В последнее время в клубе у нас в основном свежевышедшие игры — Heroes of Might & Magic V, Battle for Middle-Earth 2... Давненько не было чего-нибудь такого в стиле ретро, решили мы — и вызвали на сцену двух ветеранов стратегических баталий, Ричарда Псмита и Анатолия Малина. Последняя их встреча состоялась в 11 номере за прошлый год, где они сражались на просторах космоса в Master of Orion 2. На этот раз они собираются помериться силами в еще одной игре, за которой провели немало часов десять лет тому назад. Это — Fantasy General.

Поскольку не все наши читатели помнят эту великую игру (мы писали о ней в «Судьбе хита» несколько месяцев назад), мы выкладываем на диск и эту статью, и «родное» руководство на английском языке. В те волшебные времена в руководстве описывали каждую способность каждого бойца, а не краткие инструкции по установке...

Армию оба соперника выбирают на 750 очков, без ограничений по волшебным предметам и персонажам; генерала можно выбирать свободно, причем брать ему два любых преимущества (не сверх имеющихся, а всего два). Очередность хода в каждой партии — случайная.

Трибуны болельщиков
Анатолий Малин		Ричард Псмит
	vs.
Болельщиков: 211		Болельщиков: 276
Приз зрительских симпатий получает Ричард Псмит

Бой 1. Охота с вертолета

И вот нашли большое поле...

Малин: Строюсь традиционно: в первом ряду пехота, во втором стрелки, позади всадники и вспомогательные части. Нам досталась сравнительно чистая от препятствий карта, и это хорошо — там мои войска смогут проявить себя наилучшим образом. Главный недостаток звериной пехоты по сравнению со смертной — неспособность ходить форсированным маршем...

Малин: Некоторые предпочитают разведку легкой конницей. Я больше люблю посылать вперед слонов — они точно переживут столкновение с разведкой врага!

В этой партии я — за «красных», и на этой карте для красных призов больше. А значит, есть шансы нанять дополнительные подкрепления. Нужно бросить одного кентавра в рывок на восток — там есть логово с потенциальным призом.

Первым делом устраиваю марш-бросок через реку всей армией. Она немножко растянулась, но это не страшно — вряд ли следует ожидать атаки на первом же ходу, так просто не бывает. Зато мне не придется форсировать реку под огнем.

Псмит: Передо мной равнина, лысая, как монах мио. Отвратительно. Попробуем растянуть коммуникации врага; для этого пехота наша спешить за летунами не будет, а пойдет медленно и размеренно. Это риск — авиаторов могут элементарно перестрелять, но, если повезет, то такой ход приведет к отрыву ударной части от стрелковой.

Псмит: Первая кровь. Это я не всерьез — просто чтобы не думали, что могут двигаться безнаказанно.

Первым делом бросаем авиацию на разведку дислокации и численности противника. Передовой феникс приметил слона! Итак, против нас выступает зоолог. Много-много тяжеловесов. Скорее от нечего делать, чем всерьез, кидаю в слоника огненный шар. Одно животное (из 15 в отряде) получило ожог хобота третьей степени.

Постепенно подтягиваю войска к северу — будем встречаться на открытом месте, но куда же тут денешься? Приобретаю подкрепления: еще одного монаха и всадников на верблюдах для разведки. Выбор верблюдов — спорный, но решающим аргументом послужила цена: копейка в копейку оставшиеся у меня деньги. Дополнительных ожидать особо не приходится...

Из пушки по воробьям

Малин: Впереди — феникс. Хорошо, что Псмит потратился на истребители, которым совершенно нечего истреблять. Сосредотачиваю силы у мелкой речушки: она прикроет правый фланг от кавалерийских рейдов, а на левом будет ударный кулак, который эту реку просто обойдет. Одного кентавра командирую на захват приза на северо-востоке — думаю, он успеет вернуться к основным событиям.

