Меня зовут Дэн. А вот этот справа — Адам Уэст по кличке Банан. Он всем
говорит, что родители назвали его в честь первого человека на Земле, хотя
ему никто не верит. Прозвище свое он получил за то, что в детстве любил
мочиться под банановой пальмой в местном ботаническом саду. С тех пор все
называют его только так и никак иначе, даже глухонемой дедушка
старательно выводит на бумаге "Hello, Banana!". Не то чтобы его это
злило, но после того, как он отгрыз у соседской канарейки крыло за то,
что та любила южные фрукты, все стараются молчать в присутствии Уэста,
предусмотрительно улыбаясь при этом на всякий случай.
Мы с Бананом занимаемся тем, что наверстываем упущенное в школе. Как мы
это делаем? Очень просто: там сломаем, здесь подрежем, а тут проковыряем
здоровенную дырищу во весь лоб. Такой способ существования придумал Адам.
Он большой выдумщик и вечно что-то изобретает. Однажды подошел ко мне и
говорит: "Я нашел способ заработать большие деньги честным путем! Мы
будем делать игры". Я сначала испугался и на всякий случай спрятался под
стол, но Банан вытащил меня оттуда, встряхнул и потащил в свою комнату.
В комнате его всегда был беспорядок. Повсюду валялись картинки с голыми
женщинами, выдранные из Hustler'а, фигурки овец и разнообразные резиновые
уточки. Единственной вещью, с которой Адам сдувал пыль, был его
компьютер, к которому он не подпускал даже родную мать и уж точно не
терпел посягательств со стороны. Не то чтобы его это злило, но после
того, как он отгрыз у соседской канарейки хвост за то, что та посмела
нагадить на монитор, все стараются обходить стороной комнату Уэста,
предусмотрительно улыбаясь при этом на всякий случай.
"Смотри, вот наше будущее!" — радостно воскликнул Банан, взвизгнув на
последнем слове. На экране крутилось нечто под названием Avernum. "И что, мы должны сделать такое
же?! Но ведь это никто не купит!" — попытался возразить я. Но с Адамом
спорить было бесполезно. Он знал, что делать и, не обращая внимание на
мои протесты, продолжал: "Мы поразим всех дизайном и заработаем кучу
денег! Ты будешь художником".
Художник
Не знаю, почему он решил, что у меня получится. В детстве на уроках я
размалевывал до неузнаваемости последние страницы школьных тетрадей.
Лучше всего у меня получались деревья, особенно дубы и елки, и трава. Их
было проще всего рисовать: зеленая точка с коричневым хвостиком — это
дуб; помашешь карандашом в районе точки — елка; остальное заливаешь
акварелью салатного цвета и получается трава. Пришлось вспоминать старые
навыки.
Деревьев я нарисовал много. Банан был ужасно доволен. Хуже получились
пещеры и дома (людей я не умел рисовать абсолютно). Все они вышли
подозрительно квадратными и однообразными, без признаков жизни. Адам
вообще был против анимации. Я осторожно попытался показать ему Baldur's Gate, где разве что
трава не шевелилась от ветра, и напомнить о дизайне, но он сказал: "У
нас РПГ и красота — это не главное! Мы поразим всех сюжетом и
заработаем кучу денег! Ты будешь сценаристом".
Сценарист
Не знаю, почему он решил, что у меня получится. В детстве из всех уроков
мне больше всего нравилась литература, и однажды я сочинил длиннющий
рассказ про гномов, которые отправились на поиски колец. То ли я что-то
не так написал, то ли меня не так поняли, но почему-то избили за полное
отсутствие фантазии. С тех пор я ничего не писал. Пришлось вспоминать
старые навыки.
На сей раз я придумал мир под названием Eternia, в котором однажды в
шахтах нашли какой-то камушек. В нем сидела древняя раса Eternals,
которая, вырвавшись наружу, наделала из людей и животных невообразимых
уродов, путем скрещивания их со всем подряд. В итоге между насквозь
отличными друг от друга людьми начались войны.
