожные покровы. Они, как правило, представляют собой летучие жидкости. Цель применения ОВ нервно-паралитического действия — быстрый (в течении 10-15 минут) и массовый вывод живой силы противника из строя с возможно большим числом смертельных исходов. К отравляющим веществам этой группы относятся зарин, зоман, табун и V-агенты (в частности, VX). Смертельная концентрация при действии через органы дыхания — для VX 0,01 мг*мин/л, а при резорбции через кожу — 0,1 мг/кг.

Охарактеризовать токсичность нервно-паралитических ОВ можно так: если человек откроет лабораторную пробирку с зоманом на несколько секунд, задержав при этом дыхание, то испарившегося ОВ будет достаточно, чтобы убить его, всосавшись через кожу.

Общеядовитые ОВ

ОВ общеядовитого действия проникают через дыхательные пути и воздействуют на механизмы передачи кислорода из крови к тканям. Такой механизм действия делает их самыми быстродействующими ОВ. К ОВ этого типа относятся синильная кислота и хлорциан, который ограниченно использовался во время Первой мировой войны. Недостатком их можно считать достаточно высокую смертельную концентрацию — порядка 10 мг*мин/л.

Струю синильной кислоты в лицо использовал Богдан Сташинский при ликвидации Степана Бандеры в 1959 году. Учитывая характер действия синильной кислоты, можно сказать, что шансов у Бандеры не было.

В пяти штатах США до последнего времени синильную кислоту использовали для казни заключенных в газовой камере. Но смерть, как показала практика, в этом случае наступает далеко не мгновенно. Дональд Хардинг, казненный в газовой камере в 1992 году, умирал одиннадцать минут. Дошло до того, что ему советовали глубже дышать, то есть принимать активное участие в собственной казни...

Кожно-нарывные ОВ

Эта группа — вещества цитотоксического действия. Они разрушают клеточные мембраны, прекращают углеводный обмен, отрывают азотистые основания от ДНК и РНК. Их воздействие на кожные покровы и дыхательные пути приводит к образованию язв, заживающих иногда по два-три месяца. Коварство кожно-нарывных ОВ в том, что их воздействие не сопровождается болевыми ощущениями и проявляется через два-три часа после попадания на кожу. При вдыхании развивается острая пневмония.

К кожно-нарывным ОВ относятся иприт и люизит. Минимальная доза иприта, вызывающая образование нарывов на коже, — 0,1 мг/см2 (капля такой массы практически невидима невооруженным глазом). Смертельная доза при действии через кожу — 70 мг/кг при скрытом периоде действия до двенадцати часов.

Американский морпех опробовал на себе слезо-точивый газ. Поплакал — теперь надо умыться.

Удушающие ОВ

Типичный представитель удушающих ОВ — фосген. Он вызывает отек легких, что приводит к их отказу и смерти от удушья. При концентрации 5 мг/л достаточно нескольких секунд вдыхания для получения смертельной дозы. Но токсический отек легких развивается лишь после скрытого периода, длящегося до нескольких часов. Из-за этого фосген как боевое ОВ мог использоваться только в позиционной войне, а на сегодняшний день признан неэффективным.

Чихательные ОВ (стерниты)

Название этого класса у неискушенного читателя может вызвать пренебрежительную усмешку. Но аллергики, которым доводится временами чихать по сотне раз без перерыва, хорошо понимают, что это за мучение. Чихающий человек не способен ни стрелять, ни обороняться врукопашную. Стерниты можно использовать в смеси с боевыми ОВ смертельного действия, чтобы заставить солдата сорвать с себя маску противогаза, если газовая атака началась внезапно и он успел сделать несколько вдохов до надевания маски.

Типичные стерниты — адамсит и дифенилхлорарсин.

Слезоточивые ОВ (лакриматоры)

Лакриматоры, пожалуй, самые популярные отравляющие вещества в современном мире. Они давно перестали считаться боевыми и прочно обосновались в карманных баллончиках законопослушных граждан. Всем известные CS и «Черемуха» — это именно лакриматоры.

Патроны с лакриматором вызывают самые разные отзывы. Но чаще всего пренебрежительные.

Такие баллончики появились еще в середине 80-х годов. И поначалу воспринимались как супероружие.

Стерниты и лакриматоры в последнее время объединяют в подгруппу ирритантов (ОВ раздражающего действия), которая, в свою очередь, может быть отнесена к группе инкапаситантов, то есть нелетальных ОВ обратимого действия. Кроме того, зарубежные источники включают в группу инкапаситантов ряд психотропных веществ, вызывающих кратковременное расстройство психики, и алгогены, то есть ОВ, вызывающие при попадании на кожу непереносимое жжение (например, экстракт кайенского перца, содержащий капсоицин). Подавляющее большинство этих веществ не рассматривается военной токсикологией.

Однако есть и боевые ирританты. Таков, например, дибензоксазепин, полученный швейцарскими химиками в 1962 году. От контакта с кожей 2 мг сухого дибензоксазепина в течение десяти минут возникнет покраснение, 5 мг вызывают жжение, а 20 мг — нестерпимую боль. При этом попытки смыть ирритант водой только усиливают его действие.

Психохимические ОВ

Эти отравляющие вещества воздействуют на центральную нервную систему и нарушают нормальную психическую деятельность человека. Они могут вызывать временную слепоту и глухоту, панический страх, галлюцинации, нарушения локомоторных функций. В концентрациях, достаточных для проявления психотропных эффектов, эти ОВ не приводят к смерти.

Типичный представитель — BZ. Он вызывает расширение зрачков, сухость во рту, учащение пульса, мышечную слабость, ослабление внимания и памяти, снижение реакций на внешние раздражители, психомоторное возбуждение, галлюцинации, потерю контакта с окружающим миром. Выводящая из строя концентрация — 0,1 мг*мин/л, а смертельная концентрация как минимум в тысячу раз больше.

Тактическая классификация подразделяет ОВ по летучести (нестойкие, стойкие и ядовитодымные), характеру воздействия на живую силу (смертельные, временно выводящие из строя, учебные), скорости наступления поражающего действия (с периодом скрытого действия, быстродействующие).

Условность тактической классификации видна даже неспециалисту. Так, например, понятие смертельного ОВ очень растяжимо и зависит от множества факторов, учесть которые в боевых условиях невозможно, — погодных условий, химической дисциплины живой силы, обеспеченности ее средствами защиты и их качества, наличия и состояния военной техники. От полицейского лакриматора CS при большой концентрации гражданский человек вполне может умереть, а подготовленный и экипированный солдат выживет в условиях очень сильного химического заражения местности высокотоксичным нервно-паралитическим газом VX.

Вот мы с вами и завершили краткое знакомство с боевыми ОВ — от античного серного дыма до современного VX. Желаю вам свежего горного воздуха и родниковой воды. До новых встреч, и будьте счастливы при малейшей возможности.