Если хочется есть то, что вкусно, носить то, что тебе подходит, читать, смотреть и играть в то, что интересно, — для этого необходима разумная доза нонконформизма. Потому что иначе носить, есть, читать и играть придется то, что «принято». Или, если угодно, то, что модно.
Если очень повезет, при этом время от времени будет попадаться то, что вкусно, и то, что интересно. Потому что вкусы «народных масс» могут совершенно случайно совпасть с вашими. Но многое из того, что вам бы понравилось, вы даже не увидите — поскольку фильтр моды исключит его из рассмотрения.
Прививка от конформизма нужна любому, у кого есть собственный вкус. Но... тут главное — не переборщить с дозировкой. Стоит немного превысить безвредную концентрацию вакцины — и... жертва слишком интенсивного лечения делает вывод, что мода и вкус противоположны. И решает априори, что книга, фильм или игра, которая нравится «толпе», плоха уже самим этим фактом.
Самое смешное, что при этом человек искренне считает себя свободным от влияния «масс». Но, по сути дела, он ничем не отличается от конформиста — оба позволяют другим делать выбор за себя. В особо запущенных случаях жертва даже бросает уже понравившегося автора (режиссера, разработчика...) — если тот вдруг вошел в моду. Ведь, значит, видимо, он в чем-то плох, просто до сих пор это не было замечено!
Нет совершенно никакой разницы между тем, брать ли только то, что в моде, — или, напротив, игнорировать все модное. В обоих случаях разделение на хорошее и плохое выполняет общество или «законодатели мод», а ваш личный выбор сводится только к тому, которую из двух кучек предпочесть. А поскольку то, что выбрали бы вы сами, если бы не подозревали о моде, находится в обеих кучках, вы проиграете при любом варианте. Компас, указывающий на север, отличается от компаса, указывающего на юг, только раскраской стрелки.
Совершеннейший вздор — считать, что «толпа» выбирает все худшее или все лучшее. Выбор большинства — это всегда «средняя температура по больнице, с учетом умерших». Существует масса способов угодить массам... и один из них — просто делать очень хороший продукт.
Да, возможно, именно продукт, а не произведение... однако эти два понятия нередко сочетаются. И сдается мне, что среди наших читателей немного тех, кто получает искреннее наслаждение от багов или от графики, исполненной на бесплатном движке 2002 года выпуска.
Одно из самых популярных заблуждений — мнение, будто бы настоящий мастер творит «для элиты», презирая массы. Для элиты творит халтурщик, и только он. Потому что ограничивать аудиторию своего произведения — значит, уже работать вполсилы, не стараясь сделать свое произведение понятным и интересным всякому. А гении вполсилы не работают. Не знаю, совместимы ли гений и злодейство, — гений и халтура несовместимы заведомо.
Да, у гения может что-то не получиться, не хватить сил на идеальное исполнение замысла, иногда его долго не понимают — такое бывает; но тот, кто сознательно работает «на элиту», никогда не сделает ничего достойного.
И в самом деле, зачем ему трудиться — работать над увлекательностью, выверять каждое слово в тексте, штрих в рисунке или цифры в игровом балансе? Элита за великий замысел простит мелкие огрехи... Вот это и называется халтурой. Подобный ход мысли ничем не отличается от такого: «Смысл тут совершенно ни к чему, покажем этому быдлу бочку кровищи и немного секса, и оно слопает все остальное за милую душу!» В обоих случаях творец полагает, что его аудитория заслуживает второсортного произведения.
Пушкин не жаловался на недостаток читательского интереса. И не пытался работать исключительно для салонных ценителей. Иначе он ничем не отличался бы от какого-нибудь Нестора Кукольника. Его устраивал только результат, когда его книги заинтересуют любого — хоть графа, хоть учителя, хоть бурлака.
Чтобы работать для «быдла» и «элиты», нужно презирать еще и самого себя.
Vova