Показалась вся эскадрилья... И замечательно, потому что главный бомбардировщик Псмита моя мортира обстреляла из-за реки. Но главных сил пока не видно; выдвигаемся вперед постепенно, чтобы успели подойти кентавры.

Малин: Не цель, а просто заглядение!

Настало время брать подкрепления. На первый взгляд, логично вызвать истребитель; но перевеса в воздухе он мне не создаст, а в сухопутных сражениях будет бесполезен. Я лучше приобрету самую тяжелую пушку из доступных мне (гаубицу): она и в зенит постреляет, и войска поддержит.

Псмит: Приступаю к осуществлению основного плана. Первым этапом послужит воздушный удар по тылам. Высунувшуюся так кстати мортирную батарею (без прикрытия! Просто праздник какой-то!) клюем прямо в ствол фениксами, приводя в негодность 9 машин из 15. В то же время велосипедисты сбрасывают бомбовый груз на подвернувшихся кентавров, скорее с целью попугать, чем нанести урон, а облачный корабль чинится. При этом обнаруживается небольшая неприятность в виде резервной гаубицы (а это, между прочим, 155 монет!).

Псмит: Перед авианалетом разряжаю в стрелков огненный шар — пусть дважды подумают, работать ли им в качестве ПВО или лечиться.

В результате маневра целитель, артиллерия, один слон и часть вражеской конницы (кентаврницы... бррр!) остаются позади, отделившись от авангарда в лице еще одного слоника, льва и пары стрелков. Такой расклад меня вполне устраивает: наземные части должны справиться с авангардом.

Слоны идут на юг

Малин: Первая кровь пролилась, а главных сил Псмита все не видно — только птички да одинокий верблюд в пустыне. Странное поведение вражеских войск наводит на мысль о глубоком обходе. На всякий случай отведу одного кентавра проверить, не происходит ли кавалерийской проброски по западной стороне. Псмит всегда любил подобные штучки.

Малин: Что-то тут не так. Не иначе, готовится обходной маневр.

Но нет, главные силы обнаруживаются во вполне естественном месте. Только вот какие-то они мелкие! Два монаха, песочник, один стрелок, две адские лошадки и верблюжий разведчик — и это все?! Не верю. Лошадь, даже адская, против кентавра — вздор и недоразумение, в совокупности это означает решительный перевес моих сил. Вывод: развлекаем летунов Псмита пушками, все равно они медленные и отстанут, а основные силы решительно ведем в лобовой удар. Если же было верно изначальное предположение и где-то в дальних краях скитается псмитовская конница — тогда это тоже верное решение, хотя и будет стоить мне потери орудия.

Псмит: Два слона лихо топчут куличик, недавно бывший песчаным человеком. Там еще осталось два бойца, но это ненадолго, потому что лечить нечем. Мушкетерский полк в поддержке старался, как мог, выпалив из-за спин песчаного по обоим слонам, но успех — так себе. А если я двинусь монахами — то сам, в свою очередь, попаду под оборонительный огонь.

Придется делать то, что мне очень не нравится: бить стрелков с фланга адским конем. Не нравится мне это потому, что при этом лошади становятся отменной целью для кентавров. Конница сильна в атаке, и тем сильнее, чем больше был разбег; если же подставить ее под удар другой кавалерии, то...

Псмит: Решающий момент. Выстоит ли оборона?

И, конечно, по закону всемирного свинства один мушкетер врага выживает (не иначе д'Артаньян!). Он отступит и без проблем вылечится. Допустить этого я не могу — придется рискнуть еще и верблюдом, чтобы добить беглеца. Дороговато мне встанут эти стрелки!

Малин: Столько соблазнительных целей — просто глаза разбегаются!

Зато теперь появляется шанс отогнать слонов от песчаного человека и вылечить последнего. Я оперативно перебрасываю бомбардировщики назад и сбрасываю груз на слона и льва. Фениксы, издевательски помахав крылышками медлительным пушкам, улетают на юг, где и производят фирменный Raise Dead. Жаль только, что эти чары не устраняют состояние broken...

