Гибкие палки размеренно описывали в воздухе широкие полукруги, и время от времени кто-либо из краснофлотцев становился на колени и осторожно разгребал руками белую пушистую пелену снега. Через минуту в руках его блестела медная маленькая трубка. Это был запал мины, теперь обезвреженной, и тогда из-под снега доставали круглую металлическую коробку, в которой была законсервирована смерть.
Л. С. Соболев, «Крошка»
Вторая мировая война обогатила военное дело таким опытом использования мин и борьбы с ними, какого не набралось за всю предыдущую историю минного дела. Территории, на которых происходили военные действия, были огромными, протяженность фронтов достигала десяти тысяч километров. За одну операцию воинские формирования перемещались на сотни километров. С другой стороны, были весьма длительные периоды позиционного противостояния, за время которых воюющие стороны устанавливали многокилометровые минные заграждения.
Таким образом, за время войны минное оружие превратилось в существенную часть любой эффективной обороны, а средства оперативного разминирования начали стремительно развиваться. Однако к моменту окончания боевых действий мины так и не вышли окончательно из разряда вспомогательного оружия.
В этот раз мы с вами познакомимся с послевоенным развитием минного оружия, современными минами и перспективными разработками ближайшего будущего.
В «Истории минного оружия» мы познакомились с эволюцией понятия «мина» от невзрывных инженерных сооружений через пороховой заряд, заложенный в подкопе, и до вполне развитых мин двух мировых войн. Казалось, этот термин закрепился окончательно для устанавливаемого вручную заряда взрывчатого вещества, конструктивно объединенного со средствами взрывания и предназначенного для нанесения поражения личному составу, технике и сооружениям противника. После появления морских мин (а особенно торпед) в определение было добавлено «доставляемого к цели не при помощи артиллерии» вместо «устанавливаемого вручную».
Однако в первой трети ХХ века произошло весьма примечательное разветвление. Миной стали называть оперенный артиллерийский снаряд, выстреливаемый из специфического орудия — миномета. Никакой принципиальной разницы между этой миной и обычным осколочно-фугасным снарядом нет, если не вдаваться в сугубо баллистические тонкости.
Почему дозвуковой оперенный снаряд стали называть «миной», достоверно неизвестно. По мнению некоторых специалистов, причиной было появление так называемых «шестовых мин», использованных в период русско-японской войны. Капитан русской армии Л. Н. Гобято предложил выстреливать из 47-мм пушки заряд взрывчатки в жестяном корпусе, прикрепленный к шесту соответствующего калибра. При этом пушку заряжали холостым зарядом, а ствол поднимали на максимальный угол. Первоначально это оружие назвали «бомбометом», но затем понятие «бомба» полностью отошло к авиации и флоту, а конструкцию Гобято стали называть минометом. Снаряды для него, соответственно, стали называться минометными минами, не имеющими к инженерным минам никакого отношения.
В современных условиях определение мины, сформулированное выше, безнадежно устарело, поскольку способы доставки мин включают и артиллерию. Под инженерной миной теперь следует понимать заряд взрывчатого вещества, конструктивно объединенный со средствами взрывания, предназначенный для нанесения поражения личному составу, технике и сооружениям противника, приводящийся в действие при воздействии объекта поражения на средства взрывания или же с помощью дистанционной команды определенного вида.
Однако развитие минного оружия идет настолько интенсивно, что и это определение постепенно становится нефункциональным.
Немного о классификации
Прежде чем приступить к разговору о современных минах, следует немного разобраться с тем, какими эти мины бывают. Сразу хочу отметить, что всеобъемлющей, единой и стройной классификации мин не существует и поныне. Причина этого явления вполне объяснима — мины имеют множество характеристик, причем некоторые из них могут не использоваться в руководствах и наставлениях тех или иных армий. Та классификация, которую я приведу ниже, представляет собой компиляцию из множества источников как общевойсковой направленности, так и военно-инженерной.
Назначение — основная характеристика мин, определяющая род поражаемой цели. Чаще всего мины делят на противотанковые, противопехотные и специальные (объектные, противотранспортные, противодесантные, сигнальные). Вся дальнейшая классификация мин строится на этой основе. Иногда специальные мины пытаются разделить на самостоятельные категории. Но такое деление избыточно — противотанковые и противопехотные мины должен уметь установить любой военнослужащий сухопутных войск, а со специальными работают исключительно специалисты.
Способ причинения вреда имеет достаточно большое значение для противотанковых мин, поскольку во многом определяет их способ установки. Противогусеничные мины разрушают траки гусениц и опорные катки, обездвиживая танк. Противобортовые мины взрывным воздействием пробивают борт танка, вызывают пожар, детонацию боекомплекта, выход из строя двигателя, поражают экипаж. Противоднищевые мины действуют практически так же, как и противобортовые, но существенно отличаются по мощности и конструкции.
