Перед вами первая статья из цикла о глобальной стратегии Hearts of Iron 2: Doomsday Armageddon версии 1.1. Русской версии мини-дополнения пока что не существует. Пожалуй, это самая сложная в освоении игра из всей линейки шведских разработчиков. К игроку поступает масса информации — события, технологии, переменные, модификаторы, вероятности. Пока что речь пойдет о политике и шпионаже, а в будущих номерах мы осветим проблемы экономики и исследований, армии и боевых действий.

Первое, что придется сделать после старта, — поставить игру на паузу и подумать. Раздать задания конструкторским бюро, проверить очередь строительства, правильно расставить акценты промышленности. Но наиболее важные решения, требующие неотложного внимания, — политические. Можно и нужно чуть изменить государственное устройство своей страны и просмотреть потенциальных противников и союзников.

Внутренняя политика

Все регулирование государственного строя технически сводится к перемещению одного из семи ползунков единожды в год, что для небольшого временного промежутка и длины шкалы в десять делений очень немного. А посему дата начала игры становится «красным днем календаря». Напоминать о возможности подкорректировать внутреннюю политику, как в «Европе III», никто не будет, как и об остальных возможностях.

Первый ползунок — выбор строя между демократией и авторитарным режимом. На самом-то деле выбора никакого нет — для военного пути развития единоличное правление намного лучше. Меньше потребность населения в товарах народного потребления, при объявлении войны недовольство не растет, но за это приходится расплачиваться ростом партизанской активности. Свободное общество на объявление войны реагирует недовольством в десять процентов (забегая вперед, скажу, что это много), увеличением потребления товаров, а подпольщики проявляют себя намного меньше.

Шкала, показывающая, к какому политическому крылу принадлежит власть в стране — правому или левому, — прямого влияния не оказывает. Но от нее косвенно зависит возможность развития других аспектов управления, а прямое воздействие она оказывает на общественно-политический строй государства. К «левой» крайности тяготеют коммунистические страны, а к «правой» — фашистские, националистические и патерналистские государства, различные типы демократии могут занимать любое положение.

Открытое и закрытое общества имеют свои преимущества и недостатки. Сторонники открытости — демократические страны; фашистские же и коммунистические правительства стремятся закрыть границы. За свободу придется расплачиваться большим штрафом к контршпионажу и повышенной зарплатой конструкторским бюро, но недовольство правительством в национальных и оккупированных провинциях уменьшается. А поскольку на родных землях до появления значимого партизанского движения дело доходит редко, сторонникам открытости проще контролировать завоеванные территории. В закрытом обществе все с точностью до наоборот.

Возможный тип экономики страны зависит от значения предыдущих параметров. И края шкалы отнюдь не симметричны. Рыночная экономика доступна свободным демократическим государствам — народ требует больше товаров потребления, но и покупает их по высоким ценам, а время производства и улучшений заметно снижены. Государственное регулирование дает стране значительный рост промышленного потенциала, но улучшение войск идет медленнее. Обе крайности имеют свои преимущества, центрированное положение наименее выгодно.

Вопрос о структуре армии решается однозначно — она должна быть регулярной. В крайнем левом положении войска получают плюс к организации, новые подразделения обладают некоторым количеством опыта (и огневой мощью), цена переоснащения и пополнения дивизий наименьшая. Армия из призывников имеет другое преимущество — плюсы при серийном производстве. Этот ползунок — самый первый кандидат на перемещение. На первых этапах серийность будет иметь значение, но после упор будет делаться на улучшение и пополнение существующих войск, а организация лишней не будет.

Политика ястреба и политика голубя показывают отношение к войне. У мирных государств меньше призывников и выше рост недовольства, но и денег с товаров народного потребления в казну попадает больше. Агрессивные настроения дают стране больше людей, ускоряют время и стоимость производства, а недовольство падает — вообще ни одного минуса.

Выбор между интервенционизмом и изоляционизмом — последний из регуляторов внутренней политики. Тоже однобокий вариант — замкнутым странам дороже обходятся все политические и шпионские действия, их население требует больше товаров, а объявление войны приводит народ в ярость. Плюс для них один, но маленький — быстрее восстанавливаются отношения. Сторонники завоеваний могут свести недовольство войной к нулю, политика им обойдется намного дешевле, но репутация восстанавливается долго.

Казалось бы, явный дисбаланс, особенно по последним трем пунктам. Отнюдь. В игре появляется довольно длительный этап подготовки к войне, и Вторая мировая вряд ли начнется раньше тридцать девятого года. К тому же это служит регулятором агрессивности для больших держав.

Почему в первую очередь нужно передвигать ползунок армии в сторону регулярных частей? Потому что организация — один из сильнейших параметров, влияющих на исход боя. А для крупных государств в игре прописаны события, позволяющие дополнительно изменить политику в сторону лобби «ястреба» и обратно — например, помощь Испании и события на Халкин-Голе для СССР или аншлюз Австрии для Германии.

У демократических стран есть дополнительные ограничения — для объявления войны им требуется наличие определенного значения агрессивности у противника, а гарантировать независимость они могут только при высоком значении интервенционизма.