Волшебный камикадзе

Малин: Мерзкие вражеские монахи затыкали посохами одного слоника и привели почти в полную негодность второго. Но ради его изведения Ричард подставил свою конницу под мою. Итог очевиден: у Псмита в потерях адский конь и верблюд (кажется, не адский).

К сожалению, целительница отстала — не то слоны триумфально продолжили бы натиск. Но придется дать Псмиту передышку. Пушки пока постреляют по оставшемуся бомбардировщику; кажется, нам дадут ход-другой пожить без воздушной тревоги...

А мы между тем закупили на награбленные деньги свежего слона и подтянули отставших кентавров. Пока небеса чисты, надо давать генеральное сражение.

Псмит: Противник добыл резервного кентавра (откуда он вообще тут взялся и чем занимался до сих пор?!), подвел отстающих, а у меня между тем вся авиация на капремонте. Придется рискнуть и вывести бомбардировщик в новый вылет без починки... Пусть хотя бы артиллерию отвлечет.

Отвлек... Команда облачного корабля награждена орденами посмертно. Знахарка подлечила пушки — они опять как новенькие, но — не на линии фронта, и это главное!

Малин: С таким разгоном — и такой жалкий результат...

Монахи оправдали каждый потраченный на них золотой, ухитрившись не скончаться полностью под ударами кентавров. Анатолий отводит сильно побитую пехоту, и тут подлетают фениксы и велосипедисты. Увы, они не достанут до зверья (прямо слезы на глаза наворачиваются — выжил один слон из 15 в отряде и один же лев!), но догрызут самых побитых кентавров. Вторые, естественно, воскрешают своих убитых — но этот раунд за мной!

Псмит: Ошибкой будет считать фениксов чисто противовоздушным отрядом!

Развязка

Малин: Надо признать, что решительная атака оказалась слишком нерешительной. Я совершенно напрасно принял жертву в виде облачного корабля, потому что при поддержке пушек мы бы добили как минимум одного монаха, а так — обменяли корабль на кентавра, что нам в минус, хотя стоят они примерно одинаково.

Теперь, пока слон и лев лечатся, Псмит добивает вторых кентавров, и становится предельно ясно, чья на этот раз партия. Потери Псмита значения уже не имеют — тылы остаются неприкрытыми, и для добивания мирной докторши и двух пугачей на колесах много сил не нужно. Можно капитулировать.

Псмит: Это мой последний шанс на победу, но на этот раз я его реализую. В бой идут все, вплоть до стрелка, и Анатолий просто не успевает долечить войска (которых у него все еще больше, но они хуже готовы к столкновению). Победа!

Разбор полетов

Малин: В этой партии мне не хватило жесткости давления. Сделав ставку на тяжелые войска и лечение, нельзя давать противнику передышку. И я совершенно неверно использовал всеобщее лечение — заклинание своего героя (сдается мне, Псмит его даже не заметил). Его надо применять на острие атаки, а я решил подстраховаться от прорыва. Зная, что деньги противника пошли на авиацию, делать так — стратегически ошибочно. Кроме того, коль скоро я решил захватывать призы, нужно было двигаться туда всей армией — нет резона оставлять конницу в резерве, лучше спокойно отстрелять атакующие воздушные отряды.

Псмит: Как минимум дважды в этом бою я был на волосок от катастрофы. Мне удалось растянуть вражеские коммуникации, на этом и велась вся игра, но это очень рискованный способ на равнинной карте, где авиация не дает решающего преимущества в скорости. Не исключено, что мне просто повезло, когда монахи пережили удар кентавров. К тому же при таком количестве авиации нет большого смысла в верблюжьей разведке — надежнее было бы купить целителя или еще одного ударного пехотинца. Но, к счастью, в решающий момент мои монахи выдержали, жертва облачного корабля была принята, и победу удалось вырвать в последний миг.