Что же касается противопехотных мин, то здесь можно выделить две основные группы — осколочные и фугасные. Фугасные, как правило, эффективны на близком расстоянии, а дистанция поражения осколочных может достигать сотни метров.
Управляемость — это возможность дистанционной постановки мины в боевое положение или непосредственный ее подрыв оператором. Различие здесь в том, что момент подрыва противотанковой мины, при котором будет нанесено максимальное поражение цели, оператору определить практически невозможно. Поэтому команда с пульта взводит взрыватель или активирует датчики цели. К максимальному действию по цели управляемых противопехотных мин таких жестких требований не выдвигается — большинство мин такого рода имеют достаточно большой радиус поражения. Поэтому их чаще всего подрывают электрическим импульсом или радиосигналом.
Принцип действия датчика цели определяет, какое именно воздействие со стороны целевого объекта вызовет подрыв боевого заряда. Для датчиков противотанковых мин такими воздействиями могут быть определенная масса, магнитные свойства стального корпуса, тепловое излучение двигателя или выхлопа, клиренс (дорожный просвет) танка, вибрационно-сейсмическое действие движущегося танка на грунт. Существуют также оптические датчики на просвет и на отражение, реагирующие на пересечение танком инфракрасного луча.
Это интересно: так называемые «умные мины», о которых мы поговорим отдельно, могут определять нужную цель по ее контуру с помощью видеокамеры и системы распознавания.
В современных минах зачастую используется комбинация датчиков. Так, например, в отечественной противобортовой мине ТМ-83 используются два датчика — сейсмический и оптический. Сейсмический датчик при входе танка в зону чувствительности включает инфракрасный датчик, а при пересечении луча танком происходит подрыв боевого заряда.
В противопехотных минах используются те же датчики, что и в противотанковых, но с поправкой на чувствительность и специфику размещения. Регистрироваться может сотрясение почвы шагами, масса человека, натяжение или обрыв растяжки, тепловое излучение тела, пересечение инфракрасного луча. Существуют даже мины, реагирующие на магнитные свойства стрелкового оружия. Безоружного человека такая мина пропустит беспрепятственно, а вооруженного уничтожит.
Характеристика зоны поражения очень важна при установке противопехотных мин. Мины кругового поражения, как правило, устанавливаются на открытой местности, а мины направленного действия чаще используют для перекрытия узких проходов (троп, просек, оврагов, коридоров и дверей в зданиях). Достаточно часто минами направленного действия пользуются снайперы для защиты тыла.
Способ установки определяет конструкционные особенности мины — способность не повреждаться при падении с высоты, незаметность в растительности, автоматическое взведение взрывателя в боевое положение. Устанавливаться мины могут вручную, средствами механизации (миноукладчики), средствами дистанционного минирования (авиация, ракетно-артиллерийские системы).
Обезвреживаемость и извлекаемость — характеристики чрезвычайно важные. Обезвреживаемость — это конструкционная особенность взрывателя, позволяющая переводить его из боевого взвода в транспортное положение, а извлекаемость определяется наличием дополнительных датчиков, срабатывающих на попытку извлечь мину, заглубленную в грунт, или стронуть с места мину, лежащую на земле. В ряде случаев функция подрыва заряда при попытке обезвредить или извлечь мину предусматривается в ее конструкции. Но иногда извлекаемая мощная мина может быть защищена маломощной миной-ловушкой с разгрузочным датчиком, которая срабатывает в момент снятия основной мины с ее верхней крышки.
Те или иные механизмы самоликвидации предусматривается практически во всех современных минах — слишком уж много гражданских людей поплатилось жизнями за «находки», лежащие в земле после многочисленных военных конфликтов с применением мин. Да и возможность оперативной нейтрализации минного заграждения при контратаке весьма привлекательна.
 | Американская противопехотная мина М74 устроена достаточно сложно. Но такова цена за ее основные качества — надежность, эффективность, способность к самоустановке и самоликвидации. |
В качестве примера детальной классификации давайте рассмотрим мину M74 производства США. Это осколочная противопехотная мина кругового поражения, предусматривающая установку путем разбрасывания минным раскладчиком семейства FASCAM. Датчики цели обрывного действия. Мина необезвреживаемая и неизвлекаемая, снабжена модулем самоликвидации по таймеру и по разряду элемента питания. Время взвода мины в боевое положение — 45 минут с момента постановки.
Мины XX века
Говоря о XX веке, я подразумеваю именно тот послевоенный полувековой период, когда мировая наука и технология буквально забурлили всплесками открытий и инноваций. В отношении минного оружия здесь следует четко определиться с датой начала его становления. Пожалуй, я вряд ли погрешу против истины, если в качестве отправной точки упомяну всемирно известную Фултоновскую речь Уинстона Черчилля от 5 марта 1946 года.
