Мы были уже на краю пустыни, неподалеку от Вэйлор Рест, когда Благодать Ценария проникла в нашу кровь. Помню, я сказал воину: «Давно не был в Силитусе, может, ты поведешь?» — когда внезапно на нас налетели жуткие насекомые в хитиновых панцирях. Они трещали и шипели, нападая на нас, двух приключенцев — священницу и воина, скачущих на полной скорости к вратам развалин Ан-Кирах.

И моя эльфийка начала орать на весь Силитус: «Во имя Ценария, откуда здесь появились эти твари?»

Если беспокоят насекомые

— Не кричи так, Ктуна напугаешь, — пробормотал гнум, махнув бледной лапкой. Незачем было рассказывать ему про местных насекомых, бедняга сам их скоро увидит и ощутит во плоти, когда начнет свою трудную работу танка в рейде.

Мы оторвались от пауков, скорпионов, безглазых шай-хулудов и конных мародеров Сумерек. На горизонте вырастали силуэты огромных ульев.

— Как твой доктор, я советую поторопиться, — сказала эльфийка. — Будет чудом, если рейд не развалится до нашего посещения.

Нам надо было спешить — собранный впопыхах рейд подтягивался к каменным вратам развалин Ан-Кирах, и мы должны были успеть к началу первых «потягушечек» хитиновых гладиаторов. Последняя прибыль эльфийки с аукциона пошла на самые разнообразные зелья, эликсиры, еду и прочие ингредиенты для нелегкой работы священника. Забитые почти до верха мешки походили на передвижную алхимическую лабораторию.

В моем распоряжении было пять эликсиров маны, восемь зелий здоровья, три темные руны, позволяющие обменять здоровье на магию, два ящика знаменитой фиалковой росы Morning Glory Dew, десять пинт новомодной зачарованной дренейской водицы, пять сонных зелий, восстанавливающих все на свете, сорок перьев для левитации, двадцать рунных бинтов и около сотни священных свечей. А также зелья скорости, всевозможные свитки, сосиски из пауков, черепаховый суп, жареная волчья вырезка, праздничная волшебная палочка веселья и сорок снежков.

Половину всего этого я купил в Штормовом вчерашним вечером, вернувшись после особо трудного рейда. Не то чтобы все это было позарез необходимо для посещения Ан-Кирах, но, как только ты становишься священником в серьезных рейдах, сразу возникает желание набрать про запас всего и побольше. Еда поддерживает силы, магическая вода понадобится, если под рукой не окажется вменяемого мага, который сможет сотворить восстанавливающую магию жидкость из ничего, а эликсиры — на всякий случай, если вдруг не хватит энергии или тебя покусает не в меру ретивое чудовище, сорвавшееся с воина-танка. Меня беспокоили лишь магические свечи, при помощи которых священник благословляет сразу по пять человек. Он их то ли зажигает, то ли куда-то вкладывает — одним словом, свечи исключительно быстро кончаются, а в мире нет ничего более беспомощного и безответственного, чем священник, благословляющий героев по одному в течение нескольких минут с перерывами на питье. А если герои будут часто и охотно гибнуть пачками, то может дойти и до этого.

Мой тигр и зеленый механический цыпленок того самого гнума-воина, утверждавшего, что его зовут Руфис, скакали по пустыне Силитуса под оранжевым небом — мимо висящих в воздухе каменных обелисков,

У меня целых два телохранителя. Пусть это гнумы, зато оба — опытные бойцы.

рыжих кристаллов и скелетов неизвестных науке зверей, начисто обглоданных насекомыми.

— Гномереган, милый Гномереган, — негромко напевал гнум себе под нос тоненьким и весьма противным голоском. Он первым заметил за очередным пригорком незнакомого паладина, пытавшегося одолеть скорпиона при помощи длинной алебарды и какого-то Света. В нашем рейде из двадцати человек как раз не хватало таких бравых парней, лечащих и благословляющих консервных банок.

— Давай подберем этого паренька!

Эльфийка не успела крикнуть: «Нет, не надо останавливаться, это страна насекомых!» — как обрадованный паладин уже бежал к нам со всех ног с радостными воплями: «Во имя Света, я еще ни разу не ходил в Ан-Кирах!»