В зависимости от положения двух верхних ползунков государство принимает то или иное политическое устройство. От которого, в частности, зависят действия стран под управлением искусственного интеллекта и отношения между государствами. Меняются и доступные министры.

Национал-социалисты. Крайне правый авторитарный режим, стремится к закрытому обществу и центральному планированию. Как ни странно, но воспринимается другими странами весьма положительно.

Фашисты. Правый авторитарный режим, но, в отличие от предыдущего, не стремится к крайностям в торговле и закрытости общества.

Патерналисты. Правоцентристский авторитарный режим, склоняющийся к центральному планированию, но в то же время поощряющий открытость общества и свободную торговлю.

Леворадикалы. Левоцентристский авторитарный режим, схожий с предыдущим, но центральное планирование выражено более сильно.

Ленинисты. Левый авторитарный режим негативно оценивается международным сообществом, оценка ожиданий — послабления в сторону открытого общества и свободной торговли.

Сталинисты. Крайне левый авторитарный режим, стремящийся к полной закрытости общества и контролю над торговлей. Но именно крайности и являются силой данного общественно-политического строя.

Социал-консерваторы. Правый и крайне правый демократические режимы, столь же бескомпромиссны и их политические взгляды — открытое общество и свободная торговля.

Рыночники. Правоцентристский демократический режим, позволяющий некоторые вольности и с открытостью общества, и со свободным рынком. Мировой общественностью воспринимается нейтрально.

Социал-либералы. Левоцентристский демократический режим может принимать широкий спектр значений экономики открытости — от левого края до середины шкалы.

Социал-демократы. Левый и крайне левый демократические режимы не любят крайностей — немного вмешиваются в экономику, немного ограничивают своих граждан.

Внешняя политика

Возможность использовать большинство дипломатических действий зависит только от суммы на счету государства. Часть вариантов доступна только в военное время или между союзниками. Интервал между двумя дипломатическими контактами с одной страной — ровно неделя.

Взаимоотношения двух государств обозначаются числом — от минус двести (ненависть и очень хороший повод искусственному интеллекту для начала войны) до плюс двести (велики шансы на альянс при сходстве идеологий). Ведение войны постепенно снижает это значение у стран со схожим политическим строем, активная торговля — повышает (но не больше чем на плюс пятьдесят). Но есть возможности и прямого влияния.

Воздействие на другое государство (Influence nation) повышает отношения на десять-пятнадцать единиц. Имеет смысл улучшать их только со странами, с которыми есть желание заключить союз или пакт о ненападении.

Торговое соглашение (Trade agreement). Ежедневно обмениваем одни ресурсы на другие в любых сочетаниях до тех пор, пока оно не будет отменено. При заключении будет еще один показатель — эффективность, то есть на сколько процентов будут выполняться условия. Это один из сильнейших политических и экономических рычагов в игре. Естественное желание — получить необходимые ресурсы обменом, и можно попытаться поиграть на разнице курсов. При заключении соглашения есть определенный шанс положительного исхода, а поскольку единственная его цена — неделя времени, можно пытаться договориться на 25-50 процентах. Использовать торговые соглашения в политических целях могут крупные страны — подкармливать ресурсами одного из воюющих противников. Так, СССР может посылать припасы республиканской Испании во время гражданской войны или Польше после заключения пакта Молотова-Риббентропа. Чем более схожи страны по политическому устройству, тем выгоднее получаются сделки, влияют на вероятность и потребности государств. Торговое соглашение может быть отменено любой из сторон (Cancel trade agreement), но сделать это можно не только в окне дипломатии, но и через меню производства, причем не все сразу, а выборочно.

Переговоры (Open negotiation). Результат их однократный и моментальный, но обменивать можно не только ресурсы. Страны вне альянсов могут продавать войска, однако такая потребность возникает редко. Чаще всего они преподносятся как подарки в политических играх, а друзьям посылают экспедиционные силы. Государства одного политического блока могут выставлять на продажу чертежи изученных технологий и провинции. Территории стоят очень дорого и тоже, как правило, дарятся небольшим сателлитам, но уже по экономическим причинам, чтобы снизить партизанскую активность в стране. Национальные провинции продать нельзя. Чертеж может быть куплен при одном условии — если исследована предыдущая по списку технология. Например, без пехоты 41-го года нельзя получить «синьку» пехоты 43-го. Очень часто чертежи основных доктрин дарятся союзниками, равно как и самому нужно не забывать делиться наработками своих конструкторских бюро. Хотя иногда бывают и исключения — некоторые технологии продавать никто не хочет, но их можно обменять или купить за снабжение, а отдельные государства отказываются принимать в дар ряд технологий. Так, очень сложно подарить чертежи кораблей стране, не имеющей морских границ.

На заметку: на переговорах можно выставить не более пяти пунктов из каждой закладки.

Предложить пакт о ненападении (offer non-aggression pact). На пять лет страны не могут напасть друг на друга внезапно. Для объявления войны придется отменить соглашение, а это неделя времени. Заключить пакт можно только при очень хороших отношениях и схожести внутренней политики и идеологии кабинета министров.