Вторая мировая война закончена, причин для объединения враждебных друг другу идеологически сил больше нет, настало время назвать новых союзников и новых врагов. И они были названы.
По ту сторону воображаемой линии оказались все столицы древних государств Центральной и Восточной Европы. Варшава, Берлин, Прага, Вена, Будапешт, Белград, Бухарест и София, все эти известные города, а также населенные пункты вокруг них находятся в том, что я должен называть Советской сферой, и все подчинено, в той или иной форме, не только советскому влиянию, но очень сильному и, во многих случаях, чрезвычайно сильному контролю Москвы.
Уинстон Черчилль
Естественно, такая откровенность британского министра, чьи слова имели на тот момент колоссальный вес, привела к тому, что по обе стороны «железного занавеса» не стали пренебрегать никаким оружием предстоящего гипотетического конфликта. В том числе и минным. Запад вполне обоснованно опасался набирающего мощь Советского Союза, а Советский Союз не менее обоснованно опасался военной агрессии объединенных сил Запада.
Спустя всего лишь три года слова Черчилля воплотились в Североатлантическом договоре, а еще через шесть лет — в военно-политическом антагонисте NATO, Организации Варшавского договора.
Развитие минного оружия в послевоенный период XX века можно делить на периоды по-разному — существует множество различных трактовок и толкований подобного деления. Однако первыми признаками нового подхода стали упоминания минных действий и контрдействий в боевых уставах армий мира. Инженерно-минные подразделения заняли постоянное место в боевых порядках. Следующее слово было за технологией.
Мины ручной установки
ковых мин стала уже классической.
На протяжении первого послевоенного десятилетия о современных темпах перемещения воинских подразделений никто и не помышлял. Именно поэтому значительное внимание разработчиков отводилось минам ручной установки.
Одним из ключевых прототипов противотанковых мин стала немецкая Tellermine 42. Ее конструкция оказалась настолько удачной, что в разное время ту же конструкцию использовали СССР, США, Великобритания, Франция и Китай.
Не менее перспективной была и противопехотная выпрыгивающая мина кругового поражения SMI-35/44, разработанная также в Третьем рейхе. Ее конструкция стала основой советских противопехотных мин ОЗМ и американских М16. Среди производителей подобных мин числятся также Италия, Болгария, Югославия, Вьетнам и Китай.
Это интересно: советские выпрыгивающие мины, в отличие от зарубежных аналогов, подрывались после отстрела при помощи стальной проволоки, связывающей предохранительную чеку взрывателя и дно стакана-контейнера. Если мина по каким-либо причинам не выпрыгивала на нужную высоту, она не взрывалась.
Франция приступила к разработке противопехотной мины направленного действия еще в 1947 году, однако до ума ее довели инженеры США. В 1953 году она получила название M18 Claymore и широко применялась во вьетнамской войне, а затем и во множестве локальных конфликтов. Впоследствии мины аналогичной конструкции появились и в СССР — сначала МОН-50, имеющая сектор поражения около 60 градусов, а затем более мощная МОН-90. Кроме того, на вооружении Советской Армии состояла МОН-100, создающая весьма узкий поток поражающих элементов, убойных на расстоянии свыше ста метров.
Знаменитый «Клеймор», который можно встретить во множестве боевиков.
Установка «Клеймора». Какие бы мужественные лица не делали минеры, синий цвет мины выдает с головой ее учебное происхождение.
А вот МОН-50 не повезло, она так и осталась безвестной в игровом мире.
|
К противопехотным минам фугасного действия в этот период интереса не проявляли, хотя во время войны немецкие Schu-mine 42 очень неплохо себя зарекомендовали. Из примечательных образцов можно, пожалуй, вспомнить разве что советскую ПМН с нажимным датчиком, появившуюся в 1949 году, и такого же типа американскую М14, поступившую на вооружение армии США в 1955 году. Примечательно то, что именно эти мины стали первенцами нового направления «мин индивидуального поражения». Мина ПМН впоследствии дала начало целому семейству советских фугасных мин, а М14 широко использовалась во Вьетнаме, где осколочные мины кругового поражения показывали невысокую эффективность при значительной стоимости.
Это интересно: мины М14 сняты с вооружения армии США в 1974 году, однако Индия, Вьетнам и Бирма производят их и сегодня.
В послевоенные годы интенсивно развивались и различные специальные мины (объектные, противотранспортные, противодесантные). Вырабатывались эффективные методики их использования, создавались отказоустойчивые взрыватели замедленного действия (как часовые, так и химические). Серия советских взрывателей ЧМВ обеспечивала сроки замедления от 16 до 120 суток, а химические замедлители применялись при задержках от нескольких минут до нескольких суток. Активно велись исследования сейсмических и магнитных датчиков для противотранспортных мин.
К началу 1960-х годов стало ясно, что мины ручной установки оказались тупиковой ветвью развития — тактика общевойсковых подразделений все больше опиралась на высокую мобильность. В первую очередь это касалось танковых войск, способных за сутки совершить рывок на тысячу километров.