— Неужели? — скорчила эльфийка рожу. — Ну ладно, думаю, когда-то надо начинать, верно?

— Мы — отличная команда! — сказал мой воин, хихикая по-гнумски. — Мы — твои друзья, и мы не такие, как всякие напыщенные гильдии.

Пробежав холм под громким названием «крепость Ценария», миновав египетского псоглавца, посланника Ктуна, мы двигались на юг, где возвышались холмы, парящие черные кристаллы и монолитные стены древнего и опасного подземелья Ан-Кирах.

Первые шаги по песку

Далеко в пустынях Силитуса лежит древний город могущественной расы Кирахи, старого бога Ктуна и орд силитийских насекомых. Тысячу лет назад ночные эльфы и бронзовые драконы после войны Дрейфующих песков сумели вместе запечатать Ан-Кирах за стеной Скарабея.

Но недавно выяснилось, что Кирахи нашли способ проникнуть в этот мир. Бронзовый дракон Анахранос помог жителям Азерота распечатать стену Скарабея. Избранный герой открыл врата, и расы Альянса и Орды, объединившись, сумели победить Кирахи и загнать их назад в древний город. Только самые сильные герои смогут проникнуть в логово этих странных существ и положить конец планам их зловещих хозяев.

За воротами мерцал зеленым шестигранником вход в руины Ан-Кирах, когда-то, вместе с храмом, самое сложное и неподъемное подземелье всея Калимдора и Азерота. Многие предпочитают называть это место

К вратам Ан-Кирах часто приходят ордынцы — полюбоваться на ночных эльфов.

«Ан-Кираж», но «Кирах» звучит куда более зловеще.

Время идет, и герои вырастают из коротких штанишек — в дни, когда на горизонте маячит Драэнор, а походы сильных гильдий в Наксрамас, вотчину Кел-Тузеда, уже не выглядят чем-то сверхгероическим, рейды, составленные из случайных игроков в Ан-Кирах, к Расплавленному ядру или в город троллей Зуль-Гуруб становятся привычным делом.

Правда, обычно эти собранные по сусекам рейды не добиваются серьезных побед и почти никогда не доходят до Рагнара, Хаккара и уж тем более до Озириана или Императоров-близнецов. Однако при грамотном руководстве, с голосовым чатом и сильными ключевыми игроками команда вполне может истребить пару-тройку первых боссов — а много ли надо случайному рейду? Пара хороших синих вещей, что-нибудь фиолетовое — и все счастливы, хотя за каждую вещь порой идет настоящая война. Словно в казино посреди пустыни, герои проигрывают и выигрывают огромные ценности, бросая на песке Ан-Кирах кости — и исход непредсказуем до самого последнего броска.

Ниндзя в таких походах почти не встречаются — все знают: стоит один раз пожадничать, как персонажа придется забросить или перевести в другой мир по платной программе защиты свидетелей (Character Transfer). Так что этот вид преступности практически изжит в Азероте, тогда как простоты, которая порой бывает хуже ниндзюцу, — хватает.

Первые два стража — огромные черные с лиловым хитиновые бронемашины с жуткого вида жвальцами-хватальцами. Напротив них ходит волнами толпа героев, словно большая амеба,

Многие знакомые нам издавна персонажи в этом мире исчезли — на их место пришли очень странные существа.

выпускающая ложноножки разбойников, охотников и воинов.

— Кто из вас умеет поднимать силу духа? — кричит главный священник (первосвященник) рейда.

— Я умею, — отзывается моя эльфийка. Мое благословение, повышающее силу духа, скорость восстановления и с недавних пор магический урон и лечение, — штука очень полезная, она стоит углубления в ветку талантов Discipline.

— Отвечаешь головой за то, чтобы сила духа висела на всех четырех группах, — говорят мне.

Я не возражаю — на то, чтобы поддержать духовно пять человек, не нужно много магии. На каждую молитву тратится лишь одна свеча. Четыре раза взмахивает эльфийка руками «во здравие» и с чувством выполненного долга садится пить воду, выпрошенную у безотказных магов.