Если у одной страны есть территориальные претензии к другой, можно попробовать потребовать территории (demand territory). Стоит действие дорого, а шансы на успех, что не удивительно, зависят от отношений. При любом исходе они ухудшатся. Если требования возникают по событию, как у СССР к прибалтийским государствам после пакта Молотова-Риббентропа, то вероятность удовлетворения их фиксирована.

Альянсы — содружество нескольких стран с общими целями. Основное их предназначение — военное и технологическое сотрудничество. Для образования альянса можно сделать предложение о создании (offer alliance) второй стране, но для успеха должны быть не только идеальные отношения, но и схожесть политического строя (как можно больше ползунков внутренней политики должно совпадать), идеологии кабинета министров и уровень благожелательности или враждебности к нам, прописанные в файле искусственного интеллекта государства. Судя по всему, приоритет именно за правительством. Естественно, ни одна из стран не должна быть ни в каком союзе. Если попытка неудачна, отношения стран становятся немного прохладнее, и иногда стоит потратить время и средства на их восстановление. Если альянс уже существует, то любой из участников может предложить присоединиться (bring to alliance) третьей стране. Равно как и та самая третья страна может попытаться присоединиться к альянсу (join to alliance). Вероятность при этом определяется теми же условиями. Иногда подобные действия вообще невозможны — при слишком большой разнице во внутренней политике.

В игре по умолчанию три больших альянса, один из них и останется победителем. Союзники (лидер Великобритания) несут в мир демократические ценности. Этот альянс самый многочисленный, но большинство его членов малые и слабые государства. В перспективе может привлечь на свою сторону Соединенные Штаты Америки, одного из сильнейших игроков на мировой арене. А в более поздних сценариях они уже будут среди союзников. Коминтерн во главе с Советским Союзом может рассчитывать только на себя, но есть небольшие шансы присоединить к себе республиканскую Испанию (для чего еще нужно потрудиться) и совсем мизерные — коммунистический Китай. Германия в 1936 году, как лидер оси, начинает в одиночестве. Вероятные союзники — Италия и Япония, но можно попытаться привлечь в альянс и более мелкие фашистские и патерналистские государства.

Но альянс — это не только преимущества в технологической и военной сфере, но и обязанности. Можно покинуть альянс (leave alliance) и начать добиваться собственных целей, но отношения с бывшими союзниками будут испорчены. Во время войны сделать это невозможно, обязательства, знаете ли. Если возникнет необходимость (что маловероятно), страну можно выкинуть из альянса (ban from alliance), сделать это может только лидер.

Есть возможность запросить право на проход войск (ask for military access) у другой страны, но практической пользы от этого действия нет — шансы на успешный исход переговоров всегда равны нулю. А внутри альянса и так можно размещать свои войска на территории другой страны, недоступна только стратегическая переброска.

Большинство стран могут дать другим государствам гарантии независимости (guarantee independence) сроком на пять лет. В случае нападения гарантирующая сторона получает «casus belli» против агрессора, а это повод для войны. Но данная мера может быть и превентивной, очень часто потенциальный захватчик не будет нападать. Яркая иллюстрация этой особенности — гарантии Югославии от СССР, Германия с большой вероятностью не станет объявлять войну балканской стране.

У входящих в альянс государств есть дополнительные возможности в дипломатии.

Лидер альянса может затребовать контроль над вооруженными силами (assume military control) любой другой страны, входящей в альянс. Радости, как ни удивительно, они не испытывают, и отношения ухудшаются примерно на двадцать пунктов. Войска можно вернуть (relinquish military control) стране-владельцу. Но здесь есть одна тонкость, возможно, баг, — если использовать «заемные» войска, контроль над захваченными ими провинциями может отойти их хозяину.

Любая страна может послать союзнику экспедиционные войска (send expeditionary forces). Указываем дивизии — и контроль над ними переходит другой стране, на их сохранность и правильное использование мы уже не можем повлиять. Равно как и на возврат в наше распоряжение. Иногда возникают связанные с этим казусы — если страна меняет сторону во время войны, а это возможно только по событию, ее войска воюют по обеим сторонам фронта. Возвращать данные нам дивизии можно лишь по отдельности.

Но иногда и своих войск хватает, а союзники так и норовят передать в наше подчинение по половине своей армии. В патче 1.1 для Armageddon появился дополнительный пункт в окне дипломатии, он так и называется — экспедиционные войска (expeditionary forces), где можно указать, требуются ли нам дивизии взаймы или нет.

На заметку: последние два пункта активны все время и не требуют недельного ожидания после последнего дипломатического действия с этой страной.

И, конечно же, как можно было обойтись без возможности объявить войну (declare war)! Но прежде, чем рука потянется к этой кнопке, неплохо бы посмотреть дипломатический статус страны — с кем в альянсе, кто дал ей гарантии независимости, с какими государствами заключены пакты о ненападении.

Для уже воюющих государств появляются два новых варианта развития событий. При полной и безоговорочной победе одной из сторон она может аннексировать (annex nation) проигравшего. Совсем не обязательно уничтожать все войска и занимать все территории противника, достаточно получить контроль только над ключевыми провинциями. Теми, что дают победные очки в копилку.