Вторая мировая война убедительно показала, что минные заграждения, оперативно установленные в ходе боя, гораздо более эффективны, чем подготовленные заблаговременно. В первом случае враг несет ощутимые потери, а во втором он имеет возможность подготовиться к противоминным мероприятиям или определить пути обхода минных полей. Кроме того, оперативное минирование позволяло использовать мины экономнее, размещая их не на всех опасных направлениях, а в соответствии с конкретной обстановкой. Ручная установка мин при любом уровне организации не могла обеспечить выполнение задач по оперативному минированию.
Военно-инженерная механизация
Эксперименты по минированию с воздуха, проводимые Третьим рейхом во время войны, были преждевременными, и именно поэтому они не показали надлежащей эффективности. Конструкция мин того времени была недостаточно надежной, да и утраченное господство в воздухе не позволяло активно использовать такой способ постановки минных заграждений. Немудрено, что послевоенное развитие минного оружия далеко не сразу пришло к средствам механизации.
Этап механизации установки мин начался лишь к началу 1960-х. Первоначальный подход, кое-как опробованный во время войны, был в какой-то мере слепым копированием флотских методик — создавались так называемые минные раскладчики. Простейшие раскладчики были деревянными лотками, цепляемыми к заднему борту автомобиля (советский ПМР-2 отличался лишь тем, что был металлическим). Разложенные на грунте мины вручную снаряжались взрывателями, переводились в боевое положение и маскировались.
Прицепной минный заградитель ПМР-3 уже предусматривал автоматическую раскладку мин с заданным шагом минирования, перевод их в боевое положение и даже маскировку грунтом. Для этого заградителя была разработана новая противотанковая мина ТМ-57, снаряженная таким же новым взрывателем МВЗ-57. Автоматизация минирования достигалась за счет того, что непосредственно перед установкой мины на грунт механизм заградителя нажимал на кнопку, запускавшую часовой механизм взрывателя. Через несколько минут после установки мина переводилась в боевое положение.
Три заградителя ПМР-3, каждый из которых вмещал 200 мин, выставляли трехрядное минное поле около 800 метров по фронту, затрачивая на это меньше часа.
Следующим шагом был гусеничный заградитель ГМЗ конструкции Г. С. Ефимова, созданный на базе САУ СУ-100П (он же «Объект 118»). Он был способен установить километровое минное поле за 10—15 минут. Такой результат был уже очень серьезным достижением.
Это интересно: минный заградитель ГМЗ более поздних модификаций имел дополнительное вооружение — шесть гранатометов системы постановки дымовой завесы 902В «Туча», предназначенной для стрельбы 81-мм дымовыми гранатами.
В вопросе механизации постановки минных заграждений Советский Союз на добрый десяток лет опередил своего вероятного противника. Аналогичные машины поступают на вооружение армии США лишь в 1972 году. Великобритания обзавелась заградителями чуть раньше — в 1969-м, а Франция — лишь в 1977 году. Такой временный недосмотр со стороны потенциального противника выглядит необъяснимым и несколько странным, если учесть, что официальная военная доктрина СССР того времени во многом опиралась на стремительные перемещения бронетанковых войск.
Существенный прорыв в технике оперативного противотанкового минирования США совершили в 1973 году, когда на вооружение поступила первая полноценная вертолетная система, включавшая в себя вертолет UH-1H c двумя подвешенными к нему бомбовыми кассетами . В одной кассете помещалось 80 противогусеничных мин М56.
В борт и в днище
нию мины, которые были установлены на хитрецов, рассчиты-
вающих обойти дорогу стороной.
Стремительное развитие бронетанковой техники в 60-е годы ХХ века вызвало не менее интенсивное развитие противотанковых мин. А совершенствование средств противоминной разведки побудило конструкторов мин широко применять немагнитные конструкционные материалы. Кроме того, многие мины стали оснащаться специальными датчиками, срабатывающими на подрыв от магнитного поля миноискателя.
Противогусеничные мины, несмотря на простоту их устройства и дешевизну производства, были недостаточно экономичными при постановке заграждений — ведь площадь касания гусениц танка в несколько раз меньше его вертикальной проекции. Да и танк, подорвавшийся на такой мине, во-первых, оставался способным вести огонь, а во-вторых, мог быть отремонтирован в течение нескольких часов силами экипажа.
И СССР, и США практически одновременно разработали кумулятивные противоднищевые мины. Советская ТМК-2 и американская М21 первоначально комплектовались взрывателями наклонного действия с замедлителем, обеспечивающим подрыв мины под серединой днища танка. Эти мины с очень большой вероятностью уничтожали танк с экипажем. При открытых люках у части экипажа оставалась возможность выжить, но танк ремонту не подлежал.