Тонкая специализация — она есть почти у всех классов. Благословение прочности у эльфийки слабовато по сравнению с другими. Мой конек — сила духа. Моя роль — скорая помощь в случае неожиданных проблем со здоровьем у тех, кто, в принципе, не должен привлекать внимания монстров. Ну и, конечно, в самых сложных битвах — поддержка лечением воинов-танков. Это очень удобно — можно набираться опыта, кидать кости на ценнейшие вещи, тогда как в случае неудачи, если начнется разбор полетов, никто не подумает на стоящую в уголке эльфийку. А если и посмотрят косо — достаточно продемонстрировать пустую полоску магии и сказать недовольным голосом:

— Друля, иннервируй меня!

Воин-гнум разминается и готовится работать футбольным мячиком. Раздается чей-то недовольный голос:

Два гладиатора охраняют вход в руины Ан-Кирах. Не стоит их недооценивать — гладиаторы легко могут расправиться с двадцатью неопытными приключенцами.

— Сколько у нас паладинов?

— Четыре!

— А сколько у них аур?

— Четыре!

— Сколько благословений они могут повесить на нас?

— Четыре!

— Тогда почему я до сих пор без «спасения» тут стою, как суслик на кочке?

Долго выясняют, кто из паладинов отвечает за благословение спасения. Потом начинают возмущаться воины, на которых его повесили тоже — по ошибке. Наконец все улажено, и начинается первая «потягушка» или, в просторечии, «pull».

О, первый «pull»! Кто красноречивее тебя опишет группу и выведет финальный вердикт? По его результатам можно судить о будущем успехе или провале. Как часто, завалив последнего монстра, герои преисполнялись надеждой на благополучный исход, и как часто, озирая поле, усеянное мертвыми телами, мы начинали заранее подыскивать благовидный предлог для того, чтобы покинуть рейд...

Это очень забавно — видеть, как сразу двадцать человек, пряча глаза, выкатывают свои благовидные предлоги.

Когда оба лилово-черных гладиатора рухнули на песок, группа недосчиталась двоих героев. Не так плохо, хотя бывает и лучше. Павших подняли, почистили от песка, накидали благословений.

Охотник со странным именем Томпсон идет вытягивать большую группу насекомых. Они не так сильны, как черные стражи, но их много — даже поодиночке они могут убить несчастного мага или священника в два-три удара. Именно поэтому их очень важно выманивать маленькими группами, избегая патрулей. Этой работой и займется сейчас охотник.

— Ты когда-нибудь был в Ан-Кирах? — спрашивают охотника.

— Нет. Не беспокойтесь. Мы, охотники, — ответственные люди.

Я крою добровольца щитом, он выбегает далеко вперед и стреляет. А потом бежит стремглав назад. Крыльев у него нет, аспект стаи он включить не догадался, и несколько разозленных насекомых догоняют его... быстро... слишком быстро.

Удар, еще удар! Я что есть силы луплю по клавише щита, по клавише целебной вспышки, но все бесполезно — охотник слишком далеко. Смотреть, как он гибнет, для священницы невыносимо. Он пытается притвориться мертвым, но хитрые насекомые легко раскусывают его коварный план, быстро убивают охотника и с чувством выполненного долга летят назад.

Томпсон удивленно валится на песок. Еще два раза он попытается так же потянуть насекомых, и с тем же успехом — пока не догадается включить ускоряющий аспект.

Интересно, какие кошмары снятся охотникам? Гибнущие меньшие братья или монстр, который упорно подбегает на расстояние удара? Воинам, скорее всего, снятся чудовища, которые с хихиканьем игнорируют вызов на бой и бегут в тыл, к «тряпочникам».

А священникам снятся бесконечные зеленые полоски. Да, просто полоски, которые уменьшаются на глазах, меняя цвет на желтый и красный. Их надо отлечивать очень быстро, но сил не хватает, потому что полосок слишком много, и они уменьшаются слишком быстро и беспорядочно, а магическая энергия подходит к концу... Эльфийка просыпается в холодном поту с криком: «Innervate Teemona!»

— Нужно благословение спасения! — кричит очередной разбойник, отхватив по полной программе от трутня.