Но можно и заключить мир (peace offer), не доводя до полного уничтожения одной из сторон. Вариантов три — при доминировании можно выдвигать требования, при неудачах — просить о мире, а при паритете можно попробовать заключить «белый» мир, когда все останутся при своих интересах. Успехи и неудачи показываются в процентах, на которые можно выторговать некоторые провинции, либо, при большом перевесе сил, потребовать стать марионеточным государством. Но в случаях войны с лидером одного из политических блоков такой мир может не быть заключен в принципе, бои идут на уничтожение.

Если же перейти на закладку своей страны в меню дипломатии, то там будет единственный пункт — освободить народ (liberate nation). Если есть провинции, необходимые и достаточные для создания нового государства, то этот пункт будет активен. Бывает, что есть несколько взаимоисключающих вариантов — так, можно освободить либо Словакию, либо Чехословакию. Штрафом за щедрый жест будет рост недовольства народа на пять процентов, прослыть освободителем народов не получится. Но есть и положительные последствия подобных действий — новое государство будет нашей марионеткой. А это дополнительные конструкторские бюро в политическом блоке, полноценное использование промышленного потенциала территорий (пусть и не нами) и снижение нагрузки на транспортную сеть. Можно обозначить две стратегии при формировании сателлитов. По одной из них создается полноценное государство, которому «скармливаются» все окрестные провинции. В итоге можно получить ценного военного и технологического союзника, который при некоторых условиях еще и будет кормить часть наших войск. Вторая стратегия менее благожелательна по отношению к марионеточным государствам — по ней друзьям по альянсу отдаются территории без заводов и ресурсов, а все производственные мощности и полезные ископаемые оставляются на благо родины. Но оставлять лоскутное одеяло неразумно — такие островки промышленности должны быть соединены с «большой землей», иначе добыча ресурсов будет вестись на склад, а не в казну государства.

Кабинет министров

Каждое государство находится под управлением кабинета министров из десяти человек. Два высших кресла в стране заняты прочно, и менять их обитателей нам не позволят, а всех остальных — пожалуйста, если есть другие кандидатуры. Но каждая перестановка повышает недовольство народа на один процент, слишком часто ими заниматься не придется. Иногда министры меняются игрой по событиям, а изредка по только ведомым ей законам. Доступность тех или иных министров для назначения зависит от политического строя — то есть от ползунков демократия-авторитаризм и левые-правые.

Каждый министр, вне зависимости от его политических взглядов, принадлежит к одному из типажей, у каждого из них есть плюсы и минусы.

Описывать типажи главы государства (head of state) и главы правительства (head of government) бессмысленно, раз сменить их не в наших силах. Хотя возникает желание избавиться от некоторых деятелей — таких как товарищ Джугашвили или его величество король Болгарии Борис III с их штрафами к производству.

Министр иностранных дел (foreign minister). Влияет на стоимость дипломатических действий.

Biased intellectual. Позволяет неплохо сэкономить деньги при игре за демократические страны — снижает затраты на создание альянса, приглашение и вступление в него. В крупных политических блоках с активной торговлей технологией тоже может пригодиться — снижается стоимость открытия переговоров. Последний плюс слабо востребован — гарантии независимости. Но все перечисленное требуется не так уже и часто. Полезность 2/5.

Ideological crusader. Хороший кандидат на пост при необходимости улучшать отношения с другими странами — снижает стоимость воздействия на другую страну на треть. Как маленький плюс — удешевление торговых переговоров. Полезность 5/5.

Apologetic clerk. Как такого человека вообще могло занести в правительство? Его «достоинство» — удорожание воздействия на другое государство. Хотя, если другой кандидатуры нет, некоторым странам и с таким политическим деятелем приходится мириться. Полезность 0/5.

Iron-fisted brute. Как и ideological crusader, снижает стоимость дипломатического воздействия. Но вторая его способность менее универсальна, хотя в ряде случаев полезна — удешевление требования территорий. Полезность 5/5.

Great compromiser. Похож на типаж biased intellectual, удешевляет не только образование альянса, но и все связанные с ним дипломатические действия. Не влияет на стоимость проведения переговоров, так что толку от него еще меньше. Полезность 1/5.

General staffer. Еще один «ценный» кадр — снижает стоимость запроса на проход войск. Вот только не удается припомнить, когда удавалось получить такое право. Полезность 0/5.

Cloak and dagger schemer. Личность с этим типажом — атавизм, оставшийся с тех времен, когда дополнения Doomsday («Новая война») еще не существовало. Равно как и отдельной разведки, а организация государственного переворота находилась в ведении дипломатов. Полезность 0/5.

Министр вооружения (armaments minister). Влияет на количество вырабатываемого в стране промышленного потенциала или снабжения, скорость различных исследований, потребление товаров жителями страны. Здесь больше всего вариантов, но действительно хороших среди них немного.

Administrative genius. Повышает производительность заводов на десять процентов — первый кандидат на пост. Полезность 5/5.

Resource industrialist. Довольно часто встречающийся типаж среди министров и один из самых ценных — дает рост производства на пять процентов и, в качестве приятного подарка, ускорение индустриальных исследований на десять. Полезность 4/5.

