Йокуда, "Сатакал - Кожа Мира"
"Сатак был Первым Змеем, Змеей, которая пришла До, и все миры тогда покоились в мерцании его чешуи. Но он был таким большим, что кроме него не могло быть больше ничего, и хотя он сворачивался вокруг себя самого, и миры скользили через друг друга, но не было места, чтобы хоть один из них смог вздохнуть или даже просто быть. И миры позвали что-нибудь, чтобы оно спасло их и выпустило их, но кроме Первого Змея не было больше ничего, и помощь пришла изнутри, это был Акэль, Голодное Чрево. Акэль сделал так, что о нем знали, и Сатак не мог больше не думать о том, что это такое, и это был лучший голод, поэтому он ел, и ел, и ел. Вскоре стало достаточно места для того, чтобы жить в мирах и для того, чтобы начались вещи. Эти вещи были новыми и часто делали ошибки, но у них раньше не было возможности потренироваться в бытии вещами. Так что большинство вещей закончились очень быстро, либо они не были хорошими, либо перестали верить в себя. Некоторые вещи почти что начались, но они были съедены, потому что Сатак как раз перешел к этой части своего тела. Это было жестокое время.
"Очень скоро Акэль заставил Сатака укусить собственное сердце и это было концом всего. Голод, однако, никуда не делся, даже после смерти, и Первый Змей сбросил свою кожу, чтобы начать новую. Поскольку старый мир умер, начался Сатакэль, и когда вещи поняли это, они также поняли, что нужно делать им. И они начали брать себе имена, такие, как Руптга или Ту"вакка, и они бродили в поисках своего рода. Сатакэль продолжал есть себя, и самые сильные духи научились игнорировать цикл, двигаясь под странными углами. Они называли этот процесс Прогулкой, способом шагать между кожами мира. Руптга был таким большим, что мог разместить на небе звезды, чтобы более слабые духи могли находить дорогу. Это стало так просто, что появилось место, называемое Далекие Берега, время ожидания до следующей кожи.
"Руптга смог породить так много детей с помощью этих циклов, что стал известен под именем Большой Отец. Он продолжил вешать звезды, чтобы осветить бездну для других, но прошло так много циклов, что появилось слишком много духов, и им всем невозможно было помочь. Он сделал себе помощника из предыдущих кож, и это был Сеп, или Второй Змей. В Сепе осталось еще очень много от Голодного Чрева, различные виды голода, доставшиеся от разных кож. Он был так голоден, что не мог размышлять. Иногда он просто ел духов, которым должен был помогать, но Большой Отец всегда успевал достать их обратно. В конце концов, устав помогать Большому Отцу, Сеп пошел, собрал остатки старых кож и сделал из них шар, обманом заставив духов помогать, пообещав им, что теперь они достигнут нового мира, который будет сделан из старого. Этим духам нравилась такая жизнь, поскольку она была проще. Больше никаких прыжков с места на место. Многие духи присоединились к Сепу, верить было приятно. Большой Отец только покачал головой.
"Очень скоро духи на шаре из кож начали умирать, потому что они находились слишком далеко от настоящего мира Сатакэля. И они обнаружили, что уже не могут спрыгнуть обратно на Дальние Берега. Оставшиеся духи умоляли Большого Отца забрать их обратно. Но суровый Руптга не стал этого делать и сказал им, что теперь им придется искать новые способы идти по звездам к Дальним Берегам. А если не получится, они должны жить в своих детях, а это уже совсем не то же самое. Однако, Сепа необходимо было наказать, поэтому Высокий Отец ударил Змея большой палкой. Голод выпал из мертвого рта Сепа и стал единственным, что осталось от Второго Змея. Пока весь остальной мир возвращался к хорошему, Сеп мог только метаться в своей мертвой коже или плавать по небу черной бездной и пытаться от бессилия есть звезды."
Vova