Начинаются разборки. Выясняется, что у новенького паладина кончились амулеты королей,

Рейд подходит к очередному боссу очередного подземелья. Что ждет нас через несколько минут — победа или смерть? Это мы сейчас узнаем.

и он начинает бросать спасение по одному. Пятнадцать человек из двадцати — это долго. И заниматься ему теперь этим нужно каждые пять минут, если другой паладин не сжалится и не поделится амулетами.

«Сколько мы еще сможем держаться? — пишу я гнуму. — Как скоро кто-то из рейда не выдержит и герои начнут орать на этого молодого паладина, размахивать руками и биться головой о песок? Что он тогда подумает о нас? Эти развалины и храмы в пустыне стали последним прибежищем древних богов безумия. Вспомнит ли он об этом, когда воины под благословением спасения начнут вопить на срывающихся насекомых и Кирахи? Если так, то нам придется здесь же его и закопать. Мы не можем просто так выкинуть паладина из рейда — пока он ничего плохого не сделал, это будет невежливо. Надо дождаться, пока паладин сделает что-то серьезное, снять с него доспех, закидать снежками и пинком бросить на съедение боссу...»

Во имя Элуны! Я это шепнул воину или сказал в общий канал рейда? Говорил ли я? Они меня слышали? Гнум был слишком увлечен танкованием очередного гладиатора — он катался колобком у его ахиллова сухожилия (или что там у этих насекомых) и время от время раскалывал хитиновую броню гладиатора острым мечом.

Эльфийка посмотрела на паладина — он в пузыре бегал за вторым гладиатором, размахивая вокруг себя алебардой. Возможно, мне надо с ним поговорить.

— К слову, есть одна вещь, которую ты должен знать, — сказала эльфийка паладину. — Эй, ты меня слышишь?

Он оглянулся и рухнул на песок, сраженный сорвавшимся гладиатором.

— Ага, слышишь. Замечательно, потому я тебе хочу сказать: мы и многие в этом рейде пришли в Ан-Кирах вовсе не за фиолетовыми вещами. Мы ищем Цель, смысл жизни в Азероте. Понимаешь? Я хочу, чтобы ты понял основную идею.

Паладин лежал на песке, и по его виду было ясно, что он чего-то ждет.

— Это очень опасно, вот так бегать по Ан-Кирах, — сказала эльфийка, воскрешая паладина. — В случае чего можно просто не успеть добежать до выхода, потому что здесь действует правило — если один человек завел босса, остальные уже не могут чувствовать себя в безопасности. Один раз босс просто взял и телепортировал меня к себе, когда я уже подбегала к выходу. Но суть не в этом. Просто еще час назад мы с Руфисом сидели в Штормовом, в таверне «Лазоревый отшельник» и дули гномье пиво, когда вошел карлик в фельдмаршальском доспехе и сказал: «Возможно, именно этих дроидов мы ищем». И, знаешь, он был прав — рейд на руины Ан-Кирах действительно нашел в нашем лице лекаря и воина, пообещав несложную работу и свободное состязание за трофеи. Возможно, это и есть та Цель, свободный дух нового Азерота, в котором шансы попасть из таверны в крутое подземелье предоставляются истинно храбрым. Даже если ты — нетрезвый воин.

Паладин не отвечал.

— Лекарь — я, а воин — Руфис. Вон он, втыкает свое жало в брюшко очередному Кирахи. Он не похож на обычного воина, которых в Кузне по пять монеток пучок. А все потому, что он гнум. Ты ведь ничего не имеешь против гнумов?

— Нет, конечно! — не выдержал паладин.

— Правильно, — сказала эльфийка. — Потому что, несмотря на его гнумскую неполноценность, этот персонаж очень мне дорог. Слишком странный, чтобы жить, и слишком редкий для того, чтобы дать ему умереть под клыками и когтями очередного монстра.

Рейд остановился на занесенных песком ступеньках, отправив пинком охотника вперед, расчищать пространство от патрулей перед первым боссом Ан-Кирах.

— Как у вас там успехи в Ан-Кирах? — вдруг спрашивает кто-то в канале гильдии.

— Я вижу перед собой огромного, как бы это сказать, таракана, который хочет на нас напасть, — говорит Руфис.