Laissez-faire capitalist. Снижает потребность населения в товарах народного потребления на двадцать процентов. Полезно поставить его, когда нужно быстро снизить большой процент недовольства (не забываем, что смена министра его поднимает). Пригодится и демократиям с большими расходами в этой графе. Полезность 3/5.

Theoretical scientist. Ускоряет исследования секретного оружия на десять процентов. Но технологий относительно немного, и редко когда для изучения доступно более двух. Может пригодиться разве что на позднем этапе игры, когда промышленный потенциал девать некуда, а вертолеты или стратегические ракеты хочется получить чуть быстрее. Полезность 1/5.

Military entrepreneur. Повышает выработку снабжения на двадцать процентов. Полезно для больших армий — значительно снижает выделение промышленного потенциала на его производство. Полезность 3/5.

Infantry proponent. Скорость исследований пехотной ветки возрастает на десять процентов. Может быть полезно в случае, если конструкторские бюро работают с тремя и больше направлениями, а вероятность этого гораздо меньше, чем встретить динозавра на Красной площади. Но и для маленькой страны с одним конструкторским бюро, которое сосредоточится на пехоте, это будет неплохой выбор при отсутствии лучших кандидатов. Полезность 2/5.

Tank proponent. Десять процентов к исследованиям бронетехники и артиллерии. Полезность 1/5.

Battle fleet proponent. Все те же десять процентов, на этот раз к флотским исследованиям. Но здесь-то хоть толк есть — веток довольно много, и исследовать их можно одновременно. Полезность 2/5.

Submarine proponent. Скорость исследований подводного флота возрастает на десять процентов. Полезность 1/5.

Air superiority proponent. Плюс десять процентов к исследованию авиации. Полезность 1/5.

Air-to-ground proponent. Тактическая и штурмовая авиация строится на пять процентов быстрее. Полезность 2/5.

Air-to-sea proponent. Снижает время строительства морской авиации. Авианосные ударные группы теперь строятся вместе с авианосцами, и данный плюс почти ни на чем не скажется. А отдельно для торпедоносцев плюс в пять процентов — слишком мало. Полезность 1/5.

Strategic air proponent. Стратегическая авиация строится на пять процентов быстрее. При их сроках строительства может иметь смысл, но, опять-таки, почти всегда есть лучшие варианты. Полезность 2/5.

Corrupt kleptocrat. Гнать его в шею за штраф десять процентов к производству припасов. Полезность 0/5.

Министр безопасности (minister of security). Снижает потребность населения в товарах народного потребления или эффективнее использует ресурсы захваченных или аннексированных стран.

Silent lawyer. Населению страны требуется на пять процентов меньше товаров народного потребления. Полезность 3/5.

Crime fighter. Эффективность вдвое выше, чем у предыдущего типажа, — десять процентов. Полезность 4/5.

Compassionate gentleman. Промышленность в аннексированных или захваченных провинциях функционирует на пять процентов эффективнее, настолько же больше с них поступает призывников. Пока страна в своих границах — толку от такого министра будет мало, но во время экспансии такие нам и понадобятся. Полезность 4/5.

Prince of terror. Использование зарубежной промышленности возрастает на пятнадцать процентов, но придется нести дополнительные расходы в связи с возросшим потреблением ТНП. Но они с лихвой покроются ростом суммарного промышленного потенциала. А иногда это вовсе и не минус, а дополнительные деньги в казну. Полезность 5/5.

Man of the people. Рост количества призывников в целом возрастает на десять процентов, а на захваченных землях — еще на столько же. Иногда с личным составом беда — приходится использовать любую возможность пополнить войска. Полезность 3/5.

Efficient sociopath. Промышленность на захваченных землях функционирует на десять процентов лучше, но штрафуется производство важнейшего и невосполнимого ресурса — призывников. Полезность 1/5.

Back stabber. Потребление товаров населением растет на пять процентов. Пригодится, если очень нужны деньги, но проще и выгоднее пополнить золотой запас продажей снабжения. Полезность 1/5.

Crooked kleptocrat. Штраф три процента к промышленному потенциалу. В вечную отставку. Полезность 0/5.

Глава разведывательного управления (head of intelligence). А здесь — простор для творчества, есть кандидаты и для военного времени, и для шпионажа с разными целями. И выделить однозначно лучшего сложно — иногда придется менять обитателя кабинета.

Dismal enigma. Специалист, полезный при массовой рассылке шпионов — плюс пять процентов к вероятности успеха заброски. Значения разведки и контрразведки для всех родов войск возрастают на такое же значение. Полезность 4/5.

Industrial specialist. На пять процентов увеличивает промышленный потенциал страны, что само по себе неплохо, а при игнорировании шпионажа делает персонажа с таким типажом главным кандидатом на пост министра. В разведке он нужен, если активно занимаемся кражей чертежей, его пять процентов к этой характеристике будут совсем не лишними. Полезность 5/5.

Technical specialist. Исследования проводятся на пять процентов быстрее, на столько же выше шанс украсть чертеж, уничтожить ядерную боеголовку или саботировать конструкторское бюро. «Атомная» способность может быть актуальна в поздний период игры, но до него дело доходит редко. В остальном же — неплохой кандидат на министерский портфель из-за ускорения работы исследователей, если нет предыдущих типажей. Полезность 4/5.