Бой 2. Стояние на реке Угре

Никто не хотел умирать

Малин: Нам досталась карта, в которой мы практически одновременно подойдем к реке и можем укрепиться каждый на своем берегу. Лобовой штурм проигрышен сразу, если у противника есть мало-мальски приличные стрелки. Надо планировать фланговый маневр, без этого у нас нет шансов.

Псмит: Надеюсь, Анатолия он удивит еще сильнее.

Хотя... стоп. Нам принадлежит город в верховьях той реки, за которую будет главная мясорубка. Почему бы не призвать подкрепления прямо туда? Только нужно выбрать правильный момент: потороплюсь — их сметут безо всякой пользы, а промедлю — враги займут город или просто подойдут к нему слишком близко, чтобы там разрешалось покупать войска.

А пока как ни в чем не бывало строюсь у реки и прикидываюсь, что намерен штурмовать ее в лоб.

Псмит: Пренеприятнейшая ситуация. Мы подобрались одновременно к реке, а бомбардировщиков для прорыва укрепрайона у меня сейчас нет (купить?). Вражеский строй представлен слонами, за которыми торчат стволы мушкетов, мой — монахами (и за ними тоже кое-что торчит). В обороне я сильнее, потому что паровое ружье приложит слоников от души. Но обороной войны не выигрываются.

Малин: Типично патовая ситуация. Лобовая атака фатальна для того, кто ее предпримет.

Пока идет развертывание сил, волчьи всадники проводят обход с севера и с юга. На севере имеется пустая и очень вкусная руинка, в которой вместо денег дают... тяжелого копейщика, то есть самый мощный вид смертной пехоты. На юге удалось только поразведать тылы, после чего волк сцепился с вражеским легким конником. Исход этой битвы, подозреваю, не интересует не только меня, но и Анатолия...

Слоны горные и речные

Малин: Пора приступать к реализации плана «Клещи». Тут главное — не продешевить: если Ричард разгадает мою схему, у него может найтись противодействие. Поэтому я одновременно:

призываю в городе слона и огрокентавра (на двух слонов денег не хватило);

прогнав предварительно гнусного лазутчика на волке, перебрасываю кентавров на левый фланг, как я надеюсь — незамеченными;

и — самое неприятное — лезу одним из своих тяжелых пехотинцев-слонолюдов в самоубийственную атаку. Его, разумеется, мигом укладывают (на реке сила пехоты резко снижается), но тем самым я демонстрирую однозначные намерения. Не один Псмит любит комбинации с жертвами...

Псмит: В тылу нарисовалось два тяжелых отряда врага. Моя промашка — надо было проконтролировать город. Но — благодаря горам и расстоянию Анатолию не виден мой новенький копейщик, и он-то в первую очередь и ликвидирует угрозу тылу.

В то же время через реку, плюхая и фыркая, бредет первый штурмовой слон. Меткая пуля из парового ружья приходится животному точно между глаз, а монах посошком довершает дело. Остальные, увидав такое дело, мрачно чешут хоботами спины.

Малин: Как писал один немецкий генерал на русской службе: «Сперва мы нанесем шестнадцать ложных ударов...»

Псмит: Позиция стрелка посередине начинает казаться недостаточно надежной.

И все же что-то тут не так. На всякий случай прикроюсь песочником от резервного слона и отзову назад феникса. Не хотелось бы столкнуться с неприятным сюрпризом...

Смерть снайпера

Малин: Черт возьми, откуда взялся этот тип с пикой? Он же стоит чуть ли не всего резерва! Но отступать или менять план уже поздно. Мы маршируем через перевал, всем видом демонстрируя решимость штурмовать этот строй прямо здесь и прямо в лоб. И Псмиту приходится развернуть свои боевые порядки.

Псмит: Как мы потом убедились — вот такого маневра вполне достаточно для неуязвимости моей позиции. Но тогда я его не сделал...