Советская противоднищевая мина ТМ-72 оборудовалась неконтактным магнитным взрывателем, что очень заметно снижало ее заметность.
Первые попытки создания противобортовых мин, поражающих танк с фланга, предпринимались еще Германией и СССР во время войны. Солдаты вермахта и Красной Армии изготавливали импровизированные мины из кумулятивных гранат Panzerfaust, устанавливая гранатомет в стороне от дороги и протягивая через дорожное полотно проволочную растяжку-спуск. Первые послевоенные разработки СССР и США в этом направлении, начатые в 1960-х, по сути были такими же реактивными гранатометами, приспособленными для установки в стороне от дороги. На базе гранатомета М72А1 в 1965 году США разработали противобортовые мины М24 и М66. А в 1973 году аналогичная мина ТМ-73 на базе гранатомета РПГ-18 «Муха» появилась и в Советском Союзе. Разница между советским и американским подходом состояла в том, что М24 комплектовалась взрывателем натяжного действия, а ТМ-73 — обрывного.
ный узел крепления.
Это интересно: несмотря на вопиющую очевидность принципа и широкую известность зарубежных аналогов, мина ТМ-73 оставалась засекреченной вплоть до начала XXI века. Советская привычка засекречивать все подряд сработала безотказно.
Противобортовые мины на основе противотанковых гранатометов были очень дешевыми и простыми в производстве, но не отличались высокой эффективностью. При их установке невозможно было учесть ветер, скорость и габариты цели, а надежное поражение бронетехники кумулятивной гранатой возможно только при точном прицеливании.
Эффект ударного ядра известен еще со времен войны, но впервые был использован во французской противобортовой мине MAH mod.F.1, разработанной в 1969 году. Такая мина не требовала очень точного прицеливания, поскольку ее пробивные свойства слабо зависели от угла между направлением удара и плоскостью брони. Динамическая защита также была неэффективна — компактный металлический пест отразить гораздо сложнее, чем узкую кумулятивную струю.
Советский Союз разработал противобортовую мину с ударным ядром ТМ-83 значительно позже — она поступила на вооружение лишь в 1984 году.
Мины с ударным ядром оказались вполне эффективными, но возможность их применения ограничена — слишком близкая дистанция до бронетехники не дает ударному ядру сформироваться, а на дистанции свыше пятидесяти-ста метров ударное ядро теряет свои поражающие свойства. Такие мины целесообразно использовать в узких проходах, чтобы поражением первой машины остановить колонну и сделать ее хорошей целью для штурмовой авиации и вертолетов.
Боеприпасы кумулятивного действия известны практически всем. А вот о том, что есть некая разновидность подобных боеприпасов, но действующая не вплотную к броне, а на расстоянии десятков и даже сотен метров, известно немногим.
Термин «ударное ядро» (в англоязычной литературе EFP, то есть explosively formed penetrator) появился сравнительно недавно — около двадцати лет назад. А вот само явление было открыто еще в 1939 году. Сотрудник Института баллистики Технической академии люфтваффе Губерт Шардин исследовал рентгено-импульсными методами кумулятивные взрывные процессы и выявил принципиальные различия детонации профилированных зарядов с конусной и сферической облицовкой. Сферическая выемка не давала кумулятивной струи, но при взрыве облицовка выворачивалась наружу и образовывала каплевидный пест, имеющий скорость порядка 5000 м/с. Это явление известно за рубежом как эффект Мижней-Шардина. Иногда «ударное ядро» считают чем-то наподобие кумулятивного эффекта, но это в корне неверно, поскольку здесь поражающий элемент действует как обычный кинетический боеприпас.
Эффект ударного ядра используется в противобортовых минах и кассетных противотанковых авиабомбах. Существуют также противовертолетные мины с поражающим фактором «ударное ядро».
Гроза пехоты
Вплоть до середины 1960-х годов развитие противопехотных мин в США и Западной Европе шло по пути незначительного совершенствования уже имеющихся разработок. Такое отсутствие интереса было вызвано тем, что оперативно-тактические схемы того времени предполагали использование танков в качестве основной ударной силы будущих войн. Противопехотные мины рассматривались как некий способ защиты противотанковых мин от саперов противника, а не как самостоятельные средства заграждения.
Это интересно: на сегодняшний день в тактике минной войны США нет деления минных заграждений на противотанковые и противопехотные. В них присутствуют и те и другие мины одновременно. Лишь на Индокитайском театре военных действий применялись чисто противопехотные минные заграждения.
Вьетнамская война подтолкнула США к развитию противопехотных мин, поскольку выяснилось, что недостаток танков и тяжелого вооружения может вполне успешно компенсироваться активным использованием пехоты и ведением партизанской войны. Дополнительным аргументом стали военные действия в джунглях, при которых армия США систематически утрачивала контроль над значительными территориями Южного Вьетнама.