Political specialist. Специалист широкого профиля — по пять процентов к шансам убийства министра, дискредитации страны, партизанскому восстанию, манипуляциям. Такой же плюс указан и к попыткам переворота, но практике он не работает. Полезность 4/5.

Logistic specialist. Армейская разведка эффективнее на тридцать процентов. Выбор, ставить или нет такого министра, — ситуационный и зависит от соотношения уровней технологий шифраторов противника и наших дешифраторов. Полезность 3/5.

Naval intelligence specialist. Те же тридцать процентов разведки, но для флота. Пользы от этого еще меньше — морским гигантом может стать только сильная страна, а у нее и с технологиями разведки все будет в порядке. Полезность 1/5.

Начальник генштаба (Chief of staff). От того, кто будет на этой позиции, зависит, какой вид войск получит преимущество.

School of maneuver and speed. Скорость передвижения войск поднимается на десять процентов. Иногда пригождается, особенно если нужно идти по сибирским или африканским просторам. Полезность 3/5.

School of psychology. Благодаря высокой морали организация войск восстанавливается на двадцать процентов быстрее. А это боеспособность, большая, чем у противника. Особенно важен рост восстановления для авиации, большие аэродромы есть не везде. Полезность 4/5.

School of fire support. Дает пять процентов к скорости исследований бронетехники и артиллерии и на столько же сокращает время строительства самоходной, реактивной и самоходной реактивной артиллерии. Полезность 2/5.

School of people's war. Сторонник использования пехотных подразделений, они на пять процентов быстрее строятся. Вторая особенность будет полезна всегда, а в мирное время особенно — рост количества призывников на четверть. Полезность 5/5.

School of fortification, militia and strategic depth. Мастер обороны — десять процентов защиты всем войскам. Может пригодиться в ожидании перелома в войне или благоприятного периода для атаки, например, зимой, но не забываем, что лучшая защита — нападение. Полезность 4/5.

Командующий армией (head of army). Выборы министра на этот пост почти безальтернативны.

Guns and butter doctrine. Потребление припасов войсками сокращается на пятнадцать процентов, а значит, освободится промышленный потенциал. И, что немаловажно, действие распространяется на все вооруженные силы. Полезность 5/5.

Static defence doctrine. Ускоряет строительство укрепрайонов на десять процентов, а пехоты и противотанковой артиллерии — на пять. На столько же растет и боевая эффективность защиты названных дивизионов и бригад. Если и брать, то только ради пехоты. Полезность 2/5.

Elastic defence doctrine. Плюсы к производству и защите моторизованной и механизированной пехоты, самоходной артиллерии, обычной и реактивной. Не самые распространенные части. Полезность 1/5.

Decisive battle doctrine. Дивизии пехоты, основные бригады для нее — артиллерийские и противотанковые, а также реактивная артиллерия строятся на пять процентов быстрее и атакуют настолько же эффективнее. Полезность 3/5.

Armoured spearhead doctrine. Под началом командира с таким типажом танки, механизированная пехота и самоходные артиллерийские бригады всех видов быстрее строятся и лучше атакуют — а именно из них и формируются армии прорыва. Полезность 4/5.

Командующий флотом (thief of the navy). С главным креслом в этом министерстве все не столь однозначно, и подбирать руководителя для него нужно в зависимости от направлений развития.

Indirect approach doctrine. Нестабильный типаж — сокращает на пять процентов время строительства эсминцев и транспортов, а линкорам и подводным лодкам дает плюс десять к атаке. Нельзя эффективно сочетать разные направления. Полезность 1/5.

Power projection doctrine. Ориентация на тяжелые корабли, что не так уж и плохо. Плюс пять процентов к атаке линкоров, легких и тяжелых крейсеров и десять — авианосцев. Транспорты и эсминцы строятся дольше, но при их цене и времени производства это не будет критичным. Типаж министра противопоказан сухопутным державам, которым нужны только десантные баржи. Полезность 4/5.

Base control doctrine. А эта личность, наоборот, для континентальных стран полезна. Даже им приходится захватывать острова, не имея сильного флота. Ослабляет крупные корабли, но сокращает время строительства эсминцев, транспортов и морской пехоты. Полезность 4/5.

Open seas doctrine. Авианосцы, корабли сопровождения и транспорты получают плюс пять процентов к атаке, а подводные лодки штраф — десять. Весьма неплохо для стран, делающих ставку на морскую авиацию. Полезность 4/5.

Decisive naval battle doctrine. Линейные корабли и крейсера всех видов получают плюс пять к атаке, но на этот раз штрафуются авианосцы. Из-за особенностей боевых действий на море принижать достоинства авианосного флота не стоит. Полезность 2/5.

Командующий авиацией (chief of the air force). И еще один выбор по ситуации, однозначного ответа здесь быть не может.