А сзади между тем подкрадываются, стараясь не цокать копытами, три кентавра. Успеют? Не успеют? Какой-нибудь паршивый разведчик с этого фланга — и все мои усилия пойдут прахом.

Псмит: Феникс, копейщик и песочник шутя разгоняют горный десант, адской лошади достается честь нанести последний удар. Я уже готов вести копейщика и песочника в обход, как вдруг...

С того фланга, к которому я развернулся открытой частью строя, в гости жалуют три кентавра. И, конечно же, они не интересуются легкой добычей в лице магов — они прямо и недвусмысленно рвутся к стрелку! Тот как может прореживает ряды гнусных тварей, но он окружен и вынужден сдаться. Да еще третий кентавр наподдает копытом адскому коню, так что тот, еле живой, отлетает в сторону — хорошо хоть добивать некому.

Победный марш

Малин: Монахи Псмита разворачиваются, и кентавры догадываются, что сейчас их будут бить. Возможно даже ногами. Но кентавров бессмысленно ранить — их надо только добивать окончательно, иначе любимое заклинание восстановит весь эскадрон в полном объеме! А у меня как раз сэкономлено фирменное заклинание всеобщего лечения.

А между тем одному из святош пришлось освободить место на бережку. Тут же туда, радостно трубя, устремляется слон, а в реку купаться идет стрелок поддержки. Да, это прорыв!

Псмит: Мне остается лишь одно — попытаться сформировать новый фронт сопротивления на базе северных городов. Но отступление, увы, не удается — на хвосте у нас висит вся слоновокентавровая рать, и даже найм дополнительного стрелка дела уже не спасает. Нет возможности снова занять выгодную позицию. Маги отрезаны и перебиты, оставшиеся войска сопротивляются геройски, но беспорядочно. Этот бой силами зла в моем лице проигран.

Разбор полетов

Малин: Я никогда не был азартным игроком и не любил ставить все на карту. Окажись у Ричарда на южном фланге хоть один копеечный разведчик — и весь план мог запросто пойти прахом. Но другой ставки у меня не было, и пришлось произвести этот маневр. А вот расчетом времени я на этот раз доволен — все прошло как по расписанию.

Псмит: Можно сказать, что я просто поддался на провокацию, и это будет верно. А можно дать и другое объяснение: недостаточно завершенная идея армии. Феникс — птица слишком дорогая, чтобы при нем хватило денег на полномасштабное доминирование на земле, а серьезных воздушных сил я не построил. Будь у меня на одного пехотинца больше — план Анатолия автоматически сделался бы невозможным.

Бой 3. Пляска теней

Малин: И эти силы должны меня удержать? Опять основные силы в воздухе, что ли?

Поддавки у реки

Малин: Впереди виднеется не то постамент без памятника, не то наковальня. В этом бою ей отведена почетная роль «избушки лесника», за которую будут сражаться наши войска. И мы, и ричардова армия успеваем переплыть реку и сойтись на гладком месте.

Псмит: Успею зайти с тыла? Пожалуй, нет. Попробуем ударить сбоку, пока не расстались со всей пехотой!

Сержанта (один из случайных героев) я отправлю собирать призы, а остальным войском качу к избушке. Поначалу она принадлежит мне, и не хотелось бы ее отдавать — для Псмита это ценный приз.

Похоже, мой оппонент слегка замешкался, и это отличный случай оттеснить его к реке! Я сразу же рискну бронепоездом — тот заставляет отступать человекольвов, и мне открывается доступ ко вражеским стрелкам. В прорыв идет Механус!

Псмит: Я отдавал себе отчет в слабости человекольвов против пехоты и кавалерии Анатолия. Так и оказалось: они без проблем теснят моих, сильно обгладывают слона (не страшно, сзади лекарша!) и выходят к реке. Я в ответ атакую четвертым, свежекупленным кентавром, стараясь создать впечатление, что это основные мои силы для атаки... Тем временем основные силы, закутавшись в волшебные плащи, заходят для тылового удара.