Сторилайн получился отличный. Банан был ужасно доволен, хотя и поругался
какими-то непонятными словами "Dragonlance" и "Greyhawk", из которых я
понял, что подобное он уже где-то слышал. Потом он подумал немного и
сказал, что лучше, если это будет предысторией, не имеющей к игре
никакого отношения. "История — это не главное! Мы поразим всех
потрясающей играбельностью и заработаем кучу денег. Ты придумаешь
концепцию", — сказал он. Я не стал спорить. Банан не любил, когда с ним
спорят. Не то чтобы Адама это злило, но после того, как он отгрыз клюв
соседской канарейке, которая упорно долбилась в его дверь, все стараются
походить на атеистов, предусмотрительно улыбаясь при этом на всякий
случай.
Концептуалист
Не знаю, почему он решил, что у меня получится. В детстве я придумал свои
собственные шахматы, где надо было есть в буквальном смысле. Но после
того, как соседский мальчик, сожрав все фигуры вместе с доской, заработал
хроническое расстройство желудка и вместо волос у него начали расти
опилки, оставил это занятие. Пришлось вспоминать старые навыки.
Я не стал долго думать и добавил в мир до козликов знакомую магию, рост
персонажа в зависимости от уровня, не сильно заморачиваясь с
оригинальными характеристиками и скиллами; сделал герою инвентарь, сунул
пару торговцев в городе, чтоб он мог потратить заработанное, и принялся
за битвы.
Во время баталий засыпал я сам, а Уэст откровенно храпел, без всякого
стеснения заплевывая до неузнаваемости мою подушку. Решено было
остановиться на этом и не придумывать лишнего. Тем более, что чем дальше
мы углублялись, тем хуже получалось. "Пусть игроки сами находят себе
развлечение", — сказал Адам. Я ничего не понял и на всякий случай опять
спрятался. Банан вытащил меня из под стола, произнес таинственное "сам
себе dungeon master" и посадил работать.
Двадцатигранный кубик, видимая невооруженным взглядом пошаговость, ничего
не дающая смена дня и ночи и огромная куча текста, который, как сказал
Адам, развивает мозги — играбельность получилась отличной. Банану ужасно
понравилось. Но врожденная статичность, насквозь квадратные и жутко
уродливые помещения, да практически полное отсутствие глобальной цели
свели все на нет. А единственным доступным для использования в качестве
речи звуком оказалось нечто среднее между "кхы" и "ааррр", записанное
Бананом лично. В итоге даже лягушки заговорили дурными голосами.
Через пару месяцев все было готово. Адам написал какую-то тарабарщину на
Visual Basic, приляпал на мои рисунки плоскую как результат работы катка
фигурку главного героя, добавил возможность ходить при желании не одному,
а целой толпой из шести человек к ряду, спер где-то пару отрывков из
классических произведений в качестве музыкального сопровождения, и гордо
заявил, что в игре можно изменить буквально все, создав свой собственный
том или прицепив готовый. К тому времени у меня не было уже сил даже на
то, чтобы испугаться, и я просто упал, проспав до следующего вечера.
Альтруист
А вечером Банан вбежал ко мне в комнату и заорал: "Дизайн, сюжет,
играбельность — все это не главное! Мы поразим всех… ценой. Напишем на
сайте, что игра похожа на Heroes of Might & Magic, чтобы
привлечь побольше народу, и будем отдавать ее всем желающим забесплатно.
Просто попросим у них денег на дальнейшую разработку и все". Я хотел
возразить, что идиоты, которые захотят нам отдать свои деньги по доброй
воле, вряд ли найдутся, и не пора ли нам вернуться в таком случае к
старому занятию, но Адам не любил вспоминать прошлое. Не то, чтобы его
это злило, но после того, как он отгрыз голову соседской канарейке,
напомнившей ему своим присутствием о загаженном когда-то мониторе, все
ведут себя при нем так, как будто видят его в первый раз.
Я никогда не понимал Банана, не знал, что он хочет и чего можно ожидать
от него в следующий момент, спорил с ним, заходил в его комнату, но
называл по имени. Возможно, за это он сделал меня своим партнером. Мы уже
успели сделать вторую версию нашей гениальной игры, совершенно не
отличающуюся от первой, и все вокруг говорят, что я стал разработчиком,
предусмотрительно улыбаясь при этом. Просто так. На всякий случай.
926 Прочтений • [Рецензия на игру RuneSword 2] [21.04.2012] [Комментариев: 0]
Vova