Air superiority doctrine. По пять процентов к атаке, защите и сокращению времени производства для истребителей и перехватчиков. Настолько же сокращается и время строительства бригад противовоздушной обороны. Штраф в десять процентов времени производства стратегической и морской авиации. Можно ставить лидера с таким типажом в единственном случае — при обилии бомбардировщиков и штурмовиков у противника. Полезность 3/5.

Army aviation doctrine. Хороший выбор для сухопутных стран — дает плюсы для тактических бомбардировщиков и штурмовиков при строительстве и в защите. Штрафуется стратегическая авиация — она строится на десять процентов дольше. Пожалуй, лучший выбор после достижения превосходства в воздухе. Полезность 5/5.

Naval aviation doctrine. Торпедоносцы получают полный спектр плюсов — к атаке, защите и сокращению времени строительства. Меньше строятся и авианосные ударные группы, а сами авианосцы лучше защищены. И опять штрафуется стратегическая авиация. Очевидно, что для морских стран с сильными флотами такой командующий авиацией будет интересен. Полезность 4/5.

Carpet bomber doctrine. Сторонник использования дальней авиации усиливает стратегические бомбардировщики (десять процентов к атаке, пять к защите и на десять сокращается время производства) и истребители эскорта с таким же ускорением строительства, с десятью к защите и пятью к атаке. Выбор для островных держав, особенно подходит для Великобритании. Полезность 4/5.

Vertical envelopment doctrine. Очень спорный вариант — все возможные плюсы достаются воздушно-десантным войскам, еще и сокращается время производства авиатранспортов. В любом случае связка стоит дорого, а эффективность ее не столь высока, как хотелось бы. Полезность 1/5.

Шпионаж

Еще одно применение долларам на счету государства, помимо дипломатии, — разведывательная и контрразведывательная деятельность. Но, в отличие от политического воздействия на другое государство, для эффективной деятельности денег рыцарям плаща и кинжала потребуется намного больше. Пауза между разведывательными действиями в отношении одной страны — восемь дней и один час, а не ровно неделя, как с дипломатией.

Вероятность успеха любой операции определяется количеством агентов на территории страны (до десяти человек). Посему и главное разведывательное действие — отправка шпиона (send spy). Стоит операция недорого, шансы относительно высоки — от двадцати до сорока процентов (здесь и далее цифры без учета влияния министров), зависит от численности наших людей в стране-цели. Это довольно много, прогноз на успех остальных действий не поднимается выше двадцати процентов. Как при удачном, так и при неудачном исходе все может пройти тихо, но иногда, по субъективным оценкам примерно в трети случаев, о попытке становится известно противнику, и отношения между странами ухудшаются.

Чем больше разведчиков на территории противника, тем полнее информация о его исследованиях. Cведения о численности войск, казалось бы, видны с самого начала, но при числе шпионов меньше десяти они всегда занижены. Иногда в приграничных районах можно насчитать больше дивизий, чем сообщают наши агенты.

Шпионов можно засылать и на свою территорию — для защиты Родины. Никаких препятствий для этого нет, и внедрение агента всегда заканчивается успешно. В закладке шпионажа для своей страны видно, сколько всего чужих шпионов работает на нашей территории, а для всех остальных — сколько именно их агентов пытается вести вредоносную деятельность. И в том, и в другом случае есть пункт контршпионаж (counter espionage), с его помощью можно попытаться выявить вражеских разведчиков. Если выбрать свою страну — показывается шанс около сорока процентов, но, поскольку за раз можно выявить три-пять резидентов, результат почти всегда будет положительным. Если же искать агентов конкретного государства, вероятность успеха не такая высокая.

Но здесь появляется одна тонкость. Допустим, у нас всего действует пять резидентов, и известно, что четверо из них — одной страны. Гораздо удобнее уничтожить агентов противника на своей территории — шансы на успех выше и есть вероятность прихватить еще одного, стороннего. Второй момент связан с паузой между шпионскими действиями — поскольку она связана со страной, для скорейшего уничтожения вражеской агентуры можно воспользоваться контршпионажем и у себя, и у противников.

Шпионы в других странах могут «лечь на дно» (sleep spy), активной деятельности они вести не смогут, но и в пределы досягаемости контрразведки противника не попадут. В отношении любой страны, вступающей в альянс, эта операция выполняется автоматически. Доступное действие для спящих агентов одно — пробудить шпионов (wake spy). Если операций против страны в ближайшее время не планируется, лучше приостановить деятельность агентуры во избежание активизации контрразведчиков.

Неудача при выполнении большинства заданий приводит к потере разведчика. Но иногда видимого результата вообще нет, а иногда выдается сообщение — оно значит, что попытка не прошла незамеченной. Поскольку шансы на благополучный исход всегда не в нашу пользу, а порой просто очень малы, шпионаж становится дорогим и длительным занятием. Но если сосредоточиться на выбранном направлении — результат будет стоить затраченных усилий.

Самая полезная возможность, которую дает шпионаж, — возможность украсть чертеж уже исследованной технологии (steal blueprint). В отличие от дипломатического обмена внутри альянса, можно получить любую технологию из известных противнику, даже наземные и воздушные доктрины из его ветви. Но если наше превосходство велико и у противника вообще ничего нового нет, вероятность будет показываться прежней, а попытки кражи новых чертежей, по понятным причинам, будут неудачны. Шансы на успех предприятия не превышают двадцати процентов.