— Застрели его! — советуют в гильдии.

— Еще рано. Я хочу изучить его повадки.

Подвиг неизвестного паладина

Его звали Куриннакс, и больше всего он был похож на помесь таракана, медведки и мокрицы размером с вагон. Босс ползал по большой открытой площадке и ждал нас.

Охотник Томпсон не подвел — он погиб всего разок, выманивая ближние патрули насекомых, которые могли помешать нам в сражении. Очень скоро мы и босс оказались лицом к лицу, разглядывая друг друга.

Рейд — это Куриннакс. Куриннакс — это рейд. В сражении с этим монстром нет ничего особенно сложного. Основная проблема — песчаные мины. Если рядом зашевелился песок, надо бежать, иначе взрывом снесет изрядную часть здоровья, а песок на зубах помешает колдовать. Площадь поражения обширна — магам и священникам лучше всего рассыпаться и встать в хоровод вокруг Куриннакса на расстоянии действия их собственных заклинаний. Пока только стоим на месте, шарахаясь от песчаных мин. Водить хоровод и строиться дикими фигурами приходится вокруг Ктуна, но это уже совсем другая история.

— Следующий танк! Следующий танк! Следующий! — вдруг заорал гнум. — Извините, проба пера.

Перспектива физического истребления и последующего распада рейда стала очень и очень реальной. Но что делать: купил билет — пристегни ремень и вперед.

Все посерьезнели, и даже паладин притих. Сосредоточенно рейд благословился, и гнум в своем фиолетовом космическом шлеме выбежал вперед и, вынув меч, огрел таракана по бронированной башне. Бой начался.

Неожиданно аккуратно рейд сформировал модель атома — в центре копошился Куриннакс, демонстрируя свою ненависть ко всем гнумам на свете, и бегал храбрый Руфис с командой. Вокруг выстроились все, чье непосредственное присутствие рядом с гигантским тараканом не требовалось. Лечение, еще лечение... Руфис держится. Проценты здоровья Куриннакса плавно ползут вниз... на мой взгляд, могли бы и побыстрее.

Целостность матрицы из успокаивающе-зеленых полосок пять на четыре вдруг нарушается — сигнал тревоги подает то один, то другой рассеянный тип, забывший отбежать от песчаной мины.

Каждый священник подбирает интерфейс под себя, пытаясь облегчить себе работу по лечению сорока героев.

Интерфейс на экране у увлеченных священников раньше часто напоминал панель управления атомной станцией, особенно когда в рейде сорок человек — полоски групп, спускающиеся меню информации о времени действия заклинаний, панель Decursive просто закрывали большую часть экрана. Священник, словно оператор сложной машины или органист, колдовал над всеми этими кнопочками.

После обновления 2.0, в котором Blizzard запретила в модификациях автоматизацию действий и эвристические функции, пропало очень многое. Молодые гильдии вдруг обнаружили, что Расплавленное ядро стало намного сложнее — все из-за того, что священники больше не могли убирать вредную огненную магию одним щелчком. Но кое-что энтузиасты сумели восстановить — остатки былого величия священников, да и многих других классов, зависимых от модификаций интерфейса...

— Следующий танк! — кричит внезапно ослабевший Руфис, и Куриннакса у него перехватывает другой воин.

Однако что-то пошло не так — эльфийка ощутила вибрации страха и неуверенности. Что происходит? Ситуация начинает выходить из-под контроля? Эти сражения с боссами в рейдах могут идти очень долго — от нескольких минут до получаса. Все это время рейд работает на пределе, каждый выкладывается полностью, делая свое дело в постоянной готовности быстро принимать правильные решения, совершать нужные действия и отдавать четкие команды, если что-то пойдет не так. Поражение от победы часто отделяют лишь одна-две ошибки, особенно когда нет запаса прочности. Рейды гибнут, потому что в кузнице не было гвоздя. Это дисциплинирует.

Куриннакс вдруг срывается и успевает убить двоих, прежде чем сменный воин снова берет ситуацию под свой контроль. Мы теряем людей. Таракан истреблял случайные рейды, в которых я участвовал, — но только не в этот раз.