Со второй половины 1960-х разработка новых противопехотных мин пошла одновременно по двум направлениям — минимизация размеров и создание средств дистанционного минирования. Комбинация двух этих направлений привела в конечном итоге к появлению минного оружия, в высшей степени эффективного против пехоты.
Минимизацию размеров противопехотных мин, сопровождающуюся неизбежным снижением массы заряда и, как следствие, радиуса поражения, обычно преподносят как некую концепцию «гуманного оружия», не убивающего солдат противника, а лишь лишающего их боеспособности. Однако в действительности наверняка доминировали гораздо более прагматичные соображения.
рованно, а выглядит как подрозетник.
Прежде всего, следует принять в расчет значительное удешевление противопехотной мины. Если учесть, что в радиус действия мощной и дорогой осколочной мины кругового поражения обычно попадает не более двух-трех солдат противника, гарантированное выведение из строя одного солдата одной дешевой миной выглядит экономически привлекательно. Сюда же следует отнести и рентабельность транспортировки — большее количество мин на единицу перевозимого веса.
Дешевые мины позволяют создавать минные заграждения высокой плотности, увеличивая вероятность поражения противника. Кроме того, интегральная надежность в этом случае становится выше, поскольку отказ одной дешевой мины малого радиуса действия не приведет к значительному снижению заградительных свойств минного поля.
Малогабаритные мины в пластиковых корпусах крайне сложно поддаются оперативному поиску и разминированию. Достаточно сделать необезвреживаемыми 10—15% мин, чтобы создать очень серьезные трудности саперам противника. А по затратам это выйдет сравнительно недорого.
Ранение солдата создает массу проблем по его эвакуации с поля боя, лечению и транспортировке в тыл. Все это отвлекает большое количество квалифицированного воинского персонала и требует затрат на серьезную подготовку медицинской службы.
Солдат, пораженный противопехотной миной, как правило, остается инвалидом, неспособным ни к прохождению дальнейшей воинской службы, ни к занятости в тылу. Таким образом, бюджет государства перегружается невосполнимыми расходами на его дальнейшее лечение и социальное обеспечение, а большое количество жертв войны отрицательно сказывается на патриотических настроениях населения.
Кроме всего перечисленного, миниатюризация противопехотных мин решает многие проблемы механизации и методов дистанционного минирования.
Первые образцы миниатюрных противопехотных мин NATO (британские 5Mk1 и американские M14) были рассчитаны на ручную установку, а большинство дальнейших разработок ориентировалось на средства дистанционного минирования.
Развитие систем дистанционного минирования шло практически параллельно с миниатюризацией, определяя во многом желаемые размеры мин. Немецкая система Splitterbomben, разработанная во время Второй мировой и использующая миниатюрные мины-бомбы SD-1 и SD-2, применялась армией США еще в 1950-е годы, в ходе войны в Корее. Тогда же, кстати говоря, использовалась и первая воздушно-разбрасываемая противотанковая мина Douglas Model 31. Но стоимость и эффективность Splitterbomben не удовлетворяла военных.
В конечном итоге были выработаны требования к миниатюрным минам, пригодным для дистанционного минирования. Мина должна быть такой, чтобы для ее установки не требовался специалист — все процессы приведения в боевое положение должны происходить автоматически. Мина должна доставляться к месту минирования быстрее, чем там появится противник. Мина должна устанавливаться тогда, когда это требуется, и без непосредственного участия человека. Мина должна исчезать, как только в ней миновала надобность. Основная задача мины — остановить противника или затормозить его движение, а не причинить ему существенные потери.
ная мина BLU-43/B офици-
ально никогда не состояла на вооружении армии США. Но повоевала изрядно.
Первые результаты конструкторских изысканий выглядели несколько комичными, но содержали свежие и интересные идеи. Одна из систем дистанционного минирования — Graval —предусматривала разбрасывание пластиковых конвертов размером меньше сигаретной пачки, заполненных фульминатом ртути. Хранились эти «мины» в бомбовых кассетах, будучи залитыми жидким азотом или диметиловым эфиром. Пока гремучая ртуть находилась в смоченном состоянии, она не детонировала, а после падения на землю конверт высыхал и взрывчатка восстанавливала свою высокую чувствительность. Если наступить на него, конверт детонировал, нанося стопе ранение.
Другое решение, не менее новаторское, использовалось в мине XM-61 Fragmacord, представляющей собой отрезок детонирующего шнура с нанизанными на него металлическими кольцами.
Однако эффективность и надежность описанных систем оказалась низкой, несмотря на исключительную дешевизну. Первой более или менее удачной разработкой, пригодной для дистанционного минирования, следует считать американскую противопехотную мину нажимного действия BLU43/B Dragontooth, снабженную химической системой самоликвидации.
Ее кодовое название появилось благодаря оригинальной форме, позволяющей мине планировать на землю без парашюта по принципу «кленового семени».