Вторая по полезности возможность разведки — убийство министра (assassinate minister) в ставке противника. Глава правительства и глава государства в список целей не попадают. Но шансы на успех невелики, жертвы выбирать нужно тщательно — это должны быть министры, дающие прибавки к промышленному потенциалу, снижающие потребление припасов армией и необходимость товаров для населения. На всех остальных можно не обращать внимания, их плюсы и минусы не столь значительны.

Совет: если глава правительства или глава государства нас очень не устраивает, стоит посмотреть, а не занимает ли он еще один пост. Вот там-то и можно от него избавиться.

Компания по дискредитации правительства (smear campaign) поднимает в стране-цели уровень недовольства на два процента. Это относительно немного, но на быстрое подавление нужно выделить значительную долю промышленного потенциала — чтобы разобраться с появившейся проблемой за месяц, нужно сделать убыль в три сотых ежедневно. С вероятностью успеха в двадцать процентов подобной операцией можно повышать недовольство у противника примерно раз в два с половиной месяца. Эффект от дискредитации скажется в отдаленной перспективе. И планировать кампании нужно против стран, с которыми придется воевать лишь через несколько лет, — например, этот прием можно использовать в противостоянии СССР и Великобритании.

Организация государственного переворота (coup nation) доступна только очень богатым государствам, это самое дорогое действие. Успеха можно добиться только с максимальным числом шпионов — и то вероятность его составит пять процентов. Как ни странно, но это единственное разведывательное действие, где при неудачном исходе мы не теряем агента. Если переворот состоится, государство выходит из текущего альянса, отношение страны к нам меняется, максимальное — плюс двести, ползунки внутренней политики идентичны нашим, а кабинет министров формируется из людей, наиболее близких нам по идеологии. Последнее особенно важно — от нового правительства зависит, войдет страна в наш политический блок или нет. В качестве примера приведу одну из своих игр за СССР — удалось устроить революции во Франции, США, националистическом Китае и Канаде. Но первые две страны присоединились к Коминтерну, поскольку весь кабинет министров был сталинистским, а две другие не соглашались ни в какую, хотя правительство страны с кленовым листом на флаге было почти нашим — ленинистским. И, судя по всему, лидеров блоков «перевернуть» нельзя, хоть значение вероятности для них отлично от нуля.

Это баг: у некоторых типажей министров-разведчиков есть плюс к организации государственного переворота, но на практике он не работает.

Манипуляции (global manipulation) — повышение агрессивности государства в глазах остального мира. Вопрос только в том, зачем оно нужно. К тому же у любой агрессивной страны под управлением игрока этот показатель растет как на дрожжах — и ничего, кардинально картину это не меняет.

Финансирование партизан (fund partisan). В выбранном регионе (не провинции!) повышается партизанская активность. Эффект может достигать восьмидесяти процентов, что очень много. Очень эффективно использовать против стран, отхвативших значительные территории, — для подавления столь высокого недовольства им придется оттягивать войска с более важных участков, а при войне — и с фронта. В меньшей степени подходит для «откусывания» провинций у территориально больших государств в мирное время — ждем восстания в приграничье и вводим туда войска. Но полностью полагаться на такое не стоит — партизаны могут слишком долго думать, и противник успеет подвести войска, способные подавить восставшую милицию. В глобальном масштабе партизанская активность приведет к загрузке транспортной сети противника со всеми последствиями, включая снижение боеспособности войск и скорости их перемещения. Три-пять крупных регионов с большим риском восстания — и противника можно брать голыми руками. Самый большой недостаток при финансировании партизан кроется в интерфейсе — искать нужный регион для большой страны можно долго.

Это баг: успешный исход операции, если верить сообщениям, наступает крайне редко, но на деле каждый четвертый заход успешен, хоть агента мы и теряем.

Организация саботажа конструкторского бюро (sabotage techteam) отбрасывает прогресс исследования на пять-десять процентов. Но исследовательская команда выбирается случайным образом, что делает вредительство почти бессмысленным занятием. Хорошо, если под удар попадет конструкторское бюро, работающее над сложным элементом проекта, но чаще будет наоборот, и задержка исследований составит несколько дней. Если наложить сюда вероятность успеха, возможность осмысленного применения станет совсем призрачной. Вывод простой — тратьте шпионов и денежки на решение других задач.

Саботаж производства (sabotage industry) — еще одно бесполезное занятие для наших разведчиков. Случайно выбранная серия в списке производства противника задерживается на неделю — для самой дешевой пехоты это не срок. Даже сокращение времени производства в результате серийности не страдает.

А саботировать ядерные заряды (nuclear sabotage) намного полезнее, чем производство или конструкторские бюро, — уничтожается еще не загруженная в ракету или самолет боеголовка. Но и шансы на удачный исход операции невелики, а стоимость действия — высока. Повысить успешность мероприятия можно, поставив во главу разведывательного управления специалиста с повышением вероятности — его пять процентов поднимут вероятность вдвое, до десяти. Появление нового оружия у противника отследить просто — данный пункт разведывательного меню становится активным.