Щит, лечение, щит, лечение... Погибшего воина поднимает друид. Куриннакс медленно звереет, осознавая, что его жизнь в серьезной опасности. В дело вновь вступает Руфис — но даже его прочный доспех гнется и мнется под ударами ужасающей силы.

— Все лечение на Руфиса, все лечение на Руфиса... не берите в голову, он мертв. Пять процентов! DPS, DPS!

Все воины мертвы, надежда лишь на то, что наш параметр Damage Per Second пересилит DPS у босса. Гибнущий рейд огрызается из последних сил. И, о чудо! Когда в живых остается не больше пяти человек, Куриннакс взмахивает хвостом, дергается и замирает.

Голосовой чат взрывается поздравлениями. Никто не ждет воскрешений — тут бежать с кладбища всего два квартала, а опасных возрождающихся патрулей в Ан-Кирах нет. Медленно рейд приходит в себя.

Странно видеть живых и дружественных NPC в этом диком подземелье. Но у противоположной стены действительно стоят пятеро — генерал Адорнов и его помощники. Они помогут рейду в борьбе со следующим боссом, генералом Раджаксом.

Бой начинается, когда кто-то заговорит с Адорновым. Но позвольте, что делает рядом с ним наш паладин?Вопрос риторический. Эльфийка разворачивается и бежит на выход — нюх на неприятности у нее, как и у всех священников, отменный, и сейчас ее стройные эльфийские уши чувствуют не просто затруднение, а целый ворох проблем...

— Раджакс, помнишь, я обещал убить тебя последнимa! — громогласно кричит Адорнов. — Так вот, я соврал!

Да, это произошло! Паладин из чистого любопытства заговорил с генералом (а что — вдруг он квест дает) и запустил сражение. Половина рейда еще валялась на песочке, половина лечилась и приходила в чувство, так что паника была всеобщей — все рванулись к выходу, когда из-за угла показались первые насекомые, помощники Раджакса.

Не все герои дошли до финишной черты. И много разных слов было сказано в процессе.

Впрочем, паладин остался в рейде. К таким неожиданностям все привыкли — они встречаются не только здесь, но и во многих других подземельях. Тут, в Ан-Кирах хотя бы можно попытаться убежать, а если в Расплавленном ядре поговорить не вовремя с Мажордомо, рейдом займется сам Рагнар.

В одной яме с Буру

Бой с генералом Раджаксом, вторым обязательным боссом руин Ан-Кирах, — серьезное испытание на прочность нервов. Сражение может длиться до получаса — поначалу генерал-инсектоид посылает в бой своих лейтенантов с солдатами, одна волна за другой. Все происходит примерно как в верхнем шпиле Черной скалы или на пирамиде троллей Зуль-Фаррака, только масштабы совсем другие.

Очень важно лечить Адорнова, грамотно «разбирать» насекомых-солдат, а для лидера рейда — следить за ситуацией, толково и четко раздавать команды. На этот раз главным в рейде был двенадцатилетний паренек. Он развешивал по набегающим насекомым опознавательные значки и коротко отдавал указания:

— Корни на круг и квадрат. Оттанковываем крест. Разговорчики в канале! Все внимание на сержанта. Лечение на Адорнова, лечение на Адорнова! Хорошо.

Насекомые бежали на нас волна за волной, а мы играли роль прочных волноломов.

— Добиваем круг. Лечение на Руфиса. Внимание, последняя волна.

Когда-нибудь библиографы напишут про него: «В двенадцать лет он командовал рейдом».

— Корни. Воскрешение на мага. Танк на череп.

От дальней стены зала отделяется огромная темная фигура. Сам Раджакс вступает в бой.

— Танк на Раджакса. Лечение на танк. Ждем трех ударов по броне. Один... Два... Три... Пошли-пошли-пошли.

Раджакс лег удивительно быстро, хотя перед смертью успел наделать бед. Весь бой — от начала до конца — занял около двадцати минут. Раджакс мертв, мы живы почти все — это очень хорошая новость. Никто не огорчился даже, когда следующие два гладиатора в большом зале быстро и неожиданно вынесли весь рейд, словно мстя за гибель генерала.