Это интересно: разработанная в СССР противопехотная мина ПФМ-1 «Лепесток», практически полностью скопированная с BLU43/B, широко использовалась в афганской войне. Благодаря антисоветской пропаганде местное население считало, что форма мины продиктована стремлением привлечь внимание детей, а не требованиями аэродинамики.
В одну кассету помещается 120 мин, а на вертолет можно подвесить до восьмидесяти кассет. Время дальнего взведения BLU43/B составляет несколько минут.
К 1975 году США разрабатывают несколько систем дистанционного минирования, объединенных позднее в семейство FASCAM. Это семейство стало неотъемлемой частью оружейных систем любой воздушно-наземной операции.
По новой концепции минному оружию отводится весьма значительная роль в сдерживании наступающего противника. На дальних подступах (свыше 25 км) его встречают мины. установленные авиационной системой минирования Gato и вертолетной системой AirVolcano. На расстоянии 18—24 км от переднего края минные заграждения начинают выставлять артиллерийские системы минирования ADAM и RAAM. Непосредственно перед передним краем к делу подключаются наземные системы дистанционного минирования GroundVolcano и GEMSS. И наконец, с помощью системы M131 MOPMS обороняющиеся солдаты выстреливают мины прямо под ноги атакующих.
Об одной из мин, созданных в США, стоит упомянуть отдельно — она сочетает в себе все три основных класса по назначению. Это M2/M4 SLAM (Selectable Lightweight Attack Munition).
Мина может применяться как противотанковая, противопехотная и объектная. По своей сути она — уменьшенная модель противотанковой противобортовой мины типа советской ТМ-83 или шведской Type 14. Поражение цели производится ударным ядром. Многоцелевой характер мине придает универсальный взрыватель, имеющий магнитный, инфракрасный датчики, таймер и запал ударного действия.
Мина может применяться в качестве противотанковой противоднищевой мины по сигналу магнитного датчика, в качестве противотанковой противобортовой мины по сигналу пассивного ИК-датчика, в качестве объектной мины с приведением в действие от взрывателя замедленного действия, а также для уничтожения скоплений живой силы противника по команде с пульта управления.
Мина снабжена устройством самоликвидации, устанавливаемым на 4, 10 и 24 часа боевой работы. По истечении срока боевой работы М2 становится безопасной, а М4 подрывается.
В режимах «противобортовая» и «противоднищевая» SLAM является необезвреживамой миной. Взрыв происходит при попытке перевести выключатель выбора режима в положение «safe». При этом, в принципе, мина в режиме «противоднищевая» остается извлекаемой. Ее можно снять с места установки и отнести в сторону, но сделать ее безопасной невозможно. В режиме «противобортовая» приближение к мине опасно, поскольку инфракрасный датчик может на небольшом расстоянии среагировать на тепло человеческого тела.
Это интересно: в серии игр Splinter Cell главному герою Сэму Фишеру не раз доводилось обезвреживать мины SLAM, установленные на стене в «противобортовом» режиме. Как видите, в реальности это невозможно.
На вторых ролях
Командование вооруженных сил СССР в течение двух десятилетий полагало, что преимущества в минном оружии, достигнутого в 1960-е годы, вполне достаточно для обеспечения успеха в будущих военных конфликтах. Однако почивать на лаврах довелось недолго. Советские минные заградители и вертолетные системы дистанционного минирования были простыми приспособлениями для механизированной выкладки противотанковых мин. Буквально спустя десять лет они перестали соответствовать требованиям минной войны, а дальнейшего развития не наблюдалось.
Стремление догнать США, прослеживаемое во многих областях, привело к прямому заимствованию, а зачастую и полному копированию зарубежных технологий. Поскольку от инженеров и конструкторов руководство требовало быстрых результатов, бездумному копированию подвергались первые и далеко не самые удачные образцы. Среди них и ранее упомянутая противопехотная мина ПФМ-1, и противотанковая ПТМ-1, и переносной комплект минирования ПКМ «Ветер» (калька с прототипа американской системы M131 MOPMS), и многие другие системы минного оружия.
Отставание советского минного оружия стало хорошо заметно в первой половине 1980-х. А стагнация экономики второй половины 1980-х привела к снижению расходов на перспективные военные исследования. Развитие минного оружия не просто затормозилось — оно замерло.
Но дело здесь даже не в несовершенстве технологии, конструкторской мысли и ассортименте мин. Минное оружие стало неотъемлемым элементом тактики и оперативного искусства армий NATO, оно развивалось целенаправленно и комплексно. А в СССР так и не появилась единая концепция применения минного оружия, увязанного с иными средствами ведения боя.
|
Туман XXI века
Современный этап развития минного оружия, как это ни парадоксально выглядит, напрямую связан с Оттавской конвенцией о запрещении противопехотных мин от 1997 года. Это, казалось бы, благое начинание обернулось настолько неуклюжим и безграмотным юридическим документом, что породило ряд перспективных направлений в разработке новых видов минного оружия. Невольно напрашивается аналогия с антибиотиками, безоглядное и массовое применение которых привело к появлению не только устойчивых разновидностей инфекции, но и новых ее форм.