Малин: Пока все идет подозрительно легко...

Между тем дела у реки все мрачнее и мрачнее. Лекарша меняет четвертый скальпель, три мушкетера сражаются хуже любого гвардейца кардинала. Центр моей армии висит на волоске...

Псмит: Поскольку кентавр атаковал в мой ход, а сейчас рядом с ним врагов нет — то его участие до поры останется в секрете.

Клинки ночи

Малин: Не понял! Куда делся еще один Механус? После очередной передачи хода его как корова языком слизнула. Ну не лев же его сжевал, в самом деле?! Фланг был неплохо прикрыт, да и нету тут никого...

Ах, вот оно что. Кентавр под плащом невидимости, кажется, так называется эта штука... А может, еще и не один? Вот тебе и раз — как воевать, не видя главных атакующих сил врага?

Я, конечно, не унываю — произвожу на юге еще Механусов и веду к месту событий. Благо сержант подзаработал для родимой армии денежек на западе. Но мне надо срочно придумывать способ наводить атаки кавалерии и залпы пушек на невидимого противника.

Пока что поступлю так: подставив не очень нужные войска, попробую продавить пехоту на реке. Держать строй против невидимок все равно практически невозможно.

Малин: Кентавра можно загнать и окружить. Но очень уж недешево это дается.

Псмит: Из благородного строевого боя наше сражение превратилось в какой-то свальный грех. Мушкетеры, пушки, чуть ли не лекари бесстыдно подставляются для атаки, и, что характерно, ни я, ни Анатолий не спешим этим пользоваться: мне нельзя оставлять своих кентавров в демаскированной позиции, иначе они не выживут, а я потеряю главный козырь. Анатолий же, видимо, опасается оставлять открытыми коммуникации. Все непременно пытаются изловить именно главные силы противника, оставляя все второстепенное на закуску.

Псмит: Смешались в кучу кони, люди...

С юга между тем ползут новые «железные дровосеки» — Механусы. Попробую разведчиком заблокировать производство в южном городе, хотя, скорее всего, не успею.

Растягивание и разгром

Малин: Изводить видимые войска получается неплохо — правда, они отступают за реку, а я должен передвигать своих бойцов достаточно компактно, чтобы замечать положение кентавров хотя бы после их удара. Эх, Механус, Механус... Ты кентавра не видишь, и я не вижу — а он есть.

Поздновато я догадался вызвать на подмогу хотя бы дешевенького авиатора; из-за еще какой-то невидимой живности (сколько ж ее там?!) придется вести его довольно-таки издалека. Боюсь, ему останется только заснять с высоты птичьего полета разгром моих войск.

Псмит: Дальнейшая борьба не представляет проблемы. Войска Анатолия слишком малочисленны, чтобы одновременно и находить моих бойцов, и добивать. Один из кентавров-невидимок погибает под ударами «консервных банок», но это уже не меняет дела: я получаю достаточно оперативного простора, чтобы бить вражескую армию, почти не демаскируясь. Это победа.

Разбор полетов

Малин: Приходится признать: я мог бы не попасться на прием Ричарда, если бы озаботился более разносторонними войсками — например, воздушными. Пенять приходится только на себя. Ведь даже в ходе боя было не поздно спасти ситуацию, если бы я производил не пехоту, а авиацию (она у механиков совсем неплохая). Но это я сообразил позже, чем нужно, и уже не мог развить преимущества своих войск в грубой силе.

Псмит: Я специально приберегал этот трюк для последнего боя и не брал ни единой волшебной вещи до того. Решение было, как обычно, авантюрным, но не настолько, как может показаться: даже при серьезной разведке невидимость ударной кавалерии остается серьезным преимуществом. В кои-то веки я мог контролировать ситуацию лучше оппонента и полностью взять инициативу в свои руки — обычно с Анатолием это не проходит.

Финальный счет
1	2
Победа Ричарда Псмита