Следующая остановка — Буру-Проглот, огромный красно-синий жук.

Ничто так не отрезвляет, как гибель рейда на простом «мусоре». Мы вновь собрались, подтянулись и быстро избавились от нескольких ядовитых куч зеленой слизи и дюжины летающих насекомых.

Демонические стражи пришли из Драенора и творят жуткие вещи. Кто послал их?

Перед нами была глубокая яма. Одна сторона ямы представляла собой огромный яйцеклад, сбрасывающий одно склизкое и пятнистое яйцо за другим, а внизу, в луже копошился кто-то большой, круглый и яркий. Это и был Буру-Проглот, один из самых затейливых боссов Ан-Кирах.

— Ну что, сыграем в леммингов? — хихикнул гнум, забрался на цыпленка и по двум трубам осторожно спрыгнул в яму. Герои посыпались следом. Некоторые в прыжке промазали мимо второй трубы и разбились о песок.

Эльфийка аккуратно слевитировала вниз. Яма была тесной, грязной и темной. В лужу из трубы лился маленький водопад, а по периметру стояли несколько яиц. Буру копошился около яйцеклада и на нас пока не обращал никакого внимания.

— Значит, так, — начал наш двенадцатилетний капитан. — Никто не трогает яйца, пока я не объясню, что делать.

Я точно помню, что случилось потом, потому что эльфийка стояла в двух шагах от колдуна, который со словами: «В этом бою нам понадобится здоровье», — начал призывать чертенка.

— Аррррр!!! — сказал чертенок, увидев ближайшее яйцо, и запустил в него огненный шар.

Почему-то сразу стало ясно, что произошло что-то очень нехорошее. Подняв глаза, я увидел, как Буру-Проглот ковыляет в нашу сторону. Бежать было некуда — мы оказались заперты в яме.

Рейд погибал долго и неохотно.

— Спасибо, ребята! — верещал юный паладин, телепортируясь подальше отсюда. — Вы действительно классные парни, вы мне очень нравитесь, но мне пора!

Великан Каззак оставил своего младшего брата присматривать за Азеротом в свое отсутствие. Вот он — властелин Круул, вестник Пылающего легиона.

Он ушел. Через несколько минут мы снова собрались в яме, мрачно поглядывая на изношенные вещи. У нас оставался последний шанс перед тем, как доспех и оружие окончательно придут в негодность.

Собравшись вместе и выслушав наставления, мы начали бой. Смысл первой фазы был в том, чтобы заманивать огромного жука на яйцо и вовремя взрывать его под его брюхом. При этом заманивать должен был не охотник, а тот, на кого Буру-Проглот соизволит обратить внимание, — это мог быть и воин, и маг, и даже священник. После каждого взрыва Буру меняет цель. Очень важно не попасть ему под горячую клешню (погибнуть можно с одного-двух ударов) и суметь вывести босса на яйцо в тот самый момент, когда оно готово будет лопнуть под ударами нескольких «убивальников». Если сделать это раньше времени, Буру убьет игрока и уйдет с яйца. Если опоздать, будет потеряно время — можно не успеть вывести его на следующее яйцо. Бой требует от каждого игрока внимания, реакции и умения проанализировать и рассчитать ситуацию на несколько секунд вперед.

Бегали мы долго и на первый взгляд беспорядочно, но яйцо за яйцом лопались, снимая у Буру-Проглота здоровье. Босса водили кругами, подрывая ему здоровье, пока на двадцати процентах его голова, не в силах выносить такие издевательства, просто не взорвалась, обнажив красный желеобразный мозг и обозначив вторую фазу боя. Она короткая — всего около двадцати секунд непрерывного битья Буру. Короткая потому, что, если его не ликвидировать за это время, рейд погибнет от яда его маленьких помощников.

В этот раз мы не сдали зачет по DPS, и на двух процентах здоровья, оставшихся у босса, рейд погиб.

— Мне пора идти, — говорит мне гнум-воин.

— Точно?

— Да. Покинуть это место. Немедленно.

— Успокойся. Сейчас все наладится — мы отремонтируемся и попробуем снова.