зоваться и как противогусенич-
ная, и как противоднищевая — все зависит от взрывателя.
Сама по себе Конвенция — дело, безусловно, нужное. Если даже не рассматривать всерьез те ошеломляющие данные о гибели штатских людей от мин, которые приводились инициаторами Конвенции, то сам по себе факт таких потерь полностью оправдывает любые запреты. Но, к сожалению, юристы, создававшие формулировки этого документа, оставили массу лазеек и неоднозначностей. Причем этими лазейками могут пользоваться как раз те, на кого Конвенция в первую очередь направлена, — богатые государства, имеющие достаточно средств для новых разработок инженерного оружия с более высокими поражающими свойствами, гораздо более чувствительных, способных самостоятельно выбирать цель и поражать ее в самый выгодный момент, доставляться в любую точку планеты в кратчайшие сроки. При этом различные партизанские формирования и террористические организации, как и прежде, пользуются устаревшими противопехотными минами всех мыслимых конструкций и не несут за это никакой ответственности.
Эксперты в вопросах минного оружия формулируют результаты воздействия Оттавской конвенции следующим образом. Все чаще мины называют инженерными боеприпасами, поражающими элементами, кассетными поражающими сегментами, что не меняет сути дела, но выводит целый ряд современных мин из-под юрисдикции Конвенции. Резко увеличились ассигнования на разработку нового минного оружия. Введение устройств самоликвидации как обязательного элемента мины сделали минное оружие более безопасным для своих войск и гораздо более опасным для вражеских. В ряде случаев теперь попросту невозможно доказать, на чьих именно минах подорвался гражданский человек, — ведь самоликвидация по таймеру или по радиосигналу может произойти и после его гибели. Кроме всего вышеуказанного, появился стимул избавиться от накопленных запасов устаревшего минного оружия, которое нет смысла использовать в любом случае, зато вполне можно продать тем, кого не касаются запреты Конвенции.
Впрочем, говорить о действенности Конвенции нет смысла хотя бы потому, что ее не ратифицировали крупнейшие производители и поставщики минного оружия — США, Россия, Индия и Китай.
Сегодня зачастую сложно определить, является ли миной тот или иной боеприпас. К примеру, российский инженерный боеприпас с кассетной боевой частью М225, не подпадающий под Конвенцию, рассчитан на многоцелевое использование — как противотранспортное, так и противопехотное.
М225 снабжена комбинированным датчиком цели, включающим в себя сейсмический, магнитный и тепловой датчики. Если мина находится в режиме боевого дежурства, то при вторжении цели в зону обнаружения (радиус 150—250 м) датчики информируют пульт управления о характере объекта, количестве целей, скорости и направлении движения, расстоянии до зоны поражения. Пульт управления обрабатывает поступающие сигналы и выдает оператору рекомендации: целесообразен ли подрыв мин, какие именно мины из стоящих на боевом дежурстве целесообразно взорвать, сколько мин, находящихся в пассивном режиме, целесообразно перевести в режим боевого дежурства. Если цели находятся одновременно в зонах поражения нескольких мин, то выдаются рекомендации, какую именно из них следует взорвать. При выдаче команды с пульта управления на взрыв срабатывает пиропатрон, сбрасывающий крышку мины и маскировочный слой грунта, затем запускается ракетный двигатель кассетной боевой части, которая взлетает на высоту 45—60 метров. По достижении этой высоты кассета разбрасывает в радиусе 8—95 метров четыре десятка поражающих элементов. Приведенная площадь поражения составляет 25 тысяч квадратных метров, чему может позавидовать любая противопехотная мина.
Американская разработка PDB M86 (Pursuit-Deternet Munition) переводится как «боеприпас, сдерживающий преследование». По своей сути это противопехотная осколочная выпрыгивающая мина кругового поражения, принятая на вооружение SOF и USMC в 1999 году. Ее тактическое назначение — оперативное минирование путей отхода при преследовании противником. Такое предназначение в совокупности с отсутствием слова «мина» в названии выводит M86 из-под юрисдикции Конвенции. И подобных разработок становится с каждым годом все больше.
Трудно прогнозировать, как будет развиваться минное оружие дальше. Ясно лишь одно — роль мин расширяется до степени универсального оружия. Минам будущего не потребуется физической активации жертвой, электроника сама отыщет цель, распознает ее и, возможно, даже сможет идти на сближение. То есть мина превратится, по сути, в боевого робота-смертника, способного сидеть в засаде столько времени, сколько потребуется. И одна лишь изобретательность человеческого разума будет ограничивать возможности мин будущего.
Vova