— Нет, я говорю серьезно. Еще час в этом месте, и я просто-напросто огрею кого-нибудь мечом.

В этом ненормальном месте нас всех настигали волны усталости, страха и ненависти. Бежать, бежать отсюда... Рейд распадался. Эльфийке оставалось лишь воспользоваться услугами мага и телепортироваться назад, в Штормовой. Сквозь два континента и огромный океан к безопасности и незаметности. Просто еще один эльф в королевстве Азерот.

Наши поиски великой Цели окончились ничем. Но нет смысла оглядываться назад — буквально за углом нас ждут новые опасные приключения.

Один портал до черты

Гигантский демон гонится за паладином по песчаному берегу — такое зрелище в районе мыса Шипа не каждый день увидишь.

Эльфийка бегает по пиратскому городу Залив Трофеев на южной оконечности мыса Шипа. Гнум вещает в канале гильдии:

— И, значит, подходит ко мне этот верзила и говорит: «Не хочешь ли бесплатный эликсир гигантского роста?» Можно подумать, если я самый мелкий, то надо мной можно издеваться.

— Ты вызвал его на дуэль? — спрашивает эльфийка.

— Нет. Оказалось, это алхимик-энтузиаст, и он хотел измерить мой рост после приема такого зелья.

— И что выяснилось?

— Я подрос до размеров добропорядочного гнома. Жаль, что ненадолго.

Эльфийка по деревянным мостикам выходит из города в джунгли и говорит гнуму:

— Как твой лекарь я советую тебе соблюдать осторожность в этих местах. Здесь творится что-то очень странное.

Собаки, призванные демоном Круулом, почти безобидны, если только не набросятся скопом.

За годы жизни в Азероте ты привыкаешь к всякому — например, к виду огромного дракона в тронном зале Штормового. Но адские двухголовые псы, пожирающие всех подряд, — зрелище очень странное, даже для дикого мыса Шипа. Эльфийка удивленно смотрела на бегающих среди языков пламени собачек.

Ситуация ничуть не прояснилась, когда из-за угла вырулил гигантский крылатый демон Круул и начал раздавать собравшимся на шум героям по серьгам. На удары и россыпи летающих черепов он не скупился и демонически орал после каждого успешного убиения: «Твоя сила теперь питает меня, Имярек!» Время от времени демон зажигал огромный костер, из которого выпрыгивали адские псы, уменьшенные копии боссов из Черной скалы и Расплавленного ядра.

Круул, как выяснилось, напал на все крупные города Калимдора и Восточных королевств. Он оказался помощником самого Каззака — этот известный всем крылатый демон внезапно вышел из своего темного обиталища, пересек Проклятые земли и исчез, протиснувшись в Темный портал и оставив Круула как напоминание о силе Пылающего легиона.

Сражение у подножья Портала не затихало ни на секунду — Серебристый рассвет и герои Азерота отражали атаку демонов из Внешних земель.

«Вы все скоро погибнете! Вы не спрячете от нас свои кристаллы! Пылающий легион грядет!» — кричал Круул, разгуливая вокруг Залива Трофеев и убивая всех подряд, не щадя ни пиратов, ни морских великанов. Проникнуть в город он не мог — пещера была слишком узкой для него. Но и рейд из сорока истребителей демонов долго не мог справиться с незваным гостем — все из-за случайных зевак, которые попадали под горячее копыто Круула, гибли и тем самым давали ему здоровье и уровни.

Лишь к обеду Круул исчез, унося с собой стаю псов.

Однако в Проклятых землях, в кратере у самого Темного портала продолжался бой. Из-за призрачной стены впервые за много лет начали выходить демоны. Они натыкались на бойцов Серебристого рассвета, и сражение у подножья портала не затихало ни на секунду.

Агент Праудвелл из крепости Вечной стражи посылал всех попавшихся под руку героев на помощь своим, раздавая взамен камзолы герольда с надписью: «Я участвовал в бою за Темный портал и все, что получил, — эту футболку».

Мир менялся. Это чувствовалось не только здесь, у выхода в Драенор, но и на всех континентах и островах — даже в самых отдаленных деревушках герои знали: что-то страшное грядет.

Темный портал открылся через два дня.